14. Крест в лесу

Мы бродили с Гришкой в районе Малой Сырмежи: пошли по грибы. Лес здесь хороший, чистый. Если долго гулять, придешь в Европейский союз. Гулять было приятно, но грибы еще не подоспели. Лето выдалось сухим. Поэтому мы пробавлялись черникой, не собирали, а просто рвали и ели. Я рассказывал сыну, как в его возрасте влюбился в девочку оттого, что у нее был черный от черемухи рот. Гришка меня не слушал, любовные проблемы были ему незнакомы. Его больше интересовало, что такое черемуха. Я рассказывал по памяти детства. С этими плодами во взрослой жизни давно не встречался.

Вдоль лесной грунтовки рос ягель, серый северный мох. Гришка насобирал его себе в корзину. Я не помнил, почему в Беларуси проявляется полярная растительность. Мы брели в сторону оставленной где-то на обочине машины, всматривались в просветы лесного массива. Гришка первым заметил странную металлическую этажерку, украшенную искусственными цветами. От их обилия сразу было не разобрать, что это широкий осьмиконечный крест в маленькой оградке.

– Папа, могила! – Он ринулся к памятнику, разгреб от старых листьев железный ящик предполагаемого надгробия. – Прочитай!

– Ты не умеешь читать, сыночка?

– Прочитай. Тут прописные буквы.

Оградка и крест были выкрашены голубой, уже облупившейся краской. На кресте намотан старый рушник, на уголке забора – горшок, из которого произрастали нежные розовые цветочки. Здесь же стояли два остова проржавевших керосиновых ламп без стеклянных колпаков. На ящике, сходном скорее с несгораемым сейфом, чем с памятником, была приклеена табличка из нержавейки, на ней неровными буквами, исполненными электрогравером, значилось: «Здесь 25 августа 1999 года трагически оборвалась жизнь Ереминой Татьяны Васильевны».

– Тут кто-то умер, – сказал я сыну. – Трагически.

– Инсульт? – спросил Гриша, и я удивился, что он знает такие слова.

– Инфаркт, – ответил я, догадываясь, что в девяносто девятом году здесь случилось что-то похуже.

– Ее здесь зарыли?

– Нет, она лежит на кладбище. Тут бы никто не позволил. Это просто чтоб все знали, что эта женщина здесь умерла. Видел крестики вдоль дорог? Это в память о тех, кто разбился на автомобиле. А это для обозначения места, где умерла Татьяна.

Гришка кивнул, собрал в охапку мох из корзины и аккуратно рассредоточил его по краям заборчика.

– Так ей будет теплее.

– Поехали лучше рыбу ловить, – осенило меня. – Нафиг нам эти грибы?

– Здорово, поехали! – обрадовался Гришка. – Рыба вкуснее. И шевелится.