– О, я знаю, чем мы займемся! – воскликнула вскоре после десяти часов вечера мисс Преттибридж, дама со сверкающими зубами, которую де Гранден сопровождал на ужине вчера. – Этот такой романтический старый дом – я уверена, что он просто наполнен воспоминаниями! Давай проведем спиритический сеанс!

– Прекрасно, великолепно, серьезно! – прозвучала дюжина голосов. – Кто будет медиумом? У кого-нибудь есть гадальная доска или планшетный стол?

– К порядку, к порядку, пожалуйста! – самоназванная председательница постучала по ломберному столику своей лорнеткой. – Я знаю, как мы поступим! Мы пойдем в столовую и усядемся там за столом. Затем, когда мы сформируем мистический круг, духи, если они найдутся, войдут с нами в контакт при помощи стуков. Давайте, вперед, все вместе!

– Не думаю, что мне это нравится, – пробормотала мисс О’Шейн, взяв меня под руку. Ее обычно бледное лицо еще более побледнело, и в глазах появилось выражение преследуемого страха, когда она приостановилась в дверях.

– Мне наплевать на такую бессмыслицу, – признался я, когда мы неохотно шли к трапезной.

– Будьте ближе ко мне во время процесса, друг мой Троубридж, – прошептал де Гранден, усаживая меня на место рядом с собой. – Я не очень беспокоюсь об этом мартышкином труде, но, возможно, старая дура невольно послужит нашей цели. Самая большая опасность – для мадемуазель Данро. Продолжайте следить за ней.

Свечи на стенах были погашены, и, с мисс Преттибридж во главе стола, вся компания расселась вокруг – каждый распростер руки на темном полированном дубе перед собой, пальцы слегка касались стола, а мизинцы соприкасались с соседями справа и слева.

– Духи, – мисс Преттибридж в роли жрицы совершила привычный вызов, – духи, если вы здесь сегодня вечером, означьте ваше присутствие, стукнув один раз по столу.

Прошло тридцать секунд без ответа на приглашение дамы. Женщина слева за столом трепетала в полуистерическом смущении, а ее сосед нетерпеливо шикал на нее. Затем, отчетливо, как будто ударенный костяшкой пальцев, древний стол издал громкий стук.

– Если дух – мужчина, стукни один раз; если женщина – дважды, – проинструктировала его мисс Преттибридж.

Еще одна пауза, несколько длиннее, на этот раз, затем медленно, отчетливо, – два мягких стука у самого центра стола.

– О, это – женщина! – воскликнула одна из девушек. – Как это захватывающе!

– И ваше имя? – потребовала хозяйка церемонии голосом, который слегка дрожал, несмотря на ее усилие совладать с собой.

Тринадцать медленных, четких ударов прозвучали на столе, затем один, затем восемнадцать, затем другие подряд, пока не было записано девять различных групп ударов.

– M-a-р-и-а-н-н-а, Марианна – французская девушка! – воскликнула мисс Преттибридж. – С кем ты хочешь поговорить, Марианна? Стукни, когда я назову имя. Доктор Троубридж?

Нет ответа.

– Доктор де Гранден?

Резкий, утвердительный стук ответил ей, и нашему визитеру было предложено изложить свое сообщение.

Затем последовала быстрая телеграфная серия ударов по столу, порой возникавшая так быстро, что нам было невозможно их расшифровать.

Я слушал внимательно, как мог – так и все остальные, кроме Жюля де Грандена. Через какое-то мгновение его гладкая светловолосая голова поднялась, – он обратил внимание на Данро О’Шейн.

Угли горели внизу камина, но их переменчивое мерцание, пропитанное темнотой, снова и снова освещало лицо девушки странным, неземным светом, подобным нимбу вокруг головы святого в средневековой живописи.

Я почувствовал, как пальцы француза напряглись, и понял причину его напряженности, когда украдкой взглянул на мисс О’Шейн. Ее глаза закрылись, и ее красные капризные губы слегка приоткрылись, как во сне. Ее мелких правильных черт коснулся тоскующий экстаз.

Даже мой ограниченный опыт в психотерапии был достаточным, чтобы сказать, что она находится в состоянии, граничащем с гипнозом, – если не на самом деле у границы сознательного. И я собирался вскочить с места, предлагая помощь, но настойчивое давление пальцев де Грандена на мои руки удержало меня.

Повернувшись к нему, я увидел, как он решительно кивнул в сторону двери, находящейся позади девушки. И, следуя его молчаливому приказу, я глянул в проход в то самое время, чтобы увидеть, как кто-то быстро и бесшумно проскользнул по коридору.

Минуту я сидел в недоумении, рассуждая, видел ли, как один из слуг прошел мимо, или стал жертвой оптической иллюзии, когда мое внимание внезапно привлекла вторая фигура… затем третья, четвертая и пятая, проходящие через отверстие арки, как вспышки света на темной стене. Мой разум сказал мне, что глаза обмануты: беззвучно скользящие фигуры, быстро проходившие мимо двери трапезной… были высокими, бородатыми мужчинами, одетыми в блестящие черные доспехи, укутанные от плеч до шпор в соболиные плащи.

