Аюр сидел на постели в своих покоях, завернутый в меховую накидку, силясь унять бьющую его дрожь. Он не мог понять отчего – ведь он победил! Мальчонка спасен; морской змей, один вид которого способен был заледенить кровь человека, изгнан.

«И главное, теперь никто не посмеет усомниться в моей доблести, – вдруг подумалось царевичу. – Множество глаз, пусть и издали, наблюдали за моей схваткой…»

Ему вспомнилось недавнее возвращение в храм. Жители Белазоры с топорами, ножами и острогами молча глядели на него, не смея отвести глаз. Они провожали каждый его шаг, будто стараясь навсегда запечатлеть его в своей памяти, чтобы когда-нибудь потом поведать о нем внукам и правнукам. Подведенный Туоли конь неспешно шел, цокая копытами по брусчатке. А люди, будто завороженные, роняли наземь оружие, склоняли голову и прижимали к лицу сложенные ладони.

– Зарни! – летело над толпой уже знакомое ему имя. – Зарни Зьен!

Тогда Аюр чувствовал невероятный подъем сил. Его распирало от гордости. Хотелось кричать что-то грозное и радостное. Но слова крутились в голове, не выстраиваясь в стройные фразы. А теперь слов и фраз было множество – но его почему-то трясло, и зубы цокали друг о друга, не желая останавливать нелепый перестук.

Местный лекарь почтительно смазал его ушибы и ссадины. Царевичу все помнился его взгляд – лекарь, один из младших жрецов, старался держаться как обычно, но смотрел на него так, будто видел перед собой живого бога…

– Что ты делал в городе? – раздался с порога резкий старческий голос Невида. – Разве я позволял тебе уходить?

– Разве я спрашивал твоего дозволения? – тут же вскинулся Аюр. – Ты, должно быть, забыл – несмотря ни на что, я государь Аратты!

Сын Ардвана почувствовал, что дрожь и зубовный стук куда-то разом пропали. Он отбросил накидку и встал, снова ощущая себя гибким и полным сил, подобно виноградной лозе.

– Да, пожалуй, теперь ты и впрямь мог бы стать государем…

– Мог бы стать?!

– Что бы ты ни искал сегодня в городе, ты нашел судьбу. Рыбаки, торговцы, хозяева лодок и харчевен бросились восстанавливать старый храм. Теперь там будет святилище в честь твоей победы над Змеем. Они видят в тебе куда больше, чем просто молодого государя, прибывшего защитить свой народ… Ты для них уже тот, кем должен стать…

– Что я должен, старик? Что и кому?

Аюр подошел вплотную к верховному жрецу. Невзирая на долгий путь сюда, проделанный вместе, казалось, он впервые так четко и ясно увидел лицо Светоча Исвархи. Оно все было покрыто морщинами, лишь только яркие, медового цвета глаза глядели неожиданно молодо. А еще в них чувствовалась какая-то невероятная сила, точно глаза и впрямь были из драгоценных камней, но внутри их горел живой огонь.

– В первую очередь ты должен себе. И своим предкам-арьям, забывшим, для чего небо избрало их вождями. Для чего оно дало им силу покорить все остальные народы и мудрость править столько поколений кряду. А еще ты должен всем тем, кто уверовал в тебя. Можешь, конечно, сказать, что не хотел этого, что тебе не нужна их вера, но перед небом эти слова – тлен. Ты сделал то, что тебе надлежало сделать. И все последующее – лишь следствие этого.

– Опять загадки! – недовольно скривился Аюр. – Если в самом деле что-то знаешь, так говори – я слушаю! Ты много твердишь о предначертании, когда я спрашиваю, в чем оно…

– Потому что это твое предначертание.

Глава Северного храма будто клещами вцепился в плечо царевича:

– Пошли, я тебе кое-что покажу.

– Что на этот раз? – хмыкнул царевич.

– Увидишь сам.

И он потащил его, будто лодку волоком против течения.

– Куда мы идем?

– Ты хотел знать о предназначении? Скоро узнаешь.

Они шли долго. Наконец, проплутав по вырубленным в скале извилистым коридорам, они оказались возле двери, которую охраняла пара плечистых угрюмых стражников. Верховный жрец сделал им знак расступиться. Те безмолвно повиновались. Старик быстро склонился над дверью, что-то пошептал, поглаживая доски кончиками пальцев, затем толкнул дверь, и та легко подалась.

– Это темница? – настороженно спросил Аюр.

– Ну что ты! Смотри. Разве что-либо здесь напоминает тебе о месте нашего знакомства?

Старец выхватил из кольца над входом один из факелов, зашел внутрь, обвел пламенем стены, и на ней вдруг вспыхнул ряд огней – неярких, но вполне достаточных, чтобы осветить тайный чертог. Аюр усмехнулся – в этом не было чуда. В стенах были выдолблены чаши, в которые заблаговременно залили горючее масло и вставили фитили. Но кажется, верховный жрец и не думал поражать этим рукотворным чудом своего гостя.

– Войди, – пригласил он.

В вырубленном в скальной толще небольшом чертоге и впрямь не было ни лежанок, ни каменных приступок. Ничего – лишь небольшая каменная подставка в середине, на которой лежало обгорелое запястье человеческой руки. На сморщенном, обугленном большом пальце блестело золотистое кольцо с выступом-когтем.

– Что это? – удивленно спросил Аюр.

– Я думал, ты знаешь. Это кольцо лучника. Если желаешь выстрелить далеко и точно…

– Нет, для чего здесь рука? Чья она?

