Глава 36
Генерал-майор Константинов
Еще до конца не отошедший от тяжелого ранения, полученного 29 июня в бою под Минском, командир 6-й Кубано-Терской казачьей Чонгарской имени С.М. Буденного кавалерийской дивизии генерал-майор Константинов смотрел на карту и слушал доклад начальника штаба о положении дел.
По сообщению разведки, немцы, сняв с фронта две дивизии из состава 43-го и перебросив часть сил 53-го армейских корпусов, со всех сторон начинали стягивать кольцо окружения. Пока положение не было критичным, прикрытым водными преградами и болотами бойцам удается сдерживать противника. Немалую помощь в удержании позиций оказывают десять артиллерийских и зенитных поездов, ведущие огонь по скоплению противника и переправам. Везде сильными немцы быть не могли, и окруженные пользовались этим, нанося удары по небольшим гарнизонам врага и нарушая коммуникации врага. Бои шли на линии Кировск – Татарка – Осиповичи – Шитковичи – Старица – Копыль – Великая – Половковичи – Клецк – Ляховичи – Ганцевичи – Хотыничи – Мальковичи – Велута – Большие Чучевичи – Чепели – Уречье – Глуск – Брожа – Стасевка – Савичи – Долгорожская Слобода – Столпищи. От линии фронта Слуцко-Бобруйскую группу войск отделяло всего несколько десятков километров. Но каких! Все попытки со стороны Бобруйска прорваться в направлении Рогачева и Жлобина к линии фронта были отбиты. Части вермахта надежно удерживали занятые позиции. Вчера с целью прорыва фронта и соединения с войсками группы, частями 63-го стрелкового корпуса 21-й армии Западного фронта вновь начато наступление в направлении Бобруйска.
Штабом группы также планировалось несколько ударов по обороняющимся частям вермахта.
Первый. Силами нескольких сводных стрелковых полков, танковой роты и артиллерийского полка вновь должен быть нанесен удар от Бобруйска навстречу нашим войскам, наступающим от Рогачева.
Второй удар планировался от Бобруйска в направлении Паричей для расширения коридора к линии фронта. В нем должны были участвовать 47-я кавалерийская дивизия, полк и бронегруппа НКВД.
Стоило признать, что войска НКВД оказались лучше подготовленными к войне, чем части РККА. Благодаря их действиям здесь, в глубоком тылу наступающих немецких войск, возникла свободная от оккупантов земля. До недавнего времени он и не знал, что в распоряжении НКВД имеются свои бронетанковые и авиационные части. Очень сильно помогала группе войск дислоцированная на аэродромах Новый Гутков, Слуцке, Старые Дороги и Бобруйске Особая авиагруппа НКВД майора Паршина. Она наносила бомбовые и штурмовые удары по немецким объектам в Барановичах, Ивацевичах, Минске, Бресте, Варшаве, Кобрине, Рогачеве и Жлобине. Их истребительный отряд совместно с частями 38-й истребительной авиадивизии прикрывал войска группы от авиации противника и обеспечивал безопасность «воздушного моста». По нему с Большой земли поступали грузы и подкрепления, а обратно вывозились раненые и больные. За ночь летчики по нескольку раз пересекали линию фронта. В обеспечении «воздушного моста» были задействованы два тяжелых бомбардировочных авиаполка на «ТБ-3», московская Особая авиагруппа и авиатранспортный отряд НКВД на самолетах «Ю-52».
После утраты Бобруйского аэродрома, дислоцировавшихся там подразделений 51-й истребительной эскадрильи и части 2-й эскадрильи пикирующих бомбардировщиков люфтваффе немецкая авиация уменьшила свою активность на Могилевском, Бобруйском и Гомельском направлениях. Тем не менее воздушные бои не прекращались. Немцы перенацелили сюда свои авиационные подразделения с аэродромов Минска, Лиды, Березы, Бреста. Десятки самолетов ежедневно сталкивались в воздушных боях над Освобожденной территорией.
