Второй шанс

^- С возвращением.

Джонас открыл глаза. Перед ним возникло круглое лицо медсестры-алеутки.

Медсестра тепло улыбнулась Джонасу, затем подняла жалюзи, позволив скупым лучам утреннего солнца просочиться в палату:

– Вот так-то намного лучше. У вас наверняка саднит в горле. – (Джонас кивнул.) – Сейчас принесу воды, но сперва развяжу вам руки.

Опустив глаза, Джонас обнаружил, что его запястья привязаны к кровати лентой-липучкой, а онемевшие пальцы забинтованы.

– Доктор говорит, вы поправитесь, хотя вчера вы действительно нагнали на нас страху. – Сестра поднесла к губам Джонаса стакан воды.

Джонас сделал несколько глотков, вода успокоила пересохшее горло.

– Что произошло? – прохрипел Джонас.

– Очевидно, вы решили искупаться в Аляскинском заливе. Экстремальный холод вызвал гипотермию. И ваш организм отключился.

– У меня остановилось сердце?

– Какое-то время вы были на том свете. Еще хорошо, что ваш друг знает азы сердечно-легочной реанимации. Когда вас доставили на вертолете, вы уже дышали, но давление и внутренняя температура понизились до опасного уровня. Потом, уже в операционной, у вас снова произошла остановка сердца. Но у нас в штате хорошие врачи. Они вас откачали, а экстремальный холод помог минимизировать потенциальную угрозу для жизненно важных органов.

– Погодите, вы сказали, что я… пережил клиническую смерть, да? – Джонас закрыл глаза, пытаясь вспомнить то, что ему тогда показалось галлюцинациями.

– Да, это продолжалось минуту-другую. А еще у вас сильное обморожение. Пальцы на руках и ногах сплошь в пузырях. – (Джонас попробовал согнуть пальцы и тотчас же почувствовал резкую боль.) – Доктор немного беспокоится за пальцы на вашей левой ноге. Собирается на всякий случай за ними понаблюдать, чтобы, упаси господи, не началась гангрена. И вообще, весь медперсонал жаждет узнать, что могло вызвать такие жуткие раны.

– Несчастный случай на рыбалке, – прошептал Джонас. – А как давно я уже здесь?

– Три дня. Ваши друзья вернулись на свое судно где-то в Беринговом море. Мы информируем их о вашем состоянии по рации. Я попрошу нашего радиста связаться с ними и сообщить, что вы пришли в сознание.

Медсестра взбила подушку и удалилась.

К горлу подкатила невыносимая тоска. Он мысленно прокрутил назад все события своей жизни за последние одиннадцать лет до того момента, когда впервые вырвался из лап смерти в Марианской впадине. Чувство вины вынудило Джонаса стать палеобиологом, а задетое эго заставляло вновь и вновь доказывать всему миру, что его действия на борту «Си клифа» были оправданны. Одержимость чудовищной акулой разрушила оба его брака. И вот теперь он едва не пал жертвой своей слепой ярости.

Вернувшись через несколько часов, медсестра поставила возле постели Джонаса поднос с едой:

– Надеюсь, вы успели проголодаться. Кстати, ваша подружка, такая хорошенькая блондиночка…

– Она не моя подружка.

– Ну и ладно. Кем бы она вам там ни приходилась, она только что приехала и жаждет вас видеть. Сказать, чтобы подождала, пока вы не поедите?

– Нет, пропустите ее.

Селеста вошла буквально секунду спустя, ее длинные платиновые волосы падали на плечи, обтянутые черной водолазкой. Наклонившись, она осторожно поцеловала Джонаса в щеку, затем придвинула к кровати стул.

– Вот, пока не забыла. – Она достала из сумочки сотовый телефон и положила на тумбочку. – Гарри настоял, чтобы я тебе принесла. Хочет, чтобы ты позвонил ему, когда тебя можно забирать. Ну как, видел впереди белое сияние или тебя послали в другом направлении?

– Да, я помню белое сияние, но у этого сияния были острые зубы. Похоже, я реально свалял дурака.

– Мало того, ты попытался убить мою акулу. А я-то думала, что тебе можно доверять! Выходит, тебе всегда было на меня глубоко наплевать. Ты просто использовал меня, чтобы поближе подобраться к мегалодону и убить его.

– Селеста…

– Не лги мне! Признайся, что это так.

– Хорошо, твоя правда. Я действительно принял твое предложение, так как хотел убить мега. А что касается наших отношений, то я никогда тебя не обнадеживал. Я сразу сказал, что люблю свою жену. Инициатива исходила в основном с твоей стороны.

