Глава 25. Нежданные гости

Ох, не нравится мне это! Вот и что имел ввиду Ворон, говоря, что насильно мил не будешь? Он так уверен, что я Паше не интересна? С одной стороны, зачем ему, симпатичному парню беременная двойней девица? Но с другой… С другой, мне казалось, что он рядом не только потому что именно через меня открывается доступ на Рестанг. Да и вообще, это по-первости его этим заинтриговать можно было, потом-то он и сам мог туда ходить. И если верить главам от его имени, то, он ко мне не так уж и равнодушен. Хотя… Может это очередная игра Муза? Ведь изложенный хитрыми словосочетаниями текст, при отсутствии интонаций, можно понять в корне по-разному. И… Что же имел в виду Ворон? Может вернуться — спросить? Вот только уверена — не ответит.

Эта мысль заставила меня присесть на краешек ванны и задуматься — а стоит ли звонить? Может и вправду пора вспомнить о гордости и не навязываться? Хотя, с другой стороны: что я теряю? Не нужна, так не нужна. Чем раньше придёт осознание этого факта, тем лучше. Какой смысл наивно лелеять надежды? Надо просто решиться и поставить все точки над «И». В конце концов, Паша ведь не слепой, он читал главы от моего имени и знает, что в какой-то момент я оказалась перед нелёгким выбором и в чью пользу его сделала…

Какое-то время просидела молча, смотря на экран телефон, будто ожидая, что друг догадается позвонить сам. Увы, мечтам не суждено было сбыться. Набрав побольше воздуха в лёгкие, будто перед нырянием, нажала кнопку вызова.

Примерно с минуту никто не отвечал, и я уже собиралась дать отбой связи, когда из трубки отозвался немного хрипловатый сонный голос:

— Привет…

— Привет, — говорю, понимая, что все заранее приготовленные слова вмиг выветрились из головы. — Прости, я тебя разбудила…

— Ничего страшного. Я рад, что ты позвонила, — ответил такой родной голос, что я аж вжалась ухом в трубку, чтобы не упустить ни одной бархатистой нотки.

И вот забавно же — он молчит, я тоже, из трубки едва различимо доносятся звуки его дыхания, а сердце в груди колотится так, будто мы уже в объятиях друг друга! Бог мой, о чём я думаю?! Мне рожать через неполных три месяца! И щёки горят от смущения за собственные фривольные мысли. Даже не верится, что я вновь научилась краснеть.

— Кстати, с Днём Рождения, — нарушил молчание Паша.

— Спасибо, — только и смогла выдохнуть я и вновь растерялась, не зная: что говорить?

— Извини, что не смог заехать позднее, дел много… — уклончиво поясняет, а у меня аж сжимается всё внутри от обиды: не доверяет, не желает делиться.

— Знаю я о твоих делах, — не скрывая грусти, отвечаю. И тут внезапно приходит безразличие и покой. — Паш, ответь честно: зачем я тебе нужна?

Спросить прямо — нужна ли вообще — язык не повернулся, слишком страшен был возможный ответ на прямо поставленный вопрос.

В трубке опять повисает молчание. О чём он думает? Я бы многое сейчас отдала за то, чтобы видеть его лицо, понять его эмоции.

— Всё дело в Рестанге? — едва слышно уточняю.

— Нет… — выдохнул в трубку он.

Нет. Это означает, что дело не в Рестанге? Тогда в чём? Он не знает как сказать, что я ему не нужна?

На глаза наворачиваются слёзы.

— Мил… Ты мне очень дорога. Слишком… И всё вокруг будто против. То одно, то другое. Сначала ты боготворила Поля и на меня смотрела лишь как на его копию…

Как же хотелось выкрикнуть в трубку, что это не так! Но горло словно спазм перехватил и не удавалось выдавить ни звука. Да и не прав ли он?

— …потом Лена появилась. Всё одно к одному… Так завертелось…

Он говорил и говорил, а я впитывала звуки его голоса, теряя нить повествования. Осознавая только одно: я ему небезразлична!

— …и я не знал, как ты к этому отнесёшься, — уловила я его последние слова и в трубке опять повисло молчание.

Вот же, блин. И что он имел ввиду? Всё прослушала. Что отвечать? Не переспрашивать же.

— Всё нормально, — неуверенно произношу и слышу на той стороне полный облегчения вздох.

— Может тогда присоединишься? И маму возьмёшь… Вместе веселее будет.

— Да, можно, — отвечаю, по-прежнему не понимая о чём собственно речь.

— Тогда передай Ворону, что я заеду за вами в половине первого.

— Ладно, — растерянно отозвалась я, и услышала в трубке короткие гудки.