На сухопутном фронте немцы особой активности пока не проявляли. Их внимание было полностью сосредоточено на наступательных боях под Витебском и Могилевом. Именно туда шли резервы и ресурсы. Оставив решение вопроса с окруженной группой, на части охраны тыла. После разгрома частей 221-й охранной и части сил 162-й пехотной дивизий, тыловых служб 4-й танковой армии и 2-й полевой армии, ремонтных баз, сил у немцев для блокирования освобожденной территории было недостаточно. Охранных частей и гарнизонов едва хватало для удержания крупных городов, стратегических мостов, складов и лагерей военнопленных. Для блокирования ударов группы немцам пришлось приостанавливать наступление на Могилевском и Гомельском направлениях, отвлекать значительные силы для очистки и охраны своих тыловых коммуникаций.
Отпустив начальника штаба заниматься делами, генерал-майор задумался. Еще неделю назад Михаил Петрович, пробираясь по лесным дорогам к линии фронта, не мог и подумать, что будет командовать группой войск, действующей в тылу врага. На сегодня численность Слуцкой группы войск достигла тридцати пять с половиной тысяч активных штыков и сабель. Сведенных в три кавалерийские дивизии, шесть стрелковых, два противотанковых артиллерийских, корпусной артиллерийский, два зенитных, кавалерийский и танковый полки, одну бригаду ВДВ. Вооруженных и во многом обеспечивающихся за счет захваченных у врага трофеев и оставленных нашими отступающими войсками складов. Около четырех тысяч бойцов находились на излечении или подлежали эвакуации на Большую землю. Еще около десяти тысяч бойцов проходили фильтр, из них не менее половины тоже может быть поставлено в строй.
К освобожденным из лагерей в Слуцке и Бобруйске присоединились командиры и красноармейцы, скрывавшиеся от врага в лесах или пробиравшиеся к линии фронта. На соединение с группой вышли диверсионные группы чекистов и бойцов 214-й бригады ВДВ, 121-й, 75-й и 6-й стрелковых дивизии, действовавших на территории Минской, Бобруйской, Слуцкой, Пинской и Могилевской областей. Шли и партизанские группы. Так, батальон лейтенанта Маслова, сражающаяся в районе Ганцевичей, взаимодействовал с соединением пинских партизан. Ими была полностью блокирована дорога Логишин – Ганцевичи. В районе Ляховичей держал оборону сводный полк политрука Григорьева, собранный из бывших военнопленных и добровольцев еврейских общин Ляховичей и Клецка. Так же был сформирован и полк лейтенанта Пономарева, действовавший на Несвижском направлении. Дивизион поездов лейтенанта Сафонова, укомплектованный из бойцов 75-й стрелковой дивизии, бывших военнопленных и железнодорожников, действовал на железнодорожной линии Ляховичи – Лунинец. На счету дивизиона числилось шесть самолетов, два десятка подбитых танков и бронемашин, до батальона пехоты. На Минском направлении, прикрывая Слуцк с севера, действовал сформированный из окруженцев и местных жителей батальон лейтенанта Фурманова. Секретарь Краснослободского райкома партии М.И. Жуковский, ранее действовавший со своим партизанским отрядом в районе Слуцка, возглавил политотдел группы войск.
214-я воздушно-десантная бригада полковника Левашова и примкнувший к ней трехтысячный отряд 121-й стрелковой дивизии под командованием полковника Ложкина с июня громили врага в районе Осиповичи – Бобруйск. Получив в конце июня приказ командующего фронтом на действия в тылу врага, батальоны бригады расположились в лесу возле деревни Сонцы. Им было приказано совместно с частями 20-го механизированного корпуса нанести удар по Слуцку. Посланная разведка не смогла установить связи с частями 210-й моторизованной дивизии, удара на Слуцк не получилось. Полковник Левашов принял решение на действия бригады в тылу врага.
