Тусовка в ресторане «Китайский квартал» была в самом разгаре. Все новые и новые гости, включая прессу и киношный бомонд, с невероятным усилием протискивались между присутствующими, наперебой предъявляя приглашения (или делая вид, что предъявляют их), а упарившиеся официанты ставили тарелки с закусками едва ли не на головы жующих знаменитостей. Народ упивался пивом «Циндао», хватая с тарелок креветок. На таких тусовках работало обычное правило – кто смел, тот и съел.

– Подумаешь, отхватил Бухалков «Золотого суслика», – жевал креветку в тесте режиссер Федор Понтарчук, блестя выбритой головой. – Да это ж просто, как три алтына, господа. Фильмец в стиле «212» любой школьник-с снимет. Чистый хохломский лубок, сусальная драма для Запада – они такие вещи обожают, типа «Возбужденные луной». На внутреннем рынке подобное кинцо не проканает. Публике подавай спецэффекты да ура-патриотизм-с.

– Ну-ну, – поддел Понтарчука дальний родственник Бухалкова, гламурный режиссер Андреев-Михалковский, обороняя тарелку от толкающихся гостей. – Не всем же снимать блокбастеры в стиле «война в Крыму, все в дыму», как твоя «Дикая дивизия»: зеленые новобранцы Корнилова побеждают полчища красных головорезов под Петроградом. Ты там и так переврал все, что только можно – во славу спецэффектов. Исторической достоверности ноль.

– Неважно, – сокрушил зубами креветочный панцирь Понтарчук. – Для зрителя коммерческого кино, как и в порно, в первую очередь необходима зрелищность – остальное значения не имеет. Людей надо впечатлить до потери пульса – чтобы им прямо в башку с экрана неслось горящее крыло от самолета, и они вжимались в кресло. А тебе бы только брюзжать. Следует зайтись в экстазе – имперское кино встало с колен. Патриот ты или японец?

– Оно встало, – согласился Андреев-Михалковский. – Но почему-то исключительно с клыками и в погонах. Вампиры бегают, спецназовцы бьются. Сомнительное какое-то возрождение. Убогие боевички класса «Б».

Официанты поставили на столик поднос с куриными крыльями в кисло-сладком соусе – тот опустел за считанные секунды. Девушки в открытых платьях от Гуччи смеялись, проглатывая хрустящие крылышки, и с любопытством слушали непонятную китайскую музыку, звучавшую, словно тихий перезвон повисших на нитях сотен серебряных колокольчиков.

– А вампиры ниче так, – сказал Понтарчук, наливая себе «Циндао». – Старый, но надежный бренд. Публика на вампиров с двадцатых годов XX века, когда Борис Карлофф снялся в «Носферату», валом валит. Хочет вурдалаков – пущай смотрит, не цыплят же ей показывать. У меня в голове мысль крутится кассовый ужастик снять. Ленина типа оживили с помощью древнего культа вуду, и он возглавил сгнившую армаду вставших из могил кровожадных красноармейцев-зомби, атаковавших Кремль. Зеленый Ильич, лысина в засохшей кровище, во рту здоровущие клыки, стильная кепочка набекрень. И только ученый-романтик может изобрести спасительный антивирус, но ему противостоят богатейшие кремлевские корпорации…

– Халтура, – щелкнул языком Андреев-Михалковский, обозревая силиконовый бюст ближайшей дамы. – Один в один повторяет «Обитель Зла: Апокалипсис» с Милой Йовович. Мы ничего своего делать уже не умеем – только с Голливуда берем и слизываем. Бабло появилось, а мозги ни фига.

– Знаешь что? – потерял терпение Понтарчук. – Твоя «Губная помада» тоже не явление Христа народу. Подумаешь, создал откровение: дура из провинции приезжает в Москву, становится фотомоделью, соблазняет купца первой гильдии и выходит за него замуж. Причем сцена соблазнения еще та: блондинка снимает трусы, встает раком и показывает жопу. Сам придумал?

