Глава тридцать пятая

Когда мы вышли из поезда, на платформе нас встречал комиссар Марлоу. У него, как обычно, было такое лицо, будто его всю ночь били пыльным мешком по голове, – пожалуй, сегодня он даже превзошел себя.

– Марлоу, – поприветствовал его Джекаби.

– Джекаби, – отозвался Марлоу.

– Комиссар, как любезно с вашей стороны встретить нас, – сказала я. – Но как вы узнали, что мы…

– Я, как правило, всегда хорошо осведомлен, – сказал он.

Джекаби кивнул.

– Тогда, полагаю, вы осведомлены и о последних происшествиях в долине Гэд? Ну что ж, это спасает нас от лишней писанины, не так ли? Мисс Рук, вам это должно понравиться.

– Мне не помешало бы узнать некоторые подробности, – сказал Марлоу.

– И мы вам их предоставим, – ответил Джекаби. – Рук обожает подробности. У нее в запасе всегда куча различных эпитетов для их описания. Возможно, даже слишком много.

– Мы представим вам полный отчет к завтрашнему утру, – уверила я комиссара.

– Ну хорошо, – пробурчал Марлоу. – А пока я соглашусь и на сокращенную версию. Вам удалось хоть что-нибудь узнать?

– За всем этим стоит некий человек, – кивнула я.

Перед моим мысленным взором тут же всплыл образ бледного мужчины. Это он похитил зуб. Он подговорил Хадсона вырастить дракона, зная о хамелеоморфе. Я сглотнула комок в горле. И он убил всех этих несчастных.

– Я не знаю, кто он и что затеял, но именно его нам и нужно разыскать. В докладе я представлю его подробное описание.

– Уж постарайтесь, – сказал Марлоу и повернулся к моему работодателю. – К вашему сведению, словосочетание «проявить предусмотрительность» обычно не подразумевает, что нужно стирать место совершения преступления с лица земли огненным шаром размером с океанский лайнер.

– Разве? – спросил Джекаби. – В языке так много нюансов…

– В газетах это называют ударом молнии, – сказала я. – Так что вам не нужно беспокоиться о том, что местные жители поддадутся панике, испугавшись появления какого-нибудь нового чудовища.

Марлоу, похоже, мой ответ не удовлетворил, но он все же кивнул, и мы расстались.

– Возможно, им стоило бы поддаться панике, – пробормотал Джекаби, когда мы покидали вокзал.

Домой Джекаби решил вернуться кружным путем, проходящим мимо почтового отделения Нью-Фидлема. Подойдя к почтовому ящику, он вынул из кармана узкий пакет из коричневой бумаги. На лицевой стороне его корявым почерком было нацарапано слово «Кроникл».

– Сэр, – начала я.

– Мисс Фуллер попросила меня сберечь это. Не думаю, что ее последним желанием было, чтобы ее фотопластины пылились на наших полках, как считаете?

– Марлоу этому не обрадуется, – сказала я.

– Это еще неизвестно, – задумчиво кивнул Джекаби. – Я не знаю даже, пережили ли они высокую температуру. В любом случае нужно сначала проверить, что из них выйдет, верно?

Пакет с легким металлическим стуком упал на дно ящика.

Красная дверь дома Джекаби предстала перед нами как радостное подтверждение конца нашего долгого путешествия. Раньше я неохотно входила в это необычное обиталище на Авгур-лейн, но теперь чувствовала себя здесь как дома. Оставив чемодан в прихожей, я бросилась по извилистому коридору и немного замедлила бег, лишь поднимаясь по винтовой лестнице. Мне столько всего нужно было рассказать Дженни. Я надеялась, что она будет гордиться мною, но понимала, что сначала мне придется извиниться за то, что произошло между нами при расставании. Я подкралась к ее двери на цыпочках и осторожно постучала.

– Дженни!

Не услышав ответа, я взялась за ручку. Она легко повернулась, и я приоткрыла дверь на малюсенькую щелочку.

– Дженни, это Эбигейл. Ты до сих пор сердишься на меня? Я пойму, если сердишься, я и сама на твоем месте сердилась бы. Прости, пожалуйста, Дженни.

Теперь я старалась не переступать порог без разрешения, но позволила двери распахнуться чуть шире и заглянула внутрь. В комнате царил хаос, самой хозяйки нигде не было. На полу по-прежнему валялись осколки фарфора, некоторые острые кусочки застряли в штукатурке на стене. Треснувший платяной шкаф лежал на боку, кровать и матрас находились по разным углам. Единственным доказательством того, что когда-то здесь лежала и подушка, были устилавшие весь пол перья. С окон были сорваны занавески, и я заметила, что, несмотря на полуденное солнце, стекла покрыты ледяными узорами. Единственным стоявшим вертикально предметом мебели оставался ночной столик, на котором, словно венок на римском пьедестале, лежала поднятая с пола веточка паслена. Несколько секунд я рассматривала эту сцену, а затем тихо прикрыла дверь и спустилась по лестнице.

Джекаби уже сидел в своей лаборатории. Нахмурившись, он что-то бормотал себе под нос и барабанил пальцами по расплавленному стеклу, некогда бывшему янтарной вазой Дженни.

– О чем вы размышляете, сэр?

– О катализаторе.

– О чем?

– О катализаторе. Это вещество, ускоряющее химическую реакцию. Само по себе оно неответственно за результат, просто от него зависит, насколько быстро все выйдет из-под контроля.

