4 число 05 месяца 24 года, аэродром ППД

Я сижу в кабине «Сессны», удобно расположившись на заднем сиденье, и жду, когда рассветет. Из гостиницы выехал затемно, сдав ключи от номера сонной дежурной, сумку с моей формой Владимирский обещал утром отвезти в хранилище. Так что опять буду ходить как абсолютно гражданский человек, о моем звании будут знать только те, кому положено. Хотя здесь болтунов нет, ППД – закрытая территория, а в соседние городки я не выезжал, ни по форме, ни просто так.

Лежащий на правом переднем сиденье мобильник выполняет свою привычную функцию МР-3-проигрывателя, и сейчас Виктор Цой призывает меня к бдительности:

Песня с перечнем всевозможных несчастных случаев закончилась, и началась другая, более оптимистичная, с таким припевом:

И вот с направления предстоящего полета над горизонтом показался край солнечного диска. В первые минуты на него можно смотреть беспрепятственно, пока он еще не превратился из красного овала в ослепительный круг. Последние звезды торопливо убегали с быстро светлеющего неба, уступая место резво поднимающемуся светилу. Буквально с первых минут его лучи стали заметно греть все, на что они попадали, пока еще ласково. Скоро небо утратит свою голубизну, перестанет блестеть и выгорит до белесого цвета. Судя по всему, днем будет обычная для этих мест дикая жара и уже ставшая привычной пыльная дымка над саванной. И где-то в этом выгоревшем до серого цвета небе меня ждет встреча с воздушными пиратами, решившими открыть сезон «стрельбы по перелетным уткам». Ну что ж, пора мне начать охоту на охотников. Страшно? Да… Но дрожать коленками некогда, предполетный осмотр я уже давно провел, пора вызывать диспетчера…

– Вышка, я «Сессна» – «Варяг», разрешите запуск!

– «Сессна» – «Варяг», я Вышка, запуск разрешаю. Взлет полсотым курсом, ветер семьдесят градусов, скорость три метра, порывы до четырех.

Двигатель запустился сразу, осталось только дождаться, пока он прогреется. Наконец стрелки приборов подползли к нужным делениям на шкалах, вперед и с песней!

– Вышка, я «Сессна» – «Варяг», разрешите предварительный!

– «Сессна» – «Варяг», я Вышка, предварительный разрешаю.

Медленно рулю в сторону взлетной полосы, в это время, кроме меня, здесь никто сегодня не вылетает, полеты начнутся только через пару часов. Время вылета специально выбрано так, чтобы обеспечить минимум свидетелей моего пребывания здесь. У меня есть еще пара козырей в рукавах, но об этом как-нибудь потом, сейчас некогда…

– Вышка, я «Сессна» – «Варяг», разрешите исполнительный!

– «Сессна» – «Варяг», я Вышка, исполнительный разрешаю.

Выруливаю на точку старта, вдалеке легкий ветерок еле-еле шевелит оранжево-белый полосатый колпак «колдуна» – указателя ветра.

– Вышка, я «Сессна» – «Варяг», к взлету готов!

– «Сессна» – «Варяг», я Вышка, вам – взлет!

Пробежав несколько сотен метров, самолетик отрывается от бетона полосы и рвется в небо, но я придерживаю его порыв, убираю закрылки и перевожу в режим неторопливого набора высоты. Чуть позже диспетчер вызывает меня:

– «Сессна» – «Варяг», я Контроль, поворачивайте на курс шестьдесят, занимайте три тысячи метров, удачи!

– Контроль, я «Варяг», принял, иду курсом шестьдесят, занимаю три тысячи.

– Спасибо за календари, удачи!

– До встречи, Контроль!

Это он благодарит за то, что я им презентовал несколько своих рекламно-авиационных календарей, когда заходил пообщаться на вышку во время перерыва между полетами. Мелочь, а приятно, хе-хе. Так что творчество начинающего фотографа Джона Смита теперь известно на многих аэродромах Новой Земли. Кому ни предлагал взять несколько экземпляров календаря – никто не отказался, так что затраты на печать уже вполне отбились, скоро в плюс выйду, даже календари еще остались в запасе. Главное теперь лично для меня – без потерь добраться до аэродрома в Порто-Франко, но кое-кто мне будет в этом активно мешать. По свежим данным разведки, «Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила». А вот кто на этом масле поскользнется – мы еще посмотрим…

Через четыре с половиной часа я уже заруливал на стоянку в Алабама-Сити, нужно было дозаправиться и чуть передохнуть. Пока не подъехала автоцистерна-топливозаправщик, успел сбегать к диспетчеру, поинтересоваться, как обстоят дела с календарями. Ох, как они обрадовались, когда узнали, что есть еще несколько штук! Есть спрос – будет и предложение, вот вам еще, коль денег не жалко… А, так их летчики хорошо разбирают? Будем иметь в виду, может быть, еще что-нибудь подобное напечатаем… Так, заправщик уже у самолета, всем удачи!..

Оборудование в кабине было тщательно укрыто от посторонних глаз накидками из темной ткани, поэтому я не боялся, что случайные зрители могут что-то понять. Наружные антенны были сняты, все установлено в кабине, а она сейчас заперта. Так, что там у нас с бензином-то? Да, дорогой, лей до полных баков, мне сейчас в Нью-Рино вылетать, а потом еще дальше, груз срочный.

Когда заправщик отъехал метров на сто, я быстро включил аппаратуру наблюдения, при неработающем двигателе сигналы, принятые широкополосным сканером, можно было прослушивать и на выносной «динамик». Но ничего особо интересного в эфире не было, так, местные разговоры, диспетчер передавал погоду приближающимся бортам, кто-то требовал встретить его сразу у стоянки, в общем – обычная рабочая обстановка на небольшом аэродроме. Никаких кодированных передач я не услышал. Ну что ж, пора лететь дальше!..

Часа через два слева по курсу уже замаячил Форт-Джексон. В этот раз сажать там самолет не было необходимости, и все ограничилось дежурным обменом с их диспетчером. Мелькнула внизу под самолетом мутновато-блестящая полоса реки Баффало-Крик, скоро уже войду в зону ответственности диспетчеров Нью-Рино…

– Нью-Рино – Контроль, я «Сессна» – «Редлайн», прошу посадки для дозаправки.

– «Сессна» – «Редлайн», я Нью-Рино – Контроль, посадку разрешаю, заходите с круга по обычной схеме, курсом двести семьдесят, ветер двести, скорость четыре узла, порывы до семи, давление тысяча три миллибара.

– Нью-Рино – Контроль, я «Сессна» – «Редлайн», принял, расчетное время посадки пятнадцать минут.

Через двадцать минут колеса застучали на мелких неровностях полосы. Ну да, ошибся на пять минут, с кем не бывает, не на час же, хе-хе… По пути на стоянку, где уже вовсю сигналит флажками «заруливающий», внимательно разглядываю стоящие в ряд самолеты. А вот и он, больной зуб, в смысле – «Бичкрафт» нашего подозреваемого Жако. Разведка доложила точно, улететь он еще не успел. Цели подходящей не нашлось? Ничего, сейчас мы тебе ее преподнесем на блюдечке с голубой (или золотой, по желанию заказчика) каемочкой. А где ты сам-то? Ничего, аэроплан твой здесь стоит, значит, и пилот не очень далеко, разве что в город уехал. Ладно, мы не гордые, ради такого дела можем и подождать.

Место на стоянке оказалось через пару самолетов от «Бичкрафта». Когда я после остановки двигателя выбрался из кабины, то даже с этого расстояния увидел трепыхающиеся ленточки заглушек на воздухозаборниках двигателей и прочих деталях самолета. Похоже, утром хозяев здесь еще не было. А если их нет на аэродроме – мне торопиться некуда, стану неспешно заниматься своими делами, кстати, где там их топливозаправщик, чего он не чешется сюда ехать-то? Сейчас мы его взбодрим с помощью диспетчера…

– Вышка, я «Редлайн», когда будет заправщик?