– Именно, – не смутился Андреев-Михалковский. – Супругу-то новую надо раскручивать, верно? Зато ты смотри, все таблоиды империи на первых страницах врубили заголовки: «Жена Андреева-Михалковского показала жопу». Ты, старичок, не умеешь отличать халтуру от умных пиар-ходов. Может, ты когда-нибудь до этого дорастешь, если будешь слушать старших.

– Неее, – расслабленно похлопал коллегу по плечу Понтарчук. – Старичок у нас – это ты. И вообще, откуда ты взялся-то, а? У вас что, одного режиссера на семью мало? Нам вашего брата Бухалкова вполне достаточно. Снимает дорогое псевдодержавное говно типа «Сочинского парикмахера» и считает, что делает тем самым всем великое одолжение. Зато, понятное дело, цари его привечают и чай в обнимку перед телекамерами пьют – державник самого Тарантино приглашал на государеву коронацию в Успенский собор.

– А ты, милок, сам попробуй позови Тарантино куда-нибудь, – слопал креветку Андреев-Михалковский. – У него все расписано по минутам, недавно король Швеции подрался с королем Свазиленда прямо в своем дворце: спорили, к кому Тарантино первым должен приехать. Это же как-никак – мировая звезда, а не Томас Андерс, который за 10 тысяч золотых будет пасеку в Башкирии открывать. «Губная помада» – высший пилотаж: только последнее быдло этого не понимает. Римейк «Золушки» – публика уписается. Мечта доярки: приехать в Москву и стать фотомоделью. Не надо на этом останавливаться, сюжеты под ногами лежат. Буду снимать римейки «Кота в сапогах», «Спящей красавицы» и «Мальчика-с-пальчик».

– Кота в сапогах тоже твоя жена сыграет? – поинтересовался Понтарчук. – Сексуально сбросит сапоги, выгнет спинку, встанет на четвереньки и голышом побежит за мышами, чтобы во всех таблоидах об этом напечатали?

Андреев-Михалковский хотел было ответить, но передумал и переключился на утку по-пекински. Стайка барышень в углу, вяло клевавших бараньи фрикадельки, активно обсуждала, кто будет сниматься в третьей части «Утренней вахты» после трагической гибели Сюзанны Виски.

– Говорят, бабло на это кинут суперское, – щебетала сидевшая в центре стайки Паулина Звездайтас, блондинка с силиконовым носом. – Бюджета отсыпали как минимум 20 миллионов золотых, так на одной рекламе все отобьют еще во время съемок. Правда, пока непонятно, какой будет сюжет.

– При такой сумме сюжет неважен, – отбросила фрикадельку крашеная брюнетка цыганского типа, раскуривая сигарету с марихуаной. – Лишь бы на экране народ с клыками лез изо всех щелей. Главное, не нужно забывать: у вампиров должна быть татуировка с рекламой мобильников, а все силы зла – чистить свои клыки зубной пастой определенной марки. Иначе не отобьют.

– Хороший сюжет иногда тоже не помешает, – возразила Звездайтас, прикуривая свой «косяк». – Смотри, что вышло с «Кошкодавом». Грохнули кучу денег на макет древнеславянского города, финальная битва была – чистый Голливуд. Ну и что в результате? Встретила недавно утром режиссера, когда собачку выгуливала – пустые бутылки в мусорном баке собирает. Рекламу куда в славянском фэнтэзи прилепишь? Витязя в майке «пепси» или людоеда в подгузниках «хаггис» публика не оценит.

– Это да, – вздохнула «цыганка». – Зато бьюсь об заклад – в ближайшие два месяца хорошие деньги можно сделать на рекламе государева преемника. Говорят, с полудня жандармы обыскивают все видеотеки – изымают ужастик «Дантист» про стоматолога-маньяка, а также мультик «Медовый заговор»: теперь это считается черным пиаром против монархии. Купцам сейчас временно будет не до финансирования кино – среди них начнется драка за право стать спонсором коронации. Кто ж такого счастья не хочет – прямая трансляция на весь мир, и над Успенским собором реет зеленая растяжка: «Официальный спонсор императора всероссийского – пиво „Мурманская кепка“» Прошлого государя, кажется, под плакатом «кока-колы» короновали: американцы тогда конкурентов отшибли, получили эксклюзивные права.

