Глава 12
Потеря ориентации, падение и я со всего размаха рухнула в болотную жижу, уходя в неё с головой. Ледяная вода намочила одежду мгновенно, и холод впился в кожу иглами. Я вынырнула, хватая ртом воздух, и ничего не видя. Убрав с лица волосы и протерев от грязи глаза, смогла оглядеться и чуть не взвыла. Везде, куда простирался взгляд – болото! Это всё, что смогла рассмотреть сквозь клочья густого и вонючего тумана.
Кто настраивал эти порталы? Они с ума сошли сюда адептов швырять?! Постанывая от ушибов и еле переставляя ноги, доковыляла до чахлого кривого деревца, надеясь, что там будет суше.
Прикоснулась рукой к чёрному гладкому стволу, и с омерзением одёрнула руку, задыхаясь. Все эльфы знают, что у деревьев есть душа, и при желании могут её услышать. Мне повезло с даром. Развивая его, научилась находить общий язык с обитателями леса и деревьями. Они укрывали меня своей тенью, при необходимости могли сделать невидимой для остальных. Вот и сейчас по привычке я потянулась к дереву. Но дух его был гнилым, отравленным, как воздух болота.
– Гнилище, – прошептала потрясённо одними губами, не веря.
Как же так?! Одно из самых гиблых мест. Зубы застучали то ли от холода, то ли от осознания ужаса моего положения. У меня же ничего с собой нет! Ни одежды переодеться в сухое, ни воды, ни кристалла связи, чтобы сообщить о себе, ни даже кинжала.
Про живущих в Гнилище существ такие ужасы рассказывают, что вспоминать страшно. Чем мне защищаться? Руками отмахиваться? Меня вообще найдут?! Маг, бросивший бомбу, меня не видел, Декст парализован и неизвестно, когда заговорит. Мамочки! Да даже если и заметят исчезновение, решат, что я в тени, наблюдаю. Спохватятся только после окончания сражения. Меня же съедят к этому времени! Доносящиеся чавкающие звуки внушали сильное опасение.
Стало страшно, как никогда. Поневоле потянулась опять к дереву, ища рядом с ним защиту. Преодолевая брезгливость, с трудом подтягивалась по стволу, коченеющими пальцами хватаясь за гладкие ветки, холодные, в какой-то слизи, как змеи. Одна надежда переждать на нём. При всех своих способностях, с агрессивными обитателями болота мне не договориться.
Я понятия не имела, сколько смогу продержаться. Ног в хлюпающих сапогах уже не чувствовала, дыхание вырывалось изо рта облачком пара. В довершение, меня чуть не укусила змея, свисающий чёрный хвост которой я приняла за ветку. Еле успела отбросить. Не успела она упасть в болотную жижу, как на ней сомкнулись челюсти какого-то животного. Я даже разглядеть толком не успела. Приплюснутая вытянутая голова, состоящая из одной большой челюсти. Да эта тварь меня бы пополам перекусила в раз!
С чавканьем проглотив змею, неизвестная тварь вновь погрузилась в болотную жижу. А я дрожала от ужаса. Теперь скорее на деревце сдохну, чем полезу обратно в болото! Или умру от обморожения. Влажный холодный воздух плюс мокрая одежда и я уже продрогла до костей.
Я вздрагивала от каждого шороха, а болото жило своей жизнью. То и дело раздавался плеск, звуки борьбы, визг или уханье. Но постепенно тело от холода немело и моим самым главным страхом стало не удержаться на скользких ветвях и упасть.
Время тянулось неимоверно медленно, малейшая попытка пошевелиться и разогнать кровь приводила к тому, что я соскальзывала. И тут, как будто и без того проблем мало, вдалеке я услышала пощёлкивания.
Нет-нет-нет! Только не нарры! С ужасом осознала, что это конец. С любым лесным зверем я бы договорилась, но это тупые злобные монстры. У них две челюсти. Когда они чувствуют добычу, внутренняя выдвигается вперёд и при беге раздаётся характерное пощёлкивание. Что они вообще делают на болоте?! Хотя, какая разница, в Гнилище каких только тварей не встретишь, недаром сюда по доброй воле никто не суётся.
Впервые в полной мере осознала, что значит безнадёжность. Я учила адептов никогда не терять присутствия духа и искать выход, но сама его не находила. На дерево нарры заберутся без труда, а если попробовать уйти болотом, то меня ещё до их подхода съедят. Попыталась слиться с деревом, но ощущения при этом были такие, будто с головой погружаешься в нечто мерзкое и слизкое.
Терпела. Холод отуплял сознание, но я не хотела умирать!
