Мелодия привязалась к Шефу с самого утра: когда князь тьмы собрал у себя на даче всех двенадцать шпионов, высланных из Рая, – он нет-нет, да и мурлыкал её под нос, пародируя жужжание гитары. Усевшись за столом дизайна Сальвадора Дали (со стекающими на пол часами), шпионы в знак верности идеям Преисподней спели Hell’s Bells, причём приятный баритон Шефа снискал заслуженные аплодисменты. Каждый из пострадавших за дело зла получил орден «Демон Ада», а актриса Бриттани Мёрфи обрела приглашение сняться в порно для Квартала Сексуальных Мучеников. Шеф, пританцовывая, прошёлся по кабинету. Стены приветствовали начальство, бушуя кровавым цветом. Он охаживал себя хвостом по бокам, словно тигр перед прыжком, – день складывался попросту замечательно. Калашников и Малинин вновь показали себя с самой лучшей стороны, а Преисподняя продемонстрировала – именно тут, посреди огня и серы, сосредоточены крутейшие умы человечества. Не то что пальмово-яблочная долина, населенная импотентами в полотняных рубашках! Всё это Шеф ужасно хотел сказать Голосу и приготовил речь но телефон Небесной Канцелярии не отвечал. В десятый раз прослушав рекламу – «Лучшее средство для потери веса – благочестиво соблюдать пост», князь тьмы предположил, что Голос исполняет угрозу: то есть посещает Землю инкогнито. Это не испортило Шефу настроения, но заставило задуматься.

Нажав кнопку, он вызвал маркетолога.

Рыженькая не заставила себя ждать: явилась так быстро, словно весь день пряталась в шкафу, в приёмной. В этот раз девушка была не в фиолетовом, а в чёрном, облегающем платье – столь коротком, что открывало кружевные трусики. Сладко улыбнувшись Шефу и назвав его «котиком», она села в кресло. Шеф почувствовал себя неловко, но вспомнил, что запросто может избавиться от надоевшего маркетолога, отправив её шпионом в Рай.

– Есть новости из Рая? Что-то я не могу дозвониться…

– Сенсационное сообщение. – Рыженькая заглянула в органайзер. – Похоже, Голос в очередной раз уехал на Землю – в отпуск или ещё куда, я не знаю. В его отсутствие Небесная Канцелярия решила попробовать себя в сетевом маркетинге – ну, типа продаж косметики. Стартует промо-акция: менеджеры Рая будут ходить по квартирам и предлагать оценить волшебную мягкость святой воды, улучшение слуха чтением молитв, а также показывать мелкие чудеса в пределах лицензии. Каждому менеджеру предписано нанять ещё пять других менеджеров, что автоматически означает отпущение грехов.

Шеф затряс рогами в приступе смеха.

– Они у себя в облаках, по-моему, совсем офигели. Впрочем, нам это на руку. Чем больше душ привлекут Небеса, тем больше места в Преисподней, а то уже, можно сказать, на головах друг у друга сидим. Похоже, и верно, Голос уехал – а что? Забвение ему, как и мне, отныне не грозит, фанаты не разочаруются. Кстати, где сейчас организатор похищения ДНК Кудесника?

– На данный момент – в Чистилище. – Маркетолог поправила прядь волос. – Её отчищают от золота. После определения наказания Высшим Судом и общения с психоаналитиком отправят в Ад. Она ещё не в себе.

