Я пытался справиться со своей проблемой всеми доступными и недоступными способами: рефрейминги, холотропное дыхание, психотерапевты. Групповые занятия у психолога, таблетки. Я чувствовал себя просто на грани. Несколько раз были срывы, когда я закрывался в ванной, садился на пол и буквально выл, как волк, обхватив голову руками. Это было самое настоящее отчаяние, на грани суицида, но самое важное, что я никогда не думал о том, чтобы наложить на себя руки, я безумно хотел жить. Сейчас мне даже писать об этом не очень легко, так как наш мозг очень быстро забывает плохое и не хочет в него возвращаться. Я НИКОМУ НИКОГДА НЕ ПОЖЕЛАЮ ТОГО, ЧТО ПЕРЕЖИВАЛ Я. ЭТО МОЖНО БЫЛО СРАВНИТЬ С НЕИЗЛЕЧИМЫМ СМЕРТЕЛЬНЫМ ЗАБОЛЕВАНИЕМ. Если бы мне сказали тогда: хочешь вылечиться – молись три раза в день на… да хоть на кого угодно, и это тебе поможет, я бы тут же начал это делать. Я перепробовал все, а выхода не было, результата не было, облегчения не было. НО с этим просто нельзя было жить. После всех традиционных способов я начал обращаться ко всяким там «бабушкам» и «целителям», которых мы находили в самых дальних уголках области. Одни из которых за свое «лечение» брали столько, сколько дашь, а другие совершенно фиксированную плату, да еще и сразу закрывали на несколько сеансов. И фиг с ними, с деньгами, когда у тебя проблема, несовместимая с нормальной жизнью, ты готов отдать все, что есть. Самое главное это надежда. На каждую из них я надеялся, но все было зря. Это мне еще предстояло узнать. И самое интересное, что кому-то это даже помогает иногда, и я в это верю, так как в жизни видел многое. Кому-то, но не мне. Потом я обратился к церкви, и однажды даже ездил к батюшке на отчитку. Специальную процедуру, которую делают тем, кого вытащили из петли, или безнадежно больным. Батюшка кладет тебя на лавку в своей комнате в церкви, снимает с себя свой крест и надевает его на тебя. Потом он около полутора часов читает молитву, шепотом, склонившись над тобой, буквально положив свою голову тебе на грудь. Как же надо любить людей, чтобы такое делать? Причем он же за это никаких денег не просил, столько, сколько оставишь на церковь. Мне кажется, что такие люди остались только в России. Он рассказал мне, что у него есть несколько человек с похожими симптомами, но те даже на улицу не выходят, даже в магазин за продуктами, они не выходят даже из своей комнаты. А мне хотелось жить на все 100 %, хотелось быть в центре внимания, я с детства мечтал быть артистом или каким-либо публичным человеком. Меня просто раздирало это противоречие, одна моя половина жаждала заявить всему миру о себе, другая же перекрывала весь кислород.

Все началось с того, что после окончания школы я не поступил в институт, не смог, и спустя некоторое время пришлось устроиться грузчиком. Мои амбиции и мечты были разрушены, моему тогда еще детскому мозгу казалось, что все планы на жизнь разбились вдребезги о суровую реальность. Как и большинство психологических проблем, моя скорее всего зародилась еще давно в детстве, и, дождавшись нужного момента, вернулась. Обычно это бывает так: в детстве что-то случается, какой-то незначительный случай, или инцидент, или ситуация. Любая. И тебе становится страшно, или стыдно, или обидно, в общем, ребенок остро переживает какую-то эмоцию, связанную с некой ситуацией, которая во взрослой жизни вызвала бы лишь только улыбку, но тогда, для тебя маленького, она была очень серьезной и критичной. Потом проходит несколько лет, человек взрослеет, случается какое-то жизненное потрясение или срыв, или еще что-нибудь, и твое бессознательное вспоминает ту детскую реакцию и теперь уже заново ее выдает. Но с гораздо большей силой, неся тебе огромные проблемы: фобии, страхи, панические атаки и прочее.