Мне оставалось застыть на месте и ждать, слыша, как всё ближе и ближе раздаются пощёлкивания и до рези в глазах вглядываться в как назло сгустившийся туман.
Перед глазами уже поплыли синие круги. Вдалеке послышался громкий плеск. Я вслушивалась. Видно ничего не было, но показалось, что там идет схватка, а потом пощёлкивающие звуки стали удаляться. Удаляться! Неужели они кого-то съели и ушли?
В душе родилась робкая надежда на благоприятный исход. Я ждала, и ничего не происходило. Нечто крупное бродило в тумане, но нарров не слышно. И вдруг, совсем рядом раздались характерные щелчки. Дева Лесная, они сделали круг, и пришли за мной!
И вдруг клочья тумана разошлись, являя знакомую фигуру демона. Высший! Боги, никогда не думала, что буду ему настолько рада. Силы вмиг покинули меня. Одеревеневшие пальцы соскользнули с ветки, и я полетела вниз.
Упасть мне не дали, поймав, и пинком ноги отшвырнув прыгнувшего за мной нарра.
– Я-я-я.
Хотела сказать, что рада его видеть, но от холода зубы стучали так, что ничего путного не могла произнести.
– Т-т-ты, – передразнил демон в боевой ипостаси, и это было так похоже на Хама, что убедило в его реальности, Кто бы знал, как я ему обрадовалась.
– Д-д-думала…что…г-г-глюки. Оооой!
Не знала, что демоны такие горячие. Потеряв стыд, прильнула к его огромной груди, обнимая, как печку.
– Т-т-еплый! – попыталась объяснить своё неадекватное поведение. Ни что на свете не могла теперь оторвать меня от него. Какое счастье, что он в боевой ипостаси! Такой огромный, горячий, сильный. Рядом с ним больше нечего бояться. Я под защитой самого страшного хищника. Даже нарры предпочли исчезнуть.
– Уходим отсюда, – произнёс демон.
– В-в-в Ак…Ак…
– Не в Академию, но тоже в неплохое место.
С ним хоть на край света, лишь бы не отпускал!
– Ак. демия к-к-ак? – попыталась узнать новости и отвлечь от того, как в него бесстыдно вцепилась.
– Пала, но держались достойно. Маги впервые заливались слезами, атакуя. Твоих бабочек и жуков надолго запомнят.
Стало так приятно.
– А п-па… п-паук-ки?
Но демон устал от вопросов и глухо рыкнув, открыл портал.
Дева Лесная, как же холодно. Я тряслась изнутри и стучала зубами. Еще немного и точно они все сломаются. А бывают эльфийки без зубов? А, они же потом снова вырастут. Через пару десятилетий. Что за глупые мысли? Мой мозг тоже замерз и теперь выдает такую белиберду. А как же пауки? Их оценили в итоге? А-а-а-а!
Я заорала, так как меня, по ощущениям, окунули в кипяток.
– Не дергайся, Цветочек! – уже знакомый голос, без рычания.
Издевается?! Да я сейчас живьем сварюсь!
От возмущения и желания понять, где нахожусь, распахнула глаза. Ну и, конечно, первое, что попало в поле зрения, Хам собственной персоной. Благо уже не в боевой ипостаси, а во вполне себе нормальной. Я даже не заметила как он стал обычным. Но держал все так же крепко.
– Да не вертись!
Издевается? Он меня сжал так, что я могла максимум вертеть головой и гневно шипеть. Потом голос, наконец-то, вернулся. Разморозился.
– Я же сварюсь!
– Ни за что. Только согреешься.
И правда. То, что вначале показалось кипятком, на деле оказалось просто очень теплой водой. И сейчас она начинала согревать, растворяла холод, прокравшийся в самую глубину тела.
Хам продолжал меня держать. Прижимал к груди и не давал пошевелиться. Потом вдруг ощутила, как хватка исчезла, а высший завозился за моей спиной. Непонятное шуршание, глухой шлепок чего-то о твердое. Не выдержала и вывернула шею, чтобы увидеть мокрую и грязную одежду Хама, лежавшую на каменном полу пещеры. Заодно и зацепилась взглядом за пейзаж.
И правда пещера. Полукруглый потолок, стены все в мельчайших кристаллах, от них шли разноцветные блики. И рассеянный свет, источник которого я не нашла.
А еще несколько круглых бассейнов, обложенных гладкими светлыми камнями. И каменные лавки с подушками.
– Цветочек, я тебя раздену. И мы перейдем в чистый бассейн. Мало ли какая гадость могла прицепиться к одежде.
Я лишь кивнула. И первой начала сдирать с себя блузку. От нее воняло даже сейчас, когда основная часть грязи смылась.