– «Редлайн», я Вышка, цистерна будет через пятнадцать минут, ждите.

– Вышка, обедами у вас тут кормят где-нибудь?

– «Редлайн», в городе ресторанов полно. Если хотите – можем отвезти.

– Вышка, мне бы поближе…

– «Редлайн», можем предложить закусить в нашем баре.

– Хорошо, подойду после заправки. Календари еще нужны?

– Так это ты их привозил? А еще есть??? Будем очень благодарны!..

– Как только заправлю самолет – подойду к вам на вышку.

Что, проснулся, как только про календари услышал? Почему-то я думаю, что сейчас заправщик прискачет гораздо быстрее, чем через десять минут. Ну точно, так и есть – вон он, уже пылит в конце стоянки, сюда направляется. Вот что грамотный подход к людя́м делает!..

Когда баки наполнились бензином, водитель (явный латинос) предложил меня подвезти до вышки. Надо же, какой сервис, интересно, попросит о чем-нибудь или нет?

– А что это у вас? – обратился он ко мне, увидев обернутую пластиком небольшую пачку.

– Диспетчер попросил ему несколько календарей привезти, вот и забираю нужное количество.

– Посмотреть можно?

– Руки чистые?

Он посмотрел на свои перемазанные ладони, попробовал их вытереть о когда-то синий комбинезон, но хотя бы немного чище они от этого не стали. Тогда, чуть смутившись, сказал:

– Ну, хотя бы так покажите… О, а можно мне такой?

– Всего пять экю – и он твой.

– Отлично, сейчас к вышке подъедем, я только руки вымою и сразу подойду, хорошо?

– Нет проблем, можно даже и не один экземпляр.

– Мне и одного хватит, – ответил водитель. – Дома на стенку повешу.

– А жена ревновать не будет? Разорвет еще от злости…

– Нет, она красивые картинки любит. Тем более эта – о моей работе.

– Ну да, без тебя ни один бизнесмен и пилот далеко не улетят…

Дружно смеясь, мы подъехали к диспетчерской вышке, и он сразу умчался мыть руки, а я стал подниматься по лестнице.

– Приветствую! Что, люди желают любоваться красивыми картинками?

– У нас твои календари сразу разобрали, даже наш со стены уперли. Да шучу, сами отдали, очень уж просили подарить, – отозвался диспетчер. – Сколько у тебя есть?

– Десяток могу выделить прямо сейчас, если больше – нужно из упаковки в багаже доставать.

– Хорошо, десять так десять, один прямо сейчас и прикреплю, вот сюда, чтобы даты было хорошо видно…

– Кстати, можно и большой плакат в таком же стиле напечатать, внизу повесить, где пассажиры ходят.

– Да?.. Скажу начальству, пусть думает. У нас часто всякие важные типы летают, пусть любуются и размышляют, какие они крутые и успешные.

Когда отсмеялись, я спросил у парня:

– Так, где у вас здесь поесть-то можно?

– В соседнем здании, вон в том. – Он показал рукой. – Сейчас как раз дело к ленчу, спроси, может быть, уже и приготовили что-нибудь.

Попрощавшись с диспетчером, спускаюсь вниз и у самых дверей сталкиваюсь с водителем топливозаправщика.

– Все, прошу один календарик. – Он протянул мне пластиковую деньгу.

– Пожалуйста, завернуть? – Я откровенно улыбаюсь.

– Если не трудно. – Смеясь, он подыгрывает мне.

Сворачиваю лист календаря в трубку и обертываю упаковочной бумагой – календарь оставался только один, сейчас я взял их впритык. Отдаю его водителю и спрашиваю:

– Где здесь обедами кормят, не подскажешь?

– Вообще-то, здесь в основном для своих, но вам, думаю, не откажут. Пойдемте, я провожу.

По дороге мы знакомимся, парня зовут Хуан (по-нашему – Иван), он мексиканец. Уезжать из здешней саванны куда-то на побережье он пока не планирует, жизнь рядом с крупным городом ему нравится гораздо больше.

– Что там делать-то? По выходным рыбачить с лодки? Так ведь в Заливе попадаются такие рыбки, что тебя сами сожрут вместе с ботинками и катером в придачу. Нет, я пока здесь еще поживу, может, потом, когда спокойной жизни захочется. Дети подрастут, и переедем.

– А сколько их у тебя?

– Двое, маленькие еще. Вот мы и пришли…

Заведение чем-то напоминало приаэродромный «Триммер» в Порто-Франко, разве что было чуть побольше. Раза этак в два, как по площади, так и по количеству столиков, стульев и по размеру барной стойки. Да, тут есть где разгуляться… Наверное, здесь иногда столуются и некоторые из транзитных пассажиров. А сейчас за разными столиками обедали несколько человек, явно из аэродромного персонала.

Пока я оглядывался по сторонам, Хуан успел о чем-то переговорить с барменом, который тут же скрылся за дверью, откуда доносились характерные шкворчащие звуки и аппетитные запахи. Сразу же очень захотелось есть, организм напомнил, что уже наступило время обедать, а завтрака-то сегодня и не было!

Появившийся через пару минут официант (во как!) поставил на стол передо мной тарелку с отбивной весьма нехилого размера и горкой местной картошки, отдельную тарелку с салатом из только что нарезанных овощей и небольшую, слегка запотевшую бутылочку холодной воды.

– Вы же пилот и, скорее всего, через небольшое время полетите дальше, поэтому вина или пива вам не предлагаю, – сказал он, опередив мой вопрос.

– Спасибо, а сколько это будет стоить?

– Если подарите нам такой же календарь, как у Хуана, – тогда обед за счет заведения, и мы всегда будем вам рады.

– Договорились, сразу после обеда и отдам, разве что до стоянки идти далековато…

– Ничего, не торопитесь, если будет нужно – Хуан вас отвезет, ему и отдадите.

Пока не спеша обедал, отдав должное мастерству местного повара, раздумывал о том, что бывают и приятные события. Надо же, полиграфический бизнес иногда приносит самые неожиданные результаты. Как-то и не ожидал, если честно. Думал, может, сгодится на будущее для прикрытия, а оказалось, что это здесь очень даже востребовано. Хорошо, нужно над этим вопросом еще поработать, только есть несколько нерешенных проблем… Одна из них как раз сейчас в двери входит… Вместе с другой…

Увидев меня, Жако что-то сказал своему технику, и тот сразу отвалил к стойке, где уселся на табурет и завязал разговор с барменом. Сам подозреваемый направился в мою сторону, лучась радушием, как зенитный прожектор:

– Надо же, какая встреча! Ты откуда здесь?

– Привет! Я же говорил, что скоро обратно полечу, с грузом? Вот и отправили, чтоб им… – Скорчив недовольную рожу, я отпил воды из высокого стакана.

– Что-то не так? – заботливо спросил Жако.

– Да как всегда… Обещали одно, приходится делать другое, и все самому…

– В чем дело-то?

– Со мной должен был сопровождающий лететь, которого отправили груз охранять. А он не смог…

– Что-то случилось с ним? А почему другого не нашли, для замены?

– Да он перед самым вылетом съел что-то, и его сразу скрутило. Засел, прошу извинить, в туалете и стал похож на стартующую ракету. Правда, взлететь ему тяги не хватило.

Жако заржал над моей грубой шуткой и снова спросил:

– И что дальше?

– А что в таком случае может быть «дальше»? Гальюна у меня на борту нет, ночного горшка – тоже. На какой такой он мне нужен? Пришлось одному вылетать, сказали, что гонорар сопровождающего мне выплатят…

– Груз большой?

