Глава двадцать шестая
Лучи прожекторов. Звуки работающих камер и вбегающих полицейских. Рев зависшего над крышей вертолета. Брюс слышал все, что происходит вокруг, но звуки доносились как будто издалека, у юноши не было времени осознать реальность происходящего. Он спрятал свой черный костюм и переоделся в обычную одежду. Он нашел дорогу обратно в туннели, где и повстречался лицом к лицу с полицейскими. Служители закона вывели его обратно к оцеплению, где Брюса уже поджидали Альфред и Харви.
Альфред успел сочинить историю, как Ночные бродяги выкрали Брюса Уэйна из полицейского участка, чтобы выбить из юноши доступ к его банковским счетам. Брюс объяснил, как он воспользовался этим предлогом, чтобы удаленно отключить дронов. Харви подтвердил каждое его слово.
Если кто-то и заподозрил в Брюсе недавно стоящую на крыше фигуру в черном, никто не стал говорить об этом вслух.
Дайан сидела на бордюре возле одной из машин скорой помощи. На плечи девушки было накинуто одеяло. Когда Брюс и Харви подошли к подруге, она развела дрожащие руки в стороны и крепко обняла обоих парней. Брюс закрыл глаза и обнял подругу в ответ. По крайней мере, все его друзья здесь. Все его друзья живы. Остальное не имело значения.
Когда юноша открыл глаза, ему на мгновение показалось, что он увидел в толпе девушку с темными глазами. Почудилось, что он слышит голос Мадлен. Возможно, стоит ему моргнуть, и он снова перенесется в подземелья «Аркхэма» и окажется по ту сторону стеклянного барьера от девушки, которая посмотрит на него, наклонив голову набок, и заплетет блестящую черную косу.
Когда Брюс снова вгляделся в толпу, наваждение сгинуло: на месте девушки с темными глазами толпились полицейские и репортеры. Казалось, будто ее там никогда и не было.
* * *
На следующее утро Брюс проснулся в собственной постели и кое-как дохромал до заднего двора. Покрытое бесчисленными ссадинами и синяками тело ломило и болело, но впервые за долгое время юноша спал спокойно, без единого кошмара. Никаких пугающих залов и бесконечных коридоров. Солнечный свет пробивался сквозь стекла и рисовал на полу яркие узоры. Необычное ощущение. Казалось, что событий прошлой ночи и не было вовсе.
Альфред уже поставил на террасе поднос с кофе, яичницей и тостами. Брюс с удовольствием уселся в кресло и обвел взглядом пышную зелень вокруг. Окрестности действовали умиротворяюще. Было на удивление тихо, слышно было только пение птиц да отдаленное журчание фонтана. Неужели вся эта ситуация с захватом заложников случилась только прошлой ночью и он едва не оглох от рокота вертолетов и автоматной стрельбы?
– Доброе утро, мастер Уэйн.
Брюс обернулся и увидел, что его опекун стоит возле входа на террасу с целой пачкой конвертов.
– Рад видеть тебя, Альфред, – воскликнул юноша, пока тот усаживался рядом с ним.
– Заезжал Люциус, просил передать вам его благодарности, – ответил Альфред, – если полицейские сунут нос в «УэйнТех» и начнут задавать вопросы, он вас прикроет.
– Кто-нибудь что-нибудь заподозрил?
Альфред покачал головой.
– Полиция выписала ордер на арест неизвестного нападавшего в черном. Они никогда вас не найдут, особенно если Люциус позаботится об этом.
Брюс попытался улыбнуться.
– Ты извинился перед Люциусом от моего лица за то, что мы вломились в его лабораторию?
– С учетом всех обстоятельств у Люциуса нет к вам претензий, – усмехнулся Альфред, – и если вы будете в настроении, он бы хотел встретиться с вами и лично поблагодарить за ваше участие. Он сказал, что техники в «УэйнТех» будут очень заняты, устраняя найденную Мадлен дыру в программном обеспечении дронов. Приличная такая дыра, я бы сказал, – Альфред взял стопку конвертов и бросил их на стол. – Вам прислали несколько открыток.
