Глава 7 «Будущее, которого не будет»
— А-а-а! — вскрикнул я от жгучей боли в шее.
— Это повысит твои шансы! — заверила Дуся, убирая тонкую, раздвоенную на конце иглу обратно в свой стальной кулак, — Я спалила твой штатный чип свой-чужой. Так тебе будет легче затеряться в подземелье и добраться до базы!
— В каком ещё подземелье? — возмутился я, — Ты сама мне постоянно твердила: Всё и всегда можно исправить!
— Всё да не всё! Так, получается! — огрызнулась Дуся, — Ты всё исправишь!
Броне защита груди боевого робота откинулась в сторону. Один из двух блоков биологического питания выехал вперёд и остановился.
— Что это? — не желая верить в происходящее, взвыл я от досады, — Какого чёрта ты творишь?
— Возьми! Пригодится! Дорога у тебя дальняя! — тоном, не терпящим возражения, словно заботливая, родная тётка, произнесла напарница.
Внутри её бронированного корпуса что-то шумело и булькало, словно закипающий электрический чайник. Тонкие струйки едкого дыма не спеша извивались, словно змеи поднимаясь в сторону безразличного серого неба, обречённого на бесконечное участие в том, что происходит под ним.
— Дуся, я не брошу тебя! Я тебя вытащу! — заорал я навзрыд, — Они починят тебя и всё будет как прежде!
Выдернув из гранаты чеку, я с ненавистью бросил её за край воронки. Приглушённый обломками зданий взрыв вырвал чей-то отчаянный стон, затем яростно огрызнулся крупнокалиберный пулемет, осыпая нас крошевом разрушенной цивилизации.
— Не будет солдат! Уже никогда не будет! Просто смирись с этим и живи дальше! — голос Дуси был твёрд и непоколебим в отличие от железных ног, которые больше её не слушались.
— Они пришлют подкрепление! Мы продержимся! — неуверенно пообещал я и швырнул в сторону не затихающего пулемёта последнюю гранату.
— Мой реактор повреждён… — сказала напарница, но взрыв гранаты похоронил в своём грохоте сказанные ею слова.
— Что? — переспросил я.
Пулемёт замолк и больше не огрызался. Пыл атакующих нас бойцов, заметно поубавился.
— Мы здесь одни и помощи не будет. И ты это знаешь не хуже меня! — напарница замолчала, я тоже не находил что ей ответить, — Помнишь, как ты взорвал сухогруз? — неожиданно поинтересовалась Дуся.
— Да помню! — отозвался я, оглядываясь по сторонам, — Было время! Погуляли!
— Было время, не поспоришь!
— Нет… — с болью произнёс я, начиная догадываться, к чему клонит напарница, — Так, надо выбросить повреждённый элемент и всё!
— Вот дурачек! — напарница засмеялась, — Ты чего фильмов насмотрелся, фантазёр? Как я сама себя на помойку выброшу?
Я до крови прикусил губу, еле сдерживая слёзы. Мой гениальный мозг тщетно перебирал возможные варианты предотвращения подобного развития событий в реакторе. Вариантов не было. Ни единого.
Немного покопавшись клешнёй у себя в груди, Дуся вынула оттуда небольшую, стальную коробочку и подала мне со словами:
— На вот, сохрани! А то через несколько минут всё будет кончено!
Я машинально схватил предмет, заключённый в железную оболочку и небольшим разъёмом с торца. На передней части коробочки была сделана гравировка: «Это всё».
— Совсем всё? — обречённо переспросил я, пряча завещанное сохранить в самый надёжный карман своего костюма.
— Вытри сопли, солдат! Всё кончено! — прокричала мне прямо в лицо Дуся, ухватив своей действующей клешнёй меня за шею, и притянув к себе, — У меня нет ни малейшего желания прихватить ещё и тебя с собой!
Напарница отпустила меня, бесцеремонно впихнув мне в руки блок биологического питания. Подняв с земли мой шлем, она нахлобучила его, как вышло, мне на голову и скомандовала:
— Ты обязан выжить! Иначе всё было зря! Бегом! Выполнять приказ!
— Так точно! — резанул я с дрожью в голосе и пообещал, процедив сквозь зубы, — Я его выполню!
Пихнув блок питания в свой походный мешок, я мельком бросил на лежащую, на спине напарницу последний взгляд. Мыслей в голове не было вовсе, только беспомощная обида, которая душила всё в моей груди.
