Глава двадцать вторая

Кража костей прямо из-под носа сама по себе была достаточным поводом для беспокойства, но их возвращение взволновало нас еще сильнее. Оно ничего не решало и лишь добавляло загадок к тайне. И связано ли это вообще с убийствами? Неужели эти кости стоили того, чтобы ради них убивать, но не стоили того, чтобы их хранить?

Джекаби расхаживал туда-сюда между следами и окаменелостями, нахмурившись и что-то бормоча себе под нос. Нелли Фуллер принесла фотоаппарат, чтобы сфотографировать участок при свете заходящего солнца, и уже успела установить его, прежде чем Лэм послал к ней своих помощников. Мистер Мерфи схватил штатив и с видом праведника потопал вниз, уворачиваясь от следовавшей за ним по пятам Нелли. Мистер Брэдли встал на страже у входа.

Чарли попросил обоих палеонтологов предоставить свои вещи для обыска, в ответ на что Лэм снова раскипятился, а Хорнер отказался просто назло своему сопернику. К сумеркам мы так ничего и не добились, зато все порядком устали.

Хадсону быстро надоел весь этот спектакль, и он обратил свое внимание на окружающую местность. Большие следы могли оказаться подделкой, но он не исключал того, что где-то поблизости бродит неизвестный дикий зверь, утащивший окаменелый зуб. Отправившись исследовать окрестности, он не вернулся и к закату.

Команда Лэма расставила раскладушки прямо на участке, а Брисби пригласил мисс Фуллер переночевать у него дома, в свободной комнате.

– Когда вы пообещали мне невероятную историю, я не думала, что вы выразились буквально, – сказала она. – Отдел новостей поднимет меня на смех, если я вернусь со статьей «Дракон в сельской местности» без всяких доказательств. Пусть это и сенсация века, но я буду спать спокойнее, если получу четкий снимок.

– Не сомневаюсь, что завтра у вас получится сделать хорошие фотографии, – уверил ее Брисби. – А сейчас всем нам необходимо немного поспать.

– Я тоже не сомневаюсь, мистер Брисби, – сказала Нелли. – Я побывала и в Арктике, и на Востоке и всегда успевала сдать статью вовремя. Даже не думайте, что грязный брезент и сварливый старикашка помешают мне получить подтверждения этой невероятной истории.

– Вот это упорство! – От восхищения Брисби даже хлопнул в ладоши. – Пойду раздобуду вам одеяло и приведу в порядок комнату. Приходите, когда будете готовы.

Не успел фермер направиться к дому, как к Нелли тут же подскочил Оуэн Хорнер.

– Позвольте вам помочь, красавица.

Нелли разрешила ему забрать ее чемодан и фотоаппаратуру.

– Осторожнее с этим, – сказала она, когда он подхватил длинный деревянный ящик.

– Со мной все ваши ценные вещи будут в целости и сохранности, – пообещал он.

– Меня больше беспокоит, чтобы вы остались в целости и сохранности. Там у меня запасные трубки с порошком для вспышки. Крайне взрывоопасное вещество, которое только и ждет искры.

– В ваших устах это звучит так романтично, – подмигнул ей Хорнер. – Не волнуйтесь, буду осторожен. Кстати, ваша комната как раз следующая по коридору после моей. Если ночью вам станет страшно, не стесняйтесь нанести мне визит.

– Ах, дорогой мистер Хорнер, – Нелли посмотрела на него снисходительно, словно нянюшка на малыша, делающего свои первые шаги на детской площадке. – И что же вы такого сможете сделать, чтобы защитить меня посреди ночи?

– Поверьте, у меня есть способы пробудить улыбку на вашем лице.

– Ну, этого у вас не отнимешь. Рассмешить девушку вы умеете.

– Только скажите честно, – не унимался Хорнер. – Вот вы объездили полмира – вы когда-нибудь встречали парня, хотя бы немного похожего на меня?

Он сверкнул своей самой обольстительной улыбкой. Трудно было не улыбнуться в ответ. Чего-чего, а самоуверенности этому человеку было не занимать.

Нелли похлопала его по щеке.

– Всего лишь однажды. Обезьянку, которую я купила в Сингапуре. Этот потешник тоже заставлял меня смеяться, только меньше болтал.

Хорнер принял насмешку достойно, громко расхохотался и понес ее вещи к дому.

– А вы, я вижу, завоевали сердце бедолаги, мисс Фуллер, – сказала я.

Мы остались на крыльце одни.

– Сердца мужчин – легкая мишень, Эбби. Меня гораздо больше заботит, как завоевать их уважение.

– Ах как вы правы! – С каждой минутой эта бойкая журналистка все больше располагала меня к себе. – Хотя, признаюсь, в некоторых случаях я бы не отказалась и от того, и от другого…

– Например, в случае с вашим полицейским?

– Я не говорила…

– Ну, я все-таки профессионал. С закрытыми глазами в моем деле долго не продержишься. Я понимаю: кто устоит против мужчины в форме? Но, поверьте мне, никто из мужчин недостоин слепого почитания. За каждым великим мужчиной стоит женщина, которая отказалась от величия и дала надеть на себя передник. Романтика – для недальновидных простушек, Эбби. Вы же умная и смелая девушка. Не потратьте зря свое преимущество.