– Нет. Какие-то ящички деревянные, опечатанные, весят прилично, но не очень много. Сказали, не дай бог, пломба будет повреждена – до конца жизни не рассчитаюсь. Сейчас вот назад на стоянку побегу и через часок-другой дальше отправлюсь…

– Попутного пассажира не хочешь взять, куда летишь, вообще?

(Ага, разбежался!.. Только твоих корешей мне на борту не хватало!..)

– Не, я уж лучше один, не торопясь, до Аламо как-нибудь доберусь, там уже ждать меня будут вечером.

– Мне вот тоже позвонили, предложили выгодно слетать примерно в ту же сторону, сейчас должны подъехать…

– Ладно, мне пора, еще дела нужно здесь закончить!

На этом я с ним пока что и распрощался. Уверен на все сто, как говорится, что он ко мне еще подкатит на стоянке – самолеты недалеко друг от друга стоят. И вообще, нужно обещанный календарь отдать…

Как мне и сказали, к стоянке меня подвезли на топливозаправщике. Отдав водителю завернутый в бумагу плакатик (я туда положил даже пару экземпляров, за такой обед не жалко!), начал демонстративно копаться в кабине и багажном отсеке.

Минут через десять за спиной раздался долгожданный голос Жако:

– Хотел спросить, а что это у тебя «Сессна» такого странного цвета?

– Предложили попробовать новую краску, чтобы от солнца меньше нагревалась.

– Ну и как результат, может, и мне помогло бы?

– Нет, белая краска лучше была… Потом время будет, перекрашу как раньше.

Я вытащил из кабины рабочий комбинезон, встряхнул его, подняв небольшую пыльную бурю, и закинул его внутрь багажного отсека, краем глаза поймав любопытный взгляд Жако и момент, когда он даже моргнул от избытка чувств. Ну да, три небольших деревянных ящичка, на совесть прикрученных ремнями к полу отсека, что тут может быть интересного? Разумеется, если не знать, ЧТО именно могут в таких ящичках перевозить. А у меня такая информация вряд ли будет, я крупными банковскими операциями не занимался. Конечно, там может оказаться все что угодно, но интерес у Жако в глазах появился совершенно неподдельный.

Захлопнув люк «багажки», запираю его на ключ и поворачиваюсь в сторону Жако:

– А твои пассажиры где?

– Да вот, сейчас уже приедут, – ответил он и сразу же отвел глаза в сторону – типа посмотреть, что там делает его механик. Тот уже повытаскивал все заглушки и убирал их в салон «Бичкрафта», что-то громко бормоча себе под нос.

– Слушай, Жак, а этот часовой все время тут ходит?

– Ну да, по ночам их вообще двое с разных сторон, для надежности, – немного удивленно отозвался он. – Здесь с этим строго, никто лишний не сунется, охрана сначала стреляет, потом вопросы задает.

– Отлично, тогда я сейчас быстренько смотаюсь до кое-какого заведения с краю стоянки, а то перелет длинный…

Если честно, то я особо и не торопился – нужно было дать ему (или им?) достаточно времени для установки маячка. В прошлый раз я демонстративно не заглянул в нишу возле носовой стойки шасси, а перед вылетом сюда закрепил на месте, где раньше висел маячок, кусок такого же скотча, каким он был примотан. Края этого кусочка были неровно оборваны, а сверху я слегка припорошил его «пылью далеких взлетных полос», вроде как он там и висел с того самого времени. Вряд ли мне подсунут бомбу, скорее всего, снова попытаются перехватить. Ну что ж, именно этого мы от них и хотим, не правда ли?

Когда я вернулся к самолету, рядом с «Сессной» никого не было, Жако с техником ковырялись у своего «Бичкрафта». Забравшись в кабину, включаю аппаратуру контроля за эфиром, пока тихо, громкость динамика ставлю минимальную, чтобы только чуть-чуть слышно было. Начинаю предполетную подготовку, демонстративно обходя самолет, под носовую стойку не заглядываю, вроде как «нечего там рассматривать!» Должны они мне маячок поставить, к гадалке не ходи… Ну что ж, все пункты проверены, нарушений и повреждений нет, работаем дальше по утвержденному плану.

Так, к запуску двигателя – готов, от винта! Смотрю в сторону «заклятых друзей» – тоже готовятся к вылету. У них скорость побольше моей, так что придется быть готовым ко всему. А чего это у меня руки подрагивают? Непорядок… Соберись, боец! Все будет нормально! Мы победим!..

– Вышка, я «Сессна» – «Редлайн», разрешите руление.

– «Сессна» – «Редлайн», я Вышка, руление разрешаю, взлет курсом двести семьдесят, ветер двести двадцать, скорость пять узлов, порывы до семи, давление тысяча пять миллибар.

Как говорится, «Безумству храбрых – венки со скидкой», вперед и с песней! Медленно рулю в сторону начала полосы и краем глаза отмечаю, что один из пропеллеров «Бичкрафта» начинает медленно вращаться. Что, решили лично проверить, как все получится? И тут в наушниках возникает перехваченная сканером кодированная радиопередача – понять ничего не могу, но ясно, что кто-то докладывает обстановку. Значит, где-то меня уже будут встречать. Ага, с цветами и оркестром… Интересно, откуда работал передатчик, с борта самолета Жако или с земли? Скоро мы это выясним…

– Вышка, я «Сессна» – «Редлайн», разрешите взлет!

– «Сессна» – «Редлайн», я Вышка, взлет разрешаю!

Прибавляю обороты, выводя двигатель на взлетный режим, отпускаю тормоза, вперед! Заставляю рвущийся в небо самолет пробежать по полосе чуть больше обычного, имитируя существенную загрузку, и после отрыва перевожу «Сессну» в набор высоты с небольшим тангажом.

– Вышка, я «Редлайн», взлет произвел!

– «Сессна» – «Редлайн», я Вышка, разворачивайтесь на курс восемьдесят, занимайте пять тысяч, удачи!

– Вышка, я «Редлайн», спасибо!

Вот я и снова «один посреди неба», как сказал бы Бриджмен. Где-то через пять минут в наушниках слышится оживленное бурчание – это Вышка общается с очередным пилотом, собирающимся взлетать. Ага, похоже на голос Жако… Посмотрим, что дальше будет…

Так, по карте до границы автономной территории Невада-Аризона – около двухсот километров, с моей нынешней скоростью это немного меньше часа, если встречный ветер не будет слишком сильным. Линейный ориентир – Северная дорога, ее видно издалека, но мне желательно знать свое текущее местоположение как можно точнее. И еще – нажимаю на тангенте военной радиостанции две клавиши, посылая длинный тональный сигнал, и почти сразу слышу в ответ три коротких – все в порядке, меня слышат, связь с «группой поддержки» установлена. Держусь заданного диспетчером курса, чтобы облегчить задачу своим возможным недругам. Вот будет номер, если долечу до самого Аламо и ничего не произойдет! Тогда хоть под кровать прячься и не вылезай…

Мои размышления прервал сигнал в наушниках – сканер опять перехватил кодированные переговоры, и как только они закончились – сразу же появились короткие импульсы с интервалами секунд в десять. Понятно, это маячок, установленный где-то на моем самолете «неизвестными друзьями», стал подавать признаки жизни. Что у меня в таблице сигналов есть на этот случай? Так, три длинных сигнала, ждем ответа… Тоже три длинных, поддержка в курсе, что меня «ведут». Теперь щелкаю тумблером, и переделанный «трофейный» радиомаяк начинает сигналить на другой частоте. Вряд ли у «перехватчиков» есть сканеры для прослушивания широкого диапазона, хотя некоторый риск присутствует. Но уже «поздняк метаться, пол покрашен!..»

Прошел час полетного времени, слева далеко в стороне было видно широкую полосу – это и есть Северная дорога, но больших караванов что-то не заметно, так, с трудом разглядел несколько машин, и то благодаря тому, что за ними тянулись огромные пыльные «хвосты».