Брюс бегло просмотрел стопку, узнавая некоторые имена и адреса. Это были весточки от друзей, одноклассников, учителей и сотрудников «Уэйн Индастриз». Рука юноши зависла над одним из писем. Оно было от Ричарда. Брюс покосился на Альфреда, и опекун просто кивнул. Юноша осторожно сломал печать. Внутри оказалась открытка с пожеланиями скорейшего выздоровления. На ней аккуратным почерком было написано всего одно слово.
«Спасибо».
Даже спустя столько времени Брюс сразу же узнал почерк Ричарда. Перечитал слово. Ричард же не мог знать, что это Брюс скрывался под черным шлемом, что это он проник в концертный зал. «Или мог?» Вдруг он узнал манеру Брюса драться или его голос? Брюс покачал головой и на миг представил себе, как Ричарда арестовывают и везут на допрос.
Стал бы его бывший друг рассказывать копам о личности человека в черном?
Это было бы в его стиле. Мстительный, злой, насмешливый человек, желающий во второй раз наказать Брюса. Юноша еще раз перечитал сообщение. «Спасибо».
В этом кратком послании содержалось невысказанное обещание сохранить тайну Брюса.
На юношу медленно опустилось осознание всего творившегося прошлой ночью хаоса.
– Мне кажется, Альфред, что я где-то не здесь, – признался Брюс.
– Я знаю, – мягко сказал опекун, – дайте себе время отойти от случившегося. – Мужчина вздохнул, а затем пристально вгляделся в своего юного воспитанника. – У меня такое подозрение, мастер Уэйн, что мне не удастся удержать вас от попадания в опасные ситуации, пусть вы и доказали, что вполне способны с ними справиться.
Брюс вспомнил, что он испытывал, когда обмякшее тело Мадлен лежало на его руках.
Мысли по-прежнему расплывались. Юноша никак не мог решиться и спросить Альфреда, что полиция собирается делать с телом девушки. Где ее похоронят.
– Ничего я не доказал, – вздохнул Брюс.
Альфред выразительно уставился на него.
– Просто постарайтесь не давать мне слишком много поводов для инфаркта. Я не молодею.
Раздался звонок в дверь. Альфред еще секунду сверлил Брюса взглядом, затем поднялся и направился к двери. Брюс вернулся к изучению окрестностей, пока до его ушей не донеслись знакомые голоса. Он оглянулся.
К нему приближались Харви и Дайан, оба с подарками. Харви нес на плече сразу два рюкзака. Его светлые волосы были зачесаны назад, на лице играла улыбка. Дайан казалась более спокойной, она выглядела целой и невредимой, а мешковатый белый свитер и полосатые леггинсы добавляли ей несколько расслабленный вид. В ее карих глазах застыло задумчивое, загнанное выражение, но при виде Брюса девушка просияла и выпрямилась.
Увидев друзей, Брюс выкинул из головы все мрачные мысли.
– Не могу поверить, что ты уже на ногах, – воскликнул Харви, хватая протянутую для пожатия руку Брюса и притягивая друга к себе для объятий. Он слишком усердно хлопнул Брюса по плечу, и юноша поморщился и засмеялся.
– Я слышал, один из спецназовцев сразился с Уоллесами на крыше концертного зала. слышал, что ты как-то помог полиции найти вход в здание. Там царит настоящий хаос, никто не понимает, что произошло на самом деле. Но какого черта, остаток месяца я проведу в постели, смотря фильмы и поедая пиццу.
Брюс отстранился от Харви и обнял Дайан:
– Ну, учитывая, что ты на самом деле побывала заложницей, – прознес он, – у меня не может быть никаких оправданий.
Дайан обвила шею юноши руками и крепко его обняла.
– Спасибо тебе, Брюс, – сказала она, – не знаю, была бы я сейчас здесь, если бы ты не помог полиции.
Брюс закрыл глаза и чуть не задушил девушку в объятиях. Похоже, она так и не поняла, что это он скрывался под черным шлемом, это он был вместе с ней на балконе, это он видел ее испуганное лицо. Вся ситуация казалась чем-то нереальным.
– Рад, что все обошлось, – ответил он.
– Знаешь, полиция не понимает, что им с тобой делать, – призналась Дайан, когда они все уселись вокруг стола. Альфред принес еще яиц и тостов и две чашки кофе для гостей. – В утренних новостях сообщили, что Ночные бродяги вытащили тебя из тюрьмы, чтобы выбить из тебя пароли от твоих банковских счетов.
