ПРОЛОГ
- Предатель! – в сердцах воскликнула я, глядя на то, как на моем надежном товарище и верном соратнике вспыхнул красный индикатор.
Старенький диктофон будто извинялся и предупреждал: прости, подруга, но ещё несколько часов работы, и я потухну уже навсегда.
Умом я понимала, что рано или поздно этот день настанет, но в душе жила неистребимая вера, что «когда-то» - ещё далеко, и уж точно – не сегодня. Но вот и она сдохла, вместе с аккумулятором.
Захотелось расплакаться от отчаяния.
Я была с ним неразлучна с тех самых пор, как попала сюда. Он выручал меня, бережно храня в своей цифровой памяти малейшие оттенки смыслов, интонаций, витиеватых сплетений велеречивых рассуждений и четких отрывистых реплик, что больше всего напоминали приказы. Мой диктофон. Подарок самой себе на двадцатилетие. Он был той связующей нитью, тем канатом, на котором держалась моя вера в то, что я вернусь.
Вновь окунусь в круговерть если не совсем счастливой, то хотя бы понятной жизни с повышенной стипендией, стажировкой, навязчивым однокурсником Сашкой, задавшимся целью перенести наши строго вертикальные (хотя я мечтала вообще о параллельных) отношения в горизонтальную плоскость…
Все это, ещё недавно такое привычное и уютное своей повседневностью, оказалось в прошлом. Сейчас меня окружала суровая реальность мира, где не ведают, что такое интернет. Зато о троллях наслышаны. И даже знают верное средство от них. Тяжелое, как веское слово, и острое, как политическая шутка, но весьма материальное. Двуручный меч называется.
Один такой «прибор для борьбы с троллями» и лежал сейчас неподалеку. В комплекте к нему должен был прилагаться рыцарь. Но это у приличных людей набор соответствует инструкции. У таких же рыжих, как я, вечно недостающую деталь приходится заменять ее величеством Импровизацией. Так и в этот раз.
Меч, одна штука, был. Тролль сдохший, тоже в количестве одной единицы, наличествовал. А воином в нержавейке от местного «Армани», увы и ах, даже не пахло.
Впрочем, и без помощи рыцаря, из меча и горного здоровенного уродца вышла презанятная композиция, разместившаяся посреди лесной поляны. Единственным зрителем оной была я, сидевшая под разлапистой елкой. Но мне не было дела до раскинувшегося звездой тролля, пронзенного мечом и ныне изображавшего на полставки шашлык.
Я скорбела по cвоему диктофону. Ему я порою решалась выговориться без утайки, он выручал меня, когда память моглаподвести. В этом мире, где в небесах царствуют драконы, а под землей роют свои шахты гномы, старенький диктофон, собранный трудолюбивыми руками жителей Поднебесной, был моим талисманом, амулетом, который оберегал мою веру в то, что я сумею вернуться домой.
Слезы все же побежали по щекам. Злые, горькие, отчаянные, беззвучные. Решительно стерла их рукавом. Глянула на горного истукана: здоровенный, зараза. Но справилась же я с ним. Значит, и с остальным тоже справлюсь! Сумею, смогу во что бы то ни стало. Я же будущая журналистка.
Взгляд упал на экран. До полной разрядки есть ещё пара часов записи. Отложить? Ρастянуть агонию или…
В памяти верного друга было множество звуковых файлов. Голоса, записанные тайно и в открытую, мысли и рассуждения… Но все – чужие.
Нажала на кнопку записи. Пусть хотя бы последняя будет обо мне.
Время шло. Начать говорить о себе оказалось на удивление тяжело.
На поляне стояла тишина, а я все не могла произнести ни звука. Наконец, чтобы облечь слова в форму, решила взять интервью. Сама у себя. Мысль ещё не успела до конца оформиться, а журналистский рефлекс уже сработал и прозвучал стандартный вопрос, с которого и начинается большинство интервью.
