Глава шестая. Судьба

Завтракал Слав на лесной поляне, изредка поглядывая в сторону, с которой приехал. Если солнце не обманывало, то сейчас в Яр-граде было многолюдно и очень весело. Свадьба уже свершилась, и народ готовился к гуляниям.

– Не помешаю? – раздался за спиной у Слава голос, полный уверенности и силы.

Обернувшись, седой паренек посмотрел на гостя. Крепкий в кости мужик, невысок, но широк в плечах, глаза цвета листвы, на плечах кожаная рубаха с нашитыми на нее металлическими пластинами, за пояс заткнут боевой топорик, такие по форме делают в Новом-граде.

– Ну, присаживайся, коль с добром пришел, а нет – так иди себе, здесь наживой не пахнет.

Мужик, не смутившись, подсел к небольшому костерку и протянул руку к ломтю хлеба, вопросительно взглянув на Слава.

– Бери, коль хочешь, – разрешил Слав, отрезая еще несколько ломтей от большого каравая.

Мужик кивнул в знак благодарности и взял хлеб с небольшим кусочком копченой говядины.

– Откуда будешь? – на правах хозяина спросил Слав.

– Да отсюда и буду, – поведя рукой и указывая на лес, ответил мужик. – А вот ты откуда, гость, прибыл?

– С Яр-града еду. А куда? То сам не ведаю, – попристальней приглядываясь к мужику, ответил Слав. – А теперь, тебя повстречав, тем более не знаю, может, вообще никуда отсюда не уеду.

Мужик понимающе улыбнулся и взял отрезанный Славом ломоть хлеба.

– Правильно догадался, леший я, – хитро прищурившись, сказал мужичек. – Только губить тебя я не собираюсь, нужды нет. Ты не разбойник, дрова для костра не рубил, валежником обошелся. К огню меня пригласил, хлеб со мной преломил. Так с чего мне тебя по чащобам за собой таскать да тропки твои в болота заводить? Сиди себе, сколько надо.

– А что же ты тогда на костер вышел? Вы – хозяева леса, насколько я знаю, людей сторонитесь.

– Молодец, – улыбнулся мужичок с глазами цвета листвы. – Но я вышел тебя предупредить, в лесу нежить завелась, так что, просто будь осторожен.

– И что, ты так всех предупреждаешь?

– Нет, – мотнул головой мужичок, – только тех, кто мне симпатичен. Я за тобой долго наблюдал, и как я уже сказал, зла ты лесу, в отличие от нежити, не причинил. Вот и решил, что знать тебе надо. Здесь на краю еще безопасно, а дальше всякое может случится.

– Спасибо тебе, – оглядываясь, сказал Слав, а когда вновь повернулся к костру, собеседника не обнаружил.

Только легкий ветерок шевелил седые пряди на его голове и тихо нашептывал голосом лешего: "С дороги ни в коем случае не сходи".

Слав кивнул, мол, понял тебя, хозяин леса, и стал собираться. Лук, подаренный Скилом, вставил в специальный налуч, прикрепленный к седлу, можно в считанные мгновения достать и выстрелить. Проверил, хорошо ли выходит меч, и вставил ногу в стремя.

– С дороги не сворачивай, – напомнил легкий ветерок, приятно шевеля волосы.

– Спасибо, – негромко сказал Слав и тронул коня дальше по лесной дороге.

На обед парень решил не останавливаться и выбраться из леса сегодня же. Но заезжал все дальше и дальше, деревья становились гуще, а света меньше.

– На помощь! – раздался в нескольких десятках метров от дороги детский крик.

Слав соскочил с коня и замер у стены густых кустов. "Не сходи с дороги", – звучало в его ушах предупреждение лешего.

– На помощь! – снова позвал детский голос.

И Слав решился. Проломив грудью живую изгородь, он вылетел к небольшому болотцу, в котором отчаянно барахталась девчушка лет десяти.

– Подожди, – крикнул он, вытаскивая меч и срубая маленькую березку, росшую на краю болота и суши.

Спустя минуту девочка уже ухватилась за ствол, и Слав вытянул ее на мелководье. У нее были грязные черные волосы, к руке присосалась здоровенная пиявка, сарафан можно выбрасывать.

