Эпилог

Наконец-то в доме не было мачехи, но с ее уходом тишина стала просто звенящей. Не помогала ни громкая музыка, ни возмущенно стучащие по батарее соседи.

А вернее всего, дело было вовсе не в мачехе…

Постепенно все произошедшее стало казаться Ане сном. Иногда, просыпаясь среди ночи от кошмара, в котором она бежит по искореженному страшному лесу в поисках выхода и никак не может его найти, девушка в ужасе пыталась сообразить, да были ли те чудесные перемещения? Может, она все же повреждалась рассудком, а в больнице ее слегка привели в порядок?

Ее пока освободили от занятий, отец не давил и не лез в душу. Каждый вечер он заботливо спрашивал дочь, как она себя чувствует, приносил купленное по дороге блюдо, а затем садился перед телевизором и молча смотрел в экран. Ане казалось, что он даже не понимает, что за передачу смотрит и с одинаковым чувством мог пялиться на футбол, «Давай поженимся» или политическое шоу. В квартире, в былые дни превращенной стараниями мачехи в чистейшую операционную, скапливалась пыль, раковину загромождала невымытая посуда.

– Что с папой, как ты думаешь? – как-то спросила Аня Стаса.

– Оставь его в покое, – ответил тот слегка раздраженно.

Стас, кстати, стал бывать у нее реже. Говорил, что учеба отнимает все его время, однако Анна точно знала, что он что-то пишет. Даже при разговорах с ней он иногда впадал в задумчивость и, нахмурившись, напряженно что-то обдумывал, а когда она ему звонила, частенько бросал: «Я не могу сейчас разговаривать» и отключался.

Как-то вышло, что ни отцу, ни Стасу она на самом деле не оказалась нужна. Бродя по дому в длинной растянутой футболке, Аня сама себе напоминала привидение, которому даже пугать-то некого.

Однажды она решила сходить на тренировку, но и тут все словно разладилось.

Может, это не она была привидением, а все вокруг превратились в странные тени? В реальности, как это ни парадоксально, вдруг резко стало недоставать именно реальности. Свежего ветра, от которого горит кожа, и все же его дыхание заставляет тебя жить, чувствовать. Бывает ли обезжиренная жизнь, похожая на суррогатный творог в ноль процентов или диетическую, отвратительную колу лайт?.. Бывает. Именно такой и ощущала ее Анна.

Она уже не считала дни, просто перебирала их, как нитку старых, никому не нужных бус с растрескавшимися бусинами.

Как-то поздним утром, когда отец ушел на работу, Аня посмотрела в окно и увидела, что началась капель. Возможно, это пришла весна, а может, просто временное потепление. Но девушке вдруг захотелось на улицу, на свежий воздух.

Аня даже попыталась привести себя в порядок – припудрила лицо, замазала тональником темные круги, окаймляющие глаза, подкрасила губы и ресницы. Намного лучше не стало, более того, ее лицо превратилось в грустную маску из японского театра кабуки, но это было уже не так важно.

Натянув джинсы, сапоги и теплую куртку, Аня по привычке сунула в карман свой давний талисман – пластиковую фигурку – и вышла из дома.

Воздух пах сыростью, а под ногами хлюпало. Не лучшая погодка, но девушка дышала и никак не могла надышаться. Она шла по улице, прямо по лужам, просто так, без определенной цели, и вдруг почувствовала себя почти что спокойной. Боль отступила, раны затянулись и уже не так саднили.

Город жил в своем будничном ритме, на дорогах стояли обычные пробки, сигналили машины, спешили куда-то прохожие. И Аня затерялась в этой суете и мешанине.

Она шла, а в ушах играл плей-лист, составленный из самых тяжелых роковых композиций. Аня пыталась ему подпевать и едва не врезалась в толстую женщину.

Та что-то закричала, смешно разевая рот, хотя девушка не слышала ни звука.