Внезапно мне что-то стало зябко, спину как будто обдало холодным ветром. Знакомое ощущение… Я только успел открыть стекло в двери кабины, откуда сразу потянуло теплым воздухом, как практически одновременно слева и справа от «Сессны» пронеслись цветные трассеры пулеметных очередей. Оглянувшись назад, через стекла сверху кабины я увидел два темных силуэта на фоне неба. Ну вот и гости дорогие пожаловали… В наушниках резко увеличился шум, почти до нестерпимого, как будто в жестяное ведро стали высыпать смесь мелких камешков и песка. Все ясно, задавили помехами стандартный авиационный диапазон, чтобы не смог вызвать помощь… Прикрутив регулятор громкости, я стал ждать.

Трассеры снова пронеслись вблизи правого крыла, слева ничего не было. Ясно, хотят меня развернуть влево, проверим… Изменив курс примерно на сорок градусов, я выровнял самолет, и тут же – снова очередь с правой стороны. Повторим маневр, снова ждем. Ничего… Теперь, как бы невзначай, потихоньку начинаю забирать еще левее… Через пару минут трассеры пронеслись уже слева, гораздо ближе, чем раньше. Значит, дают понять, что шутить не собираются. Все, попались, пираты воздушные, теперь не отмажетесь!..

Вернув самолет на требуемый курс, я выдал в эфир несколько условных тональных сигналов (хорошо, что заранее озаботился специальным каналом связи!). В ответ услышал длинное «тире», потом еще одно, и еще два коротких сигнала. Все, поддержка в курсе, что меня «ведут» и что врагов двое. Остается только ждать и надеяться… Ждать и надеяться…

Где там эта мощная поддержка, чтоб им долететь сюда побыстрее?.. А то мне висеть в прицелах сразу у двух бандитов как-то не особо комфортно…

Время тянулось нестерпимо медленно, на часы даже не хотелось смотреть, больше всего меня беспокоил вопрос – как далеко и долго они меня еще будут вести? Встречного ветра не было, режим не максимальный, я заранее специально установил скорость поменьше. Что-то пошло не так, поддержка должна была оказаться возле нас уже через пять минут после того, как я подал сигнал «Захват», а прошло минут пятнадцать…

Впереди показались холмы, густо заросшие зеленью, и тут же слева в поле зрения вплыл разрисованный камуфляжными пятнами бандитский аэроплан. Так вот ты какой, северный олень!.. Да, очень напоминает АТ-800, но есть какое-то отличие, не могу понять, в чем… Под крыльями закреплены обтекаемые контейнеры – ясно, подвесное вооружение, калибр мне не особо важен, с такого расстояния они из меня дуршлаг сделают в любом случае, даже не особо напрягаясь… Чего ему от меня надо?

Подойдя метров на пятнадцать-двадцать, пилот придержал самолет вровень с «Сессной» и стал что-то мне показывать рукой. Я скорчил недоумевающее выражение лица и показал левой рукой на гарнитуру – типа, ничего не слышу. Пират подвел свой аппарат еще ближе, поравнявшись со мной, так что стало хорошо видно его голову, зеркальные очки-«пилоты» и довольную ухмылку. Он махнул ладонью, растопырив пальцы, а затем показал рукой вниз, как будто изображая посадку. Я на мгновение отпустил штурвал и поднял обе руки в вопросительном жесте, повторив вопросительную гримасу на лице. Бандит решил повторить доведение приказания – сначала погрозил мне кулаком, затем снова растопырил пятерню, махнув ею один раз, показал рукой «снижение» и радостно оскалился, типа «Дошло?..». Сейчас ты у меня поулыбаешься, сука!!!..

Окно в двери кабины у меня было давно открыто, правой рукой я вытащил из-под бедра уже порядочно намозоливший ногу «Глок», быстро прижал его низом рамки к окну под открытым стеклом и нажал спуск, по кабине запрыгали горячие гильзы, завоняло пороховой гарью. Несколько темных отметин появились в фюзеляже АТ-800 чуть позади кабины, пришлось высадить оставшиеся в магазине патроны в несколько коротких очередей, все время доворачивая ствол вправо. Не успевший вовремя среагировать пилот испуганно задергался в кабине, когда на борту заплясали искры от попаданий – ствол пистолета во время стрельбы задирался вверх, и последние выстрелы угодили в раму остекления. Пилот шарахнулся к другому борту кабины, и самолет резко клюнул носом вниз, начиная отворачивать влево. Разглядывать его маневры было некогда, я торопливо кинул вставший на задержку «Глок» в привязанный к соседнему сиденью рюкзак и резким движением завалил «Сессну» в правый разворот, накренив самолет чуть ли не на ребро. Буквально через секунду слева замелькали трассеры, проходящие вплотную с бортом, я даже почувствовал несколько ударов, а потом что-то как кувалдой шарахнуло в спинку сиденья. Самолет дернулся вниз, потому что я непроизвольно отжал штурвал от себя, и это меня спасло – следующие очереди прошли выше и левее. В результате, после чего-то похожего на боевой разворот со снижением, я оказался на расходящихся курсах с пиратским «утюгом». Выровняв «Сессну», попытался оглянуться назад – из-за расположенного сверху крыла это было трудновато сделать, но удалось рассмотреть, что «перехватчик» разворачивается для нового захода, явно врубив полный газ – копоти из выхлопных патрубков заметно прибавилось. А, чтоб тебя!.. Пользуясь секундной передышкой, переключаю еще пару тумблеров, сейчас должна врубиться на полную мощность установленная у меня на борту «глушилка», заодно маяк перейдет на подачу непрерывного сигнала. Частоты для подавления выбраны те, на которых ранее засекались чужие передачи, и будет сразу задавлена любая новая. «Получай, фашист, гранату от советского бойца!..» Хрен ты теперь кого на своей «базе» дозовешься! Нужно было сделать это еще до стрельбы, но было немного не до того…

Бросая самолет из стороны в сторону, даю больше оборотов, но это мне не особенно поможет – «утюг» скоростнее почти на сотню километров, все равно догонит и расстреляет, как мишень… А вот это мы еще посмотрим!

Подобные варианты я мысленно прокручивал и раньше, просто чудо, что удалось шугануть одного из них, не ожидали они подобного от одинокого «ботаника». Забыли про самое важное правило перестрелки: всегда выигрывай – даже если приходится жульничать. Так что счет пока 1:0 в пользу гостей…

Краем глаза отмечаю, что подстреленный мной пират со снижением уходит в сторону холмов (кстати, почему-то резко уменьшились помехи в эфире). Но любоваться некогда – снова по бокам начинают мелькать трассеры, даже в большем количестве и другого цвета. Ага, лупит сразу с двух установок… А мы вот так!..

Эх, почему здесь штурвал, а не ручка управления, но ведь «Сессна» не истребитель и не пилотажка, не предназначена она для экстрима… Держись, милая, ну пожалуйста, очень прошу!..

Когда закладываю очередной вираж с предельной для самолета перегрузкой, чтобы «утюг» снова проскочил мимо, в наушниках раздается чей-то голос, но мне некогда его слушать, трассы идут почти вплотную, противник тоже снизил скорость, но он тяжелее, и опять проскакивает вперед…

– …ряг, я Копье, держись, мы уже рядом…

– Я Варяг, веду бой…

– Варяг, тяни на восток, уходи!..

Как тут уйдешь, при такой разнице в скорости… Могу только отвлечь, чтобы он занимался только мной и не смотрел по сторонам… Ну что, проверим, у кого нервы крепче?..

