Помимо всех прочих достижений «Вояджер-1» сделал снимок нашей планеты с самого дальнего расстояния. В 1990 г. «Вояджер-1», фотографировавший все планеты Солнечной системы, снял Землю с расстояния примерно 6 млрд км, что в 40 раз больше расстояния от Земли до Солнца. На этой фотографии Земля занимает один-единственный сине-голубой пиксель — крупинка пыли, парящая в столбе солнечного света. Это та самая знаменитая «Голубая точка», которая навела Карла Сагана на размышления о безрассудстве и предназначении человечества.

Позвольте мне предложить вам другое видение, не связанное с переменой места, а основанное на новых знаниях. Допустим, за пределами Земли обнаружена жизнь. Неважно где — на Марсе, Европе, Титане, на какой-нибудь экзопланете — или мы получим зашифрованное послание из малоизученной звездной системы. Какова будет ваша реакция? Мы можем обсудить этот вопрос в разных аспектах. Первый, практический. Допустим, за завтраком вы прочтете в газете или услышите эту новость по радио. Будет ли после этого ваш день отличаться от обычного? Доедите ли вы свой завтрак или, бросив все, выбежите на улицу и уставитесь в небо? Поедете ли вы на работу или вместо этого помчитесь в супермаркет, чтобы запастись бутылками воды? Броситесь ли вы стирать белье, выплачивать кредиты или решите, что теперь все кардинально меняется?

В зависимости от уровня контакта — я не рассматриваю вариант, когда они зависли прямо у нас над головами, — изменится что-либо в вашей повседневной жизни? Я знаю об этом не больше вашего. Подозреваю, что мы продолжим заниматься своими делами (почти) как обычно. Что касается меня, то, возможно, я буду читать и перечитывать эту новость несколько дольше обычного, но жизнь на Земле не остановится.

Такую реакцию нетрудно понять. Представьте себе сценарий, в соответствии с которым жизнь обнаружена в образцах, доставленных на Землю с Марса. Если вы узнаете, что на Марсе есть жизнь и что какие-то ее представители сейчас гостят в земной лаборатории, это не отменит необходимости выполнять свои ежедневные обязанности. Счета по-прежнему придется оплачивать, а дети будут требовать завтрак.

Возможно, нам стоит выйти за рамки обыденной жизни. Изменится ли жизнь в более общем смысле? Думаю, да, но, как именно, трудно сказать. Наш мир в каком-то смысле станет больше. Должен признаться, каждый раз, когда я вижу планету Марс, я вспоминаю о двух автоматических станциях, которые сейчас работают на ее поверхности, и меня охватывает волнение. Мысленным взором можно проникнуть в самые далекие уголки Вселенной. Известие о недавно открытой жизни на отдаленной планете или спутнике будет еще более волнующим. Но такое событие не будет означать конец нашего путешествия. Это будет не менее значимый шаг, чем тот, что сделал Нил Армстронг, ступая на лунную поверхность. Но в то же время есть надежда, что это будет лишь один из множества шагов на нашем пути в космос.

Повлияет ли это новое понимание жизни на наш образ действий? Станет ли обнаружение жизни за пределами Земли провозвестником нового этапа на нашем долгом пути к зрелой цивилизации? Конкретнее, если мы обнаружим простейшие формы жизни на другой планете Солнечной системы, как мы с ними поступим? Что, если они окажутся съедобными? Что, если их планета обладает минеральными ресурсами, в которых нуждается наша истощенная Земля?

Мои размышления на эту тему вряд ли будут более осмысленными, чем ваши. На протяжении всей книги мы принимали жизнь на Земле за точку отсчета — единственную точку отсчета, на примере которой пытались понять свойства жизни в целом. Можно и далее использовать этот подход, чтобы представить, каким будет наше взаимодействие с формами жизни, с которыми мы вступим в физический контакт, и картина получается не очень радостная. Достаточно вспомнить, какая судьба постигла здесь на Земле формы жизни, которые можно есть или места обитания которых содержат ресурсы для хозяйственной деятельности человека. Пессимист (или реалист) может пойти еще дальше и напомнить об исторической судьбе сообществ на Земле, которым не посчастливилось вступить в контакт с представителями человечества, обладающими технологическим превосходством и стремившимся к экспансии.

Мне хотелось бы избежать откровенного морализаторства, но, учитывая наш предыдущий опыт, не стоит рассчитывать на безоблачное будущее. С другой стороны, все зависит от нас, и медленно, шаг за шагом, человечество вырабатывает законы и правила — мы называем их культурой, — которые совершенствуют наше понимание природы и места в ней. Мы повзрослели. Есть ли повод для оптимизма? Наверное, только понимание того, что для преодоления трудностей, с которыми сейчас сталкивается человечество, — голод, перенаселенность, военные конфликты, изменение климата — нам нужно повзрослеть еще больше и научиться уважать друг друга и нашу планету. Если это случится, то, возможно, обретенное нами миролюбие и смирение будут сопровождать нас и за пределами Земли в наших контактах с инопланетными формами жизни.