– О, как обычно – пока не посадят на сковородку, никто не верит, что Ад существует, – усмехнулся Шеф. – Ничего, я ещё докажу этой девушке – я вполне реален, и рога у меня не силиконовые. Вообще, несмотря на явную зависть Рая, я восторгаюсь созданной мной системой. Проинспектировав несколько кварталов и Девятый круг в Преисподней, я пришёл к выводу, что дела идут отлично: грешники страдают, мучения соблюдаются, графы терзают подчинённых. Раз система работает, как конвейер, почему бы и мне не покинуть Ад на недельку? Съезжу в Москву – выпью пива, посмотрю в ближайшем кинотеатре фильм про себя, угоню «бээмвэ» аки бешеный стритрейсер, в общем, развеюсь. А то никакой личной жизни, сижу в офисе круглосуточно. Может, вообще плюнуть и уйти на пенсию? Качаешься в гамаке на Андаманских островах, и нет тебе никакого интереса до чёрного, нутряного зла. Вокруг только чистое море, песок и прекрасное небо…

Глаза Шефа заволокла мутная плёнка.

– Вы чего? – испугалась рыженькая.

– Ничего, – вздохнул Шеф. – Утомительно двадцать четыре часа в сутки заниматься креативом для искоренения добра, руководить концерном, изобретающим наказания для миллионов грешников. Куда ни плюнь – жульё, наркоманы, поэты, педерасты, политики… поневоле негативом пропитаешься. А я – существо творческое. Может, я стихи хочу сочинять, в японском стиле, и рисовать иероглифы. Вот знаешь, при династии сёгунов Токугава в Японии император вообще ничего не решал. Он жил во дворце, любовался сакурой, изучал философию, практиковался в поэзии. Почему бы в Преисподней не ввести должность сёгуна? Самого Токугаву, конечно, вытаскивать не будем – у него достаточно дел в Квартале Политиков, работает рикшей, возит на тачке крестьян, но… такая интересная идея.

– Я запросто могу быть сёгуном, – приосанилась рыженькая. – Управление Адом – это по мне. Можете сдавать дела и спокойно ехать в Москву.

Мечта Шефа о пенсии сразу улетучилась.

– Аудиенция окончена. – Он когтем подгрёб к себе органайзер. – У тебя в досье, помимо работы маркетологом, какой тип наказания, кисулечка? Наверное, как у всех гламурных дур, стирка белья с хозяйственным мылом, мытье полов в казармах и вечный запрет купить сумочку «Прада»? На сегодня свободна: исчезни, отбывай наказание. Адом лучше я поуправляю.

– Но, Шеф, – захлопала ресницами рыженькая. – Я же с вами спала…

– Ты кого-то в Преисподней этим удивить хочешь? – осведомился Шеф. – Я тебя без очереди принял, сиди и радуйся. Здесь половина женщин мечтает со мной трахнуться, а другая половина мастурбирует на мой тёмный образ, видя крутые эротические грёзы. Двигай отсюда мыть посуду. Всего тебе плохого.

…Рыженькая-маркетолог не смогла сдержать эмоции: на выходе она шумно хлопнула дверью. В кабинет, пользуясь возникшей заминкой, протиснулся сотрудник Управления наказаниями – суперлётчик Валерий Чкалов.

– Прошу прощения… совещание проводить будем?

– Не думаю, – раздражённо ответил Шеф, констатируя, что от хорошего настроения не осталось и следа. – Вообще, почему у меня официально нет выходного дня? Гадство. Одни в пятницу отдыхают, другие в субботу, третьи в воскресенье, а когда же расслабиться сторонникам зла?

– Чисто теоретически можно предложить понедельник, – сказал опытный Чкалов. – Он считается таким неудачным, опасным днём. Согласно одной песне, рождённым в этот день никогда не поймать крокодила. Опять же бомбу на Хиросиму сбросили именно в понедельник. Нам подходит?

– Неплохо, – согласился Шеф, и стены изменили цвет на серый в крапинку. – Значит, буду отдыхать в понедельник: грешников, конечно, это не касается, пусть мучаются, как и раньше. Устрою реальный релакс: включу аудиозапись пений на чёрных мессах, поставлю на ДВД винтажное порно, полистаю «Молот ведьм». И телефон отключу, к моей бабушке. А что за совещание?

Чкалов полез за отворот кожаной куртки, достал свёрток бумаг.