Разворачиваюсь на встречный курс и чуть набираю высоту. Так, идет на меня, пока далеко… Дистанция еще примерно метров шестьсот, а он уже начинает постреливать в мою сторону, я не собираюсь ему подыгрывать, качаю самолет в стороны-вверх-вниз, эти мои рыскания мешают ему целиться, и трассеры проходят либо ниже, либо по сторонам. Нет, рожа твоя бандитская, я отворачивать не собираюсь… Трассы мелькают все ближе, но контейнеры с пулеметами установлены под крыльями, это рассчитано на стрельбу по целям, расположенным на земле, или сверху по низко летящим вертолетам, поэтому ему все время приходится чуть задирать нос самолета, а это рискованно… Поняв, что я не отверну, в последний момент «утюг» ныряет вниз, для того, чтобы не терять его из виду, снова закладываю вираж, снова на пределе… Эх, почему у меня не истребитель, сейчас бы точно ему сел на хвост!.. Вражина даже не успевает развернуться полностью, как видит «Сессну», летящую ему точно в бок, и еле успевает нырнуть вниз, едва не получив левым колесом моего самолета по кабине, чувствительно тряхнуло воздушным потоком, мне показалось даже, что увидел побелевшую рожу пилота, эк тебя перекосило…

Врубаю полный газ и разворачиваю на восток, как и требуется. Стараюсь не терять «утюг» из вида, но особенности остекления кабины «Сессны» не позволяют сделать это без дополнительных виражей. Нет, не хочет он от меня отстать. «Взвыл купец Еремей Бабкин, жалко ему, видите ли, шубы!..» Что, желаешь поскорее присоединиться к своему корешу? Мы тебе сейчас поможем!..

На одном из неглубоких виражей я заметил, что «трактор» уже развернулся в мою сторону и снова пытается меня догнать. Ну ладно, сам напросился… Энергично заложив боевой разворот вверх-влево, я чуть потерял в скорости, но оказался немного выше противника и опять пошел ему прямо в лоб.

– Наш паровоз летит, колеса гнутые,

А нам все похрен, мы долбанутые!.. – заорал я во все горло, понимая, что, скорее всего, мой полет уже заканчивается – пират приноровился, и трассы ложатся все ближе и ближе, вот уже очередь прошла метрах в двадцати… в десяти…

Сверху мелькнули две быстрые тени, путь пирата точно пересекся с трассами, выпущенными явно из авиапушек, – мгновенно полетели какие-то ошметки, правое крыло «утюга» оказалось чуть ли не отпилено от фюзеляжа, самолет моментально закрутило вокруг продольной оси, и он устремился вниз, к равнодушной ко всему происходящему в небе саванне. Бздынь!!!.. Пионерский костер, повторите на бис, пожалуйста…

– Варяг, я Копье, ты в порядке?

Эмоции у меня лезут через край, поэтому не могу удержаться от эмоционального замечания:

– Блин, какого хрена вы так долго телепались?.. Меня тут чуть на фарш не пустили…

– Позже объясним, ты цел?

– Копье, я Варяг, прошу осмотреть – нет ли у меня течи бензина, прием.

– Сейчас глянем, держи ровно на восток.

– Принял.

Разворачиваю куда сказано и стараюсь держать как можно ровнее, почти не дышу. С обеих сторон ко мне подходят два «Тукано», один из них в двухместном варианте. Под крыльями у штурмовиков видны подвесные баки – это понятно, для увеличения полетного времени. Обмениваюсь с летунами приветственными жестами и слышу в наушниках:

– Существенных внешних повреждений и течи горючего не наблюдаю, все в норме. По какому курсу шли?

– Они вели меня магнитным курсом триста тридцать, скоро должна была быть посадка, один из них мне просигналил, а я его шуганул, потом он в сторону холмов ушел…

– Из чего??. – В голосе «Копья» слышится неподдельное удивление.

– Из рогатки, блин!!.. – Нет сейчас у меня настроения разговоры разговаривать и объяснения объяснять…

– Ясно. – Голос становится деловым. – Следуй по своему маршруту, а мы после дела в гости наведаемся, если уж тут рядом совсем…

– Привет там от меня передайте… – Даю газ и начинаю потихоньку, чтобы не выйти за максимум перегрузок, крутить медленную «бочку», сразу слышу:

– Давай уж верти тогда еще одну, чего там…

Да без проблем, если народ попросил… Вторую «бочку» закручиваю в другую сторону, и «Копье» комментирует:

– Ну могём!..

– Не «могём», а «мо́гем»!.. – отзываюсь я и слышу в наушниках смех. Да, тоже люблю этот старый фильм… – Осторожно, там на вершинах могут с «крупняками» сидеть.

– Не учи ученого, брат. Ожидай в Аламо, там с тобой свяжутся.

– Принял, до встречи!

Оба «Тукано» стремительно разворачиваются на «пиратский» курс – в сторону северо-запада, а я снова чуть доворачиваю на юго-восток, нужно выйти на «линейный ориентир» – Северную дорогу, и вдоль нее не торопясь добраться до Аламо…

Когда впереди на горизонте показался этот небольшой городок, у меня на приборной доске уже минут десять горела лампочка аварийного остатка топлива. Ну да, незапланированный (хе-хе) крюк на север, маневрирование на пределе возможностей, потом разворот на прежний курс, встречный ветер… Ладно, панику подымать не буду, зачем людей лишний раз беспокоить.

– Аламо – Контроль, я «Сессна» – «Редлайн», прошу разрешения на посадку.

– Сессна – «Редлайн», я Аламо – Контроль, посадку разрешаю, заход по обычной схеме, курсом девяносто, ветер восемьдесят, скорость пять узлов, порывы до семи, давление тысяча миллибар.

– Аламо – Контроль, я «Сессна» – «Редлайн», принял, захожу по схеме, расчетное время посадки десять минут.

Спустя указанное время, легонько парируя порывы ветра, направляю нос «Сессны» на полосу.

– Вышка, я «Редлайн», на посадочном.

– «Редлайн», я Вышка, посадку разрешаю.

Несмотря на бурно прошедший участок пути, «притереть» машину удалось чуть ли не идеально, у белых знаков в самом начале полосы.

– Отличная посадка, «Редлайн»! Заруливайте на стоянку возле дальнего ангара.

– Принял. – Уже заметил, как возле самой дальней алюминиевой «полубочки» мне машет флажками местный «заруливающий». Это как раз то, что мне нужно, чем дальше от остальных самолетов, тем лучше.

– Вышка, у вас есть цистерна с водой или машина для мойки?

– Есть цистерна с насосом, самолет помыть хочешь?

– Да.

– Тогда минут через пятнадцать жди заправщика, потом он же тебе бочку с водой пригонит.

– Спасибо, Вышка!

Заглушив двигатель, не торопясь отключаю всю аппаратуру на борту. Глушилку я отключил еще там, сразу после окончания разборок, надобности в ней больше не было. Армейскую радиостанцию я тоже выключил и спрятал в чехол, от глаз подальше, а после начал откручивать соединительные кабели от аппаратуры и антенн, мне их нужно будет сдать человеку, который выйдет здесь со мной на связь. Имущество казенное, дорогое, и мне оно больше не понадобится, очень на это надеюсь. Такие задания – для молодых и рьяных, а я человек спокойный, мне бы чего попроще, типа «взял-отвез-привез»… И вообще, меня дома ждут. Перед тем как вылезти из кабины, я ласково погладил приборную доску – спасибо тебе, птичка, не подвела!..

Переодевшись в рабочий комбинезон, начинаю осматривать «Сессну» в поисках отметин – мало ли куда могли попасть пули. Нахожу одно отверстие в борту, как раз слева под окном кабины. Да, это прилетело как раз тогда, когда почувствовал удар в спинку сиденья. Заглядываю в кокпит – точно, если бы не моя подстраховка, тогда бы все сразу могло и закончиться… Или если бы очередь прошла чуть выше… Не иначе, кто-то за меня молится. Осматриваю шасси – так, радиомаяк мне прицепили на прежнее место, отлепляю его от стойки носового колеса, с хрустом вскрываю ножом крышку и перерезаю провода питания. Все, концерт окончен!