– То есть как загадочный бледный мужчина, который подсовывает кое-какие ключевые элементы, пока перед нами неожиданно не предстает живой огромный дракон?

– Вы становитесь на редкость проницательны, мисс Рук. Уверен, что это я оказываю на вас положительное влияние. Вопрос только: зачем он это делал?

– Ну, чтобы уничтожить место преступления и чтобы мы не обнаружили улики.

– Но он не мог заранее предсказать, что все обернется именно таким образом. Зачем он вообще дал кость Хадсону?

Я застыла на месте.

– Потому что она предназначалась не Хадсону. Он швырял ее нам.

Джекаби заинтересованно приподнял брови.

– Бедная миссис Пендлтон, ей давным-давно был известен ответ. Собакам бросают кость не затем, чтобы накормить остатками мяса, а чтобы их отвлечь. Незнакомец знал о хамелеоморфах, обитавших у миссис Бомон. И он совершенно точно знал, что попало в руки Хадсона, когда вручал ему кость. Его не волновало, что именно произойдет потом, потому что в любом случае ничего хорошего из этого не вышло бы и мы обязательно отправились бы туда на расследование. Убийства, похищенные окаменелости, небывалые существа – разве можно представить себе более заманчивую кость, способную отвлечь и занять нас на какое-то время? А мы сразу же ухватились за нее.

Джекаби нахмурился, обдумывая мои слова. Я ждала, пока он скажет, что это всего лишь мои выдумки, и отчитает меня за глупость, но он только серьезно кивнул.

– Кто-то немало потрудился, чтобы поднять такой переполох.

– Но какова его конечная цель? – задумалась я вслух.

– С чего он начал? Вот что я хотел бы знать, – поправил меня Джекаби. – Если за драконом и хамелеоморфами с Кэмпбелл-стрит стоит наш таинственный незнакомец, то за что еще он несет ответственность? В последнее время маловероятные события происходят с тревожным… постоянством. Меня настораживает мысль о том, что за всем этим стоит какой-то злоумышленник, обладающий неплохими познаниями в области паранормального. Давно ли он этим занимается? Может, это он проследил за тем, чтобы отшельник-редкап поднялся по карьерной лестнице и стал оборотнем на службе. Высадил толпу домовых на лужайку мэра. Способствовал принятию десятичной системы Дьюи в библиотеках по всему континенту. Неведение – вот что больше всего меня раздражает.

– Десятичной системы Дьюи?

– Она завоевывает популярность. Я ей не доверяю.

– Мы поймаем его, сэр. Я в этом уверена.

– Я полностью с вами согласен, мисс Рук. Теперь, когда мы знаем, кого искать, нас будет не так легко отвлечь. Наш впечатляющий провал может оказаться тем самым катализатором, который необходим, чтобы подтолкнуть нас к величайшему триумфу. – Он довольно кивнул. – Да, теперь все становится на свои места. Теперь я чувствую себя лучше, зная, что за всем этим стоит некая злая сила, действующая непосредственно против нас. А вы?

– О дивный новый мир, – вяло улыбнулась я.

– Действительно. Кстати говоря, вам наверняка будет приятно узнать, что Дуглас прекрасно позаботился о наших постоянно меняющих внешний вид вредителях. Никто из них больше не пропал, все они теперь – слегка волосатые водомерки, да и дом пока стоит на своем месте, что хорошо.

Я кивнула.

– Только не заглядывайте пока в комнату мисс Кавано. Там только предстоит навести порядок. Хотя ей удалось каким-то образом подобрать цветы, так что, наверное, она нашла спрятанные вами перчатки.

Джекаби остановился, положив руку на ручку двери в свой кабинет, потом сосредоточенно порылся в своей сумке.

– Вы говорите об этих? – спросил он, вытаскивая несколько пар женских перчаток разной степени изношенности.

– О… вы все это время носили их с собой? Немного подло с вашей стороны, не считаете?

Тут я снова вспомнила о веточке паслена в спальне.

– Но тогда как…

Джекаби вошел в кабинет, я последовала за ним. Тут мимо меня словно пролетел ветерок, и в воздухе запахло электричеством.

На стуле за рабочим столом Джекаби сидела Дженни.

– Добро пожаловать домой, – сказала она и, окинув взглядом нашу покрытую копотью одежду, добавила: – Опять готовили, Джекаби?

Детектив не ответил, а только посмотрел на стол. Уголки его губ дернулись в удивленной улыбке.

– Мисс Рук, возможно, вам захочется достать ваш блокнот из чемодана?

– Сэр…

– Если не ошибаюсь, у нас появилось еще одно дело.

Только теперь я заметила, что со стола исчезли обычные стопки книг, бумаги и различный мусор. В центре его лежала только одна папка с аккуратно напечатанным на ней именем «Дженни Кавано». Призрачная фигура протянула обнаженную руку и уверенно подтолкнула папку к Джекаби. Папка двигалась без рывков и остановилась прямо перед детективом. При этом из нее все же немного вылезли записки и газетные вырезки с напечатанными жирным шрифтом словами «жертва», «убийство» и «жестокость». На одной фотографии я разглядела знакомое лицо – того самого жуткого бледного мужчины, одетого во все черное. Волосы у меня на затылке встали дыбом.

– Пора, – кивнула Дженни. – Я готова узнать.