Глава 19
Что тут скажешь… С одной стороны, миссия завершилась нормально. Все, что планировалось, – было сделано. Даже больше. А с другой… как там дюк сказал – потоптался, словно дестриер по песочному замку?.. В общем, не будем о грустном. Дюк вроде особо не гневался. А Земфира… ну что же, это судьба…
Сразу после турнира я отбыл из Бретани, по пути осмотрел свои новые владения, запланировал на следующий год начать там стройку и через неделю благополучно прибыл в Гуттен.
К счастью, с дочерьми все было в порядке. А Лилит… с того самого момента, как я появился в замке, она старалась не смотреть мне в глаза.
– Даи, почему ты не спрашиваешь, что с Земфирой?.. – первым не выдержал я.
– Что с ней, мой мальчик? – тяжело, словно заставляя себя, спросила цыганка. Мне даже показалось, что она уже все знает.
– Она… она… – У меня не нашлось подходящих слов.
– Не говори… – Цыганка обняла меня и прижала к себе. – Я догадываюсь. В этом нет твоей вины…
– Это я ее не уберег…
– Ты ничего не смог бы сделать… – печально и торжественно сказала Лилит, – на ней была печать смерти. Я видела. Не сейчас, так позже… все равно это случилось бы…
– А если…
– Нет… – покачала головой Лилит. – Иди мойся, а потом мне все расскажешь. Иди…
Не скажу, что после разговора с ней мне стало легче. Но впервые после смерти Земфиры и Матильды я смог заснуть спокойно. А вот про мою судьбу Лилит так ничего и не захотела сказать. Да и не надо. Я сам ее знаю. Буду жить, пока не помру. А когда и как… это, по сути, и не важно. Но желательно, чтобы не от старости. И с мечом в руках…
Феодору цыганка приняла удивительно тепло. Да и дочурки мои сразу к ней потянулись. Теплая светлая девочка. Верю, что с ней все будет хорошо. Во всяком случае, я все для этого сделаю. Для начала через пару месяцев представлю ее к бургундскому двору, а пока пусть учится.
С рассветом я уже был в седле и направлялся в архиепископство. Тука оставил подлечиться дома, а с собой взял близнецов и десяток дружинников. Этого достаточно, не воевать же еду.
К месту прибыли уже глубоко вечером. Погода хмурилась, сильный ветер нес по небу огромные тучи, почти касавшиеся шпилей архиепископства, кажущегося на фоне заходящего солнца окруженным огненным ореолом. Чернеющая в сумерках громада обители напоминала какой-то адский замок, резиденцию самого дьявола. Меня даже невольно передернуло, настолько сравнение казалось верным.
К счастью, де Бургонь оказался здесь, и меня немедленно провели к нему.
– Ваше высокопреосвященство…
– Оставьте, Жан, – нетерпеливо отмахнулся кардинал. – Ну как?
– Все получилось… – Я скромно поклонился кардиналу.
– Слава Господу Богу нашему! – истово перекрестился де Бургонь и показал на кресло у камина: – Не медлите…
Я мстительно помалкивал, отхлебывая по глоточку гиппокрас, и наконец, дождавшись на лице кардинала крайней степени нетерпения, заговорил:
– Если вкратце, ваше высокопреосвященство, – посольство перехвачено и уничтожено, груз взят. В придачу к золоту взяли целый сундук писем Паука к английским дворянам. Как выяснилось, этот шельмец держит половину двора на своем жалованье.
– Бо́льшую часть, – как бы невзначай заметил де Бургонь. – Письма привезли?
– И письма, и казну, и самого посла с его сожительницей.
– Свидетели?
– Увы, один ушел… – по понятным причинам, я не стал вдаваться в подробности, – и он меня опознал.
– Скверно, Жан… – Кардинал поморщился. – Впрочем, ничего страшного. Но заклинаю вас, будьте осторожны. Вы даже представить не можете, насколько длинны руки у Луи. Но об этом позже. Сколько денег вез посол?
Я молча положил на стол свиток и подвинул его к де Бургоню.
– Гм… – Священник быстро пробежал глазами рядки цифр. – Гм…
– Это за исключением покрытия моих расходов и моей… вернее, нашей доли… – скромно потупился я. – Да… вон там… последним столбцом…
– Мать наша католическая церковь чужда греху корыстолюбия. – Де Бургонь осуждающе покачал головой и поморщился. – Я все понимаю, но не многовато ли вы платите своим головорезам?
– Поэтому они только мои головорезы, и ничьи более.
