Я стояла у окна с кружкой горячего какао и бездумно смотрела на город. Этот вечер пятницы был точно таким же, как и сотни других вечеров. Тысячи. Десятки тысяч. Тихий, скромный, уютный… одинокий. Знакомые говорили, что изменения происходят только с теми, кто меняется сам. Я пыталась. Честно. Не единожды.

Становилась общительной и веселой, той, о ком говорят «душа компании». Легко знакомилась, легко флиртовала и еще легче расставалась.

Становилась томной и загадочной. Говорила мало, смотрела сквозь густо накрашенные ресницы, интриговала одним намеком на улыбку и… расставалась.

Окуналась в адреналиновые приключения с головой, прыгала с парашютом, покоряла горные реки, ездила в «Дозоры», общалась с бейсджамперами, байкерами, диггерами… и ни на ком мой интерес не задерживался дольше первого знакомства.

Посещала библиотеки, музеи, выставки современного и не очень искусства, ездила в экспедиции на раскопки различных древних захоронений, производила на собеседников и попутчиков неизгладимое впечатление и понимала, что в их обществе мне все скучнее и скучнее…

Мне нравилось узнавать людей. Первые минут двадцать. Иногда тридцать. Пару раз знакомство растягивалось на несколько часов, но и затем меня охватывала скука, и я просто уходила.

Я пыталась разобраться в себе и найти причину подобного пренебрежительного отношения к окружающим. Посещала разных психологов, ходила на групповую терапию, раз за разом выслушивая вердикт «зазнавшаяся выскочка, эгоистка, социопатка», но даже это не приносило мне ни облегчения, ни пользы, ни избавления от одиночества.

Наверное, пора было уже смириться с тем, что это карма. Завести кота, а может, даже и нескольких, но… Но даже животные не находили в моей душе отклика. Я была равнодушна к этим якобы милым пушистым комочкам. Не видела в них той пресловутой прелести, няшности и мимишности, которая так умиляла окружающих.

Наверное, я просто была слишком эгоистична, чтобы пускать в свою жизнь посторонних… Уделять им время, заботиться, раскрывать им свой внутренний мир, душу, любить, в конце концов.

А может, и нет.

Может, просто не всем дано жить с кем-то. Как мне, например.

С семнадцати лет, как только я окончила школу, поступила в вуз и получила из рук любящих родителей ключи от новенькой однушки, я окончательно стала одиночкой. Родители были единственными, кто понимал меня и не пытался переломить. Не хочешь приезжать в гости? Не приезжай. Не звонишь? Не надо, лишь бы все было в порядке. Финансирование на все время обучения, полное отсутствие контроля, ни одного приезда без повода или предварительного звонка и лишь мягкие улыбки, когда я приехала к ним сама, чтобы рассказать, как защитила диплом и на какую хорошую работу устроилась, чтобы с этого дня обеспечивать себя самостоятельно.

«Молодец. Так держать», — сказал отец и обнял меня, когда я развернулась, чтобы уйти.

«У тебя все получится», — с улыбкой проговорила мама и лишь кивнула на прощанье.

Наверное, окружающие решили бы, что наша семья очень странная и, возможно, даже ненормальная, но для меня они были самыми любимыми и родными существами на всей планете. Не людьми, нет…

Существами.

То, что я не человек, я поняла далеко не сразу. Не в детстве и даже не в юности… В свой двадцать первый день рождения я просто проснулась и поняла — я не человек. И родители мои тоже не люди. Но кто… У них я не спрашивала. Да и вряд ли бы услышала ответ. Сомневаюсь, что они сами его знали.

В то утро я стала видеть, слышать и чувствовать на тысячную долю процента больше. Цвета стали ярче, вкус насыщеннее, ароматы глубже. Как и окружающий меня мир. В нем появилось то, чего я раньше не замечала… Это было нечто на грани восприятия, и прошло уже почти пять лет с того дня рождения, а я так и не поняла, что же это.

Хотя намеки были…

Взгляд скользнул по подоконнику и вновь, уже в который раз за этот промозглый вечер, замер на книге. Старая, потрепанная, но в кожаном переплете. С безобразно обмусоленными углами и пожелтевшими страницами, на которых ровным бисерным почерком были выведены древние письмена.

Я… Я украла ее. Да, украла. В одной из экспедиций на Восток наша группа нашла курган с нетронутым захоронением. В одном из сундуков лежала она… И она позвала меня. Я впервые присвоила себе вещь. Без разрешения. Без уведомления.

Сожаления? Угрызения? Муки совести?

Нет, нет и нет.

Я обязана была ее найти. Я. Именно я. Она должна была стать моей.

Но прошло уже несколько недель, а я так и не смогла пересилить себя и перевернуть первую страницу, которую сумела прочесть без труда. Я не знала языка. Я не знала эпохи. Но тем не менее я понимала смысл написанного.

Всего два слова. Но столько в них было смысла… Загадочного и даже немного устрашающего. Хотела ли я силы? Нет, Силы?

Не уверена…

Но Знаний я хотела. К ним меня тянуло всегда и везде.

И, наверное, сегодня…

Пальцы легли на прохладный кожаный переплет и ласково прошлись по его поверхности. Мне нравилось к ней прикасаться. Нравилось изучать ее старую, потрескавшуюся поверхность и просто привыкать к тому, что теперь она моя.

Губы тронула уверенная и слегка самодовольная улыбка, и я кивнула своему отражению в окне. Моя. Она моя. И раз уж я это признала, то пора сделать следующий шаг.

Пальцы скользнули по корешку книги, пробрались к уголку и перевернули обложку. Глаза в сотый раз пробежали по одинокой строке, и мозг вновь опознал незнакомые закорючки как уже давно знакомые слова.

Да. Я знаю. Я сильная. И я готова.

Пальцы взялись за край первой страницы и впервые завершили свое движение — перевернули.

Время остановилось…