– На самом деле, я не понимаю, как раньше в кино на рекламе не зарабатывали, – пожала плечами Звездайтас. – Режиссеры выкаблучивались, какие они интеллигентные бессребреники. Вот взять, например, мэтра Эльмара Тверского и его «Смех судьбы». Зуб даю – любая баня подралась бы за возможность засветить в этом блокбастере свою парную. Клюквенно-историческая лав-стори, да еще в национальном стиле. Пьяный мастеровой на Рождество случайно попадает в терем молоденькой купчихи, за которой ухаживает представительный граф. Но она делает выбор в пользу выходца из народа. Единственно, мне кажется, Тверской дал промашку, когда на роль купчихи пригласил Вупи Голдберг: хотя главное тут – шокировать зрителя. «Служебный секс» послабее… римейк «Бесприданницы», только с хэппи-эндом. Благородный, но нищий дворянин с двумя детьми, тянущий лямку на кухне министерства двора, влюбляется в некрасивую княгиню Трубецкую. Какие фильмы ставили, ты только подумай! Вся империя хором рыдала.

– Душевные, – поддержала «цыганка», затягиваясь «косячком». – И стоили они сущие копейки. Сейчас же 20 «лимонов» вбухаешь – а зритель все равно не придет. Зажрались, сволочи. Жестким порно тоже никого не привлечешь – разве что какую-нибудь известную актрису в фильме догола раздеть.

Звездайтас вместо ответа горстью сгребла с тарелки жареных кальмаров и отправила в рот – как водится, после «косяка» ее «пробило на хавчик».

– А то, – сказала она вымазанными в масле губами и вытерла руку о платье. – На известную актрису без трусов смотреть куда интереснее, нежели на безвестную шлюху в private video. Вот недавно Милочка Мышецкая зажгла с голой задницей в «Губной помаде»… кстати, где она? Только что тут была.

– Да в туалет, наверное, отошла, – заметила «цыганка», поправляя внушительный бюст. – Подожди, скоро вернется.

В первом девушка ничуть не ошибалась – но зато была в корне не права во втором. В этот самый момент Милочка, вспотевшая, с растрепанными волосами, действительно находилась в одной из тесных туалетных кабинок – в объятиях худощавой фигуры в черных джинсах и полосатом свитере DKNY. Обладатель свитера, склонив голову, горячо целовал (или, вернее сказать, облизывал) левую грудь Милочки, страстно приспустив с плеча бретельку ее вечернего платья. Та, закатив глаза, тяжело дышала и тягуче стонала, напоминая тем самым недоенную корову.

– Пойдем ко мне? – прерывисто шептала она, запустив руку в волосы человека, который языком обрабатывал ее сосок на манер пропеллера.

– Да лучше к тебе, – улыбнулся он, не отрываясь от влажного соска. – Совсем рядом, не будем тратить время на дорогу… до тебя же десять минут.

– О да, – простонала Милочка, выгибаясь и свободной рукой нащупывая застежку его джинсов. – И мы вполне успеем вернуться… мой муж ничего не заметит… он слишком увлечен своим пивом и спорами…

– Я тоже так думаю, – внятно сказал человек. – Пусть это будет резко – как вспышка. Но только давай выйдем через черный ход, чтобы нас с тобой никто не видел. Не надо предоставлять «желтой прессе» лишний повод…

Тайком выбравшись на улицу, они убедились: им удалось избежать нежеланных свидетелей. Любовники перешли дорогу и весело зашагали в сторону будущего ложа страсти. Он влюбленно обнял ее за узкую талию.

– Знаешь, – шепнула она ему на ухо, – иногда мне хочется, пусть мой муж приедет в самый пикантный момент и застанет нас… вот бы он удивился.

«Да уж, – подумал убийца. – Именно сейчас его удивлению точно не было бы предела. Надо закончить процедуру побыстрее, максимум за полчаса… и приехать домой. Требуется кое с кем пообщаться по телефону».

Вслух он лишь счастливо засмеялся, подмигивая возлюбленной. Как бы невзначай коснувшись локтем правого бока, он со сладостью ощутил, как к коже прижалось прохладное, широкое лезвие ножа…