колокольчики вечера впились в улыбку —
пьют веселую кровь
благовест теплоты
пауки и ветрá открывают калитку
вечно я,
вечно ты
тем же самым путем, в ту же старую кожу
возвращаются змеи,
уставши линять
тот, кто скажет: «Брат мой!» — испугает прохожих
никогда и опять
отцветают безумства в политых слезами
обездоненных кадках
и кошкой она —
эта вечнобеременная память
в теле новом всегда повторяет себя
дважды в реку входить твоей плоти и духа,
дважды в ту же
и знать, что не будет иной,
помнить кожу и когти и
(это для слуха)
помнить песни, пропитанные темнотой
где дорога до дома — дорога до Бога,
там любовь расправляет свою простыню
обнимает руками себя одиноко,
каждый час покоряясь,
как снегу,
огню