Мистер Дролайт слегка обернулся и, улыбаясь, промолвил:

— Похоже, сэр, у вас появился соперник. Не успел мистер Норрелл придумать подобающий ответ, как Ласселлз спросил фамилию соперника.

— Стрендж, — отвечал Дролайт.

— Не знаю такого, — сказал Ласселлз.

— Да нет же! — воскликнул Дролайт. — Вы должны его знать. Джонатан Стрендж из Шропшира. Две тысячи годовых.

— Понятия не имею, о ком вы толкуете. Хотя нет, погодите! А не тот ли это Стрендж, который, учась в Кембридже, испугал кошку ректора?

Дролайт подтвердил. Ласселлз тотчас же все вспомнил, и они рассмеялись.

Тем временем мистер Норрелл окаменел. Замечание Дролайта стало для него жестоким ударом, как будто фигура на картине, стол или стул внезапно ожили и стукнули его по голове. Дыхание перехватило, мистер Норрелл почувствовал себя совершенно разбитым. Он боялся услышать, что чудеса, которые сотворил новоиспеченный чародей, многократно превосходят его, Норрелла, чудеса. Так чувствует себя человек, который запер в доме все двери, закрыл все окна и вдруг услышал, что кто-то разгуливает в комнатах наверху.

Мистер Норрелл прислушался к разговору и постепенно успокоился. Дролайт и Ласселлз обсуждали увеселительные поездки. Стренджа в Брайтон и Бат: по всему выходило, что Стрендж — такой же светский вертопрах, как и Ласселлз. Вероятно (сказал себе мистер Норрелл) фраза о сопернике относилась не к нему, а к Ласселлзу. Этот Стрендж, видимо, соперник Ласселлза в какой-нибудь любовной интрижке. Норрелл опустил глаза на свои сжатые кулаки и улыбнулся собственной глупости.

— Так, стало быть, — спросил Ласселлз, — теперь Стрендж заделался волшебником?

— Ах да, — Дролайт повернулся к мистеру Норреллу. — Скоро не только близкие друзья Стренджа будут сравнивать его магические дарования с признанными талантами мистера Норрелла, хотя вряд ли он пока известен кому-нибудь за пределами Бристоля и Бата. Сейчас Стрендж в Лондоне и мечтает свести с вами знакомство. Могу я рассчитывать, что мне удастся присутствовать при встрече двух практикующих мастеров магического искусства?

Очень медленно мистер Норрелл поднял глаза.

— Я буду рад встретиться с мистером Стренджем, — произнес он.

Мистеру Дролайту не пришлось долго ждать встречи двух волшебников (по счастью, ибо мистер Дролайт ненавидел ожидание). Приглашение было принято, а Ласселлз и Дролайт сделали все от них зависящее, чтобы оказаться свидетелями встречи.

Мистер Норрелл опасался зря — Стрендж не был ни очень молод, ни очень красив. Ближе к тридцати, чем к двадцати, и, насколько джентльмену дозволено судить о внешности другого джентльмена, совсем не красавец. К удивлению хозяина, Стрендж привел с собой хорошенькую молодую женщину: миссис Стрендж.

Мистер Норрелл спросил, захватил ли Стрендж свои работы? Ему было бы весьма любопытно с ними ознакомиться.

— Мои работы? — Стрендж помедлил. — Боюсь, сэр, я вас не понимаю. Я ничего не написал.

— Вот как, — заметил мистер Норрелл. — А мистер Дролайт говорил мне, что журнал «Джентльмен» заказал вам статью…

— Ах, да! — сказал Стрендж. — Об этом я не подумал. Николс уверил меня, что ждет ее не раньше следующего четверга.

— До четверга осталась неделя, а вы еще не приступили! — изумился мистер Норрелл.

— Я полагаю, что чем скорее выброшу весь этот хлам из головы, перенесу на бумагу и отдам в печать, тем лучше. Уверен, сэр, — и тут мистер Стрендж добродушно улыбнулся мистеру Норреллу, — в этом вопросе вы со мной согласитесь.

Мистер Норрелл, которому никогда не удавалось так легко расправиться с собственными сочинениями и который все время перерабатывал в уме предыдущие работы, ничего не ответил.

— Я еще не определился, — продолжил Стрендж, — о чем буду писать, хотя, скорее всего, выступлю с опровержением статьи Портишеда в «Современном чародее». Вы видели ее, сэр? Я целую неделю не находил себе места от ярости. Он пытается доказать, что современный чародей не должен вступать в контакт с эльфами. Признавать, что ныне мы утратили нужный дух и настрой — одно, но отвергать все попытки когда-нибудь воспользоваться их знаниями!.. Меня бесит подобное чистоплюйство. А что самое удивительное, мне не встретилось ни единого критического замечания на статью Портишеда! Если мы считаем себя членами некоего сообщества чародеев, подобную чушь нельзя оставлять безнаказанной!