– Ты как сюда попала? – спросил Слав, ведя девочку за руку по направлению к дороге, где остался его конь.

– За ягодами пошла, – всхлипывая, отозвалась та.

– А как тебя зовут?

– Осинка, – мелко подрагивая от страха, ответила девочка.

Остановившись рядом с конем, Слав оглядел спасенную. Лицо белое, как мел, от пережитого, худенькая, личико изможденное. Конь как-то странно косился на девчушку, подходить не торопился, а когда Слав подвел ее поближе, попытался отступить.

– Тебе что, запах не нравится? – спросил Слав у него.

Конь не ответил. Громко фыркнув, он вновь попытался отступить от девочки.

– Вот что, Осинка, давай-ка я тебя домой отвезу. Ты где живешь?

– Здесь недалеко, я покажу, – обрадовалась она. – Сразу за тем поворотом тропка, поедем по ней, и скоро покажется наша весь.

Слав улыбнулся и запрыгнул в седло. Подхватив девчушку, он посадил ее перед собой.

– Ну, показывай дорогу к твоему дому, – трогая коня, сказал он.

Осинка кивнула и указала направление. И действительно, за поворотом оказалась тропка в лес. "Не сходи с дороги!" – прошептал ветерок, но Слав не внял предупреждению. Конь нехотя сошел с широкой дороги и вступил на тропу. Осинка оказалась права, вскоре показалась подгнившая изгородь веси.

"Беспечные они какие-то, – подумал Слав, – в лесу живут, а изгородь не подновляют". Глянув на небо, освободившееся от деревьев, Слав понял, что ночевать придется здесь, наступал вечер, а леший предупреждал, что в лесу нежить завелась. Въехав в покосившиеся ворота, Слав рассматривал встречающих. Десяток стариков, два десятка баб и детишек, пяток крепких парней и несколько мужиков зим по тридцать отроду, сжимающих в руках дубины.

– Ты кто, путник, будешь? – приблизившись, спросил один из них.

– Просто мимо ехал, да девчонка ваша в болото попала, вот и решил ее домой проводить да попросить у вас ночлега.

– Ну что, ж коли так, ночуй, – сказал мужик. – Вот тот крайний дом, там старуха одна живет, никого не потеснишь.

– Спасибо, – и Слав направил упирающегося коня к указанному дому, у которого на завалинке сидела древняя бабушка.

– Батюшки, – всплеснула она руками, – второй гость за неделю, вот радость-то. Сейчас я чего на стол поставлю, – и, кряхтя поднявшись, древняя бабка направилась в дом.

Слав привязал коня и еще раз огляделся. Люди бродили из конца в конец веси, ничего не делая, из печных труб не валил дым, не голосила скотина, даже собаки не брехали, почуяв чужого.

– Бабуль, – входя в дом, позвал Слав, – а чего собаки молчат?

– А на охоте они, как с утра с мужиками ушли, так пока не вернулись, – отозвалась бабка, ставя на стол чугунок с кашей.

– А скотина где? – не унимался Слав.

– Да за околицей пасется, – как-то торопливо ответила бабка. – Ты садись, поешь.

Слав присел на лавку и достал из-за голенища сапога деревянную ложку. Старуха же куда-то вышла.

«Странно, если скотина за околицей, то где же птица? Обычно куры и гуси всегда крутятся под ногами, петухи орут, а в этой веси тишина», – размышлял Слав.

На улице совсем потемнело, но собаки так и не появились, как и скотину домой не пригнали. "Что-то здесь не так", – подумал Слав.

– А если… – сказал Слав вслух и трижды плюнул через левое плече и провел рукой по глазам.

Так мать учила снимать морок. И лишь только он убрал ладонь от глаз, как все изменилось. Покосившаяся гнилая изба, расколотый чугунок, полный плесени, дверь с огромными щелями, через которые видно сгнившее крыльцо, паутина везде, где только можно.

Слав обнажил меч и, оттолкнув стол, который едва не рассыпался в пыль, бросился на улицу. К избе, где он остановился, шли люди. Конь жалобно бил копытами и пытался оборвать уздечку, которой был привязан к хлипкой изгороди. Слав кинулся к нему, пытаясь успокоить, похлопал по шее и рванул из налуча лук. Быстро наложив стрелу, он развернулся к идущим к нему жителям.