Я сжала губы, переваривая ее совет.

– А как же вы? – спросила я. – Неужели за все время ваших путешествий вы ни разу не влюблялись?

Улыбка осталась на ее лице, но уголки губ слегка поникли.

– Когда падаешь, главное – вовремя поймать себя, чтобы не упасть лицом в грязь.

– Вы не производите впечатления женщины, которая боится грязи.

Она рассмеялась.

– Вы – тоже. Судя по тому, что я видела сегодня, это ваша стихия. И как такую прелестную девушку из Англии угораздило оказаться на раскопках?

– Мой отец – специалист в этой области.

– Что, правда? И он хотел, чтобы вы продолжили семейное дело?

– Не совсем, – призналась я. – Это долгая история.

– Что ж, – радостно сказала она, – это как раз моя стихия. Люблю хорошую историю.

Она опустилась в старое кресло-качалку, стоявшее на крыльце, и жестом предложила мне сесть в другое кресло. Глубоко вздохнув, я устроилась рядом с ней.

– Ну ладно. Значит, так. Работу отца в моих глазах всегда окружал ореол таинственности. По крайней мере, она казалась мне очень заманчивой. Я росла, мечтая надеть пробковый шлем и отправиться вместе с отцом за приключениями, но он не разрешал. Приходилось довольствоваться чтением статей о нем или просмотром сделанных им находок в музеях Гэмпшира. Перед моим поступлением в университет отца назначили главой многообещающей экспедиции, которая могла стать венцом его карьеры. Я умоляла его взять меня с собой, но он сказал, что эта работа не для дам.

– Знакомая песня, – кивнула Нелли.

– Я и без того переживала, но еще больше меня потрясло, когда я узнала, что в качестве стажера он пригласил Томми Беллоуза.

– Томми Беллоуза?

– Да! Мальчишку, который ходил в школу через дорогу с моей. Он был школьным старостой и капитаном крикетной команды, и он всегда так противно улыбался, как будто унюхал нечто мерзкое, но ему это нравится. Томми Беллоуза, который не замечал все мои отказы в ответ на его домогательства с самой начальной школы. Мальчишку, который пах так, будто облился духами, и беспрестанно заигрывал с любой встречной девушкой, при этом всегда с улыбочкой, которую считал неотразимой. Томми Беллоуза!

– Ну просто симпатяга!

– Когда я спросила отца, что же побудило его взять Томми Беллоуза вместо своей дочери, он сказал, что раскопки – не место для юной барышни. Вместо этого, настаивал он, я должна закончить обучение и найти себе хорошего мужа с надежной работой. «Кстати говоря, – добавлял он авторитетным, отеческим тоном, – эта стажировка поможет молодому Беллоузу встать на ноги, и его ожидает неплохая карьера».

– Не может быть. – Нелли прикрыла рот ладонью.

– Да-да, так и сказал. На следующий день я сбежала и отправилась на поиски собственных приключений.

– Ну и умница! Тем лучше для вас. Я так и знала, что вы мне понравитесь, Эбби, только не представляла, насколько. Вот увидите, отец обязательно прочитает о вас в газетах. И вы правильно поступили, что оставили парней позади. Никогда не оглядываться назад, только вперед!

– Спасибо. Очень мило с вашей стороны. Хотя в мире есть и по-настоящему хорошие мужчины. Чарли, например, совсем не похож на Томми Беллоуза.

Нелли склонилась ко мне и мягко дотронулась до руки.

– Только не поймите меня неправильно. Я уверена, что он очень мил и, возможно, будет с вами хорошо обращаться, защищать и сделает счастливой. Но неужели вы мечтаете только о безопасности и счастье, без величия?

Я не знала, что ответить. Нелли подтвердила все причины, по которым я желала освободиться от своей старой жизни с ее удушающим однообразием, но предложенный журналисткой вариант тоже не совсем походил на ту свободу, о которой я мечтала.

– Вы могли бы стать великой, – продолжала моя собеседница. – Я верю в вас. Может, вы и не заметили, но даже этот пустозвон Лэм начал говорить с вами по-человечески. Конечно, не в его силах было устоять. В вас есть особое очарование, которое проявляется гораздо лучше, когда вы не смотрите затуманенным взором на своего «офицера само совершенство».

Я слабо улыбнулась, а Нелли одобряюще сжала мне плечо и встала.

– Просто подумайте об этом, Эбби, дорогуша. Отдохните. Увидимся утром.

И я подумала. Еще как подумала – не могла никак отогнать от себя эти мысли, наблюдая за тем, как солнце скрывается за деревьями. Думала до тех пор, пока не пришел Чарли и не спросил, не желаю ли я проехаться с ним до его хижины, в то время как Джекаби здесь заканчивает свои дела.

– Прекрасный вечер для прогулки верхом, – сказал он. – Закат в долине всегда потрясающий.