Решив, что сказал достаточно, Стрендж замолчал, чтобы дать высказаться собеседникам.

Спустя несколько секунд мистер Ласселлз заметил, что лорд Портишед написал свою статью по предложению, а также с помощью и при поддержке мистера Норрелла.

— Неужели? — изумился Стрендж.

Снова молчание, затем Ласселлз вяло поинтересовался, откуда мистер Стрендж черпает магические знания.

— Из книг, — ответил Стрендж.

— Вот как, сэр! — воскликнул мистер Норрелл. — Очень рад слышать! Умоляю вас, не отвлекайтесь ни на что другое, приобщитесь к чтению! Ради чтения не жалко отказаться от любых удовольствий!

Стрендж с ироническим выражением на лице выслушал речь мистера Норрелла и заметил:

— К сожалению, этому препятствует нехватка книг. Вряд ли вам известно, сэр, как мало магических книг продается в Англии. Все книготорговцы уверяют, что еще несколько лет назад книг по магии было великое множество, а теперь, увы…

— Неужто? — поспешно перебил его мистер Норрелл. — Очень странно.

Последовало неловкое молчание. Во всей Англии было лишь два волшебника, и они сидели сейчас друг против друга. Один признался, что страдает без книг, другой же, как все знали, владел двумя крупнейшими собраниями. Простая вежливость требовала, чтобы мистер Норрелл предложил свою помощь, однако мистер Норрелл молчал.

— Должно быть, вы приняли решение стать волшебником, — заметил мистер Ласселлз некоторое время спустя, — при весьма любопытных обстоятельствах.

— Да уж, — согласился Стрендж, — весьма любопытных.

— И каковы же были эти обстоятельства?

Стрендж недобро усмехнулся.

— Полагаю, мистеру Норреллу будет приятно узнать, что именно ему я обязан своим выбором. Можно даже сказать, что именно мистер Норрелл сделал из меня волшебника.

— Я? — в ужасе воскликнул Норрелл.

— Дело в том, сэр, — поспешно вставила Арабелла Стрендж, — что в своей жизни мистер Стрендж чем только не увлекался — сельским хозяйством, стихосложением, обработкой металла. За год он перепробовал множество дел, но без особого успеха. Рано или поздно он должен был обратиться к магии.

После молчания Стрендж заметил:

— Раньше я не понимал, что лорд Портишед писал по вашему указанию, сэр. Возможно, вас не затруднит объяснить мне кое-что. Я прочел все статьи его светлости в «Друзьях английской магии» и «Современном чародее», но нигде не встретил упоминания о Короле-вороне. Теперь подобное упущение представляется мне умышленным.

Мистер Норрелл кивнул.

— Одна из моих целей — предать этого человека заслуженному забвению.

— Как, сэр? Ведь без Короля-ворона не было бы ни магии, ни волшебников!

— Таково общепринятое суждение. Однако если когда-то это было справедливо, в чем я весьма сомневаюсь, с тех пор он давно утратил право на уважение и почет. С чего начал Король-ворон, придя в Англию? Пошел войной на законного короля и отобрал у него половину королевства! И этого человека мы с вами должны считать образцом для подражания? Признавать его первым среди нас? Вы полагаете, это придаст вес нашему ремеслу? Заставит министров больше нам доверять? Вряд ли. Нет, мистер Стрендж, если мы не можем сделать так, чтобы имя его было забыто, наш долг — выразить свою ненависть! Пусть все знают, что мы питаем отвращение к его порочной натуре и злодейским делам!

Становилось понятно, что два волшебника кардинально расходятся во мнениях и характерах. Арабелла Стрендж решила, что им нет никакого резона и дальше находиться в одной комнате, с каждой минутой все более ожесточаясь. Довольно скоро они с мужем ушли.

Разумеется, первым свое впечатление о новом чародее высказал мистер Дролайт.