Адреналиновая атака в крови достигла точки кипения. Поправив на голове шлем, я захлопнул забрало. Свежий глоток фильтрованного воздуха без дыма немного прояснил моё сознание. Слёзы обиды рвались наружу, показывать которые напарнице мне хотелось меньше всего на свете. Мне предстояло сделать то чего я боялся больше всего, с того самого момента как судьба свела меня с этим боевым роботом.
Оставить напарницу. Бросить взгляд, который неизбежно станет последним в воспоминаниях. Да что вы знаете о поганой тётке войне, если не прошли сквозь подобное? Не прочувствовали всё это дерьмо каждой клеточкой своих нервов, каждым клочком своей истерзанной войной души!
Подняв свою клешню вверх, Дуся ощетинила её своими крупнокалиберными стволами. Патроны давно уже закончились, как и радиоуправляемые иглы. Три подствольных миномёта дали торжественный и прощальный залп по врагу последними боеприпасами.
Что-то внутри меня, натянувшись до предела, лопнуло. Разом и навсегда, как самая невосполнимая в жизни потеря. Сжав до боли, зубы я рванул вверх по склону воронки, усердно перебирая всеми конечностями. Сил и злобы было столько, что с лихвой хватило бы на целыё взвод солдат. Но что от неё проку, если она не может ничего изменить. Прошлое не вернуть и заблаговременный шаг в сторону не сделать в попытке изменить неизбежное.
Кто бы ты ни был, там наверху! Как бы я не ошибался в своей жизни, и как бы ни желал все, потом исправить, но ты тоже не так уж и свят, раз уж допустил всё это!
Серую фигуру врага в противогазе, внезапно возникшую на моём пути, я вбил в землю просто прикладом своего оружия. Да, я берёг оставшиеся в обойме патроны, и с их помощью я надеялся отправить на тот свет ещё несколько врагов!
Я знал, что времени на раздумья и промедление у меня просто нет. Вход в подземные катакомбы был уже совсем рядом. Тёмные и сырые тоннели кишели недобитыми врагами, но это сейчас заботило меня меньше всего. У меня была цель, суть которой сводилась к простому и до боли понятному минимуму — выполнить последний приказ старшего сержанта. Выполнить любой ценой!
Полуразрушенный вход в подземный лабиринт проглотил меня, разом окутав липкой темнотой и такими же стенами. Ночное видение включилось автоматически, на радаре появился маршрут моего следования, со всеми поворотами и вариантами обхода сложных участков.
— Для меня было честью служить с тобой солдат! — раздался в наушниках голос Дуси.
Связь оборвалась, до боли родная точка на моём радаре моргнула и погасла. Ударная волна пришла как всегда с запозданием. Липкая земля под ногами вздрогнула и рванула в сторону, сбивая меня с ног. Всё вокруг застонало и задышало, приходя в движение на доли секунды. Колени мои подогнулись, но не от ударной волны. Слёзы хлынули из глаз, стесняться было больше некого. Сжав кулаки и запрокинув голову назад, я заорал что было сил:
— Дуся-я-я!!!
Своды подземелья выдержали силу взрыва термоядерного реактора. Мир и покой тем, кто оказался в непосредственной близости от эпицентра взрыва. Надеюсь, их было не мало.
Как удалось боевому роботу переписать первоочередную директиву своей основной программы? Моя зрительная память крутила по кругу один и тот же видео ролик. Дуся отталкивает меня в сторону, принимая на свою спину удар летящей ракеты. Целью был я, задание было выполнено, и основной прерогативой на защиту я уже не обладал. То есть, свободно мог уйти в расход, ведь ценность боевого робота на тот момент была куда выше. Люди иногда думают и делают — роботы всегда, только выполняют!
Боюсь, что этот вопрос так и останется для меня навсегда тайной. Может ли робот стать немного человеком? Либо его создателю, чокнутому гению, всё-таки удалось невозможное, и он наделил искусственный интеллект чувствами!
Я не спеша встал с колен и расправил плечи. Осознание невосполнимой потери всегда приходит несколько позже. Ночное видение выхватывало в полной темноте узкий тоннель с поворотом в конце и склизкие стены. Разум работал холодно и чётко: возможный склад с оружием в сотне метров от меня, три-четыре дня пути до своих, и как минимум, несколько десятков, врагов на моём пути к заветной цели. Злобная гримаса усмешки исказила моё юное лицо:
— Что вы знаете о боли, твари?!
Пальцы руки задрожали от перенапряжения и, занемев, начали разжиматься. Небольшая коробочка стального цвета оставила на ладони глубокие вмятины от своих острых краёв. Надпись, на железной коробочке сделанная гравёром в прошлом веке многозначительно гласила: «Это всё».