– Может быть, вы и правы, – согласно кивнул священник. – Ну что же, теперь швейцарцы у нас в кармане.
– И не только швейцарцы. Я заручился рекомендациями дюка Бретани к вождям валлийцев. Думаю, пара тысяч лучников нам совсем не помешает. А учитывая, что с этими документами можно совершить переворот среди британского двора, думаю, кинг не будет возражать против найма…
– Не знаю, не знаю… – Кардинал ненадолго задумался. – Это надо обсудить. Что там в Бретани?
Я немного насторожился. Все-таки история с соорденцем, монахом Антонием, дурно попахивает. Можно даже сказать, воняет эта история.
– В Бретани произошло много чего. Я нашел де Монфора, Паук пытался перекупить права на трон у Пентьевров, меня пытались поймать и доставить к нему. Да много всего произошло, ваше высокопреосвященство.
– Пьер! Ужин… – Кардинал хлопнул в ладоши. – А вы рассказывайте, Жан. Рассказывайте…
Я было совсем приуныл, решив, что де Бургонь решил отужинать сам. А это могло свидетельствовать о серьезной опале, но, к счастью, стол стали сервировать на двоих.
– Вы что-то там говорили о попытке перекупить права на трон? – намекнул кардинал.
– Было дело. И права перекупили. Но документы к Пауку не попали. И не попадут.
– И где же они? – прищурился де Бургонь. – Я так понимаю, вы участвовали в этой истории?
– К сожалению, официальное отречение от прав на престол в пользу руа Луи у меня конфисковали люди Франциска… – изобразил я глубочайшее огорчение на лице.
У кардинала слегка дернулась бровь, в остальном он казался вполне невозмутимым.
Я не стал заставлять его ждать и все рассказал. Правда, в моей версии монах Антоний и его люди погибли в схватке с охраной, а потом, совершенно неожиданно, Франциск при личной встрече намекнул мне, что документы неплохо было бы вернуть. Ну а намеки персон королевской крови приравниваются к приказам.
– Увы, ваше высокопреосвященство, я не смог ему отказать…
– Грубо действуете, Жан! Грубо! – неожиданно вспылил кардинал. – Надо было сразу покинуть Бретань. Вы просто не понимаете ценности этих документов для нас!
– Увы, не мог, ваше высокопреосвященство. Мое судно пострадало и стояло на ремонте…
– Ладно, – де Бургонь так же внезапно успокоился, – не могу же я требовать от вас невозможного…
– Мне показался подозрительным этот Антоний. Хотя он опознался как положено…
– Не берите в голову, Жан. Все равно он мертв. Не так ли? – пристально посмотрел на меня кардинал.
– Именно так, ваше высокопреосвященство.
– Продолжайте…
Надо сказать, разговоры с кардиналом всегда напоминали допросы. И этот раз тоже не стал исключением. Но в итоге все вроде обошлось. Впрочем, разговор закончился далеко за полночь, и мы успели обсудить множество тем, не связанных с Бретанью. Но наконец пришла моя очередь задавать вопросы.
– Ваше высокопреосвященство, осмелюсь…
– Вас, наверное, интересует этот отравитель Корнелиус? – небрежно поинтересовался де Бургонь.
– Да. Какова судьба расследования?
– Расследование идет… – внушительно сообщил кардинал. – Поверьте, Жан, этим человеком занимаются наши лучшие дознаватели. Насколько я в курсе, они уже вышли на след заказчика. Большее я сообщу перед вашим отъездом.
– Ваше высокопреосвященство…
– Перед отъездом Жан, перед отъездом… – нетерпеливо отмахнулся священник и подвинул к себе пачку документов, давая понять, что разговор окончен.
Я уже успел себя проклясть за решение отдать церковникам лжемонаха, но с рассветом ко мне в келью заявился старший инквизитор фра Георг, румяный низенький толстячок с умными глазами, и выдал полный расклад по расследованию. Оказывается, особая команда инквизиции прямо сейчас ставила на уши город Мехелен, а счет задержанным уже шел на десятки.
– И уже есть след!.. – Фра Георг таинственно понизил голос. – Не беспокойся, сын мой, оного Альфонса мы изыщем, буде он на самом деле и вовсе не Альфонс.
– Фра Георг, возможно, вам нужна какая-либо помощь?
– Сын мой, занимайся своим делом, а мы займемся своим… – с легким превосходством усмехнулся священник. – Иди с миром…
И пошел я. К кардиналу, завтракать.
– Вы довольны, Жан, ходом расследования? – Де Бургонь аккуратно очищал вареное яйцо в специальной подставочке.