А потом толстуха оттолкнула ее с такой силой, что Анна не удержалась. Нога, поскользнувшись на мокром, еще тронутом льдом асфальте, заскользила, и Аня увидела, что съезжает на проезжую часть прямо под колеса несущейся на нее машине.

Не в силах смотреть на собственную смерть, девушка закрыла глаза и услышала конское ржание. Щеку опалило влажное жаркое дыхание.

Инстинктивно отпрыгнув, Аня открыла глаза и увидела Принца. Он возвышался над ней, сидя в богато расшитом седле на красивом белоснежном коне с гривой, заплетенной во множество косичек, каждая из которых заканчивалась белой шелковой лентой.

Радость гораздо большая, чем радость от неожиданного спасения, обожгла Анино сердце. Нет, она не сошла с ума. Напротив, она, наконец, снова обрела ясность рассудка. Как хорошо, что ей удалось вернуться туда, где ей действительно хорошо, в тот мир, где никто не видит в ней досадную помеху, туда, где ее по-настоящему любят. Разве можно вообще усомниться в том, какой выбор нужно сделать?

Она хотела что-то сказать, но Принц направил коня в сторону, словно и не заметил девушку.

– Подожди! – крикнула ему Аня.

Он недоуменно оглянулся, смерил ее слегка удивленным взглядом, но не сказав ни слова, поскакал прочь в сопровождении немногочисленной свиты.

Он ее не узнал. Но почему? Какое злое колдовство помутило его разум?

Девушка огляделась. Она находилась на до боли знакомом лугу перед величественным замком. Его сияющие под солнцем шпили рассыпали вокруг золотистое марево, словно священный ореол.

Ворота замка, и это было непривычно, оказались открыты и украшены охапками цветов. Принц и его свита въехали туда и исчезли из вида, а Анна так и продолжала неподвижно стоять, не понимая, что происходит.

Постепенно в голове прояснилось. Ну конечно, все дело в Королеве! Охотник же говорил, что она – главный источник зла. Аня потерла виски, начиная понимать, что произошло. Королева заколдовала своего сына, чтобы не допускать в свою семью безродную девушку. Ну конечно! Он, сам не зная того, выпил какое-нибудь зелье забвения и теперь не может вспомнить лица той, которой обещал вечную любовь и верность. Разумеется, это большая проблема, но все же девушке стало гораздо легче. Злое колдовство всегда можно разрушить. Она справилась с Королем, справится и с Королевой, уничтожит ее чары и вернет любовь Принца.

Как обычно поступают в сказках? Кажется, покупают за что-то чудесное возможность провести ночь в дежурстве у постели возлюбленного, а потом плачут и рассказывают, как они были счастливы вместе и сколько железных башмаков пришлось истоптать несчастной девушке прежде чем она достигла цели.

Когда примерный план действий стал ясен, Аня значительно повеселела.

Прежде всего, ей нужно отыскать своего помощника, а дальше все станет легче, видимо, обойдется и без железных башмаков.

Девушка оглядела себя. На ней был все тот же красный плащ, пожалуй, слишком приметный. Королева вполне могла додуматься до того, чтобы приказать не пускать освободительницу в спасенный ею же самой город.

Плащ пришлось снять. Но оставлять его где-то в кустах девушка не стала – ведь все же он принадлежал ее роду, и ее мама носила его когда-то. Оставишь такую вещь – а потом уже не найдешь. Надежнее скатать в узелок и взять с собой.

Под плащом у нее находилась довольно приличная полотняная рубаха, лишь слегка порванная на груди – там, где ее успела коснуться стрела, брюки и сапоги. Вид скорее мальчишечий. На поясе – нож Охотника. Выход напрашивался сам собой, к тому же переодевание девочки в мальчика – вполне себе традиционный сказочный ход. Стас наверняка бы одобрил. Оставалось только подстричь волосы. Их было жалко, поэтому на миг рука девушки замерла в нерешительности… но уж слишком много стояло на кону. Поэтому, сжав зубы, Аня принялась обрезать ножом пряди. Получилось, конечно, не очень ровно, но, если не считать Принца, девушка не видела здесь идеальных образцов парикмахерского искусства. В общем, сойдет. Для пущей маскировки она еще вымазала грязью щеку. Если ей не встретится старик, обучавший ее фехтованию и стрельбе из лука, все должно обойтись – больше некому ее узнавать.

