Лицо Артема долгое время оставалось для меня просто румяным блином. Как если бы колобка накачали ботоксом: минимум мимики (написать смог, произнести вслух – вряд ли).

Но в один из дней, внезапно появившись буквально ниоткуда, на лице Артема поселилась вертлявая обезьянка.

Она выдает по десять эмоций в секунду.

С тех пор лицо Артема практически не возвращается в состояние штиля. То по нему пробежит легкий бриз. То прокатится высокая волна, подкинув подбородок до бровей. То по лбу начнут расходиться круги от какой-то булькнувшей в мозг грандиозной мысли.

Порой на лицо малыша ляжет тень, и он какое-то время сидит задумавшись, шевеля в воздухе пальцами.

С тех пор на лице Артема заходит солнце и встает луна, меняются времена года, распускаются редкие, не известные науке цветы.

А иногда, и это самые счастливые моменты, лицо Артема оглушительно взрывается в тебя, как петарда.

И тогда навстречу летят мыльные пузыри и разноцветные шарики, клоуны и акробаты, дрессированные тюлени и жонглеры – весь этот цирк под названием детский смех.