– Зачем тебе знать? – прищурился жрец. – Когда-нибудь узнаешь. Сейчас куда важнее другое. Тот, кто надел кольцо до тебя, полагал, что имеет на него право…

– Погоди, ты сказал, до меня? – перебил его царевич.

– Да, потому что теперь оно твое.

– И ты полагаешь, я стану им пользоваться? – Аюр брезгливо отвернулся от обгорелой пясти. – Если мне понадобится, у меня будут сотни, тысячи подобных колец.

– Конечно. Но лишь это позволит тебе сразить Первородного Змея. Лишь с ним ты сможешь натянуть солнечный лук.

– Тот, о котором говорит Ясна-Веда? – Аюр недоверчиво поглядел на кольцо. – Солнечный лук Исвархи?

Конечно, он знал и это сказание. Похоже, здесь, в Бьярме, писания древности одно за другим воплощались в жизнь…

– Но разве сегодня я не победил Змея?

– Ты ранил его и отогнал, это правда. Однако неведомо, был ли это тот самый Первородный Змей или кто-то из его детей. Неведомо, испуган ли он или разозлен. Уйдет в пучину или вернется? А если вернется – сам или с родней? Как написано в Ясна-Веде, лишь с этим оружием ты сможешь победить.

– Но здесь нет оружия!

– Нет, – согласился Невид. – Но есть ты. Видя звено цепи, ты можешь потянуть и вытянуть всю цепь. А можешь смотреть и ждать, когда цепь вытянется сама. Но человеческий век слишком краток для этого. Если ты решишь и сумеешь взять кольцо, то, видимо, сможешь добыть и все остальное.

– Что ж, пусть так и будет, – согласился Аюр и шагнул к обугленной руке.

– Но помни о судьбе предшественника! Он тоже думал, что вправе обладать…

– Да, ты говорил, – отмахнулся царевич. – Я уже решил сделать это. Все остальное не имеет значения.

Невид застыл на пороге, не сводя с него глаз. Аюр стянул тяжелое кольцо с засохшего пальца. Рука была небольшая, отметил он про себя, и надвинул кольцо себе на большой палец правой руки.

В тот же миг его пронзила острая боль. Царевич пошатнулся, едва не вскрикнув, попытался быстро стащить кольцо, но оно будто вцепилось ему в палец. Оно жглось так, будто металл был раскаленным и с каждым мигом накалялся все больше. Аюр стиснул зубы, чтобы не выдать себя и не заорать. «Я все равно сильнее! – стучало у него в голове. – Я победил Змея! И тебя осилю!» В нем закипала неизвестная ему прежде злоба, превращавшаяся в решимость победить. Страха не было – только ясное осознание: «Вот еще немного… И я осилю!»

В глазах его потемнело. Перед ним замелькали видения каких-то странных теней, невиданных прежде людей, зверей и существ, вид которых бросал в дрожь… И в этой полной призраков темноте вдруг вспыхнуло море огней.

То ли видение, то ли воспоминание – темная волна вздымалась, колыхая звезды, а может, это качались тысячи плывущих по воде светильников. На гребне волны, окруженный пеной, едва касаясь ее килем, парил золотой корабль. Впервые за все время своих видений Аюр рассмотрел его так хорошо и близко…

А затем он услышал звуки, будто кто-то играл на диковинном, неизвестном ему инструменте. Таких не было в столице, да и у ингри Аюр ничего подобного не слышал. Будто теплый весенний ветер звенел натянутыми струнами паутинок. Звуки становились все явственней, и постепенно Аюра охватил глубокий покой. Он осознал, что ничего прекраснее никогда не слышал. Казалось, он весь целиком наполнен этой нечеловеческой музыкой.

Жгущая боль начала исчезать. Нет, она не прошла совсем – она будто обратилась в некий внутренний пламень, горячащий кровь, дающий незнакомую прежде силу, побуждающую действовать. Казалось, вделай сейчас кольца в небо и в землю – и он притянет одно к другому…

Огромная волна подняла корабль к небесам, а затем обрушилась на Аюра. В последний миг он успел заметить, как корабль, как пух одуванчика, оторвался от пены и полетел дальше, превращаясь в горящую на черном небосклоне звезду.

Аюр с силой выдохнул и резко открыл глаза. Тьма рассеялась. Пылающие звезды превратились в светильники на стенах. На большом пальце у него поблескивало тяжелое кольцо лучника, и никаких ожогов он не увидел.

– Что ж, ты жив, – услышал он голос Невида. – Это прекрасно…

Голос жреца слегка дрожал.

– Конечно жив!

Аюр рассмеялся. Сама мысль о том, что с ним могло случиться нечто ужасное, сейчас его забавляла.

– Как видишь, я не собираюсь превращаться в головешку!

– Твой старший брат тоже не собирался, – сухо ответил глава храма.

– Старший брат? – ошеломленно уставился на него Аюр. – Но он же утонул в Майхоре десять лет назад!

– Ты все услышал верно. Попозже я поведаю тебе эту историю. Говори, что ты видел?

– Разное… – Царевич вдруг почувствовал себя бесконечно усталым, провел рукой по лбу и опустил голову. – Много, я все не запомнил…

– А лук? Ты видел, где солнечный лук?!

– Никакого лука я не видел. Но там была музыка. Необыкновенная, чудесная музыка!

За дверью вдруг послышался шум – громкие голоса, топот бегущих ног, резкий стук. Аюр быстро повернулся, уже привычно кладя руку на рукоять кинжала. Дверь распахнулась, и в тайный чертог, запыхавшись, вбежал молодой жрец – тот самый лекарь, который еще недавно врачевал раны царевича.

– Беда, святейший! – закричал он. – На город идет большая волна!