Взлохматив пятерней волосы, Аня зашагала к воротам, стараясь держаться насколько уверенно, насколько себя никак не ощущала.

Она уже почти прошла, когда ее вдруг окликнули.

– Эй, парнишка, ты кто? Что-то я тебя не знаю, – на плечо легла тяжелая рука.

Аня покосилась на остановившего ее стражника – большой, толстый, с топорным лицом, наверняка, особым интеллектом не отличается. Приходилось импровизировать.

– Здравствуйте, – она изобразила что-то вроде поклона. – Я Жак, двоюродный брат Жана, сына лесника. Ищу своего кузена.

– Откуда ты взялся, Жак? – стражник оглядывал девушку с ленивым равнодушием.

– Из-за леса, дяденька, – с готовностью ответила она. – Говорят, что у нас праздник, черный колдун уничтожен! Вот мать и послала меня проведать кузена. Принести ему пирожок и горшочек маслица, – машинально добавила она и пришла в ужас от того, что говорит.

К счастью, стражник никогда не читал сказку о Красной Шапочке, а потому понимающе кивнул и выпустил из-под тяжелой руки Анино плечо.

– Ты прав, парнишка. Лес теперь свободен – благодаря Королеве и Принцу!

– Я слышал, была какая-то спасительница, – снова не удержалась Аня.

– Да толку от нее, – махнул рукой стражник. – Ну проходи, малец. Твой этот… брат… где-то здесь околачивался.

– Спасибо, дяденька, – она поспешила прошмыгнуть мимо него и пойти по узкой замковой улице. Слова о том, что ее заслуги здесь не оценили, ранили неожиданно сильно. Почти так же, как то, что Принц посмотрел на нее, словно на чужую. Но, конечно, и это были происки Королевы, решившей присвоить себе всю славу.

Счет к местной властительнице продолжал расти, и придет время, когда она окажется вынуждена заплатить за все!

Пропетляв немного по двору, девушка, наконец, увидела Жана. Надо сказать, что ему тоже не досталось заслуженной славы. Парнишка обнаружился на глухих задворках. Все такой же грязный и обтрепанный, он возился с самодельным луком, целиком погруженный в это важное занятие. Ане пришлось подойти к нему совсем близко прежде чем он ее заметил, девушка уже думала, не стала ли невидимкой.

– Не ждали? – спросила она.

Жан моргнул и непонимающе на нее уставился.

– Только не говори, что ты тоже меня не узнаешь! – Анна была уже готова расплакаться от обиды.

– А… – тетива с треском сорвалась, и Жан выругался. – Тебя бы, наверное, и родная мама не узнала, – заметил он, оглядывая девушку.

– Ты должен мне помочь, – сразу пошла в наступление Аня.

– Ничего я не должен, – он отвел взгляд.

– Ну как же, я освободила королевство…

– Королевство освободила Королева и ее храбрый сын – его высочество Принц, – пробормотал противный мальчишка, глядя себе под ноги.

– Что?! – вот этого Аня уже точно не могла вынести и схватила паршивца за шкирку. – Ты что, совсем умом тронулся?

– У нас объявили, что королевство спасли Королева и ее сын, значит так и есть, – буркнул парень, отворачиваясь.

Анины руки бессильно разжались.

Да, такие повороты нередко случались в сказках, когда самозванец присваивал себе победу героя, но у того при себе совершенно случайно оказывался ядовитый язык убитого чудовища, его голова или еще какое-нибудь столь же неоспоримое доказательство. А она не удосужилась ни отрезать мертвому Королю язык, ни даже снять с пальца приметное кольцо. Вот ведь облажалась! По полной.