– Меня влекло к тебе. Разве это преступление?

– Я женат…

– А если бы не был?

– Ты о чем? – Джонас уловил странные интонации в голосе Селесты и невольно похолодел.

– Ты меня отлично слышал. А что, если бы в твоей жизни не было Терри? Ты бы отверг меня той ночью?

– Селеста, ты красивая женщина, а я тоскливый ученый дятел. У нас с тобой ничего не получится. Хотя я очень высоко ценю твою дружбу. Время, проведенное с тобой, на самом деле очень много для меня значило. И ты была права. Я действительно винил этих акул-переростков во всем плохом, что случилось в моей жизни за последние одиннадцать лет.

– Я же говорила: ты одержим этой акулой.

– Терри с Маком твердили мне то же самое много-много лет, но я попросту не обращал внимания. Прикинь, мне понадобилось пережить клиническую смерть, чтобы понять, насколько ослепляют меня гнев и чувство вины. Мак зовет меня Ахавом, и этим все сказано. Селеста, я был готов пожертвовать жизнью лишь для того, чтобы убить большую рыбу. – Джонас положил голову на подушку и закрыл глаза. – Извини, если ввел тебя в заблуждение.

Селеста коснулась его щеки:

– Ничего страшного.

– С этого момента все пойдет по-другому. Господь дал мне второй шанс, и я им воспользуюсь.

Селеста бросила на Джонаса недоверчивый взгляд:

– И что это значит?

– А то, что я завязал. Все, финиш. Больше никаких мегалодонов в жизни Джонаса Тейлора. Я официально увольняюсь.

Селеста отшатнулась от Джонаса, ее ноздри гневно раздулись.

– Нечего тут изображать из себя праведника, Джонас Тейлор! Ты не можешь вот так запросто умыть руки. Только не после всего, что случилось. Мы ведь до сих пор не поймали твою акулу.

– Мою акулу? Насколько мне помнится, это твоя акула…

– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Ты должен довести дело до конца. У тебя есть передо мной определенные обязательства.

– Давай оставим акулу в покое.

– Ты бредишь?! – Селеста вскочила, расплескав стоявший на подносе апельсиновый сок. – Джонас, сколько народу погибло с тех пор, как эта твоя акула улизнула из лагуны? Ты не находишь, что мы в долгу перед людьми? Мы просто обязаны выследить акулу, прежде чем она убьет кого-нибудь еще!

– Селеста, боже правый, это всего-навсего акула! И она сейчас в естественной среде обитания. Люди не являются основным продуктом ее рациона питания. Мы, похоже, слишком увлеклись…

– Ошибаешься. Ты сам виноват, что эти твари вырвались из Марианской впадины. – Селеста ткнула указательным пальцем Джонаса в грудь. – Вы с Танакой несете ответственность за то, что эти монстры выплыли на поверхность.

– Ой-ей-ей! Ушам своим не верю. Разве не ты советовала мне поменьше рефлексировать по поводу того, что произошло?

– Ты и не должен чувствовать себя виноватым. Если, конечно, все сделаешь правильно. А именно, поможешь мне поймать Ангела, прежде чем она снова кого-нибудь убьет.

– Но почему я? Потому что оказался невезучим болваном, на пути которого одиннадцать лет назад возникли эти машины для убийства? Послушай, я помог поймать одного мегалодона и убить другого. Так что, если можно так выразиться, я уже выбрал свою квоту по доисторическим акулам.

Селеста расхаживала взад-вперед по палате, точно тигр в клетке:

– Джонас, у тебя есть обязательства перед институтом и перед погибшими.

– Но сколько можно платить по счетам? Это твои собственные слова. Похоже, я слишком зациклился на этих тварях. Прости, Селеста, но больше никакой ненависти, никакого чувства вины. Три дня назад я уже встретился с умершими. Теперь перед тобой новый Джонас Тейлор. Я как будто родился заново. А что касается моих обязательств перед институтом, то я честно пытался тебя предупредить. Я просил тебя усыпить акулу, чтобы мы могли навсегда запечатать ворота в лагуну.

Селеста села на пол, уткнувшись лбом в край постели:

– Джонас, я тебя очень прошу! Мне нужна твоя помощь.

– Селеста, вся штука в том, что на самом деле тебе вовсе не нужна моя помощь. Марен отлично со всем справится. Лично я считаю, что Ангела нам не поймать. Уж больно она большая. Плюс сейчас у нее течка, что делает ее еще опаснее. Если хочешь моего совета, продолжайте обшаривать Берингово море. Рано или поздно она непременно объявится. Это всего лишь вопрос времени.