Вот далеко не полный перечень этих боевых действий:
– в районе Глуска взорван мост через реку Птичь;
– на дороги Минск – Слуцк и Слуцк – Бобруйск были посланы диверсионные отряды, которые устраивали засады, громили колонны врага. Был взорван мост через реку Солон, из-за чего движение вражеских колонн на участке Слуцк – Старые Дороги было временно задержано;
– совершен налет на железнодорожную станцию Дороганово. Там было уничтожено семндцать вражеских солдат;
– 9 июля совершен налет на колонну врага на шоссе Слуцк – Бобруйск;
– 10 июля разгромлен отряд гитлеровцев в Осиповичах;
– 13 июля отрядом под командованием интенданта 3-го ранга Кондратьева был уничтожен окружной склад в районе Осиповичей, оставленный нашими войсками при отходе. Склад был подожжен, пожар и взрывы продолжались в течение нескольких дней;
– 15 июля из засады на шоссе было уничтожено пять автомашин противника;
– 18 июля проведен налет на станцию Марьина Горка;
– отрядом под командованием майора Лебедева уничтожен штаб 13-го пехотного полка гитлеровцев.
Обеспокоенные действиями бригады, фашисты предприняли несколько попыток ее уничтожения, но они не увенчались успехом. 14 июля гитлеровцы обнаружили место расположения бригады, подтянули в этот район значительные силы и атаковали позиции десантников. За первой вражеской цепью появилась вторая. Советские воины подпустили врага поближе, забросали его гранатами, а потом бросились в контратаку. Гитлеровцы не выдержали натиска десантников и отошли. Через некоторое время цепи врага появились вновь, но опять были отброшены. Только с наступлением темноты враг прекратил натиск, а десантники изменили место дислокации. Но враг не отставал, продолжая преследовать отходившие колонны. В создавшейся обстановке комбриг принял решение о выходе на соединение с главными силами фронта. При переходе дороги Бобруйск – Глуск отряд был обнаружен гитлеровцами, которые пытались навязать бригаде бой. Стремительным броском воины-десантники преодолели дорогу и скрылись в лесу.
И таких подразделений было еще несколько. Среди них были и группа полковника Иовлева и майора Гаева из состава 64-й стрелковой дивизии, выходившей из окружения под Барановичами. Ими было выведено на соединение более трехсот бойцов и командиров.
22 июля на стыке 35-го и 43-го немецких корпусов в районе Рогачева прорвали линию фронта три кавалерийские дивизии под руководством полковника Бацкалевича. Практически не встречая сопротивления, кавалеристы 24 июля с ходу взяли Глуск, разгромив при этом находившийся там полк гитлеровцев. Еще один батальон противника был разгромлен на дороге Бобруйск – Глуск. В тот же день они соединились с подразделениями Слуцкой группы войск…
А началось все взятием днем 21 июля города Слуцка сводным отрядом лейтенанта Седова. Здесь был разгромлен гарнизон и освобождены узники двух лагерей для военнопленных и еврейского гетто. К вечеру того же дня подразделения Седова, пополненные бывшими пленными, при поддержке Особой авиагруппы НКВД уже были в Старых Дорогах, Лобани. На аэродроме Новый Гутков было захвачено несколько самолетов врага. В захваченных населенных пунктах были освобождены еще около трех с половиной тысяч военнопленных.
22 июля наступление продолжилось на Уречье. Бои за город и станцию были тяжелыми. Потери среди наших бойцов были большими, но комбинированным ударом штурмовых групп, сводного гаубичного полка, артиллерийского поезда и авиаударом гарнизон врага был разгромлен. В этот же день нашей авиацией был нанесен бомбовый удар несколькими бомбардировочными и штурмовыми авиаполками по аэродрому Бобруйска. Поздним вечером того дня произошла встреча сорокалетнего генерала и двадцатилетнего лейтенанта, вернувшегося в Слуцк после взятия Уречья.
Весть о взятии нашими войсками Слуцка Константинов получил от разведчиков, ходивших в деревню за продуктами. По сообщению разведки, в городе шло формирование частей из числа бывших военнопленных и окруженцев. Здесь же находился штаб советских войск. Поэтому он принял решение присоединиться с отрядом к действующей в городе воинской части. На дальних подступах к городу группа Константинова была остановлена усиленными постами и допущена в город только в сопровождении бойцов погранвойск, прибывших за группой на трофейных бронетранспортерах и автомашинах.