— Ну, — заявил он, чуть раньше, чем дверь за Стренджами окончательно закрылась. — Не знаю, как вы, а я никогда еще не был так разочарован! Мне говорили, что он красив. Куда эти люди смотрели, скажите на милость? С таким носом и цветом волос! Рыжевато-русый такой переменчивый цвет, к нему и одежды подходящей не подберешь! К тому же я совершенно уверен, что у него есть седина, хотя на вид ему не больше тридцати — тридцати двух. Она же, напротив, совершенно очаровательна! Такая живая! А каштановые локоны так красиво уложены! Жаль, однако, что она не уделяет достаточного внимания столичной моде. Муслин с узором в виде веточек очень мил, но ей больше пошло бы что-нибудь помоднее, скажем, темно-зеленый шелк с черными лентами и черным стеклярусом. Впрочем, вы понимаете, что это только первое впечатление — в следующий раз мне может прийти в голову что-нибудь совершенно иное.

— Как вы думаете, им заинтересуются? — спросил мистер Норрелл.

— Без сомнений, — ответил мистер Ласселлз.

— Ах, — вздохнул мистер Норрелл. — Вот этого-то я и боялся. Я был бы признателен вам за совет, мистер Ласселлз. Лорд Малгрейв вполне может послать за мистером Норреллом. Его светлость так рвется использовать магию в военных действиях — сама по себе мысль превосходная, — что, начитавшись книг по истории магии, вынашивает план пригласить мне на помощь всех английских ведьм. Он имеет в виду полуженщин, полудухов, к которым злые люди обращаются, когда хотят навредить соседям, вроде тех, что описал Шекспир в «Макбете». Он попросил меня вызвать парочку и, когда я отказался, был весьма недоволен. Современной магии доступны многие чудеса, но если мы начнем вызывать ведьм, то навлечем на себя неисчислимые бедствия. А теперь я опасаюсь, что вместо меня лорд Малгрейв уговорит мистера Стренджа. Вы согласны, мистер Ласселлз? А мистер Стрендж может принять предложение его светлости, не понимая всей опасности положения. Возможно, мне следует написать лорду Поулу, пусть предостережет его светлость от мистера Стренджа?

— Не вижу необходимости. Если вы считаете, что магия мистера Стренджа небезопасна, то скоро это и так откроется, — отвечал Ласселлз.

В тот же день в честь мистера Норрелла в доме на Тичфилд-стрит давался обед, где присутствовали Дролайт и Ласселлз. С начала обеда прошло не так уж много времени, а мистера Норрелла уже расспрашивали о чародее из Шропшира.

— Мистер Стрендж, — начал мистер Норрелл, — показался мне весьма приятным джентльменом и талантливым волшебником, делающим честь нашей профессии, что в наше время большая редкость.

— Мистер Стрендж высказывает довольно странные суждения о магии, — добавил Ласселлз. — Его не интересуют новейшие идеи в области магических знаний — идеи мистера Норрелла, поразившие научный мир своей ясностью и лаконичностью.

Мистер Дролайт повторил речь о цвете волос мистера Стренджа и платье миссис Стрендж, не слишком модном, но сшитом из прелестного муслина.

В то же самое время другая компания (и среди них мистер и миссис Стрендж) сидела за обеденным столом в гораздо более скромной гостиной дома на Чартерхауз-сквер. Друзей мистера и миссис Стрендж занимал вопрос, какое впечатление произвел на них великий мистер Норрелл.

— Он сказал, что Короля-ворона надо поскорее забыть, — удивленно произнес Стрендж. — Что вы на это скажете? Чародей, который хочет, чтобы про Короля-ворона поскорее забыли! Все равно как если бы архиепископ Кентерберийский втайне замышлял истребить всякое знание о Троице!

— Или музыкант — скрыть от людей музыку мистера Генделя, — согласилась леди в тюрбане, уплетая артишоки с миндалем.

— Или торговец рыбой принялся уверять всех, что моря не существует, — сказал джентльмен, управлявшийся с большим куском кефали в превосходном винном соусе.

Прочие привели схожие примеры недальновидности и глупости. Общество развеселилось, за исключением мистера Стренджа, который поник головой над тарелкой.

— А я думала, ты собирался просить мистера Норрелла о помощи, — заметила Арабелла.

— Но как? Мы заспорили с первой минуты знакомства! — воскликнул Стрендж. — Он не понравился мне, а я — ему.

— Ты ему не понравился? Нет, возможно, ты ему и не понравился, но он просто поедал тебя глазами. Вероятно, мистер Норрелл очень одинок. Все эти годы он изучал магию и не мог ни с кем поделиться своими наблюдениями. В самом деле, не обсуждать же магическое искусство с теми неприятными джентльменами — забыла их имена! Будет очень странно, если мистер Норрелл не пригласит тебя снова.

На Тичфилд-стрит мистер Норрелл опустил вилку и промокнул салфеткой губы.