Вот и я впервые почувствовал дискомфорт, когда работал грузчиком, и вдруг в торговом зале встретил свою уже бывшую недавнюю одноклассницу, которая шла вся такая нарядная, счастливая с другими студентами, и мы пересеклись. А я был в униформе грузчика, грязный, несущий какие-то коробки. Ко всему прочему, она мне очень нравилась, и в этот момент я впервые почувствовал какой-то сильный стыд. Видимо, где-то меня переклинило, и это было однозначно связано с моим внутренним принятием самого себя. Вернее, Непринятием в тот момент. Как я сам анализировал, примерно в тот момент все и началось.

Потом я постепенно все чаще и чаще начал замечать, что когда вокруг скопления людей, даже небольшие, я начинал непроизвольно краснеть, повышалось потоотделение, у меня пересыхало во рту и, самое стремное, что в этот момент я испытывал животный страх от того, что кто-то меня увидит в таком виде, кто-то поймет, что я совсем не крутой.

А насчет детской ситуации, так все просто, я СЕЙЧАС говорю, что все просто, потому что, проделав колоссальную работу над собой, обойдя несколько десятков специалистов, а потом еще пройдя с десяток тренингов, я выстроил наконец-то логическую цепочку. Дело в том, что похожее ощущение я испытал в детстве в детском садике. Папа возил меня в сад на велосипеде, все дети ходили тогда, да и сейчас, наверное, тоже почти все, в колготках. Независимо от пола и вероисповедания. Но мальчики отличались от девочек тем, что поверх колготок надевали шорты, а девочки, соответственно, юбки и платья. Но в этот злополучный день мы с папой как-то особенно торопились и об этом вспомнили только в саду – ЗАБЫЛИ НАДЕТЬ ШОРТЫ!!!! Сейчас это выглядит просто смешно, но тогда, видимо, что-то пошло не так. Когда я зашел в группу, все начали смеяться надо мной, дразнить, показывать пальцем. Тогда еще не было слова «гей», но, видимо, смысл был похож. Мне пришлось выбежать в коридор, я долго плакал и не хотел заходить обратно. Вот она ситуация: публика, социум, смеются надо мной, потому что я якобы в чем-то хуже, плюс еще замешана тема полов, гениталий, плюс стыд и желание убежать. Потом, спустя 20 лет, мы с моей психологиней долго вытаскивали из меня эту ситуацию и проживали и переживали ее до конца. Как говорят специалисты – ты не пережил эту ситуацию до конца тогда, поэтому нужно сделать это сейчас, чтобы она тебя отпустила.

И в детстве, и тогда, в одежде грузчика, мне было одинаково стыдно и дискомфортно, хотелось убежать и спрятаться, чтобы меня не видели таким, в таком виде.

Сначала мне помогали элементарные психологические техники, и это совершенно непонятное мне состояние уходило на время, но потом снова возвращалось, и снова, и снова. Оно прогрессировало. И за несколько лет практически полностью перекрыло мне кислород. Оно преследовало меня постоянно. Доходя до того, что я не мог без невероятных усилий над собой перейти дорогу по пешеходному переходу. Если разбудить меня ночью и спросить, чего я хочу больше всего на свете, я бы ответил: чтобы этого не было. Я на Новый год и на день рождения загадывал только одно желание – чтобы я был абсолютно здоров, и этот страх меня покинул.

Я пропустил множество концертов и мероприятий на открытом воздухе, на которые мечтал попасть. Я иногда даже выходил из общественного транспорта раньше на несколько остановок, чем мне надо было, потому что не мог выносить этого страха. Мне казалось, что на меня все смотрят, и я тут же начинал задыхаться, краснеть, трястись, и мне хотелось, чтобы никто меня не видел таким. Хотя внешне это практически не было заметно. Ну, немного покраснел парень, мало ли. Я пытался пробиться, и мне всегда нравилось смешить и веселить людей. В таком состоянии я ходил на различные кастинги, в том числе и известных юмористических проектов, приезжавших к нам. Я помню, как я готовился, но, придя в Парк-хаус, я так и не смог подняться на второй этаж, где все проходило. Я слышал все мероприятие, ходил по нижнему этажу, но так и не смог преодолеть себя. Как только я делал шаг в сторону лестницы, меня охватывала жуткая паника, которую просто невозможно объяснить человеческими словами. Иногда, в маленьких полутемных залах, мне все-таки удавалось поучаствовать, но я жутко волновался и был зажат. Главный из жюри говорил мне, что тексты очень хорошие, просто будь пораскованнее, но если бы я только мог. Меня физически трясло. Это можно сравнить с тем, что тебя посадили на высоченный столб, метров 100 высотой, и попросили расслабиться и не бояться, а ты всю жизнь боялся высоты так, что для тебя и два метра это много. Думаю, ты понимаешь, что говорить тебе в этот момент, чтобы ты был пораскованнее, просто бесполезно. Это работало независимо от меня.