– Стоять! – крикнул он, изготавливаясь к стрельбе. – Кто сделает еще шаг, получит стрелу.

– Что, догадался? – спросил тот самый мужик, который направил его к старухе.

Слав не ответил. Меж тем мужик продолжал говорить:

– Брось свою палку с жилами, все равно не поможет.

– Это почему? – спросил Слав, внимательно рассматривая людей.

Их облик изменился: зубы превратились в клыки, лица вытянулись, как у волков, глаза пылали алым пламенем, на руках отрасли длиннющие когти. "Боги, как же мне не везет! – подумал Слав. – Это же вовкулаки! А у меня всего одиннадцать серебряных монет. А их без малого четыре десятка".

– Понял? – оскалившись, прорычало существо бывшее ранее мужиком, с которым Слав разговаривал.

"А если так?" – подумал Слав и сунул обычную стрелу обратно в тул, доставая взамен одну из тех, что подарил Скил.

– На! – спуская тетиву, крикнул он.

Свистнуло, и вовкулак схватился за стрелу, попавшую ему в глаз. С диким воем он покатился по земле, потом ноги дернулись, и оборотень затих. Его сородичи недоуменно разглядывали мертвое тело. Жуткий вой, пробирающий до костей, огласил проклятую весь. А Слав уже накладывал вторую стрелу. "Сначала надо выбить сильных мужиков и парней. Потом молодух и старух, детенышей бей мечом", – шептал легкий ветерок, шевеля его волосы. И Слав стал стрелять так, как никогда не стрелял. Тетива била по пальцам, свистели стрелы Рюрика, валились в пыль оборотни. За минуту Слав свалил больше десятка бывших когда-то людьми существ. И лишь только после того, как на землю рухнул последний мужик, вовкулаки опомнились и кинулись на него. Парень успел выстрелить еще четыре раза, а потом его захлестнула толпа. Черный клинок Слава запел победную песню, рассекая тела, отсекая конечности и головы. Ни какой клинок, если только не посеребрен, не смог бы справиться с оборотнем, кроме этого. Не зря отец говорил, что добавил в сплав какие-то травы против нечисти, и нашептал на дивное оружие множество заговоров. Нежить отпрянула, оставив под ногами у Слава больше десятка разрубленных тел. А седой парень снова схватился за лук, посылая стрелы в разбегающихся вовкулаков. Слав обшарил дома, выискивая спрятавшихся, и рубил их нещадно. Последней оказалась девочка, приведшая его в проклятую весь.

– Нет, – зарычала она, пытаясь увернуться от черного клинка.

Спустя мгновение ее голова слетела с плеч. И Слав вышел на улицу. Как ни странно, там стоял человек и рассматривал результаты учиненной им бойни.

– Я же тебя предупреждал, – не поворачиваясь, произнес он, – не сходи с дороги, берегись нежити, а тебе что в лоб, что по лбу.

– Но я же справился, – неуверенно сказал Слав, глядя на лешего.

– Скажи спасибо луку и мечу, – отозвался леший, хватая тело того самого мужика, который, видимо, был здесь за главного, и потащил его к дому. – На них особые заговоры наложены. Да и стрелы у тебя необычные. Давай, доставай нож и вырезай их. Работа не из приятных, но сделать это надо, нехорошо такими дорогими вещами разбрасываться.

Вскоре весь запылала, унося вместе с дымом сладковатый запах горелого мяса. Слав стоял и смотрел, как огонь пожирает покосившиеся, старые, покрытые кое-где мхом дома и вовкулаков, бывших хозяев лесного поселения.

– Руки вытри, – сказал леший, осматривая Слава с ног до головы. – Не покусали они тебя?

– Да вроде обошлось, – осматривая себя, неуверенно произнес Слав.

– Ну и ладно, – ухмыльнулся хозяин леса. – Нам здесь больше делать нечего, если ты, конечно, не хочешь заночевать здесь.

Слав оглядел багровые пятна свернувшийся крови и отражающееся в них пламя пылающих домов. Втянул носом воздух. Его едва не стошнило – сладковатый запах горелого человеческого мяса и шерсти проникал в легкие, мешая дышать.