— Разумеется, он должен приобщиться, — промолвил чародей. — Я посоветовал ему приобщиться.

На Чартерхауз-сквер мистер Стрендж сказал:

— Он велел мне приобщиться. К чему, спросил я. К чтению ответил он. Я еще никогда так не удивлялся. Чуть не спросил, что же мне читать, если все книги у него?

На следующий день Стрендж сказал Арабелле, что можно возвращаться в Шропшир, когда ей захочется, потому что в Лондоне их ничего не удерживает. Он добавил, что не желает больше думать о мистере Норрелле. Тем не менее, в следующие несколько дней Арабелле не раз пришлось выслушивать от мужа длинное перечисление недостатков мистера Норрелла, как личных, так и профессиональных.

Тем временем на Ганновер-сквер мистер Норрелл постоянно допрашивал мистера Дролайта о том, что делает мистер Стрендж, кого посещает и что люди о нем думают.

Мистера Ласселлза и мистера Дролайта такой поворот дел не на шутку встревожил. Вот уже больше года они числились друзьями волшебника и в качестве таковых принимались адмиралами, генералами, политиками, желавшими знать мнение мистера Норрелла по тому или иному вопросу. Мысль о том, что другой волшебник сможет занять при мистере Норрелле их место, привязать его к себе более крепкими узами, была совершенно непереносима. Мистер Дролайт сказал мистеру Ласселлзу, что мысли о шропширском волшебнике не дают Норреллу покоя. Ласселлз, очевидно, разделял эту точку зрения, хотя эксцентричная натура и не позволяла ему сразу же согласиться с мнением Дролайта.

На третий или четвертый день после визита Стренджа мистер Норрелл сказал:

— Я изучил этот вопрос более тщательно и пришел к выводу, что должен кое-что сделать для мистера Стренджа. Он жалуется на отсутствие материалов. Конечно, понимаю, что, возможно, я несколько… Короче говоря, я решил подарить ему книгу.

— Как, сэр! — вскричал Дролайт. — Неужели вы говорите о ваших бесценных книгах? Вы не должны никому отдавать их, особенно волшебнику, который не сможет оценить их по достоинству!

— Нет, я не говорю о моих собственных книгах, — отвечал мистер Норрелл. — Я чувствую, что не смогу расстаться ни с одной из них. Я купил книгу в магазине «Эдварде и Скиттеринг» и собираюсь подарить ее мистеру Стренджу. Выбор дался мне нелегко. Честно говоря, я не готов рекомендовать ему некоторые книги, потому что он еще не созрел для их понимания и может почерпнуть из них неправильные идеи. У этой книги, — озабоченно продолжал мистер Норрелл, — множество недостатков. Прочтя ее, мистер Стрендж не освоит настоящую магию. Однако она научит его упорному труду и укажет на опасности, которые подстерегают любого, кто слишком поспешно и непродуманно доверяет свои мысли бумаге, — уроки, которые, я надеюсь, мистер Стрендж воспримет с благодарностью.

Так и случилось, что мистер Норрелл снова пригласил Стренджа на Ганновер-сквер, и, как и в прошлый раз, Ласселлз и Дролайт тоже присутствовали, однако Стрендж пришел без жены.

Вторая встреча волшебников состоялась в библиотеке. Стрендж разглядывал книги, но ничего не говорил. Вероятно, он больше не сердился на хозяина. Со стороны казалось, что обе стороны решили вести себя более приветливо.

— Вы оказали мне большую честь, сэр, — сказал Стрендж, когда Норрелл преподнес ему книгу «Английская магия» Джереми Тотта. — Стрендж перелистал страницы. — Никогда не слышал об этом авторе.

— Это биография его брата, волшебника-теоретика и историка магии прошлого века Горация Тотта, — сказал мистер Норрелл и повторил свое замечание относительно пользы упорного труда и опасностей, которые таит в себе необдуманное сочинительство. Стрендж вежливо улыбнулся, поклонился и заверил дарителя, что книга кажется ему весьма интересной.

Мистер Дролайт, в свою очередь, тоже восхитился подарком.

Мистер Норрелл разглядывал Стренджа со странным выражением, словно хотел поговорить, но не знал, с чего начать.

Мистер Ласселлз напомнил мистеру Норреллу, что лорд Малгрейв ждет его через час.

— Вы заняты, сэр, — сказал Стрендж, — а мне не хочется быть назойливым. Да и я сам должен кое-что купить для миссис Стрендж на Бонд-стрит.