Хм… Паша решил, что мы о чём-то договорились. Понять бы ещё о чём? Он упомянул Ворона, значит тот о чём-то знает… Ах, да… Точно. Видимо имелся ввиду визит к Даше? Что-то у меня совсем мозги раскисли. Но если всё именно так, то хорошо, что он сам нас пригласил.

— Ворон! Мама! — крикнула, выходя из ванной комнаты.

— Чего кричишь? — шикнула на меня мама. — На часы смотрела? Весь дом перебудишь, суббота же, люди отдыхают.

— Ну прости, — скривила я виноватую мордашку. — Нас в гости приглашают. Ворон, тебя это тоже касается.

— Кто? Когда? Куда? — опешил леросс.

— Паша, к Даше. Он заедет за нами в половине первого.

— А как же… — мама растерянно повела рукой указывая на почти завершённые приготовления к предстоящему празднованию моего Дня Рождения. — И что это за Даша?

Я взглянула на Ворона, тот помотал головой. Ясно, мама и обновления почитать не успела, и этот партизан ей ни о чём не рассказал. Пришлось вкратце поведать историю Пашиного знакомства с хозяйкой Дружка.

— Вот же горе какое, — покачала головой мама, и тут же перевела взгляд на леросса: — Думаешь, сумеешь ей помочь?

Мне так и захотелось её встряхнуть и спросить: о чём она вообще думает?! У меня можно сказать парня уводят! А она… Или… Или это у меня так фантазия расшалилась?

— Понятия не имею, — честно признался тем временем Ворон. — Но попытаюсь.

— Так это ж нам собраться надо! — засуетилась тут же мама. — И еду с собою взять, тортик упакуем вот сюда, прямо так на блюде и положим. А салаты… Куда же, чтобы не помять слои…

— Ма-а-ам… — позвала я. — Не думаю, что там прямо все с голоду без наших салатов умрут.

— Но как же, в гости и с пустыми руками…

Пришлось повторить ей Пашкины слова из его же главы, сказанные с целью убеждения Степана, мол, не приняты эти подношения у состоятельных людей.

— Ну тогда, тогда… Тогда хотя бы тортик возьмём! Он-то домашний! Такого в магазине не купишь! — не унималась мама.

— Ладно, его возьмём, — сдалась я и тут же сменила тему: — Ты в чём пойдёшь?

— Ох! — спохватилась та, и аж на табурет плюхнулась. — Я же это… У меня волосы отросли… Покрасить надо! И это… Похудела на семь килограмм за эти дни, — смущённо признаётся, исподтишка бросая исполненный благодарности взгляд в сторону Ворона. — На мне же всё висеть будет… Новое купить негде, да и денег столько сейчас нету. Ушить надо бы… А где ж столько времени взять?!

— Можешь моё что-нибудь надеть, — предлагаю, а у неё аж глаза азартом загорелись, и она тут же метнулась в комнату перерывать мои вещи. — А ты, дружок, в каком обличие идти собрался? — обращаюсь к застывшему в коридоре лероссу, мысленно добавляя: — «Ты всё же не согласен с моей идеей?» — и с удивлением осознаю, что не могу обратиться к нему, будто о стену стучусь, чувствуя — не слышит.

— Мне, собственно, всё равно, — отозвался он на мой высказанный вслух вопрос, и я в недоумении уставилась на леросса:

— Обиделся?

— И в мыслях не было.

— Почему же закрылся?

— У всех есть личное пространство, — пожал плечами Ворон. — Почему бы и мне его не иметь? Да и тебе.

— Раньше тебя это не напрягало, — ощутив нежданно накатившую обиду, произношу.

— Раньше всё иначе было. А теперь… Я хочу побыть обычным. Попробовать, как это?

— Постой, но ты же обещал попытаться вылечить эту Дашу?

— Ну это да, не отказываюсь. А в остальном. Пойми, дело не в тебе, малышка. Тут… Тут я не могу отгородиться от всех, кроме кого-то…

— То есть мысли окружающих постоянно у тебя в голове? — ужаснулась я, с трудом представляя как можно не сойти с ума при таком положении дел.

— У кого-то врождённая защита чуть сильнее, и от них исходят лишь наиболее сильные чувства и эмоции. Но от большинства шквал мыслей, обрывочных образов, воспоминаний, желаний. Порой даже сложно понять, что из всего этого месива моё или твоё, например. Я не понимал, как устал от этого, пока не закрылся.

— Раньше ты этого не делал?

— На Рестанге всё немного иначе. Там я умудрялся отключаться от всех и слышать кого-то выборочно. Чаще тебя и брата. Тут так не получается.

— Ясно, — грустно отозвалась я.

— Это действительно сложно выносить при такой плотности населения.

— Ты ещё в городах не был, — усмехнулась я, представив его шок при виде многоэтажных, жмущихся друг к другу новостроек. — Так что ты решил? Кем будешь сегодня?