Ладно, начнем работу – достав тряпку, начинаю оттирать шелушащуюся краску возле пулевой отметины. Я ведь тогда специально попросил техника использовать нестойкую окраску, чтобы ее можно было легко смыть. Все нормально, теперь нужно отрезать кусок белого пластыря нужных размеров (было в аптечке несколько широких рулонов, правда, не думал, что придется его использовать именно так) и заклеить дырку. На первое время сойдет, и в глаза особо бросаться не будет, только самолет сейчас отмою… Нашел еще несколько пробоин, в основном по краям крыла, можно сказать, почти по касательной. Это нормально, думал, будет гораздо хуже. Повезло, что это были всего лишь бандиты, а не асы времен Второй мировой войны…

Когда уже почти закончил маскировать отметины, подъехал заправщик. Пока наполнялись баки, водитель внимательно разглядывал «Сессну», потом спросил:

– Что у вас там налеплено?

– Да вот, не поверишь – под метеоритный дождь попал, сейчас придется самолет помыть, а потом дырки заделывать. Кстати, тут у вас есть мастер, кто с этим справится?

Водитель задумчиво посмотрел на меня и сказал:

– Метеориты случайно не.308 калибра пролетали?

– Не знаю, проверять некогда было. Но знакомые астрономы сказали, что это, скорее всего, вряд ли повторится.

– Я так понимаю, тебе не болтливый мастер нужен? – Надо же, какой заправщик проницательный попался…

– Именно. Оплата будет соответствующая, лишь бы поскорее, только сначала отмыть нужно.

– Сейчас бочку с водой пригоню, все сделаем, а мастера я по телефону вызову.

Пока ждал водовозку, присел отдохнуть в тени самолета. Вот и хорошо, что есть кому заделать дырки в обшивке, в Аламо народ хороший живет, всегда можно договориться по-человечески, и болтать лишнего не станут.

Водовозка оказалась даже с насосом, снабженным длинным шлангом со специальной трубкой и щеткой на конце, так что действие очень напоминало занятие по дезактивации военной техники. Сначала «Сессну» чуть обрызгали, чтобы намочить, а когда краска «поплыла» – просто смыли маскировку щеткой под струей воды. Наверное, это оказалось даже проще, чем помыть какой-нибудь междугородный автобус, самолет по сравнению с ним довольно маленький. Двадцать минут или около того – и моя «птичка» снова засверкала белоснежными боками и крыльями, прямо душе радостно!

– А зачем ее вообще красить надо было, да еще такой хреновой краской? – Это водитель интересуется.

Я посмотрел парню в глаза и ответил:

– Было очень нужно, эксперимент проводил. Извини, но подробностей тебе рассказать не могу. Прошу, вообще забудь, что это видел, ладно?

Он заметно смутился:

– Да я понимаю, надо так надо… Техник будет через час или полтора, подождете?

– Без проблем, есть еще дела, найду чем заняться.

Водовозка уехала, а мне еще нужно было собрать разлетевшиеся по всему кокпиту стреляные гильзы, хорошо, что вспомнил. Свернув из куска бумаги кулек, я стал бросать в него найденный в кабине мусор. Чтобы достать некоторые из гильз, пришлось изрядно покорячиться, хорошо, что догадался рабочий комбинезон надеть. Отлично, почти все собрал, трех штук не хватает, нигде их не видно, может быть, в окно вылетели? Да ладно, это уже не важно, кулек потом выброшу где-нибудь в мусорный ящик на выходе. Сейчас лучше остекление кабины нормально вымыть, чтобы цветных разводов от краски не осталось…

Когда уже заканчивал протирать лобовое стекло, сначала услышал, а потом и увидел пару штурмовиков «Тукано», заходящих на посадку. Скорее всего, это были те же самые, которые встретились мне к северу от дороги. Надо же, я думал, что они «домой» сразу улетят. Интересно, что им тут понадобилось? Или еще какие-то задачи были? Скорее всего… Впрочем, мне-то какая разница? Приказали сидеть здесь и ждать, когда со мной свяжутся, – значит, буду ждать. Обоих «Супердятлов» отправили на противоположный от меня конец аэродрома, поближе к диспетчерской вышке. Надо же, там что – специальная стоянка для военных есть или просто в знак уважения?

Шум мощных двигателей стих, и на аэродроме снова наступила относительная тишина, разве что время от времени где-нибудь возле других ангаров проезжали машины, вот заправщик к штурмовикам едет, быстро реагируют, однако… Да фиг с ними, я еще не все стекла дополировал. Кстати, изнутри их протереть тоже не мешало бы, сейчас и займусь, только музыку для бодрости включить надо, что ли…

Ковыряясь в кабине, я негромко мурлыкал себе под нос, подпевая знакомым мелодиям, поэтому и не услышал, как к самолету кто-то подошел. Снаружи раздался чей-то голос с заметными командирскими нотками:

– Есть тут кто-нибудь? – Спрашивали на английском языке, кстати. Я высунулся из двери и увидел троих в синих летных комбинезонах с нашивками Протектората Российской армии и в кепках типа бейсболок, на которых четко виднелась нашивка с эмблемой – орел с распростертыми крыльями, держащий в когтях здоровенную извивающуюся змею.

– А где пилот? – спросил меня старший из них, с майорскими погонами, два других оказались старшими лейтенантами. Голос знакомый, это он со мной разговаривал по радио, его позывной «Копье». Ладно, сейчас отвечу, только не пугайтесь… Вы мне еще за опоздание сейчас объясняться будете…

– Я пилот, – отвечаю на инглише, изо всех сил стараясь замаскировать свой русский акцент «южным» или каким там еще вариантом произношения (это я нахватался у Джинджер, она до переезда на Новую Землю долго жила в Калифорнии).

Они недоуменно переглянулись. Что, не похож на героического летчика? Ну да, ожидали увидеть некоего чудо-богатыря, а встретили какого-то потрепанного жизнью непонятного мужика в грязном рабочем комбинезоне, да еще и в очках. Тем более что самолет был серо-коричневый, а тут вдруг стал бело-красный (лужи на жаре высохли почти сразу, и пятна на земле совершенно незаметны). И других «Сессн» такой модели сегодня здесь нет…

– Вы ведь не ожидали увидеть здесь епископа? – Да, вот такое странное у меня чувство юмора. Злиться на них я уже перестал, а поприкалываться мне никто запретить не может.

Ладно, хорош придуриваться… Принимаю строевую стойку и докладываю уже по-русски:

– Товарищ майор, докладываю о выполнении боевого задания! В воздушном бою лично подбит один самолет противника, который ушел со снижением, второй сбит в составе группы! Разрешите получить замечания?

М-да, это стоило бы снять на видео для передачи «Скрытая камера»… На их лицах можно было заметить все степени удивления, вплоть до полного обалдения, и мне с трудом удалось сохранить серьезное выражение и не заржать во все горло. Впрочем, как и положено опытному командиру, майор опомнился первым, козырнул и ответил:

– Теперь ясно, кому мы обязаны успешным перехватом… Сергей, позывной «Копье». – Он протянул мне руку, здороваясь.

– Александр, по позывному сейчас Варяг, – представился ему я. – Сам понимаешь…

(Все равно позывной временный… Зачем мне лишний раз «светиться»?)

– Хорошо… Это Виталий, это Вадим, – представил он мне по очереди старших лейтенантов. – Про обстоятельства, что там было и как, чуть позже поговорим. Мы у тебя должны кое-что забрать, в курсе?

– Да, почти все готово, только на себе нести далековато будет. Может быть, машину вызовем через диспетчера?

(Там ведь, кроме аппаратуры, еще и ящики деревянные. Они хоть и пустые, но зачем их на руках таскать?..)

– Ладно, вызывай, сюда-то мы пешком дошли, прогуляться хотелось, почти полдня в воздухе провели.