– Я… нет. Спасибо, но мне действительно нужно остаться и помочь шефу. Я вернусь с мистером Джекаби, когда он будет готов.

– Разумеется. Хотите, я подожду с вами?

Я сглотнула комок в горле.

– Думаю, не стоит. Все в порядке, но спасибо вам.

Чарли собирался сказать что-то еще, но просто кивнул и пожелал мне спокойной ночи. Чуть позже я услышала удаляющийся стук копыт Мэриэнн и пошла за ферму, где возле загона для коз нашла Джекаби.

Оставшиеся козлята сгрудились возле своей матери в углу. Меня не особенно умиляют домашние животные, но эти покрытые гладкой шерсткой малыши с пушистыми ушками были такими симпатичными. Они прижимались друг к дружке и, словно щенки, сонно тыкались мордочками в бока матери.

– Какие милые, правда? – спросила я, закутываясь плотнее в пальто из-за пронизывающего холодного ветра.

– Что? – поднял голову Джекаби. – Ах да. Может, они и привлекательные, но свидетели из них никудышные. Что бы ни забрало их брата, на них это не произвело ни малейшего впечатления. Ничего полезного от них мне добиться не удалось.

– Ну, козы же славятся своим упрямством, – сказала я. – Есть что-то, достойное записей?

Я вынула из кармана записную книжку.

– Подумаем. Что нам известно… – Джекаби свел брови, собираясь с мыслями. – Три жертвы с синяками на шее, бледный мужчина с неприятной аурой, один похищенный зуб и одна ступня, которая тоже была похищена, но вернулась на место.

– Это я уже записала. – Я перевернула страницу.

– И кое-что еще. Что-то знакомое, но я не могу определить, что именно. Слишком много переменных. Для сельской местности, настолько явно лишенной каких-либо отличительных особенностей и активной жизни, здесь на удивление много следов паранормальной деятельности – угасающие следы чего-то зловещего, но все это очень расплывчато. Не за что ухватиться. Наверное, так постоянно чувствует себя Дженни. Это невыносимо разочаровывает.

– Я уверена, что мы добьемся большего при свете дня, сэр. Пойдемте, я провожу вас до хижины. Если уж и погружаться в бесплодные переживания по поводу сложного дела, то лучше делать это во время прогулки, наслаждаясь закатом. Чарли утверждает, что он здесь замечательный, – я вздохнула. – И все же подумать только, мистер Джекаби! Дракон! Мне до сих пор трудно в это поверить. Настоящий дракон! Это нечто!

– Электромагнитное излучение с различной длиной волны, проникающее сквозь атмосферу, – сказал Джекаби, поднимаясь. – И еще магия, связанная с фениксом.

– Повторите!

– Я по поводу заката. Конечно, вместе с тем он обладает традиционным романтическим значением. Надеюсь, вам и в голову не пришло ничего подобного, мисс Рук? Насчет этого мои правила очень строги. Это было бы крайне непрофессионально. С Дугласом таких проблем не возникало.

– Что? Нет! Нет! Я ничего такого не имела в виду. Напротив, я всячески отгоняю от себя такие мысли. Ничего другого у меня и не получается, даже если бы и захотела…

– Ага, – кивнул Джекаби.

Некоторое время мы шли в молчании.

– Просто Дженни сказала мне, что я должна…

– Мне это знать совершенно не обязательно, – прервал меня Джекаби.

– А потом мисс Фуллер сказала, что я не должна…

– Прошу вас, мисс Рук.

– Ах, не обращайте внимания. – Мне вдруг стало жарко и очень неловко; захотелось куда-нибудь спрятаться. – Забудьте, что я говорила.

– Уверяю вас, что постараюсь, насколько смогу.

Черные деревья походили на зубы, за которыми скрывается в глотке спелый грейпфрут-солнце, расплескавший по всему небу красно-оранжевый сок. Возможно, закат и в самом деле был чудесный, как уверял Чарли, но мне сейчас было трудно оценить его великолепие.

В молчании мы прошли еще несколько шагов по освещенной малиновым светом долине, прежде чем Джекаби заговорил вновь.

– Оказавшись на распутье, люди часто полагают, что должны выбрать какую-то одну дорогу. Но, как я неоднократно подчеркивал, люди глупы. Мы не идем ни по какой дороге. Мы и есть дорога. Мы и есть все дороги и все перекрестки. Конечно же, можно выбрать и то и другое.

Я моргнула.

– И если я еще хоть раз услышу о том, что вы позволяете другим людям принимать важные решения за вас, то мне придется серьезно пересмотреть условия нашего контракта. Я нанял вас за ваш ум, мисс Рук. Мне не нужна ассистентка, не способная думать самостоятельно.

– Да, сэр, – сказала я. – Благодарю вас, сэр.

Небо окрасилось густым красным цветом, постепенно переходящим в темно-лиловый, пока наконец нас не окутала ночная тьма. Над нашими головами замерцали звезды, а луна омыла хижину нежным голубым светом. Закат и в самом деле выдался потрясающий.