Город носил свежие следы боя и запустения. Часть каменных домов была посечена осколками, а окна зияли темнотой разбитых окон. Не везде были убраны трупы павших. По улицам ходили усиленные смешанные патрули бойцов НКВД и бывших пленных, которых можно было отличить по впавшим щекам, осунувшимся лицам и сильно поношенному обмундированию. Благодушия на лицах патрульных видно не было. Со слов сопровождающего генерала сержанта Петрищева, из лагерей было освобождено около двадцати тысяч человек. Немцами пленные содержались под открытым небом, морились голодом. На территории не осталось даже травы, которая употреблялась в качестве еды. Многие из бывших пленных нуждались в срочной госпитализации. Тем не менее они горели желанием отомстить врагу. Из тех, кто мог держать оружие, сколачивали сводные подразделения. На литейно-механическом заводе и МТС шло восстановление и ремонт техники. Тут и там встречались посты ПВО. Стволы трофейных зениток и зенитных пулеметов, готовые к немедленному открытию огня, смотрели в небо. В течение дня немецкая авиация несколько раз бомбила город и железнодорожную станцию, где из захваченных вагонов и паровозов шло формирование артиллерийских и зенитных поездов. Под удар попали и захваченные в плен немцы, временно размещенные на территории бывшего лагеря военнопленных, расположенного рядом с железнодорожной станцией. Под бомбами люфтваффе уцелело всего несколько десятков человек. Зенитчиками три самолета были сбиты и догорали на подступах к городу.
К месту расположения штаба они прибыли, когда ночь вступила в свои права. Штаб группы войск находился в двухэтажном кирпичном здании коммерческого училища. Около него спрятанными под деревьями стояло несколько бронетранспортеров и самоходных зенитных установок. Во внутреннем дворе здания вольготно разместилось несколько трофейных штабных автобусов и радиомашин. Все они были прикрыты маскировочными сетями и охранялись бойцами в непривычной военной форме. Вход в здание охраняли несколько бойцов в касках, кирасах и с автоматическими винтовками.
Чисто выбритый, пахнущий одеколоном, без головного убора, высокий и очень молодой лейтенант встретил генерала на ступенях у входа в здание. Одет он был в такой же лохматый костюм, что и большинство ранее виденных его бойцов. Представившись, пригласил следовать к нему в кабинет. Сопровождающие Константинова бойцы были направлены к полевой кухне, что стояла неподалеку. Без ужина не остались и генерал с лейтенантом. Высокий старшина принес плотный ужин с мясом и горячим чаем. За едой и произошла та беседа, длившаяся несколько часов. Несмотря на разницу в возрасте и воинском звании, между ними сразу возникло взаимопонимание. Оба были кадровыми военными. К тому же земляками – тамбовскими. Михаил Петрович родился в Усмани, тогда еще Тамбовской губернии. Учился тоже в Тамбовской губернии на Борисоглебских кавалерийских курсах. Лейтенант жил и учился в областном центре. Бывал и в Борисоглебске, и в Усмани. Так что точек взаимопонимания нашлось достаточно много. На долгие разговоры времени не было. Лейтенант рассказал о действиях отряда, боях в Бресте, Пружанах, под Барановичами, захвате аэродромов и группы высших генералов вермахта. Обрисовал ситуацию вокруг Слуцка и области, на карте показал дислокацию подразделений отряда и гарнизонов врага. Сообщил последние сведения с фронта и данные разведки. Поделился своим видением дальнейших действий. После чего предложил Константинову, как старшему по воинскому званию и должности, возглавить формируемые части и руководство освобожденной территорией. За собой он оставлял командование отрядом, которым командовал до взятия Слуцка. Генерал согласился.
Словно заранее зная ответ, Седов пригласил к себе сотрудников штаба и представил их новому командиру. Штаб был сформирован из освобожденных пленных командиров. С некоторыми из них Константинов встречался в период службы в Западном ОВО. Передача дел и должности были оформлены приказом по группе войск. Отпустив работников штаба и пригласив начштаба на совещание, лейтенант озвучил руководству группы войск свой план рейда на Бобруйск и Осиповичи, с дальнейшим развитием на Рогачев и Жлобин. Целью данного рейда было уничтожение гарнизонов врага, перерезание снабжения немецких войск на Бобруйском и Могилевском направлениях, пробитие коридора к нашим войскам. План попахивал авантюризмом, но после услышанной из уст лейтенанта истории боевых действий его отряда и приведенных им доводов хотелось верить в успех. И Константинов согласился с предложенным планом. Лейтенант оставлял генералу часть своих подразделений. Гарнизоны отбитых у врага городов Ляховичи, Клецки, Русиновичи, Ганцевичи и десятка других населенных пунктов, вновь созданные полки, несколько связных самолетов, комендантскую роту (укомплектованных пограничниками, освобожденными из лагеря), Особый отдел, часть роты связи, радиоузел, шифры и, главное – связь с нашим командованием.