– По наказаниям, надо уточнить. – Он с ходу превратился в завзятого канцеляриста. – За час в Чистилище поступили: сотрудницы сгоревшего борделя на севере Франции, полный грузовик американцев из Афгана, двести жертв аллергической реакции на пыльцу, шесть самоубийц от несчастной любви и мужик, которого задавил слон. На каждого в архиве картотека грехов, нам нужно определить цикл, степень и особенность наказания. С сотрудницами борделя проще, но вот мужик со слоном…

Ноздри Шефа исторгли две струйки полупрозрачного дыма.

– Дай-ка сюда, – нежно сказал он и протянул когтистую лапу к бумагам.

Взяв доклад в руки, Шеф с наслаждением разодрал его надвое.

– Адское пламя тому свидетель: мне всё острохренело, – кратко, но ясно выразился князь тьмы, глядя, как у Чкалова отвисает челюсть. – Сегодня как раз понедельник, поэтому я поеду в Москву – поразвлечься.

Подобрав со стола портсигар, Шеф направился к двери.

– Но… простите… кто же будет управлять Адом в ваше от… сут… ствие, – заикаясь, пролепетал Чкалов. – Не можете же вы… просто вот так…

– Кто управлять будет? – переспросил Шеф. – Пушкин. Хватит ему уже автобусные билетики продавать. У вас в России ведь положено на любой вопрос: «А кто это будет делать?» отвечать: «Пушкин». Вот пусть себя и проявит, а в помощники ему дайте Дантеса. То-то веселуха начнется!

Оставив Чкалова стоять с открытым ртом, Шеф покинул Учреждение в чём был – лёгком костюме в стиле двадцатых годов, включая галстук-бабочку и пижонские полосатые брюки. Чемодан решил не собирать: «Зачем? Лишняя трата времени. По дороге на поверхность приму любой облик и создам любую одежду». Его лицо начало меняться по мере приближения к лифту. Сперва оно стало резко похоже на Бреда Питта, из самых первых фильмов, но чуть погодя – на уставшего денди из рекламы «Мартини».

…Мария-Антуанетта дождалась, пока затихнет цокот копыт начальства, и, оглядываясь, неслышно сняла трубку телефона.

– Граф Квартала Сексуальных Мучеников растерзает тебя, о звонящий, – донесся до нее утомлённый, пресыщенный голос маркиза де Сада.

– Монсеньёр… – осторожно произнесла королева.

– Да, ваше величество! – с живостью встрепенулся де Сад.

– Он только что ушёл. Думаю, проверок больше не будет. Всё прошло, как по фуа гра… то есть как по маслу. Квартал Сексуальных Мучеников может вновь запускать порно в кинотеатрах. Если несложно, предупредите, пожалуйста, Квартал Музыкантов – там Моцарт жаловался, что утомился блатняк распевать, ожидая, пока проверка Учреждения подойдёт к концу.

– В Квартал Миллионеров тоже позвонить? – уточнил де Сад.

– Их накрыли с поличным, – вздохнула Мария-Антуанетта. – Сами виноваты. Остальным, я так полагаю, доступен расслабон – ревизии не будет долго. Каторжан Девятого круга это определённо не интересует: там режим бессрочной каторги, послаблений в ледниковом периоде не случается.

– Гран мерси, мадам, – рассыпался в благодарностях маркиз. – Вы не представляете, как мне было тяжко. Всё это время я вёл себя, подобно плебею. Никого не помучаешь, не заставишь кривиться в горести… а как было приятно! Бывало, пригласишь Цезаря, посадишь напротив Брута – оба так страдают, в душе словно порхают бабочки. Вы меня понимаете?

– О да, – согласилась Мария-Антуанетта. – Мы, женщины, любим страдания.

…Щелкнула крышка медальона – королева всмотрелась в фото Калашникова. Алевтина исчезла и давно. Хорошо бы она не вернулась.