— Возможно, когда-нибудь, — заметил Дролайт, — нам выпадет честь увидеть магию мистера Стренджа. Я заядлый любитель чудес.

— Возможно, — не стал спорить мистер Стрендж.

Мистер Ласселлз позвонил в колокольчик. Внезапно мистер Норрелл сказал:

— Я был бы рад увидеть магию мистера Стренджа прямо сейчас, если он готов ее продемонстрировать.

— Э-э, я не… — начал Стрендж.

— Для меня это будет большой честью, — настаивал мистер Норрелл.

— Что ж, хорошо, — согласился Стрендж. — Я с радостью покажу вам кое-что. Должно быть, по сравнению с тем, к чему вы привыкли, моя магия покажется вам слегка неуклюжей. Сомневаюсь, мистер Норрелл, что я смогу превзойти вас в изяществе исполнения.

Мистер Норрелл поклонился.

Стрендж несколько раз оглядел комнату в поисках подходящего объекта. Взгляд его упал на зеркало в углу, куда никогда не проникали лучи солнца. Стрендж положил «Английскую магию» Джереми Тотта на стол, так, чтобы она четко отражалась в зеркале. Несколько мгновений он смотрел на книгу — ничего не происходило. Потом Стрендж сделал странный жест: провел руками по волосам, крепко сжал затылок и повел плечами, словно в судороге. Затем он улыбнулся, очень довольный собой.

Книга по-прежнему лежала на столе.

Ласселлза и Дролайта, которым уже доводилось наблюдать за чудесной магией мистера Норрелла, манипуляции Стренджа совершенно не впечатлили — да любой ярмарочный шут способен на большее! Ласселлз открыл было рот, без сомнений, чтобы сказать что-нибудь оскорбительное, но мистер Норрелл опередил его.

— Великолепно! Поистине это… Дорогой мистер Стрендж! Я когда ранее не слышал о подобной магии! Она не упомянута у Саттон-Гроува! Уверяю вас, мой дорогой сэр, ее нет у Саттон-Гроува! — восторженно восклицал мистер Норрелл.

Ласселлз и Дролайт в замешательстве переводили глаза с одного волшебника на другого.

Ласселлз подошел к столу и тяжелым взглядом уставился на книгу.

— Возможно, она стала длиннее, — предположил он.

— Не думаю, — промолвил Дролайт.

— Теперь кожа светло-коричневого цвета, — снова попробовал Ласселлз. — А раньше была синяя, не так ли?

— Нет, — ответил Дролайт. — Она и раньше была светло-коричневая.

Мистер Норрелл громко рассмеялся. Мистер Норрелл, от которого в былые времена нельзя было дождаться улыбки, хохотал над Ласселлзом и Дролайтом.

— Нет-нет, джентльмены! Ни за что не угадаете! Ни за что! Мистер Стрендж, не могу выразить как… но ведь они так и не поняли, что вы сделали! Поднимите книгу! — воскликнул он. — Мистер Ласселлз, поднимите ее!

Удивленный как никогда в жизни, Ласселлз протянул руку, чтобы поднять книгу, однако рука его схватила пустоту. Перед ним было всего лишь отражение книги.

— Мистер Стрендж поменял местами книгу и ее отражение, — объяснил мистер Норрелл. — Настоящая книга теперь в зеркале. — Он с профессиональной заинтересованностью принялся вглядываться в зеркало. — Как вам это удалось?

— Действительно, как? — пробормотал Стрендж. Он обошел комнату, приглядываясь к книге под разными углами, закрывая то один глаз, то другой, словно бильярдист.

— Вы можете вернуть ее обратно? — спросил Дролайт.

— Увы, нет, — ответил Стрендж. — По правде сказать, — наконец промолвил он, — я довольно плохо понимаю, что делаю. Наверное, с вами происходит то же самое, сэр. Это похоже на музыку, которая играет где-то в голове — вы просто откуда-то знаете следующую ноту.

— Совершенно поразительно, — снова восхитился мистер Норрелл.

Еще более поразительным было то, что мистер Норрелл, всю жизнь проживший в страхе перед воображаемым соперником и увидевший наконец магию, сотворенную другим человеком, не только не впал в безумие, но, напротив, воодушевился.

В тот вечер мистер Норрелл и мистер Стрендж простились весьма сердечно, а на следующее утро встретились уже без Ласселлза и Дролайта. Встреча завершилась тем, что мистер Норрелл предложил мистеру Стренджу стать его учеником. Предложение было с благодарностью принято.

— Жаль только, что он женат, — недовольно заметил мистер Норрелл. — Не дело волшебнику вступать в брак.