Брюс с облегчением обменялся взглядом с Харви. Его друг по-прежнему не очень комфортно себя чувствовал, нарушая закон, но Брюс сомневался, что Харви побежит в участок подписывать чистосердечное признание.
– А твой хитрый трюк в итоге всех спас, – продолжила Дайан. – Однако остается эта история с. – она замешкалась, – с письмом Мадлен. Департамент полиции по-прежнему гадает, стоит выдвигать против тебя обвинения или нет.
– Они будут идиотами, если потащат тебя в суд, Брюс, – вмешался Харви, – и это я тебе говорю, а ты знаешь, что это значит.
Каким-то образом все это – нерешительность полиции, возможность снова попасть в суд – казалось несущественным.
Как и всегда, Дайан первой заметила перемену настроения. Она указала на яичницу с тостами, к которым он даже не притронулся, и ее лицо посерьезнело.
– С тобой точно все будет в порядке? Я понимаю. тебе, должно быть, нелегко после вчерашнего. – Она протянула ладонь, и Брюс заметил, что руки девушки по-прежнему безостановочно трясутся. – Надеюсь, когда-нибудь это прекратится. Когда-нибудь.
– Когда-нибудь, – кивнул Брюс, снова погрузившись в мысли о Мадлен. Он вспоминал, как ее тело было залито лучами прожекторов, как она дрожала в его объятиях. Он снова и снова проигрывал эту сцену в памяти. Затем тряхнул головой. Не его одного потрясли события прошлой ночи. Многие сегодня пытались собрать себя по кусочку.
Харви откинулся в кресле и вздохнул.
– Похоже, тебе придется смириться с тем, что ты вечно будешь фигурировать на передовицах готэмских газет, – произнес он с оттенком печали в голосе, – все хотят отщипнуть хотя бы чуточку от твоей истории. Журналисты пытаются взять интервью у любого, кто хотя бы шапочно с тобой знаком. Таблоиды уже сочиняют истории о том, что произошло на самом деле.
– Бесстыдники, – Дайан покачала головой, – тебе придется носить маску, чтобы избежать всего этого балагана, творящегося вокруг тебя.
Брюс задумался, что бы она сказала, если бы узнала про костюм. Его внимание переключилось на Харви. Он указал на рюкзаки, которые его друг притащил с собой.
– Эй, – произнес юноша, – а это для чего?
Харви посмотрел на него, затем глубоко вздохнул.
– Так вот, – неуверенно начал он, – ты же помнишь, что я заявил на своего отца в полицию?
Дайан с улыбкой замерла в предвкушении того, что Харви скажет дальше, но Брюс замолчал, вспомнив, о чем предупредил его Харви перед тем, как вытащить из участка. Юноша кивнул, приглашая друга продолжить историю. – Похоже, он останется в тюрьме на какое-то время. Так что я подумал, если. если. – Харви запнулся, пытаясь подобрать нужные слова, – я подумал, можно мне пока пожить у тебя? Ненадолго, всего несколько недель, пока не начнутся занятия в колледже? Большая часть вещей при мне. – Он указал на свой маленький, поношенный рюкзачок. – Конечно, если это доставит слишком много проблем.
Глаза Брюса распахнулись от удивления. Харви наконец-то, наконец-то оставляет отца позади. Хорошая новость.
Судя по виду Харви, его друг уже собирался начать извиняться, но Брюс наклонился вперед и остановил его пристальным взглядом.
– Оставайся, – ответил он, – живи, сколько хочешь.
Харви задумался еще на мгновение.
– Я подумал, что мне стоит стать чуточку храбрее, – пояснил он.
Брюс положил руку на плечо друга.
– Харви, да ты храбрее, чем я надеюсь стать когда-либо.
Дайан обняла Харви, и Брюс повторил ее жест, наслаждаясь обществом своих друзей. Прямо здесь и прямо сейчас они составляли весь его мир. Им не нужно было приходить сюда сегодня, они и сами достаточно натерпелись прошлой ночью и наверняка устали не хуже него. Но, тем не менее, они оба пришли проведать и подбодрить его, и Брюс был необычайно благодарен судьбе, что у него есть друзья, с которыми просто можно быть собой.