– Нет, пожалуй, я выберу полянку поспокойней, – уверенно сказал он, отвязывая коня и садясь в седло.

– Тогда закрой глаза, – попросил леший, глядя на седого парня.

– Зачем? – удивился Слав.

– Увидишь, – загадочно отозвался леший, поднимая с земли большую сосновую шишку.

Удар в лоб едва не скинул Слава с коня. Удержавшись в седле, он открыл глаза и бросил руку на рукоять меча. Вокруг была зеленная трава и никаких признаков горевшей веси, только большая поляна, окруженная плотным кольцом дубов и сосен.

– Ну, чего расселся? – раздался за спиной голос лешего.

Слав обернулся, прямо посреди поляны под огромным пнем был вход в землянку, возле которого стоял хозяин леса.

– Ну проходи, что ли, – поторопил его леший. – А если не хочешь, можешь здесь оставаться, летом на воздухе хорошо.

Слав спрыгнул на землю и направился к лесовику.

– Как мы сюда попали?

– Небольшое волшебство, – пожав плечами, ответил хозяин. – В пределах леса я и не такое могу. Подумаешь, перенес тебя и коня к моему дому, всего делов-то, – и, он слегка пригнув голову, полез в землянку.

Славу же пришлось согнуться в пояс, чтобы пролезть.

– Да, низковат у тебя вход, хозяин, – отряхиваясь, заметил Слав, глядя на большую подземную пещеру, разделенную на несколько просторных комнат, посредине огромный стол из дубового спила, вокруг него ровные пеньки поменьше – стулья.

– Мне хватает, – ухмыльнулся мужичок. – Правда, дочка все время жалуется. Она немножко тебя пониже.

– Дочка?

– Конечно. Я что, не человек? – притворно обиделся лешак.

– Ну извини, – сказал Слав, усаживаясь за стол.

– Да чего уж там. Есть хочешь?

Слав кивнул, только сейчас он понял, что желудок уже давно грызет ребра, и если это не исправить, то скоро его тело будет таким же гибким, как у змеи.

– Зелена, – позвал лешак, – собери нам с гостем на стол.

Неожиданно у стола появилась красивая девушка, статная, с тонкой талией и высокой грудью, глаза цвета молодой листвы и вьющиеся до пояса волосы оттенка золотых листьев. Она ловко поставила на стол два глиняных кувшина и снова исчезла, чтобы появиться спустя мгновение с полными тарелками и различными мисочками. Через минуту стол был уставлен огромным количеством вкусностей.

– Ну, Зелена, молодец ты у меня, – похвалил дочку лешак. – Присядь, откушай с нами, да гостя развлеки. Он сегодня лесу большую услугу оказал.

Девушка опустилась напротив Слава и, окинув того быстрым презрительным взглядом, спросила:

– Он что, передумал дерево живое рубить и валежником для своего костра разжился?

– Зелена, – чуть повысив голос, сказал лешак, – этот паренек хоть и не намеренно, но сделал великое дело – всех вовкулаков перебил да проклятую весь пожег. Так что, оставь свои едкие замечания.

Девчонка обиженно фыркнула, но взгляд, брошенный на Слава, был уже не таким презрительным, и даже немного потеплел.

Слав, слушая перепалку между отцом и дочерью, занимался более важной задачей – набивал рот вкусностями, принесенными дочкой лешака. Когда тарелки, стоящие перед ним, опустели, а желудок довольно заурчал, Слав отложил двузубую вилку и потянулся к кувшину.

– Кто хорошо ест, тот хорошо работает, – глядя на гостя, сказал лешак. – Попробуй вот тот дальний, – и он указал на ближний к нему кувшин, – там замечательная медовуха, сам настаивал.

– Не откажусь, хозяин, – благодарно кивнул седой паренек. – Кстати, ты так и не назвал своего имени?

– Разве? – удивленно воскликнул мужичок. – И как же ты меня прозвал?

– Ну вообще-то про себя Лешаком кличу, – смутившись, ответил Слав.

– Ну и клич, мне нравится, – спокойно, ничуть не обидевшись, сказал хозяин леса. – А имя мое Дубок.

Слав кивнул, принимая.

– Ответь-ка мне, радушный хозяин, как же ты допустил, чтобы в твоем лесу такая погань завелась?