Я положил коробочку обратно на полку. Рука всё ещё тряслась мелкой дрожью. Размытые картинки, залитые моей и чужой кровью, боль стоны и слепая ярость, всё это не спеша покидало мой рассудок.
Эхо былой и давно забытой войны, вот так легко и просто нахлынувшее из моей памяти, полностью заполнило моё сознание. Сколько раз я обещал себе и даже клялся, что никогда больше не прикоснусь к этому блоку памяти боевого робота, с таким нынче не модным позывным — «Дуся». Не сдержался!
Говорят, о таких вещах нужно помнить всегда! Говорят, что человек слаб и очень быстро привыкает ко всему хорошему, переставая ценить то, что имеет. Я не верю во всё это! Пока ты жив, это всегда будет в тебе, до последнего твоего вздоха. Малый краешек этой безбрежной боли потерь и отчаяния, всегда будет виден в твоих глазах. Это уже не скрыть! Это крепче татуировки!
Глаза вновь резануло, совсем как тогда. Слёзы попросились наружу. Хотел ли я их сдерживать? Нет, не хотел!
Ванная комната была совсем рядом, туда я и направился. Мягкий свет комнаты плавно включился сам, распознав моё приближение и цель визита. Эти чёртовы датчики всегда работали точно и безошибочно. Стоило мне приблизиться к умывальнику, как струя тёплой воды полилась сама из причудливо выгнутого крана без ручек.
Я погрузил руки, в мягкую струю воды наслаждаясь её течением. Затем сложил ладони вместе и подождал, пока они наполнятся до краёв. Наклонив лицо к раковине, я окунул его в ладони с водой. Именно так как и научили меня в далёком детстве. Потёр немного пальцами глаза, затем нос.
Стало немного легче, в голове чуточку прояснилось. Я разогнулся и посмотрел в большое зеркало перед собой. Струя воды тут же стихла, а освещение стало немного ярче, давая мне возможность рассмотреть своё отражение во всей красе и неповторимости.
На меня смотрело усталое мокрое лицо седого старика в преклонном возрасте. Время. Безжалостное время состарило мой организм до неузнаваемости. Хвала современным технологиям, старые боевые раны, коих на моём теле бесчисленное множество, только сейчас понемногу начинают о себе напоминать.
Мои внуки не знают о последней войне ровным счётом ничего. О, да! Таковы реалии нашей жизни. Мне повезло! Я выжил и стал свидетелем возрождения новой эры, становления передовой цивилизации.
Восстановить старое и разрушенное не представлялось возможным, как в прочем, и повторять прошлые ошибки никто из выживших в этой войне, уже не желал. Поэтому мы стали строить всё новое, прогрессивное. Мы научились жить в гармонии с природой.
Все кто желал войны и поддерживал раскол общества, были безжалостно уничтожены. Это стало единственно верным условием для завершения первой стадии перехода в светлое и мирное будущее всей планеты. Мы уничтожили зло там, где оно когда-то и зародилось, много веков тому назад. И лишь благодаря этому, бесчеловечному и безжалостному факту, мои внуки имеют возможность ничего не знать о минувшей войне и не находиться каждый день на пороге войны новой.
Моё поколение последнее кто знает всю правду о забытой войне и видел всё это безумие собственными глазами. Нас осталось немного и мне уже сто четыре года. Это наш грех и больше ничей. Все счета оплачены, задолженности погашены!
Ты была права, Дуся! Всё можно исправить! Всё кроме смерти! Ты принесла себя в жертву, дав мне тем самым возможность всё исправить. Это та самая безмерная цена, которая позволила мне на протяжении всей моей дальнейшей жизни поступать верно, и не сворачивать с выбранного тобой пути, как бы порой не было трудно.
Я выполнил твой приказ, старший сержант, я выжил несмотря ни на что! Но и боль утраты не покинет меня до последнего вздоха. Всё имеет свою цену! Миру нужны жертвы, как бы кощунственно это не звучало, но это так! Боль даётся для того что бы помнить о ней и не сворачивать с единственно верного пути не смотря на все соблазны и возможности мнимого выбора.
— Дед, ты опять там философией своей занялся! — раздался зычный с хрипотцой голос жены за дверью в ванную комнату, — Опоздаем на презентацию!
— Всё под контролем! — отозвался я и немного закашлялся, — Не суетись!
— Это которая у тебя уже по счёту книга вышла? — поинтересовалась супруга.
— Не помню! Я их не считаю! — буркнул я в ответ, вытирая лицо полотенцем.