– Ты ошибаешься. Она бесследно исчезла сразу после несчастного случая с тобой, а ее ищем не только мы. Береговая охрана задействована по полной, а также тысячи рыболовецких судов. Абсолютно никаких следов акулы. Ни мертвых морских львов, ни мертвых китов. Даже Марен зашел в тупик.

– Берингово море большое. Предложи награду местным рыбакам. Не сомневаюсь, в ближайшее время ее кто-нибудь обязательно заметит.

Селеста положила голову на руку Джонаса. Она полностью исчерпала запас эмоций.

– Значит, вот как? Ты просто уходишь?

– Все верно. – Джонас отдернул руку. – Я собираюсь вылечиться, набраться сил. После чего вернусь в Калифорнию, чтобы начать жизнь с чистого листа вместе с Терри.

Селеста пристально посмотрела ему в глаза:

– Ладно, Джонас, я понимаю, что ты чувствуешь. Ты получил весьма травматичный эмоциональный опыт, и я не могу винить тебя в том, что ты хочешь выйти из игры. И тем не менее ты можешь кое-что сделать, чтобы спасти жизнь невинных людей.

– Ты о чем?

– Твоя жена до сих пор на борту «Бентоса» вместе с людьми, которые мне небезразличны. И пока они находятся во впадине, им угрожает опасность.

– И что ты просишь меня сделать? – Джонас попытался сесть.

– Докажи, что ты мне друг не на словах, а на деле. С тех пор как ты рассказал об Ущелье дьявола, я потеряла сон. Можешь считать меня неврастеничкой, но я буквально заболела от волнения. У меня дурные предчувствия относительно этого места.

– Селеста, длина ущелья – более полутора тысяч миль, а ширина – более сорока миль.

– Джонас, я ведь настоящая женщина. У меня чувства сильнее доводов рассудка.

Джонас откинулся на спину, чувствуя себя совершенно измученным:

– Хорошо, Селеста, что я должен сделать?

– Прежде чем ты откажешься от своих обязательств, помоги мне обрести мир в душе, так же как я помогала тебе. Назови координаты Ущелья дьявола. Тебе, конечно, на меня наплевать, но если я буду знать, что «Бентос» сможет избежать этого участка впадины, то впервые за долгое время смогу спать спокойно. Думаю, тут ты поймешь меня лучше других.

Джонас закрыл глаза. Его терзали сомнения. Насколько ему было известно, ВМС потеряло интерес к Марианской впадине. Собственно, что такого уж страшного, если он назовет Селесте координаты и она от него отвяжется раз и навсегда?

Но затем он вспомнил, о чем предостерегал его Мак.

– Прости, Селеста. Я не могу назвать тебе координаты.

Селеста побагровела от ярости:

– Знаешь что, Джонас? Да пошел ты со своим военно-морским флотом куда подальше!

Опрокинув поднос с ланчем, Селеста пулей вылетела из палаты.

Гарри Мун вошел в диспетчерскую, где застал Майкла Марена, рассеянно смотревшего на карту Берингова моря.

– Косатки только что сожрали последнюю тушу морского льва, – сообщил Гарри. – Ну и что теперь?

Марен поднял глаза:

– Блин, а мне откуда знать?!

– Ты специалист. Ты говорил, что акула будет здесь.

– Она где-то там. Только не показывается. Быть может, ее спугнули все эти треклятые вертолеты, лодки и катера Береговой охраны. Попомни мои слова, рано или поздно она объявится.

– Вид у тебя совершенно измученный. Пожалуй, тебе стоит немного вздремнуть.

– Да, наверное, я так и сделаю. А когда вернулась Селеста?

– Часа три назад.

Покинув диспетчерскую, Марен поднялся на палубу. Натягивая капюшон парки, чтобы защититься от пронизывающего ветра, он услышал, как кто-то называет его имя.

– Доктор Марен, сюда.

Марен повернулся в сторону вертолетной площадки. Он увидел Макрейдса, который безуспешно пытался поднять большую картонную коробку в грузовой отсек вертолета.

– Эй, док, можно тебя на секундочку?

Марен осторожно подошел к вертолету:

– Чего тебе от меня нужно?

– Помоги с этой коробкой. Дико болит спина.

Марен наклонился и поднял коробку, на поверку весившую менее сорока фунтов:

– Тебе что, уже не поднять картонную коробку? В чем дело? А мне-то казалось, ты крепкий парень.

– Я ведь уже сказал. Спина вышла из строя. Будь другом, засунь ее внутрь.