Представь, каково мне было устраиваться на работу, ходить по людным улицам, выступать перед публикой и, самое главное, – знакомиться с девушками. А еще интересно то, что когда я уже переехал в Москву и уже индивидуально тренировал клиентов, эта проблема еще была. Она прошла почти полностью, на 95 %, в том числе и не без помощи медикаментов, буквально пару-тройку лет назад, промучив меня почти 10 лет. И мне надо было не просто чувствовать себя уверенно, но и самому демонстрировать свои навыки в этих непривычно людных и критичных для меня условиях. К тому же, у меня был комплекс провинциала, мне казалось, что все вокруг успешные, богатые, самодостаточные, крутые, красивые, а я так, бедный провинциальный паренек, лишь иногда вылезавший из метро и видевший весь размах жизни в виде проезжающих мимо люксовых авто, шикарных женщин и дорогих ресторанов. С этим всем багажом комплексов, тараканов, панических атак и неуверенности в себе я должен был показывать клиентам высочайший уровень коммуникации с девушками и передавать его им. И, самое главное, у меня это получалось. Я помогал им преодолеть себя, свои комплексы, страхи, рамки и зажимы, параллельно преодолевая свои.

Расширяя их рамки, я расширял свои.

И НЕ НАДО ГОВОРИТЬ ЧТО ТЫ СТЕСНЯЕШЬСЯ ИЛИ БОИШЬСЯ ЗНАКОМИТЬСЯ С ДЕВУШКАМИ! БОИШЬСЯ, ЧТО ПОДУМАЮТ ОКРУЖАЮЩИЕ! ВОЛНУЕШЬСЯ!

Я пропустил это через себя, и я знаю по себе, что если я делал это в том моем состоянии, когда я и на улицу-то выходил с трудом. То если у тебя все нормально, то тебе вообще нечем больше отмазываться. Я специально написал здесь о моей фобии и о том, что, превозмогая себя, я все равно шел и знакомился с девушками, общался с людьми. И мне было в сто тысяч раз сложнее, чем тебе.

ПОЭТОМУ ХВАТИТ ОТМАЗЫВАТЬСЯ! ЕСЛИ ПОЛУЧИЛОСЬ У МЕНЯ, ЗНАЧИТ СМОЖЕШЬ И ТЫ!

Десятки специалистов, профессионалов и не очень, психологов, несколько мошенников-шарлатанов, наживающихся на людском горе, гипнологи и психиатры, холотропное дыхание, групповые занятия, плюс огромное количество тренингов, работы на людях и с людьми. Мне даже «посчастливилось» побывать в психушке на консультации врача, и не такой, где косят от армии, а настоящей, с железными дверями в коридорах и мальчиками с дыркой в голове, которая едва только зажила, со взглядом зомби, идущими под руку с санитарами. Тантра, медитации, антидепрессанты, огромное количество коммуникаций с женщинами, Сатори Макса Красочкина, полтора года приема таблеток, множество женщин, веривших в меня и любивших меня, расстановки по Берту Хеллингеру и многое-многое другое – все это дало свои результаты, плюс я встал на ноги и начал зарабатывать хорошие деньги на любимом деле, а для мужчины это одна из приоритетных задач. Почти десятилетняя полоса моей жизни, связанная с непрерывной борьбой с самим собой, своими страхами и слабостями закончилась моей безоговорочной победой. Но это было не легко и не сразу. И сейчас я чего-то боюсь. Все мы чего-то боимся, и это вполне нормально, но это уже совершенно другой уровень страха. После того что происходило в моей жизни предыдущие десять лет, я совершенно иначе отношусь к своим страхам и страхам клиентов. Я жЁсток (Жесткость) к себе и довольно жЁсток с клиентами. Обычно, когда мы работаем в паре, ведя индивидуальные или групповые тренинги с моими лучшими тренерами, я предстою в роли «Злого полицейского», а они «Добрых», и именно это дает необходимый высокий результат.