– Да все просто, – погрустнев, отозвался Лешак, – не было меня довольно долго, а когда вернулся, весь та уже нежитью облюбована была.

– И что же, ты с ней не смог справиться? Ты же хозяин леса?

– Понимаешь, – еще больше смутившись, сказал Лешак, – я не мог. Это закон: я могу завести человека в чащу, могу отпустить, а могу и погубить, но на вовкулаков моя сила не распространяется, я ведь тоже в каком-то смысле нежить. А мы между собой не ладим, но и не воюем.

– Понятно, своих не трогаешь.

– Ну, я законы чту, – пожав плечами, сказал Дубок. – Они мне вроде как не вредят. Ну, съедят одного путника в неделю, мне от этого убытка никакого. На прошлой, правда, двух лесорубов сожрали, да тех я и сам хотел проучить, ишь, повадились каждый день крепкие молодые деревья рубить. Вот и вывел я их на весь проклятую. Ну да, ладно порубал ты их, и хорошо. А то рано или поздно заметил бы князь, на чьей земле лес стоит, что людей много пропадать стало, и пришла бы сюда дружина с факелами, траву бы потоптали, пожар бы учинили. А теперь все снова тихо будет.

Неожиданно Зелена резко встала и направилась к ближайшей двери. Обернувшись на пороге, она обожгла Слава злым взглядом.

– Вот ты приехал и уехал, а нам здесь жить, – сердито сказала она. – На вовкулаков чары отца не действуют. Если бы он попробовал их извести, то они эту поляну бы за пару часов сыскали, и костей бы от нас не оставили.

Тряхнув вьющимися золотыми волосами, она еще раз сердито глянула на Слава и ушла.

– Ты на нее не обижайся, но она права, – глядя дочери вслед, произнес Лешак. – Не по силам мне с вовкулаками тягаться. Особенно с такой большой стаей. Пойдем, покажу, где ты спать будешь, – вставая из-за стола, сказал Дубок.

Слав лежал, глядя на земляной потолок, оплетенный могучими корнями, оставшегося от дуба пня. "По идее, на голову должна сыпаться земля, – подумал он, – а я лежу здесь уже два часа, и ни одной песчинки не упало". За дверью послышались легкие шаги. Потом скрип. Ему даже не надо было поворачивать голову, чтобы узнать, кто это. Зелена проскользнула в его комнату, прикрыв за собой скрипучую дверь.

– Не прогонишь? – тихо спросила она, присаживаясь на лавку рядом с ним.

Слав повернулся и посмотрел на нее: волосы красиво спадают по плечам, света мало, но видно, как ее глаза блистают изумрудным огнем, фигура скрыта длинной рубахой, но почти не прячет ее. Крутые бедра, высокая грудь, стройные ноги.

– Сиди, если хочешь, – подавляя желание прикоснуться к ней, сказал он, – ведь это твой дом, и я всего лишь гость.

Неожиданно она легла рядом с ним, забравшись под медвежью шкуру, которой Слав укрывался, и положила голову ему на плечо, нежно обняв его руками.

– Ты что это делаешь? – косясь на дверь, спросил он. – Если твой отец узнает, я отсюда живым не выйду.

– А как ты думаешь, для чего он вообще тебя сюда привел? – спросила она. Видя, что Слав ее не понимает, пояснила, – он уже отчаялся найти мне мужа. Ты то ли третий, то ли четвертый человек, которого он приводит. Остальные мне не понравились, а ты какой-то странный: волосы седы, но молод, годами юн, а в глазах океаны боли.

– Подожди, – замотал головой Слав, – ты хочешь разделить со мной ложе и назваться моей женой?

– Ну да, – кивнула она.

– Но я не могу здесь остаться, у меня дело там, – и Слав махнул рукой, – за пределами этого леса.

– А ты и не останешься, – блеснув глазами, сказала Зелена. – Подари мне сына, а ему наследника, и езжай своей дорогой.

– Но ты же сказала, что назовешься моей женой? – не понимая, спросил Слав.

– У нас немного не так, как у людей. Когда женщина из нашего рода созревает, ей приводят человека, который соглашается провести с ней ночь. На утро его одаривают и отпускают с миром, а вот те, кто упрямятся, никогда не покидают своды этого леса. И тебе не обязательно оставаться здесь, просто подари мне сына, и все. К тому же я всегда думала, что я красива, неужели я тебе не нравлюсь?