Уже поздно ночью лейтенант убыл к подразделениям своего отряда, готовившимся к штурму Бобруйска и Осиповичей. Все время, пока шла беседа и передача дел, генерала не покидала мысль, что сидящий рядом с ним лейтенант не тот, за кого себя выдает. За период службы в войсках генерал никогда не встречал настолько грамотных и знающих молодых лейтенантов. Тот уровень, что показывал Седов, говорил о высшем военном образовании и опыте руководства крупной воинской частью, чего у вчерашнего выпускника военного училища никак не могло быть. Хотя на войне быстро учатся и рано взрослеют. Часть сомнений была развеяна последующими событиями и прибывшим 26 июля с Большой земли начальником Особого отдела 132-го отдельного оперативного батальона НКВД старшим лейтенантом НКВД Акимовым. Представившийся при первой встрече лейтенантом, Седов, оказывается, забыл добавить, что он лейтенант ГБ и, что большинство командиров его батальона тоже сотрудники государственной безопасности…
Осиповичи были взяты 23 июля. К вечеру следующего дня пал Бобруйск. Совместными усилиями гарнизон врага был уничтожен, а спешившие ему на помощь подкрепления отброшены от города. Из четырех лагерей и гетто, находившихся в городе, освободили тридцать тысяч наших бойцов и командиров, несколько тысяч гражданских лиц. Для восстановления положения немцы со стороны Рогачева, Кировска, Елизово, Жлобина атаковали наши позиции у Бобруйска. Благодаря разведке сосредоточение войск противника для атаки было вовремя вскрыто. По ним был нанесен удар корпусной артиллерией и авиацией. Враг потерял большое количество живой силы и техники. Тем не менее свои попытки выбить наши войска из Бобруйска он не оставлял. Ожесточенные бои на подступах к Бобруйску идут до сих пор.
26 июля немцы нанесли мощный удар танками, мотопехотой и авиацией по обороняющимся у населенных пунктов Долгорожская Слобода – Химы подразделениям. Из засады в районе Бабино удалось остановить ударные подразделения врага. Последовавшая затем контратака отряда Седова отбросила части противника на исходные рубежи. Однако на этом немцы не успокоились и ввели в бой резервы. Под ударами артиллерии и танков нашим частям пришлось вновь оставить поселок Долгорожская Слобода, отступить к Бабино. В ходе боя связь с частью сил отряда Седова была утрачена. Она была отсечена противником от основных сил и окружена. Среди попавших в окружение была и штабная группа Седова.
Вчера бронегруппе Козлова, выведенной из боев под Осиповичами, при поддержке десантников 214-й бригады и гаубичного дивизиона удалось выбить врага из занятых поселков, но связаться с Седовым так и не удалось. На позициях занимавшихся отрядом были найдены павшие, разбитое вооружение и техника. Среди погибших тело Седова найдено не было. К обеду в район Бабино вышла группа раненых из состава батальона. По их словам, во второй половине дня Седов собрал всех раненых и отправил через лес в наш тыл, а сам с несколькими ротами остался прикрывать их отход. Что с остатками батальона, они не знали. Оставалась надежда, что лейтенант жив и скоро выйдет на связь. Допрос захваченных в Химах пленных ничего не дал. По их словам, в поселке был ожесточенный бой, длившийся в течение всего светового дня. Захватить поселок удалось только с наступлением темноты. Защитники скрылись в лесу. Преследовать их занявший село пехотный батальон не стал. Он понес слишком большие потери и утром должен был быть отведен в тыл…
Потерять такого перспективного командира было бы очень жаль…
Остатки батальона возглавили старший лейтенант Акимов и майор Паршин…