Нарры! Теперь понятно, почему говорят, что они воняют. Еще бы, если жить в Гнилище! Ох, я теперь по пять раз на дню буду принимать душ. Чувство, что грязь в кожу въелась.
Блузка, штаны и белье Хам одним вонючим комком швырнул к своей одежде.
– И сжечь! – услышала я свой голос, какой-то подрагивающий. – Сжечь, потом еще раз сжечь и в третий раз на всякий случай тоже сжечь. Ох!
Меня на руках перетащили в другой, чистый бассейн. И теперь я уже не сопротивлялась. Тепло, просто блаженное тепло окутало со всех сторон. А ещё везде были руки демона, осторожно смывающие с меня грязь, промывающие от тины волосы. В этом царстве горячей воды и пара он всё равно оставался самым тёплым, даря ещё ощущение безопасности, так что я откинулась ему на грудь, позволяя обо мне позаботиться.
Тело оттаивало, а вот ужас пережитого не спешил отпускать. Если бы не он…
– Спасибо. Спасибо, что пришли за мной, – едва слышно произнесла я, но он услышал.
Путешествующие по моему телу руки на мгновение замерли, сжали, а потом демон ухватил за подбородок, запрокидывая голову и заставляя посмотреть на себя.
– Я же сказал, что буду следить за тобой.
И тут меня накрыло осознанием – если бы не его вредный характер, от меня бы даже костей не осталось! Повернулась, обнимая и утыкаясь ему в шею.
– Спасибо!
Не знала, как выразить всю степень благодарности. Только высший мог осмелиться сунуться в Гнилище. Даже нарров расшвырял как котят!
Но демон с затруднением способа выражения благодарности не страдал, приподнимая моё лицо и беря в плен губы.
Поцеловать спасителя – это святое. Никогда не думала, что мой первый поцелуй будет таким… жарким. У нас с отношениями до брака строго, и поцелуи только с женихом и мужем. У меня совсем не было опыта, а вот у демона с избытком.
Даже не подозревала, что это так приятно и туманит голову похлеще пыльцы шассовника, который применяют для обезболивания ран тяжелобольным в походных условиях. Тело стало лёгким-лёгким, и я цеплялась за демона, как за нечто мощное и незыблемое, доверяясь его рукам, губам, и всему, что он со мной делал.
Клубы пара от воды создавали наш собственный замкнутый мирок, где я теряла себя под шквалом его поцелуев. Одним махом он знакомил меня с жадными, нежными, трепетными, властным, подчиняющими. Кажется, его губы, руки были повсюду, сводя меня с ума. Я терялась под лавиной новых ощущений, и всех нежностей, что мне шептали вперемешку с поцелуями. Пока высший не познакомил с ещё одной стороной отношений между мужчиной и женщиной.
– А-а-а-а! – пронзительно закричала я от обжигающей боли внутри.
– Цветочек, только не говори, что невинна.
– Я эльфийка! – обиженно крикнула в ответ, отталкивая от себя демона, но он сжал в объятиях так сильно, что не могла пошевелиться. Внутри всё пульсировало от боли, доказывая необратимость случившегося, и я расплакалась от разочарования.
– Ну что ты, сейчас боль пройдёт, – всполошился высший, а у меня слёзы текли градом
– Я не подарю себя мужу-у-у,
– Уже подарила,
Ну да, подарила невинность, и кому? Высшему демону! Я заплакала ещё горше.
– Что в такие моменты у вас говорят?
– Я твоя-я-я, – заливаясь слезами сказала я, что мечтала произнести для одного единственного, того самого.
– Ты моя, – довольно подтвердил он.
Всё не так. Слёзы текли рекой, и я не удивлюсь, если пещеры затопит.
– Я твой, – исправился демон, целуя меня, и стирая губами дорожки слёз.
Его губы оказывали на меня магическое воздействие, успокаивая, отвлекая и не давая оставаться безучастной.
– Мы не подходим друг другу, – пыталась вразумить его я, намекая, чтобы оставил в покое, но демоны такие демоны.
Он просто стирал попытки смущения. Одними лишь прикосновениями.
– Прекрасно подходим, – убеждённо заявил высший.
И взялся это доказывать. Нежно, но в то же время напористо и обстоятельно, как во всём, что они делают. Не давая и шанса его остановить, пока я вообще не забыла, что хотела это сделать.
А потом я лежала на его груди, слушая мерный стук сильного сердца. Губы горели от поцелуев, в теле затухали искорки удовольствия, а мысли испуганно сбежали ещё в самом начале. Не хотелось ни говорить, ни шевелиться, ни думать о том, что я наделала. И я малодушно ускользнула в сон, где не было тревог.