В мире всегда хватает места для лжецов, предателей и воров, но там в нем по-прежнему встречаются люди с добрым сердцем.
Так они и сидели, пока не пришел Альфред и не сообщил, что к Брюсу пришли очередные посетители. Юноша извинился, поднялся из-за стола и оставил Дайан и Харви обсуждать, какие концерты стоит посетить до колледжа. Брюс направился обратно в дом, где в холле его поджидала высокая фигура.
Это была детектив Драккон. Рядом с ней стоял незнакомец, которого Брюс раньше не встречал. Услышав шаги, детектив повернулась к нему навстречу и протянула ладонь для пожатия. В другой руке женщина неуклюже сжимала букет цветов и открытку.
– Привет, Брюс, – произнесла она и указала на стоящего рядом мужчину, – это детектив Джеймс Гордон.
Брюс обменялся рукопожатием с Гордоном, и мужчина одарил юношу дружелюбным взглядом. Детектив Гордон был еще молод, но что-то в его густых бровях, глубоко посаженных глазах и обветрившейся коже делало его на вид мудрее своих лет.
– Рад знакомству, мистер Уэйн.
– Взаимно, сэр, – ответил Брюс.
– Гордона перевели из Чикаго, – пояснила Драккон, – он займет мое место в департаменте полиции города.
Брюс пристально посмотрел на нее.
– Ваше место?
– Мне предложили повышение в Метрополисе. Я доработаю в готэмской полиции до конца месяца, а затем возглавлю их силы безопасности.
Брюс не удержался от улыбки.
– Мои поздравления, детектив, – произнес он.
– На самом деле все благодаря тебе, – Драккон неуклюже махала букетом, пока Альфред не положил конец страданиям детектива, забрав цветы и отправившись на поиски вазы. – Ребята в участке настояли, что нужно прислать тебе это, – произнесла она, поправив очки. – Когда ты поправишься, мы бы хотели пригласить тебя в участок и вручить грамоту в благодарность за твои действия.
Брюс покосился на открытку. Внутри красовалась целая куча подписей.
– После всех неприятностей, которые я вам принес? – криво ухмыльнулся Брюс. – Это уже перебор.
Драккон уперлась рукой в бок, но сама не смогла удержаться от улыбки.
– Просто прими эти чертовы цветы, Уэйн, пока я не передумала.
– Что еще за грамота?
– За решительные действия по спасению жизней офицеров полиции и гражданских лиц, – ответил Гордон, – требовалось немалое мужество, чтобы отключить дронов, мистер Уэйн.
Драккон пожала плечами, словно не была уверена, за что следует хвалить Брюса.
– За твой героизм, – добавила она, – мы бы ничего не смогли добиться без твоей помощи.
– Отличная работа, – заключил Гордон.
Брюс задумался.
– А что насчет Ричарда Прайса? – рискнул он. – С ним-то что будет?
– Против него выдвинут обвинения, – ответила Драккон, – но он необычайно нам помог в выслеживании всех Ночных бродяг, кому удалось сбежать вчерашней ночью. Мы постараемся, чтобы в его приговоре учли все, что он пережил. Я знаю, что он твой друг, Брюс, и он очень раскаивается в содеянном.
Брюс попытался представить, как дальше будет развиваться жизнь Ричарда. Он потерял отца и будет жить дальше с чувством вины за все те ошибки, что он совершил, связавшись не с
теми людьми. Может, после того, как Ричард отсидит свой срок, он сможет найти мир и покой среди оставшихся членов своей семьи.
– Спасибо вам, детектив, – произнес Брюс.
Драккон тепло улыбнулась юноше.
– Знаешь, Брюс. поначалу я была весьма несправедлива к тебе. Когда тебя только назначили отбывать общественные работы, мне казалось, что я обязана показать тебе, насколько ты зазнался. Я хотела напомнить, что ты просто не можешь творить все, что заблагорассудится. – Она запнулась. – Но у тебя были свои причины искать справедливости. На самом деле, для меня было в удовольствие работать с тобой эти несколько месяцев, несмотря на все наши взлеты и падения. Ты хороший человек, Брюс Уэйн, у тебя доброе сердце. А это не так-то просто, учитывая, что тебе пришлось пережить.