– Доволен, ваше высокопреосвященство, но…
– Но хотели бы сами участвовать в нем, не так ли?
– Вы, как всегда, проницательны, ваше высокопреосвященство.
– Вы излишне горячитесь, Жан, – кардинал удрученно вздохнул, – пусть все идет своим чередом. Результаты вы увидите уже в ближайшее время. Кстати, мы не отпустим вас в Швейцарию. Договариваться с кантонцами поедут другие люди. И да, немного поразмыслив, мы решили, что будет целесообразно нанять валлийцев. Это создаст впечатление, что кинг стал на нашу сторону. Вы говорили, что у вас есть кандидат на эту миссию?
– Да, ваше высокопреосвященство. – Я вежливо склонил голову.
– Небось ваш вассал, Уильям ван Брескенс? – небрежно поинтересовался кардинал и, не дожидаясь моего ответа, быстро добавил: – Нет-нет, мы не против, пусть будет он. Ну а мы, в свою очередь…
– Ваше высокопреосвященство, – в кабинете неслышно возник служка, невольно перебив священника, – в обитель изволили пожаловать вдовствующая герцогиня Бургундская, ее высочество Мергерит.
Кардинал повел бровью, служка так же неслышно исчез.
– Ну а мы, в свою очередь, – как ни в чем не бывало продолжил он, – все вместе, обговорим наши дальнейшие действия. Ибо сложившаяся ситуация не терпит промедления…
Мегги примчалась в обитель со скромным эскортом и с минимумом свиты – видимо, хотела, чтобы ее визит остался в тайне. Интересно, она знала, что я уже здесь, или визит планировался заранее?
Сразу уединиться с ней не получилось – сначала мы отстояли обедню, потом чинно обедали, и только потом меня пригласили в ее покои – герцогиня заняла целый флигель.
– Ваше высочество… – несмотря на раны, мой поклон был безупречным.
– Ваше сиятельство… – Мергерит слегка кивнула мне и легким движением кисти дала знак удалиться дамам из свиты.
– Ваше…
– Жан!!! – Герцогиня слетела с кресла и, поджав ножку в бархатной туфельке, повисла у меня на шее. – Я считала минуты…
– Мегг… – Я прижал ее, крутнул вокруг себя и, ощутив острую боль в боку, едва удержался от стона.
– Жан… вам нездоровится? Вы бледны… – Мергерит осторожно отстранилась и внимательно посмотрела на меня.
– Совершеннейшие пустяки, моя госпожа…
– Матерь Божья! – всплеснула руками герцогиня. – Вы, мужчины, совершенно как дети! Всё, решено, я вас больше никуда не отпущу! – И по слогам повторила: – Ни-ку-да. Вы поняли, Жан? Ну это надо же…
«М-да… и как это понимать? Эта курица считает, что может приказать мне спрятаться у нее под юбками? – Во мне неожиданно вспыхнула злость. – Да будь ты хоть королева…»
– Ваше высочество… – Скрипнув зубами, я совершил еще один поклон – на этот раз совершенно официальный, даже без намека на куртуазность. – Мое сердце принадлежит вам. Мой меч принадлежит Бургундии. Ваша красота несравненна. Ваша мудрость соответствует вашей красоте. И я искренне верю в то, что вы не будете противопоставлять мое сердце моему мечу…
– Жан, я… – Мергерит запнулась, прикусила губу и, осторожно обняв меня, положила голову мне на плечо. – Я просто боюсь потерять вас… Если… если это случится, то я не смогу дальше жить…
– Мегг… – я тоже приобнял ее и притянул к себе, – моя роза… ваша любовь делает меня бессмертным… – Рука скользнула в лиф платья и нащупала горячее упругое полушарие груди с напряженным соском. – Мегги, я скучал…
– Жа-ан… – неуверенно протянула герцогиня и показала глазами на стены. – В святой обители?! Это грех…
– Я возьму его на себя…
– Нет… – она попыталась вырваться, – не подвергайте меня искушению…
Спас герцогиню от грехопадения кардинал де Бургонь. А вернее, его посланник, пригласивший нас в кабинет ординария. Ну что же, пошли совещаться. Я не против…
Совещались долго. Ужин нам сервировали прямо в кабинете. Честно признаюсь, я испытывал немного двойственные чувства. Одно дело своей рукой и клинком помогать государям в битвах и совсем другое – окунуться с головой в реальные политические государственные дела, весьма далекие от подвигов на поле боя. Впрочем, в данном случае я не претендую на истину. Я рубака, солдат до мозга костей, весьма далекий от политической казуистики, так что… Стоп… стоп… хватит прибедняться. Я гасконец – а значит, такое понятие, как скромность, изначально мне чуждо. Так что отринем его без сожаления навсегда. И вообще, в битве шансов уцелеть гораздо больше, чем на политическом поприще. Особенно на тайном политическом поприще. Это уж точно.