Я моргнул глазами и с недоумением покачал головой, задаваясь вопросом, не задремал ли я, но резко, с театральной внезапностью, раздался хриплый, воинственный звук горна, скрипучий визг непросмоленной лебедки, отматывающей веревку, стук опускающегося подъемного моста; затем, под свистящим ночным ветром – опять звуки трубы и стук железных копыт по каменной брусчатке.

– Что? Что это было? – мисс Преттибридж забыла о том, что все еще находится на спиритическом сеансе за столом, и тряхнула головой.

– Звучат как отряд разведчиков в ночном дозоре, – сказал наш хозяин, поднимаясь из-за стола. – Странно, что они трубят, чтобы войти сюда.

– Ха, parbleu, вы правильно сказали, друг мой, – де Гранден внезапно вскочил, так что его стул наклонился назад и упал на пол с оглушительным грохотом. – Это странно, чертовски странно. Разведчики, вы сказали? Молитесь, чтобы они не были разведчиками зла в поисках какого-нибудь несчастного младенца, в то время как компания скучающих дураков сидит, сложа руки, слушая болтовню их подсадной утки! Разве никто из вас не узнал послание, которое дух оставил мне?

Мы посмотрели на него в молчаливом изумлении. Когда одна за другой зажглись свечи на стенах, его ярость уже погасла.

– Ah bah, вряд ли стоит труда рассказывать вам, – воскликнул он, – но важным посланием, которое дух передал для меня, была глупая детская считалка:

Нет, кошка не увидит этой проклятой дурацкой подсадной утки, но Жюль де Гранден может увидеть тех, кто проходил мимо дверей на дьявольскую работу! Троубридж, mon vieux, посмотрите на мадемуазель О’Шейн, пожалуйста!

Подчинясь его команде, я обернулся. Данро О’Шейн упала вперед на стол; ее длинные, рыжие волосы освободились от сдерживающих заколок и разметались вокруг головы, как разлитая жидкая бронза. Ее глаза все еще были закрыты, но мирное выражение исчезло с лица, а вместо этого проглядывал невыразимый страх и отвращение.

– Возьмите ее кто-нибудь, – почти выкрикнул де Гранден. – Отнесите ее в ее комнату, а мы с доктором Троубриджем проследим за ней. А теперь, мсье Ван Рипер, если вы будете так добры, я попрошу вас предоставить нам один из ваших самых быстрых автомобилей.

– Автомобиль – сейчас? – неуверенный тон Ван Рипера показал, что он сомневается в том, что он услышал.

– Précisément, мсье, позвольте мне поблагодарить вас за превосходный слух, – ответил француз. – Пожалуйста, предоставьте нам быстрый автомобиль с большим количеством топлива. Есть определенные быстродействующие лекарства, необходимые для лечения этой болезни тела и души, и мы должны достать их без промедления. Доктор Троубридж будет за рулем – вам не нужно беспокоиться, что придется поднимать с постели шофера.

Десять минут спустя, не имея никакого представления о наших действиях и об основных причинах странных событий, которые произошли за последние полчаса, я давил на педаль газа автомобиля Ван Рипера, и мощный двигатель с каждым нажатием набирал скорость.

– Быстрее, быстрее, друг мой! – просил маленький француз, когда мы, безумно кружась по извилистой дороге, судя по спидометру, превысили скорость в две мили в час.

Две зловеще светящиеся точки показались из-за горизонта, увеличиваясь и становясь все ярче, – и мощные мотоциклы домчались к нам на полной скорости сквозь визг ветра.

Я сбавил скорость до положенной, когда патрульные приблизились, но вместо того, чтобы проскользнуть мимо, они остановились, по одному с каждой стороны.

– Откуда вы? – спросил тот что слева, на чьей руке виднелись шевроны сержанта.

– Из дома господина Ван Рипера, из «Клойстерса», – ответил я. – Я – доктор Троубридж из Харрисонвилля, а это – доктор де Гранден. Молодая леди в доме заболела, и мы спешим домой за медикаментами.

– Гм, – буркнул сержант. – Едете из «Клойстерса», вот как? И никого не повстречали по дороге?

– Не… – начал было я, но де Гранден опередил меня.

– Кого вы ищете, mon sergent? – спросил он.

– Ночных всадников! – губы полицейского словно выплюнули эти слова. – Чертовых похитителей детей! Около пяти миль вниз по дороге старушка по имени Стеббенс возвращалась от соседей со своим внуком, милым маленьким мальчиком трех лет. Тут, словно вышедшая из ада, на них налетела толпа; они сбили старуху с ног и схватили ребенка. Они были наряжены в длинные черные одежды, – как она сказала, – и ехали на черных лошадях. Кричали друг другу на каком-то иностранном языке, и смеялись, как собаки. Клянусь Богом, они будут смеяться другой стороной своих грязных ртов, когда мы их поймаем! Давай, Шуп, поехали! – приказал он своему напарнику.

Рев их мотоциклов становился все слабее и слабее вдали; а мы с каждым поворотом колес приближались к городу.