Марен повернулся, чтобы поставить легкую коробку в дальний угол:

– Ну, если это все, тогда я…

Сделав подсечку, Мак молниеносным движением впихнул Марена головой вперед в грузовой отсек.

Марен перекатился на спину, затем сел, потирая голову:

– Какого хрена!..

Носок сапога Мака вошел в соприкосновение с солнечным сплетением Марена, отправив доктора в нокаут. Не дав Марену очухаться, Мак связал ему запястья нейлоновым шнуром, поставил на ноги и намотал шнур на кронштейн в потолке вертолета.

Марен попытался освободиться:

– Ты чего?! Что я тебе плохого сделал?

Мак сел в кабину и завел двигатель:

– Это элементарно, док. Насрав на голову моему другу, ты насрал и на мою тоже.

Вертолет оторвался от палубы «Уильяма Биба», устремившись на север.

– Погоди! Чтоб тебе пусто было! Куда ты меня везешь?

– Полюбоваться местными достопримечательностями. По-моему, Аляска – очень красивое место. Ты не находишь?

– Ну хватит! Пошутили, и будет. Зачем ты это делаешь?

Мак не удостоил его ответом. Вертолет полетел через Берингово море на восток, затем – на север, над снежными вершинами и бескрайними долинами.

Увидев, что к палате Джонаса подошла медсестра, Селеста тотчас же оторвала взгляд от журнала.

– Простите, это для моего жениха? – Селеста показала на поднос с ланчем.

– Вашего жениха?

– Да, доктора Тейлора.

– О да, собственно говоря, так оно и есть.

– Можно, я отнесу?

Медсестра с улыбкой протянула Селесте поднос.

Улыбнувшись в ответ, Селеста взяла поднос, дождалась, когда медсестра повернется к ней спиной, и достала из кармана две желтые таблетки.

Джонас смотрел новости.

– Привет, я вернулась. – Селеста впорхнула в палату.

– Я думал, ты уже на судне, – сказал Джонас и выключил телевизор.

– Ой, я так расстроилась, что места себе не находила. Ведь мы, по идее, были друзьями, а я наорала на тебя как последняя сука. Мне ничего от тебя не нужно. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив.

– Спасибо. Я тоже из-за тебя переживал.

Селеста наклонилась поцеловать его в лоб.

– Вот. – Она протянула Джонасу таблетки и стакан сока. – Сестра попросила меня проследить, чтобы ты принял лекарство. Сказала, это поможет восстановить силы.

Джонас проглотил таблетки:

– Итак, что ты собираешься делать?

Она придвинула стул к кровати:

– «Уильям Биб» уже направляется в ближайший порт для ремонта, а потом продолжит… – Селеста все говорила и говорила, и Джонас вдруг почувствовал жуткую усталость. – Я последовала твоему совету и назначила награду в пять тысяч долларов тому, кто первым обнаружит Ангела. Уверена, она скоро объявится.

Слова Селесты эхом отдавались в голове Джонаса.

Селеста смотрела, как у него закатываются глаза:

– Ты в порядке?

Джонас потер висок:

– Не знаю. Просто чувствую себя жутко усталым… – Он закрыл глаза.

Селеста, подавшись вперед, шепнула ему на ухо:

– Джонас, я тебе нравлюсь?

– Да.

– Ты мне веришь?

– Нет.

– Но ты наверняка хотел бы меня трахнуть, так?

У него в голове все спуталось.

– Да… но я не могу, – пробормотал он, пентотал натрия начал действовать. – Я люблю Терри и не могу ее обманывать.

– Джонас, Терри в Марианской впадине. Она погибнет, если мы не предупредим ее об Ущелье дьявола. Джонас, не дай ей умереть.

Джонас стиснул зубы, пытаясь стряхнуть наваждение:

– Я не хочу, чтобы она погибла.

– Тогда назови координаты… быстро. – Селеста погладила его по щеке. – Джонас, Ущелье дьявола…

Джонас почувствовал, что начинает уплывать, он невнятно бормотал, но ему казалось, будто все происходит как будто не с ним:

– …северный желоб… двадцать два градуса… сорок пять минут… северной широты…

– Да, продолжай!

– …один… сорок шесть… градусов… тридцать три… минуты… восточной долготы.

Селеста крепко поцеловала его в губы и выбежала из палаты.

Два часа спустя Мак, сбавив скорость, начал кружить над бескрайней долиной с вкраплениями дикорастущих цветов. К северо-востоку до самого горизонта тянулись горные вершины с шапками снега, а с юга местность была покрыта сосновыми лесами.