— А помнишь, ты мне когда-то сказал… — лицо Киры показалось в проёме не прикрытой в ванную комнату двери, — «Всё в этом безумном мире взаимосвязано и не случайно»
— Помню, — уверенно ответил я и, сделав задумчивую паузу, добавил, — Словно это было вчера…
— Странно…
— Что именно?
— Ты ведь так и остался в душе тем мальчишкой, — Кира прикоснулась ладонью к моей щеке и провела по морщинистой коже.
Я повесил одной рукой полотенце и, обняв супругу за талию рукой, притянул к себе:
— Люди не меняются. Я же много раз тебе уже об этом говорил.
— А я изменилась?
— Нет, — я отрицательно помотал головой и улыбнулся, — Нисколечко…
— Опять Дусю вспомнил?
— Не удержался…
— А Марусю не вспоминаешь?
— Гораздо реже.… Это как первая любовь.… Только к роботу…
— Повезло тебе, что я не ревную к роботам.
— Я везунчик. Ты знаешь.
— Знаю… — глаза Киры вдруг стали влажными, — Пережить всё это могут только отъявленные везунчики.
— Такие как мы с тобой что ли?
— Пойдём уже! — спохватилась супруга, — Опять ведь опоздаем!
— Невозможно опоздать на собственные похороны!
— Шутник, хренов!
— Подождут если надо! — резко ответил я, — Я этого дня можно сказать, что сто лет ждал! И ничего! Дождался!
— Что-то я волнуюсь сегодня, — посетовала Кира и, осмотрев меня с головы до пят, добавила, — Как они отреагируют на новую книгу?
— А что с ней не так?
— Да, всё так… — супруга заботливо стряхнула пылинки с моего нового костюма, — Где это видано, так жанры менять?
— Поздно уже сетовать. Дело сделано. Поехали уже.
— Поехали…
Стеклянная кабина лифта подошла беззвучно и остановилась, заботливо открывая свои двери. Мы с Кирой вошли в лифт, и я еле слышно произнёс:
— Гараж…, и немного помедлив, добавил, — Пожалуйста.
Кабина послушно двинулась вниз, со второго этажа, где располагалась наша спальня и мой кабинет, в нулевой этаж, минуя столовую и гостиную.
— Ты неисправимый романтик, — очередной раз подметила Кира, — В каждой машине пытаешься разглядеть душу.
— Вовсе нет! — возразил я, — Просто благодарю её за полезную работу, которую она добросовестно выполняет.
— Сказочник… — супруга хитро улыбнулась.
— Да, сказочник! — похвалил я сам себя, — Куда теперь деваться от этого бремени?
— Вот погонят тебя в шею твои читатели, тогда и узнаешь, как жанры менять без предупреждения! — выговаривала мне Кира, выходя из кабины лифта.
— Да не егози ты раньше времени! Вон полезай, давай в «Дудку»!
«Дудкой» я прозвал нашу новую машину. Нет не со зла. Так, навеяло что-то из детства. Да и один чёрт, она похожа на дудку.
Автомобиль полностью лишённый колёс, моргнув габаритами, услужливо открыл перед нами свои двери. Его плавные почти зеркальные изгибы, действительно напоминали духовую трубу из симфонического оркестра. Знаю, многие со мной бы не согласились в этом вопросе, но я настаиваю на том, что именно так оно и есть.
— Назовите конечный пункт назначения, пожалуйста, — вежливо попросила машина женским голосом, после того как мы уселись с Кирой на сидения.
— Дом писателей, — не задумываясь, ответила супруга.
— Потребуется дозаправка, — заботливо произнесло авто, — Лучше всего это сделать прямо сейчас.
— Да, что не так с этими водородными двигателями! — возмутился неожиданно я, — Почему они такие прожорливые?
— Тебе чего воды жалко? — поинтересовалась Кира.
— Причём тут вода? Я спрашиваю, почему она сама уже не научится себя заправлять?
— Видимо ждет, когда ты её научишь, — супруга мило улыбнулась и посмотрела на меня.
Не знаю, что на меня и нашло, но от её улыбки всё как рукой сразу сняло. Я вышел из машины и пихнул в уже открытый бак, шланг от домового водопровода с неким специальным дозирующим устройством на конце.
Поступающая в бак вода еле слышно зашумела. Я погладил автомобиль рукой, словно извиняясь за свои грубые слова, пока Кира сидела в салоне и меня не видела.
— Заправка завершена, — заботливо сообщил женский голос, и поток воды в бак прекратился.