— Даркором.

— Дел Ларго? — удивлённо переспросила я, памятуя о том, что он клялся не искушать этим образом мою маму.

— Да, — кивнул леросс. — Именно под его личиной я хочу легализоваться в этом мире.

— Но… Но как?

— Обычно. Приду в отделение милиции, вернее, надо будет чтобы кто-то из вас, ты или твоя мама пришли со мной. Заявим, что я потерял память. В интернете я нашёл примеры подобных случаев. Пусть снимают отпечатки пальцев, ищут по своим, как их там? Базам, вот! Не найдут. Придётся меня легализовать. Не так быстро, как хотелось бы, но зато вполне официально, без всяких подделок документов или невероятных взяток, средств на которые у нас всё равно нет.

— Что-то с трудом мне верится в то, что такой вариант прокатит, — покачала головой я.

— Вот теперь, ты понимаешь, что эту Дашу должен вылечить именно я, будучи в том обличии, в котором хочу жить здесь дальше?

— Э-э-э… — зависла я от столь неожиданного поворота.

— У её отца связи. Думаешь в благодарность за спасение дочери он не оформит всё лучшим образом?

— Ну ты даёшь! — только и смогла выдавить я, будто впервые увидев стоящего напротив «человека». — Вот же проныра расчётливая.

— Я всего лишь приспосабливаюсь к реалиям вашего мира, — пожал плечами он. — Ну так что? Будем болтать или ты собираться начнёшь?

Взглянув на часы, ошалела — это сколько же мы проболтали, если уже почти десять? И мамка как ушла в комнату, так и пропала. Говорила же, что ей краситься надо…

Оставив Ворона одного на кухне, направилась выбирать наряд, и стоило войти в свою комнату, так и встала как вкопанная в изумлении. Да, я заметила, что мамка в последние дни действительно довольно бодро начала сбрасывать лишние килограммы, при этом несмотря на возраст её кожа мгновенно подтягивалась. Но так как всё это наблюдалось в домашней обстановке в привычных заношенных халатах и бесформенных одеждах, то в полной мере её перевоплощение оценить было попросту невозможно. А сейчас… Сейчас я смотрела на довольно аппетитно сложенную фигуристую женщину, уж никак не шестидесяти с лишним лет на вид. С какой-то точки зрения это было вполне объяснимо, ведь рост у неё не велик, и сбросив семь килограмм она приблизилась к норме, но фигура! Да, такой многие бы позавидовали. Как помнится, я разок услышала случайно изречение одного мужика с жадным блеском в глазах провожавшего женщину такой же комплекции: «Не кости, не сало, а мя-я-ясо!» Вот и сейчас, глядя на неё припомнились эти слова и даже интонации в памяти всплыли.

— Хорошо выглядишь, — произношу, и мама встрепенулась, словно только сейчас заметила моё появление, оторвала взгляд от зеркала и улыбнулась:

— Вот знаешь, по молодости, когда я только-только начала поправляться и достигла этого веса, то считала себя страшной и ужасно жирной, а сейчас… Сейчас понимаю какой дурой тогда была! Можно я возьму эти блузку и юбку? — она взмахом руки указала на то, в чём была одета.

— Конечно можно, — улыбнулась я. — На тебе они сидят даже лучше, чем на мне.

И я не шутила. Речь конечно же шла не о данном моменте, когда мой живот не влезал ни в одну из приличных вещей, но и прежде эти вещи смотрелись на мне не так хорошо, как сейчас на маме. Белая с чёрной отделкой блузка, скроенная с явным расчётом на грудь и приталенная, для меня как ни крути была коротковата, она носилась навыпуск и едва-едва прикрывала пояс юбки, из-за чего постоянно приходилось контролировать каждое движение, чтобы не оголиться сверх меры. Но уж больно мне нравился её крой, ткань, эффектное соотношение чёрных деталей на белом фоне… А вот на маме она сейчас сидела как влитая и по длине была идеальна. Юбку она выбрала чёрную, из плотной материи, облегающую фигуру вверху и от середины бедра уходящую в клёш. И опять же, на мне её длина смотрелась неудачно, как мне казалось, она визуально кривила ноги заканчиваясь сантиметров на десять ниже колена, а вот мамке она была в самый раз: уже не в пол, но ещё и не до середины голени.