Вертолет снизился.

– Куда нас, на хрен, занесло?! – завопил Марен.

– Слышал когда-нибудь о городе под названием Бетел?

– Нет.

– Я тоже. Но если верить карте, он находится к югу отсюда. Милях в тридцати-сорока. – Отодвинув дверь грузового отсека, Мак выкинул оттуда картонную коробку.

– Что? Как прикажешь это понимать?

– Я тут подумал, что тебе захочется иметь при себе личные вещи. А потому взял на себя смелость забрать их из твоей каюты. Можешь не благодарить, мне это было в радость.

– Ты же не собираешься меня здесь оставить?

– А почему нет? Здесь красивые места, хотя тебе, конечно, придется держать ухо востро, чтобы не столкнуться с медведем.

– Я тут погибну.

Мак отвязал шнур от кронштейна и выволок Марена из вертолета.

Марен бухнулся на колени прямо в промерзшую грязь:

– Макрейдс, погоди! Хорошо, сознаюсь. Это я убрал боек из гранатомета. Но, Богом клянусь, я не перерезал канат!

– Тогда кто?

– Я не знаю… – (Мак подошел к вертолету, закрыл грузовой отсек.) – Макрейдс, подожди! Не улетай! Если не веришь мне, можешь спросить Селесту. Мы с ней трахались в ту ночь, когда Тейлора атаковала акула.

– Что ж, чем не мотив? Селеста запала на Джонаса. Ты приревновал и попытался его убить.

– Нет, то есть да. Я действительно ревновал, но канат я не трогал.

Мак вгляделся в лицо Марена. Затем достал финку.

Марен вздрогнул.

Схватив его за запястья, Мак перерезал шнур, достал из кабины рюкзак и швырнул Марену.

– Там внутри карта, спички и кое-какие припасы. Если ты еще раз попадешься у меня на пути, я тебя прикончу, – произнес Мак, садясь в вертолет.

Марен подбежал к кабине пилота, но дверь оказалась закрытой.

– Макрейдс, не делай этого!

Мужественное лицо Мака с квадратной челюстью расплылось в широкой улыбке.

– Желаю хорошей прогулки.

В отчаянии Марен схватился за салазки. Вертолет взлетел, и Марен упал на землю.

Обезумевший Марен сидел и смотрел, как вертолет исчезает за соснами. Колючий северный ветер завывал в ветвях деревьев, от пронизывающего холода по спине побежали мурашки. Только сейчас он до конца осознал всю безнадежность своего положения.

– Будь ты проклят, Макрейдс! – кинувшись за вертолетом, закричал он, и его голос эхом разнесся вокруг.

Марен споткнулся о поваленное дерево, но удержался на ногах, затем, с воплями и площадной бранью, принялся пинать ствол.

Остановился Марен только тогда, когда нога начала болезненно пульсировать. Открыл рюкзак, достал оттуда карту, которой снабдил его Макрейдс, и развернул.

Он держал в руках карту Кливленда.

Марен разорвал ее пополам и, припадая на ушибленную ногу, зашагал вперед.

Джонас открыл глаза. Селеста ушла, в палате было темно. Впервые за долгое время Джонас чувствовал полное умиротворение. Мысленно он уже представлял, что именно скажет жене. Он предложит ей переехать, продать дом, сняться с места и начать новую жизнь там, где она пожелает. У него будет работа с нормальным графиком, а уик-энды он станет проводить дома, чего бы это ни стоило. И вот так, пока смерть не разлучит их.

Глухой рокот нарушил ход его мыслей, стены палаты затряслись. В оконной раме задрожали стекла. Вода из стакана расплескалась по подносу.

Несколько секунд спустя толчки прекратились.

В палату снова вошла медсестра.

– Вы в порядке? – улыбнулась она.

– Что это было? Землетрясение?

– Нет, просто тряхануло немного. У нас это обычное дело. Люди уже не обращают внимания. Господи, вы бы видели последнее извержение вулкана Макушина! Все кругом было засыпано пеплом.

– А я и не знал, что на острове есть вулкан.

– На Алеутских островах полно действующих вулканов. Ведь как ни крути, мы часть Тихоокеанского огненного кольца. – (Джонас окаменел, его вдруг словно ударило током.) – Вы в порядке, мистер Тейлор?

– Нет, сестра. Прошу вас, не уходите. Мне срочно нужна ваша помощь… Мне необходим доступ к компьютеру.

– У моего сына есть лэптоп…

– А можно им воспользоваться? Пожалуйста, это очень важно. Вопрос жизни и смерти!