когда я кусался или портил игрушки,
или выходил не спросясь один за порог,
меня ставили в угол как злую зверушку
и я плакал, покуда я мог
но слезы кончались, и глаза высыхали,
я падал на колени и молился кому-то,
кто мог прекратить бесконечную пытку
взросления
и я увидел его, глядя в телевизор,
когда родители спали
по размытой картинке
он шел навстречу мне и навстречу всем,
кто явился смотреть, как он рухнет на ринге
по разбитой улыбке стекала кровь,
и он пил эту кровь
перед стадом распаленных свиней,
становясь от этой крови сильней
красная улыбка на белом лице —
такое забудешь не скоро
и я понял детским сердцем, что это Бог,
и он воплотился в боксера
/ мой Бог воплотился в боксера /
теперь я знал, за что платят деньги:
за то, чтоб его повалили на пол,
и, когда меня вновь отправили к стенке,
я знал, что мне делать, и больше не плакал
я ударил туда, где двигались губы,
и ответный удар размазал меня,
но, вставая, я улыбался как псих
сжимал кулачок, чтобы вновь ощутить
привкус собственной крови
в горячей слюне
красная улыбка на белом лице —
такое прощаешь нескоро
им казалось, что я защищаю себя,
но я защищал боксера
им казалось, что я сошел с ума,
а я защищал боксера
не позднее 1988