59
Вдруг выяснилось, что вся столичная интеллигенция ненавидит Советскую власть. Но Гайдар — рынок все отрегулировал-быстро сделал интеллигенцию нищей.
Караулов дружил с Сашей Ивановым, известным поэтом-пародистом. Отношения у них были до такой степени близкие, что, когда Ельцин после Октябрьского пленума (журналисты центральных изданий демонстративно обходили его стороной) дал Караулову интервью для журнала «Театральная жизнь», Караулов приехал к Ельцину вместе с Сашей — на его «Жигулях».
Встретились у подъезда, во дворе; к себе в квартиру Ельцин никогда никого не приглашал.
Передача «Вокруг смеха», где Саша играл «первую скрипку», закрылась. Тогда Иванов стал колумнистов «Курантов»: бичевал коммунистов, строчил на них памфлеты, любимые герои — Полозков и Зюганов.
Кто-то (кто?!) из кремлевских, возможно — от же Карякин, шепнул Саше, что Ельцин в восторге от его публицистики и Сашу ждет Государственная премия России.
Саша, Саша, он был наивен как ребенок!.. — Утром, в день Указа, Саша гордо направился к газетным ларькам. Об Иванове и его памфлете в Указе не было ни слова.
Саша прибежал домой, стал кому-то звонить, кажется, — Алесю Адамовичу, входившему в комитет по премиям:
— Атебя, родной, даже не выдвигали…
Не владея собой, Саша выхватил из бара коллекционный коньяк и припал к горлышку. «В глубокой завязке» он был уже год, врачи запретили любой алкоголь, и Саша-справлялся.
После второй бутылки он понял, что умирает.
Саша вызвал «Скорую», сумел доползти до дверей, но открыть запоры не смог: стальные, от воров, не хватило сил.
Врачи слышали, как он хрипит за дверью, умоляет о помощи, но выбить дверь они не сумели, слишком тяжелая…