– Нравишься, – не кривя душой, ответил Слав.

– Тогда забудь обо всем, – шепнула она и закрыла его губы поцелуем.

Медвежья шкура полетела на пол, их тела переплелись.

На утро, сидя за столом, Слав немного нервничал, думая о том, что же на это все скажет Дубок. Но тот появился в прекрасном расположении духа. Озорно глянув на дочь, он сел к столу и, улыбнувшись гостю, спросил:

– Ну что, зятек, как тебе моя дочка? Правда, лучше нее нет?

Слав растерялся и изумленно глянул на хохочущую Зелену.

– Да не стесняйся, у нас не так, как у вас, людей. Ты не обязан жить с женой. Зато есть огромные преимущества – любой леший тебе теперь брат, и в любом лесу, даже в самую жуткую метель, ты сможешь найти кров и пищу. Так как тебе моя дочка?

– Я такой красавицы и умницы еще не встречал? – ничуть не соврав, отозвался Слав.

Он пробыл в доме Дубка еще несколько дней и, уже не стесняясь, делил ложе с его дочерью, а теперь со своей женой. Пожалуй, он впервые за три года почувствовал, что у него снова есть семья. Пускай он не сможет жить здесь постоянно, но все же у него появилось сразу два близких человека, а скоро станет трое. На пятый день он вышел на полянку и, достав меч, стал разминать отвыкшие от сражений руки.

– Что, зятек, соскучился по доброй драке? – спросил Лешак, заметив, как Слав энергично парирует удары, рубит невидимого противника, протыкает его на сквозь.

– Нет, но разучиться защищаться не хочется, рано или поздно, но я покину ставший мне родным лес. И меня будет вести моя дорога. – Он взглянул на лезвие, на котором светлели три стальных пятнышка. – И крови на этой дороге будет пролито очень много.

– Наверное, у тебя действительно сложная дорога, – рассматривая меч, произнес Дубок. – Не знаю, что гонит тебя в путь, но таким, как ты, судьба не дает простых заданий.

– Этот меч требует отмщения, и пока жив хотя бы один из убийц моей семьи и родичей, он не даст мне покоя.

– Значит, уезжаешь? – поняв то, что не сказал Слав, спросил Лешак.

Парень кивнул.

– Завтра на заре в путь.

– Ну, тогда готовься, – понимающе произнес Дубок, – мешать не буду.

Утром на поляне стоял оседланный конь и ожидал своего владельца. Ночью Славу выспаться так и не удалось. Зная, что могут больше никогда не встретиться, Слав и Зелена не отрывались друг от друга.

– Ты не вернешься? – спросила девушка, собирая ему еду в дорогу.

– Я не знаю, – честно ответил Слав. – Может быть, когда все, что должно свершиться, свершиться, я вернусь.

Уже стоя на поляне, она прошептала Славу.

– Возвращайся, я буду ждать тебя.

Слав не успел ответить, к нему подошел Лешак, держа в руках круглый щит для пешего и конного боя.

– Вот, возьми, – протянул он Славу свой дар. – Надеюсь, он убережет тебя. Его невозможно разбить. Он уже давно у меня, его спрятал в моем лесу могучий витязь по имени Хельги, которого ты знаешь, как вещего Олега.

– Спасибо, – принимая драгоценный дар, поблагодарил Дубка Слав. – Если выживу, то вернусь.

Закинув щит за спину, Слав прыгнул в седло.

– Закрой глаза, – сказал ему леший, доставая из-за пазухи сосновую шишку.

Слав кивнул и зажмурился. Последнее, что он увидел, заплаканное лицо Зелены. Потом почувствовал несильный удар в лоб. Его конь стоял на опушке леса в трех метрах от убегающей в поля дороги.

– Прощай, Зелена, – с грустью сказал он, – пусть твой лес будет вечно зеленым.

И, ударив коня пятками, погнал его прочь.

– Прощай, и возвращайся, – прошептал ему вдогонку ветерок голосом девушки с длинными вьющимися золотистого цвета волосами и глазами цвета молодой листвы.