– Знакомо…

Пока я включал бортсеть и радиостанцию, майор разглядывал залепленные пластырем отметины. Особенно его заинтересовала дырка в боку кабины. Он дождался, пока я закончу разговор с диспетчером, спросил у меня разрешения и забрался в кокпит. Выбрался оттуда примерно через минуту, очень задумчивый, помолчал немного и сказал:

– Бронежилет на спинку сиденья сам догадался повесить?

– Ну да, просто мне подсказали насчет защиты подумать. Так, прикинул, чем можно подстраховаться… Чаще всего в войну сбивали сзади-сверху, тем более что у меня крыло обзор там перекрывает. Вспомнил, что в Первую мировую вообще щитки от пулеметов «Максим» под сиденья подкладывали, чтобы от огня с земли хоть как-то защититься. Вот и решил «бронеспинку» соорудить, начальство броник выдало. Во время стоянок куртку сверху накидывал, никто и не заметил, что там такое висит. Разве что закрепить нужно было поудачнее, сидеть с такой защитой не очень удобно оказалось.

– А из чего ты первого подстрелил? Только не говори снова, что из рогатки…

Мы дружно рассмеялись, я полез в кабину и вытащил из рюкзака «Глок». Вот ведь незадача, совсем память отшибло!.. Пока никто не заметил, вытаскиваю пустой магазин и снимаю пистолет с затворной задержки (ну забыл я, забыл!..). Протягиваю «Глок» майору, он начинает его рассматривать.

– Это ведь «Глок»? Только какой-то он не совсем обычный…

– Модель 18С, можно очередями стрелять, переводчик огня сбоку.

– И какая скорострельность?

– Темп стрельбы поменьше, чем у ШКАСа, но все равно в два раза выше, чем у АКМа, – гордо сообщил я.

– И что, прямо вот так бабахнул через форточку и попал?.. – недоверчиво спросил один из старших лейтенантов, Вадим.

– Он удачно сбоку подошел, близко очень, начал руками показывать, что скоро посадка. Ну я и воспользовался моментом, подумал, хоть пугану его напоследок… Да, и еще вот это… – Беру с сиденья запасной магазин на 33 патрона, оставшийся неизрасходованным, и подаю ему.

– Больше стандартного? Ну да, в два раза… И патроны какие-то…

Он вытаскивает верхний патрон из магазина и начинает его рассматривать.

– Ничего необычного, калибр 9х19 «Люгер», только разве что бронебойный и повышенного давления, на всякий случай такими снарядил, вдруг кто в бронежилет одетый на аэродроме кинется, мало ли что. Расстояние было небольшое, и то пришлось вперед ствол доворачивать, но я перед этим специально обороты уменьшил, – объясняю ему, как было дело. – Так летчики когда-то давно развлекались, пока на самолеты не стали пулеметы ставить, вот мне их опыт и пригодился. Правда, они тогда в основном из револьверов палили…

– А «бочка» зачем? – хитро посмотрел на меня майор.

– Так ведь после сбитого положено было «бочку» перед посадкой выполнить. Здесь бы все равно не поняли, дикий народ, вот я и крутанул сразу, не сходя с места, так сказать…

– Слушай, ты вообще сколько летаешь-то?

– С начала этого сухого сезона.

– Да ну, хорош прикалываться! А где учился, кто инструктор?

– В Порто-Франко договорился, в «мокрый сезон» учил матчасть и прочее, как дожди закончились – стали полетами заниматься. Инструктор – Джим Хокинс, раньше это его самолет был, потом он его мне продал. Вот я и летал помаленьку, сначала на ближних рейсах, потом чуть дальше, сейчас вот до ППД добрался… «Сессна» не предназначена для активного пилотажа, поэтому особо и не крутил, просто вспомнил, как в войну наши от «мессеров» уходили на виражах. Но у этих «тракторов» скорость не намного от моей отличается, разве что они заметно тяжелее. Если б не повезло одного сразу минусануть – хана однозначно, от двух не ушел бы… И еще, по дороге сюда внизу какое-то темное пятно видел, возможно, от самолета упавшего, на карте отметил, где примерно. Проверить надо, может, что и прояснится. – Я вытащил карту и показал отметку.

– Да, мы тоже заметили, скоро там наземная группа поддержки будет. Подожди, я тебе вечером кое-что поподробнее расскажу, – пообещал майор. – Кстати, вот и машина едет.

Из подъехавшего и с шиком оттормозившегося метрах в пяти от нас большого, грязно-белого «фордовского» пикапа, поднявшего тучу пыли, легко выпрыгнула девушка с короткой стрижкой, одетая в выцветший, но чистый рабочий комбинезон, и подошла к нам.

– Я Джей-Джей, – представилась она. – Нужно что-то починить?

– Сначала хотелось бы отвезти имущество к другой стоянке, а потом можно будет заняться ремонтом.

– Хорошо, только я посмотрю, что требуется сделать, потом и отвезем, – предложила Джей-Джей.

Пока старлеи перетаскивали аппаратуру и прочий реквизит в кузов пикапа, я показал мастерице (хе-хе) отметины, залепленные пластырем, и попросил их заделать как можно незаметнее.

– Никаких проблем, сейчас вас отвезу и начну работать, завтра после обеда будет готово. Если делать хорошо, то быстрее не получится, ведь еще краску нужно подобрать, чтобы цвет не отличался, – опередила она мой вопрос.

– Работайте сколько потребуется, я подожду. Только у меня к вам большая просьба – подробностей никому об этом не рассказывайте, хорошо? Заодно прошу фильтры проверить.

Девушка внимательно посмотрела мне в глаза и молча кивнула. Вот и ладненько…

Ладно, тогда нужно забрать из «Сессны» рюкзак с вещами, оружейную сумку и попросить, чтобы кто-нибудь подвез до гостиницы. Если уж ждать, то с максимальным комфортом, правильно?

Дверцы кабины я запирать не стал, тут не воруют, да там и брать нечего – аппаратуру и прочее погрузили в машину, все свои вещи я забрал, пусть мастер работает, как считает нужным. Майор сел в кабину рядом с девушкой-«Дабл-Джей», мы с лейтенантами разместились в кузове, и джип рванул с места, сразу выдав любовь водителя к быстрой езде, так что дорога до места стоянки «Туканов» заняла чуть больше минуты. Лихо, однако! Наверное, она и летает так же, если умеет не только ремонтировать самолеты?

Пока старлеи перегружали имущество в отсек одноместного «Тукано», я спросил майора:

– Вы когда обратно вылетаете?

– Сегодня уже поздно, завтра с утра отправимся. Начальство в курсе, так что сейчас поедем в гостиницу устраиваться. Поужинать найдем где?

– Обязательно, есть пара неплохих мест. И все-таки почему сюда прилетели, а не развернулись назад, в Нью-Рино, например?

– Начальство приказало пролететь до Аламо над Северной дорогой, так сказать – «показать флаг» после проведения этой операции. Подробности я тебе чуть позже расскажу, когда в гостиницу заселимся.

– Договорились!..

Снова меня встречает уже знакомая гостиничная обстановка, даже номер дали тот же, что и в прошлый раз. Интересно, они это специально сделали или все случайно вышло? Мне, в общем-то, совершенно без разницы, в каком номере жить, все равно они почти одинаковые. Разве что, проходя по коридору, вспомнил, как когда-то вечером прощался здесь с Бригиттой… Я уже не просыпаюсь и не вскакиваю от того, что услышал ее голос во сне, но воспоминания все равно остались, от них никуда не денешься. (Даже песни весельчака Фэнси я до сих пор не могу слушать, на всякий случай убрал записи в дальний каталог на жестком диске ноутбука.) Что за жестокая штука жизнь, только успеваешь что-то получить и обрадоваться, так сразу начинаются какие-нибудь проблемы… С помощью непереводимых выражений кое-как запихал так и норовящие вывалиться наружу сумки в шкаф, потом надел ремень с кобурой, в которой лежал подаренный разведчиками пистолет. Вот так, а «Глок» я почищу, конечно, только чуть попозже, очень уж есть хочется после пережитого днем.