И да – все это время я не переставал удивляться уму и хватке герцогини. И коварству.
– Хватит!.. – Мергерит фыркнула, как разъяренная кошка, и отбросила от себя письмо Паука. – Пора взбаламутить это болото. Итак, решено. В Швейцарию поедет де Равенштайн, зятек по-прежнему будет без особого успеха рубиться в Артуа и Франш-Конте, дочь присмотрит за Фландрией, а я отправляюсь в Англию. Инкогнито, конечно. Вы, конт, будете меня сопровождать со своими людьми.
– Я ваш покорный слуга, ваша светлость.
– Желательно уведомить его величество Эдуарда о ваших намерениях… – со смиренной улыбкой напомнил кардинал. – Ваше письмо через десять дней уже будет в Лондоне. Как раз столько же времени займет подготовка к отъезду.
– Несомненно, – уверенно заявила герцогиня. – И не только ему. Позовите моего секретаря.
Секретаря пришлось ждать долго. А точнее, Мергерит его не дождалась совсем. Первая статс-дама уведомила, что мэтр Паганини внезапно занемог горячкой и не в силах подняться с постели.
– Как? – удивилась герцогиня. – Еще два часа назад я имела с ним беседу, и он выглядел совершенно здоровым…
– Погода нынче скверная, ваша светлость. В дороге продуло. Бывает… – поспешил успокоить ее кардинал. – Ничего страшного, я приставлю к нему своего лекаря. А вы пока можете воспользоваться услугами моего секретаря.
– Пожалуй…
Ну что могу сказать… похоже, Мергерит задумала совершить переворот в Британии, выдвинув на первые роли при кинге партию Йорков, к которой как раз и принадлежала. Уже не знаю, как там в реальной истории было, но уж точно не так. И даже не могу сказать, к чему это приведет. И плевать. Главное, чтобы Эдик обозначил хоть какие-то телодвижения, показывая, что он на стороне свой сестры и Максимилиана, а что там случится с бриттами в долгосрочной перспективе, мне как-то без разницы. Недолюбливаю я их. Но интересно будет глянуть на Лондон. Впрочем, чего на него глядеть, помойная яма и есть помойная яма. По-другому сейчас не бывает.
И да… в постели мы все-таки оказались. Не знаю, что повлияло на Мегги, может, де Бургонь отпустил ей все грехи скопом, но ближе к полуночи первая статс-дама отвела на случку конта де Граве, сеньора де Молен, барона ван Гуттена и по совместительству фаворита Мергерит Йоркской, вдовой герцогини Бургундской.
Все случилось бурно, со слезами при виде моих ран, клятвами в вечной любви, шикарным перстнем в подарок… Ну… в общем, все как всегда… Фаворит, ёптыть… Что-то меня от себя самого воротить начинает… Ну да ладно…
– Мегг…
– Да, мой герой…
– Я не говорил, что у меня есть приемная дочь?
– Нет, Жан… – Мергерит слегка зевнула и провела пальцем по шраму у меня на плече. – Я знаю, что у вас есть две крошки от… как там ее?
– Ее уже нет…
– Как нет? – Удивление герцогини было совершенно искренним. – Вы прогнали ее?
– Нет, ее отравили.
– Отравили?! – Герцогиня резко села на постели. – Кто? Зачем?
Честно говоря, я не ожидал такой бурной реакции.
– Отравитель в застенке, здесь, в обители. Надеюсь, мы скоро выйдем на заказчика…
– Это хорошо… – так же быстро успокоилась Мегги. – Костер послужит ему лучшей наградой. Если понадобится мое участие – считайте, что вы его уже получили, Жан. А эта… ну-у… ваша наложница, сарацинка?
– Тоже убита. Несчастный случай. Мегг, неужели вы ревнуете?
– Ревную, конечно… – спокойно призналась Мергерит, сразу развеяв все мои сомнения. – Неужто вы думали, что я потерплю соперниц? Порой мне хочется дать приказ отправить на эшафот всех тех высокородных шлюх при дворе, которых вы успели покрыть. Ну… что вы там говорили о приемной дочери?
– Это длинная история…