Таким образом вопрос во что ей одеться был решён, туфельки у неё были, а сверху подразумевалась чёрная кожаная куртка-пиджак с белым шарфиком. Осталось покрасить волосы, уложиться, подкраситься и мама готова, чего обо мне не скажешь. Я как-то не слишком озадачивалась вопросом покупки вещей на период беременности, прекрасно обходясь бесформенными футболками, туниками и всякого рода эластичными легенсами, вот только подобные вещи боюсь не очень годились для предстоящего мероприятия. Пикник… Звучит так обыденно, но учитывая описанные в Пашиных главах хоромы, мои полу-сапожки на плоской подошве и все прочие вещи будут смотреться мягко говоря нелепо. И что делать? Да, мне дела нет до того, как именно отнесётся к моей внешности хозяйка особняка, у богачей свои причуды, и без модного лейбла я всё равно как не выряжайся буду в её глазах голытьбой, а на брендовое шмотьё у меня никогда не было денег, да и не гналась я никогда за модой. А потому… Подхожу к своему шкафу, закрываю глаза и на ощупь вытаскиваю с полочки со всякими штанцами какие-то лосинки, с вешалки так же не глядя сдёргиваю первую попавшуюся тунику. Хм… Весёленькая вышла комбинация: чёрные облегающие и довольно тёплые эластичные брючки, опять же чёрная, но с красной отделкой, туника с прихваченной под грудью тканью. Интересно она вообще на меня сейчас налезет?

Вещи как не удивительно оказались впору и сидели идеально, скрывая всё лишнее, и выгодно подчёркивая стройные ножки и высокую ощутимо увеличившуюся в последнее время грудь. Живот конечно же никуда не делся, но выглядел не столь огромным, как это было в тех вещах, которые я предпочитала носить в последнее время. Волосы я просто-напросто подняла наверх, затянув толстой чёрной резинкой на макушке. Пара взмахов кисточкой от туши, несколько мазков блеском для губ, и я осталась довольна результатом. Такою меня Пашка ещё не видел. Вечно он заставал меня то сонную, то только из ванной с мокрыми волосами и без малейшего намёка на косметику, а там, на Рестанге вообще краситься не принято, благо меня природа естественными красками не обделила.

Мама к этому времени уже вышла из ванной и подсушивала феном наскоро прокрашенные волосы. Ворон не желая мешать нам, отсиживался на кухне. И вот, минутная стрелка подкрадывается к заветному времени. Все уже в сборе, мама упаковала гостинцы, я сгораю от нетерпения, и наконец-то раздался долгожданный звонок в двери.

— Я открою! — крикнула я и метнулась в коридор, желая поскорее увидеть реакцию Пашки на мой новый имидж.

Отворила дверь и… Замерла в нерешительности, не зная: что делать?

— С днём рождения! — улыбаясь произнёс стоящий на лестничной площадке Андрей и протянул мне одной рукой букет роз, во второй держа торт.

Вот и как поступить? Ну не выпроваживать же гостя. Но и не поехать я тоже не могу.

— Андрюшенька! — раздался из-за спины голос мамы. — Вы проходите, проходите. Нет-нет, не разувайтесь. Мы сейчас едем в гости. А цветочки давай сюда, в воду поставлю…

— А-а-а… — протянул он. — Ну я тогда это, пойду, да?

— Как это пойду? — тут же встряла мама. — Коль уж решили справлять в другом месте, то и гости с нами поедут. Правильно я говорю, доченька?

— А? — опешила я, памятуя о том, что Паша Андрея не особо-то жалует, но и отказать теперь было как-то неприлично. — Да-да, почему бы и нет, — говорю, а самой хочется сквозь землю провалиться от столь нелепой ситуации, и как назло в этот момент запиликал мобильный.

— Выходите, я подъехал, — произнёс Паша.

— Мы это… — замялась я, не зная, как бы помягче преподнести ему новость. — В общем, мы тут не одни, у нас гости, можно…

— Главное, чтобы все в машину поместились, бодро отозвался товарищ и дал отбой связи.

— За нами уже приехали, — говорю. — Пойдёмте. И… Спасибо за цветы, — поблагодарила я в конец растерявшегося Андрея.

На улицу, едва ли не вылетела из подъезда столкнувшись нос к носу с вышедшим нас встретить Пашей. Так уж получилось, что он в этот миг ещё не выпустил ручку двери, и в итоге я оказалась в ловушке. Подняла взгляд и… Утонула в зелени таких родных глаз… Так захотелось прижаться к стоящему напротив мужчине, почувствовать на своём теле его сильные руки…

— К-хм… — раздался из-за спины голос Андрея, и я едва не взвыла заметив, как в доли секунды изменяется выражение Пашкиного лица.

— Гости, говоришь, — буркнул он и больше ничего не добавив направился к машине.

— Он всегда такой странный? — поинтересовался стоящий за моей спиной мужчина.

Вот и как я сдержалась, чтобы не нагрубить? Не знаю.

Всё то время что мы усаживались в автомобиль, где мне выделили переднее место, пока ехали, Паша так и не проронил ни слова. Мне это не нравилось. Очень не нравилось, но если мама и Ворон меня не смущали, то что-либо объяснять в присутствии всё того же Андрея совершенно не хотелось…