Когда уселись за столик в ресторанчике, я все-таки решил расспросить о причинах задержки «Туканов», чуть не стоившей мне жизни.

– Сергей, скажи мне, только честно – почему так долго?.. Я ведь сигнал включил сразу после захвата…

Майор огляделся, но за соседними столиками никого не было, разве что в другом углу зала о чем-то оживленно беседовали двое посетителей, скорее всего, муж и жена, и возле стойки что-то обсуждали с барменом трое мужчин, сидевших на высоких табуретах. Ладно, значит, никто не помешает проведению «разбора полетов».

– Мы шли за тобой, сразу после взлета, километрах в сорока-пятидесяти. Только вот позади твоей «Сессны» двухмоторник пристроился, ты его заметил?

– Нет, сам понимаешь, у меня обзор назад из кабины не очень, этот тип аэропланов для воздушного боя не предназначен. Да я «хвоста» и не высматривал, если честно.

– Он позади тебя километрах в двадцати шел, ну и мы за ним чуть подальше, вели по оптике. Так вот, запросили командование по радио, что делать. Нам ответили – ждать, пока «хвост» не отвернет. Видимо, пиратский помошничек решил подстраховаться и передать тебя сопровождению «с рук на руки». А нам пришлось повертеться, чтобы он нас не заметил, вот и оказались чуть дальше и выше, чем рассчитывали в плане. Сбивать его или перехватывать нам запретили. Как только двухмоторник отвалил на другой курс, мы сразу дали газу и стали вас догонять. Издалека увидели, как ты крутиться начал. Вот на хрена задергался раньше времени, а? Если б не поторопился и стрелять не начал, мы через минуту обоих «пиратов» с маху завалили.

– Вы вообще тогда молчали, а мне уже на посадку начали сигналить. На земле я всего лишь мишень, «сидящая утка», вот и решил… Садиться ни в коем случае не буду, вот что тогда решил. Тут еще эту рожу ухмыляющуюся увидел, не выдержал… А когда закувыркались – показалось, что хрен знает сколько там со вторым виражил…

– Даже пары минут не прошло. Ладно, чего уж теперь… Ты второго здорово отвлек, поэтому его с первого захода и свалили. А первого мы потом возле холмов видели, он до своей полосы не дотянул. Валялся в саванне перевернутый, наверное, в яму колесом попал, когда сесть пытался.

– И что там дальше было?

– Ну прошлись мы до холмов, там за ними действительно полоса оказалась, замаскированная в «зеленке». Верхушки прочесали, оттуда по нам какие-то придурки было стрелять начали. Только они быстро закончились…

Мы все понимающе засмеялись, и Сергей продолжил:

– А чуть позже туда «вертушки» сели с десантом, что они там нашли – пока не знаю, но благодарность уже передали. Так что жди новостей, читай газеты…

На этот раз мы засмеялись уже так, что пара из угла стала коситься в нашу сторону. А тут как раз принесли запотевшую бутылку с прозрачной жидкостью.

– Я попросил хозяев ненадолго в морозилку сунуть, – объяснил Вадим. – Сами они никогда не догадаются. А теплую водку или что другое за сбитые пить – это не по-нашему!..

Что-то у нас прямо вечер смеха получается сегодня. Наверное, так стресс выходит из организма?

Разлив традиционные «сто грамм», мы дружно произнесли «Ну, за нас!», чокнулись и выпили. Эх, как вода пошло… Наверное, из-за нервов…

– Слушай, – обратился ко мне Виталий, – фигуры крутить тебя кто учил?

– Инструктор, кто ж еще? – даже удивился я. – Когда он мне допуск к полетам дал, попросил его дополнительно отработать со мной, как и что выполняется. Понятно, что «Сессна» для высшего пилотажа не предназначена, но все-таки что можно на ней крутить без риска развалиться – тому научился. Потом, уже когда самостоятельно летал – тренировался помаленьку, при любой возможности, только без пассажиров, конечно.

– А он из гражданских пилотов, как ты сказал, его зовут?

– Джим Хокинс. Он из военных, кепка у него «Топ ган», если знаешь, что это такое. И он ее точно не в сувенирной лавке купил, заметно сразу.

– Пенсакола? – мгновенно заинтересовался Сергей.

– Ага, она самая. И золотые «крылышки» я у него видел. Во, спросить хочу: что у вас за эмблема на кепках?

– Это авиационная, есть двух видов – орел со змеей и без нее.

– А в чем разница-то?

– Без змеи – транспортники и прочее обеспечение. Со змеей – те, кто вылетал на боевые операции. Например, если летаешь на транспортном вертолете, стал высаживать десант и тебя обстреляли – тогда можешь получить змею. Если сам такую наденешь без повода – засмеют, у нас ведь народ все обо всех знает. Среди штабных мало у кого змеи есть, кстати…

– Понятно, «был в бою – получи «змею»!».

– Именно! – усмехнувшись, подтвердил Сергей. – Мы свои получили после рейдов на Амазонку, бандитов возле дельты гоняли.

– Мне там очередью из «крупняка» чуть движок не пробили, еле увернулся, – это уже Вадим. – Но через пару минут там уже стрелять некому было, напарник НУРСами постарался.

– Веселая у вас там жизнь…

– Бывает иногда, хорошо, что не каждый день.

Сергей наконец решил приоткрыть завесу тайны:

– Сейчас в районе того пиратского аэродрома чуть ли не войсковая операция проводится, вместе с «союзниками». Наши оказывают огневую и транспортную поддержку вертолетами, а группы зачистки из соседних, скажем так, «областей» на земле дороги прочесывают и реку. В общем, нас давно к этому готовили, только особо не афишировали, что и как. Карту этого и прилегающих районов мы чуть ли не наизусть выучили…

– А почему раньше такую операцию не провели?

– Район большой, где точно искать – было непонятно. Тем более что полосу они маскировали, просто так с воздуха не разглядишь. Наши пробовали несколько раз варианты типа твоего провернуть – пираты тогда не купились, что-то их отпугнуло, наверное.

– Ага, как только видели суровые лица незнакомых пилотов – сразу в кусты прятались, вместе с самолетами…

Наш хохот был слышен даже на улице, по крайней мере, так мне показалось. Присутствующие в зале посмотрели в нашу сторону и понимающе переглянулись: «А, это ведь русские летчики гуляют!..» Буквально через минуту к нам подошла официантка, сказала:

– Это просили вам передать, – и поставила на стол бутылку «Одинокой звезды».

– Мужики, это уже без меня, организм будет сильно против… – попытался я соскочить с алкогольной темы.

– Тебе сегодня можно, заслужил! А организм только спасибо скажет… – Ну Серега, блин, черт красноречивый…

Когда наконец вернулся в номер и лег на кровать, засыпая, снова попытался представить себе, что происходит (или происходило, часов-то не видно!..) дома. Опять почему-то попал на кухню, в этот раз «качество изображения» было получше, но все равно картинка была как в старом кинофильме. Опаньки, Джинджер-то не одна!.. Разумеется, на окне сидел кот, и возле холодильника на своем обычном месте лежал и бдил Джек. Но стол был накрыт на двоих, и напротив Джин сидел… вернее, сидела… Эвелин? Надо же… Ладно хоть, не ужин при свечах, просто сидят, разговаривают и время от времени смеются. Джинджер привстала и повернула регулятор у радиоприемника, наверное, музыку слушают. Такое впечатление, что у них обеих мокрые волосы – только что из бассейна, что ли? Возможно… Они одеты в какие-то длинные футболки, так сказать, неформальная обстановка. Как-то неожиданно, судя по всему – разговор у них вполне дружеский. Ладно, скоро прилечу, разберусь, что они там без меня делали…