Вынув шлаг, я повесил его на место, глядя на то, как отверстие бака исчезает прямо на глазах, превращаясь в ровное место.
— Вот чертовщина, — буркнул я, ухмыльнувшись, и мотнул головой, возвращаясь на место водителя.
Удобное сидение авто, поглотило моё тело, повторяя его контуры и особенности. Двери закрылись сами, и машина плавно приподнялась над полом гаража сантиметров на двадцать. Гаражная дверь размером во всю стену поплыла куда-то вверх, впуская в просторное помещение яркий солнечный свет.
Светофильтры на стёклах автомобиля быстро сбалансировали поток яркого света, до тех самых ощущений, когда глаза не испытывают дискомфорт. Автопилот на всякий случай ещё раз ненавязчиво просигнализировал на большом экране о том, что именно он сейчас ведёт машину по указанному маршруту следования.
Такие уж времена настали! Водить машину самому теперь не позволительная роскошь. Разве что в пределах собственного двора или на специально отведённых трассах для любителей ретро удовольствия. Но таких дорог остались единицы.
Да и машиной назвать это летающее над дорогой средство передвижения без колёс можно с большой натяжкой. Нет больше резиновых скатов, безжалостно бьющих по многострадальной подвеске машины. Нет ревущих моторов, извергающих выхлопные газы, а значит, и нет той атмосферы присущей когда-то всем этим атрибутам давно забытой жизни.
Нет, я не скучаю по тем временам, но часто описываю их в своих книгах. Как в художественных, так и документальных. Собственные мемуары давно написаны и пылятся на полках тысяч читателей. А вот теперь потянуло на сказки! Кто бы мог подумать, что этот жанр окажется куда сложнее: собственных мемуаров, исторических летописей и фантастических романов вместе взятых.
Машина, ведомая автопилотом, быстро оставила позади мало скоростные дороги между частными домами и выбралась на высокоскоростную трассу. Скорости на таких дорогах для частных авто, могут легко доходить до пятисот километров в час. Теперь это норма жизни!
Нет, мы давно уже никуда не спешим и тем более не опаздываем. Мы не торопимся жить, а наслаждаемся каждым её мгновением. Больших и густонаселённых городов как таковых больше нет. Как показал опыт последней войны, это не рационально, опасно и вредно в экологическом плане.
Теперь у каждого гражданина мира свой отдельно стоящий дом, вписанный в природу по средствам новейших технологий. И это не роскошь, а норма жизни, и возникшие большие расстояния между нужными объектами преодолеваются теперь между делом.
Новое цивилизованное общество, не имеющее границ и предубеждений. Без вредных привычек, магазинов и рекламы. Всё что нужно, доставляется на дом. Полная автоматизация всех процессов. Всю тяжёлую, нудную и вредную работу выполняют роботы, умные машины, позволяя всем нам, заниматься саморазвитием.
Хочешь переехать жить на другой континент — пожалуйста, исполнено! Нашёл на карте место, где ещё ни разу не бывал? Обнаружил достопримечательности мира, с которыми ещё не знаком? Просто произнеси своё желание вслух! Тебе даже билеты покупать не придётся! Вот только будь добр, давай этому замечательному обществу что-то взамен!
Моя жена художник. Пишет замечательные полотна, полные жизни и позитива. И кто бы мог тогда подумать, в те далёкие и тёмные времена, когда всё небо было застлано серыми тучами, что всё когда-то наладится и превратится со временем в такое фантастическое общество. Ну, разве что, такой сумасшедший фантазёр и безумец как я! Старший сержант в отставке, почётный пенсионер и известный писатель…
— Младший, мать твою! — непонятно откуда взявшийся рассерженный голос Дуси ворвался в моё сонное сознание, — Быстро тащи свои булки на плац, пока я сама за ними не пришла!
Сквозь приоткрытые веки я увидел свой боевой шлем, лежащий на полу возле армейской койки. Его бедные динамики были готовы разорваться от речевого напора боевого робота и моего непосредственного командира.
Судя по опыту, ничего хорошего всё это мне не сулило. Я вновь проспал, погрузившись с головой в безумные фантазии о будущем. Скорее всего, что дело закончится очередным марш-броском с полной выкладкой. С меня сойдёт семь потов, после чего Дуся успокоиться и забудет о моём очередном проступке в военное время.
Но как бы там, ни было, она будет права, ведь все эти трудности делают меня сильнее, а значит и повышают мои шансы на то, что бы пережить весь этот ужас последней войны.
А все-таки немного жаль, что я не досмотрел сон и не узнал, как прошла презентация моей новой книги в жанре — сказки.