– Тебе лучше уйти, – Жан посмотрел на нее как-то жалобно из-под длинной, как всегда, закрывавшей половину лица, челки. – Тебя не ждет здесь ничего хорошего.

Аня помотала головой. Уйти она уж точно не могла. Ей нужно восстановить справедливость и снять чары с Принца. Только, похоже, сделать это будет не так легко.

Жан вздохнул и хлюпнул носом.

– Значит, не уйдешь? – уточнил парень.

Аня повторила отрицательный жест.

– Ну хорошо, – мальчишка снова тяжело вздохнул. – Пойдем.

И, больше не объясняя ничего, двинулся куда-то.

Значит, понял и решил помочь. Давно бы так!

С неожиданной энергией девушка вскочила на ноги и последовала за своим проводником. Он тоже, оказывается, знал о существовании тайного хода и, проскользнув туда, прижал палец к губам, призывая к осторожности.

Анна и сама понимала, что нельзя попасться на глаза королевским прихвостням. Она уже слегка знала дворец, но Жан привел ее в незнакомое место, к небольшой дверце. Поковырявшись ножом, он поддел засов и, распахнув дверь, сделал приглашающий жест.

Девушка вошла внутрь и замерла.

Небольшое помещение, похожее на кладовку, оказалось завешено плащами… Очень знакомыми красными плащами… Аня непонимающе посмотрела на Жана. Он пожал плечами и отвернулся, словно не хотел ее видеть.

Подойдя поближе к висевшей одежде, девушка разглядела, что все плащи в совершенно разном состоянии – одни казались новее, другие были совсем старыми, но все из них – истрепаны и разорваны. Большинство испачкано в чем-то темном, давным-давно засохшем. К тому же в помещении стоял отвратительный затхлый запах.

– Что это? – прошептала Аня с ужасом, проходя мимо ряда красных плащей.

– Это одежда твоих предшественниц. Им повезло меньше, чем тебе, – ответил парень.

– То есть? – девушка до сих пор ничего не понимала. – Что значит «предшественниц»? Я же особенная! Мои предки по женской линии были…

Тут она заметила кривоватую усмешку на лице Жана, который по-прежнему избегал встречаться с ней глазами, и замолчала, так и не договорив фразу. Подразумевающаяся догадка была слишком абсурдной, слишком чудовищной, чтобы являться правдой!

– Ты же не хочешь сказать… – попыталась заговорить девушка, но сбилась… – Ты хотел мне что-то сказать там, у черного замка. Это не то, что ты сказал мне потом, ведь правда?

– Ты хотела, чтобы я тебя подбодрил, – хмуро напомнил парень.

– А… – выдавила из себя девушка. – А… теперь понятно…

В этот момент она пожалела, что и вправду не сошла с ума или не упала под колеса мчавшегося автомобиля – это оказалось бы сейчас очень уместно.

Она отвернулась, чтобы Жан не заметил, как по щекам сами собой текут слезы, и вдруг услышала тяжелый звук захлопывающейся двери, а следом – громыхание засова.

– Жан! Что ты делаешь?! – она заколотила по двери кулаками.

– Прости, – донесся с той стороны приглушенный голос. – Ты не понимаешь. У меня здесь больше никого нет, а ты – чужачка… У меня не остается выбора. Прости, пожалуйста.

…Аня еще колотила по двери кулаками, еще кричала Жану, пытаясь его убедить и напомнить о том, как она выручила его в лесу, но ответа больше не доносилось, и девушка поняла, что он ушел. Очевидно, за тем, чтобы доложить о появлении незваной гостьи Королеве.

И тогда Аня привалилась спиной к двери и закрыла глаза.

Ее сказка получалась не слишком веселой.

Ей удалось победить, однако никогда еще победа с такой легкостью не оборачивалась поражением. Ей удалось разрушить черный замок здесь, в сказке, и выгнать из дома мачеху в реальном мире. Но принесло ли это счастье? Она многим пожертвовала и все потеряла.