– Спасибо вам, детектив, – наконец, произнес Брюс. Неужели он был настолько хорош? Он неоднократно причинял боль тем, кого любил, сотни раз не подчинялся приказам. Но, может быть, в этом что-то и было, и теперь, когда он принимает на себя наследие своих родителей, юноша найдет в случившемся какой-то смысл.
Его губы изогнулись в легкой улыбке.
– Итак. Мне стоит ожидать новый сеанс общественных работ? Не буду говорить, что я с нетерпением этого жду.
Оба детектива не сдержали смешков, и на какой-то момент Драккон стала сама собой.
– Нет, не в этот раз, – заявила она, – с учетом сложившейся ситуации и твоего вклада в общий успех, тебе даруется полное помилование, из твоего личного дела вычистят любые упоминания о Ночных бродягах. – Женщина пристально уставилась на Брюса. – Но не советую тебе и дальше испытывать удачу. Пусть это будет последний раз, когда ты перешел дорогу департаменту полиции Готэма.
– Это последний раз, – уверенно произнес Брюс, – вряд ли я когда-либо впутаюсь в нечто настолько крупное еще раз.
Драккон поджала губы.
– Полагаю, что это так.
На этот раз Брюсу бросилось в глаза, что Драккон чувствует себя неуютно, как будто у нее на уме есть что-то еще.
Гордон выступил вперед.
– Мы нашли доказательства, связавшие Кэмерона Уоллеса с тремя убийствами, в которых мы изначально обвинили Мадлен. Мы не знали, что он жив, так что проведенный нами анализ ДНК уже не выглядит таким убедительным. Она определенно присутствовала там, но не она совершала убийства.
Брюс рассеянно кивнул, пытаясь стереть из памяти мысли о неподвижном теле Мадлен. Взглянув на Драккон, юноша снова заметил на лице женщины выражение неловкости. Любопытство взяло верх.
– О чем вы умалчиваете, детектив?
Позади Брюса раздался голос вернувшегося из кухни Альфреда.
– Да скажите ему уже, детектив. Он все равно выяснит, так или иначе.
Драккон потерла виски, затем поправила свитер.
– Мадлен. ее тело исчезло из морга спустя час после того, как ее туда доставили.
Брюс окаменел.
– Что?
– Мы отследили ее до аэропорта, но там выяснилось, что она уже покинула страну.
Мадлен не умерла. Даже близко.
Она жива.
Она обдурила медиков, заставив их отвезти ее в госпиталь, и в сложившейся неразберихе улизнула. Брюс вспомнил ее бледное лицо, слезы, последнее «Прощай». Еще один, заключительный обман.
Не в силах удержаться, он задрал голову и засмеялся. «Ну конечно же она нашла способ освободиться».
– Ну что ж, – произнес Брюс после долгой паузы. – Полагаю, она нашла способ перечислить себе все украденные деньги.
Гордон закашлялся, и юноша недоуменно взглянул на детектива.
– Что? – спросил он.
– Мадлен не стала снимать деньги со счетов Ночных бродяг, – пояснил он.
Брюс замер.
– Не стала?
– Нет, – подтвердил Гордон, – она перечислила все деньги на благотворительность. Фонд правовой защиты Готэма только что получил пожертвование на миллионы долларов от имени ее матери.
Брюс озадаченно переводил взгляд с одного детектива на второго. Его мать постоянно перечисляла средства Фонду правовой защиты Готэма, организации, защищавшей в суде тех, кто не мог позволить себе нанять адвоката. И Мадлен только что отдала Фонду все деньги Ночных бродяг. Детективы принялись обсуждать ситуацию, а Брюс уставился в окно и задумался, как неразгаданно осталось для него сознание Мадлен и что заставило девушку пойти на этот шаг.
Возможно, она наконец перестала полагать, что они сражаются на разных сторонах. Возможно, Брюс точно так же изменил ее, как Мадлен изменила его. Возможно, это был прощальный жест доброй воли, будь они друзьями, врагами или кем-то большим.
А возможно, после всей лжи таким образом она призналась ему, кем была на самом деле.
МЕСЯЦ СПУСТЯ
