Святослав Кофман
ПРОСТО ХОРОШИЙ ВЕЧЕР
Светлая память Андрюхе.
Будем жить!
Вьюга — это очень здорово. Когда вьюжит снаружи, а ты внутри. Внутри теплого и уютного домика, где накрыт стол, трещат в печке дрова и собираются самые близкие.
Серега ждал гостей, самых близких друзей еще с той жизни, когда мир был един, и жизнь была другой, совсем другой. Когда деревья в лесу были зеленые, а не синие, когда не было магии и исчадий стужи.
До прихода друзей оставалось немного времени, и хозяину автомастерской предстояло переделать кучу дел. Днем пришел заказ из-за ленточки и нужно было разложить по порядку, что ставить на машины и снегоходы, что выставить в продажу, а что передать чародеям на доработку. Сверху стопки упаковочных коробок лежали четыре ярких коробки с усиленными амортизаторами «KONI». Серега взял коробку, отнес в подсобку, где щурился за ноутом его давний помощник и компаньон — Дениска. Подсобка служила также офисом, бухгалтерией и спальней Сереги.
— День, — сказал Серега, — если вдруг припрется жмот Лезин, отдай ему амортизаторы.
— А чего он жмот-то? — спросил Дениска.
— Жмот от того, что его жаба душит нам три копеечки заплатить за установку и он в холодном гараже будет морозить лысину, чтобы поменять стойки. И даже предоплату не внес. Как есть — жмот.
— Понятно, — ответил Дениска, взял черный маркер и размашисто написал: «Для Лезина».
— Ладно, — сказал Сергей, — я в погреб.
— Дядь Сереж, я дела закончу и побегу, мне надо…
— Опять бабу завел, — беззлобно усмехнулся Сергей.
— Да нет, я тут шабашку взял, потолок соседу оклеить. Дует у него.
— Понятно, с потолков завсегда дует, коль молодой и ума нет, — проворчал Сергей, поднимая крышку погреба. Дениска редко оставался на посиделки Серегиных друзей, понимая, что он не сдюжит вечеринку в компании немолодых суровых мужиков — пить наравне он просто не мог, а упасть под стол на глазах честной компании не хотелось.
Сам Дениска провалился в Приграничье семь лет назад вместе с ноутбуком и двумя большими сумками, набитыми дисками с пиратскими копиями фильмов и отборной порнухой. С продажи этих фильмов Денис обзавелся жильем и долей в Серегиной автомастерской.
В погребе Серега взял старую плетеную корзинку и начал складывать в нее банки с солениями и мочениями. Подняв корзинку наверх, выгрузил припасы на широкий стол, поставленный вдоль задней стены мастерской, и, прихватив чистую эмалированную кастрюлю с большой деревянной ложкой, снова полез вниз — за квашеной капустой. В тот момент, когда он аккуратно накладывал прозрачную, тронутую первым морозцем капусту, с яркими вкраплениями красной морковки, наверху звякнул дверной колокольчик.
— Денис, — из глубокого подвала послышался голос Сергея, — если это Лезин, не давай ему ничего без денег!
— Нет, это не Лезин, — ответил сверху голос с едва уловимым кавказским акцентом, это совсем даже я, и кое-что вкусное — со мной.
— Юрич! — закричал Серега, — Я сейчас! Держи! — в проеме подвального люка появилась кастрюля, наполненная квашеной капустой, которую ловко подхватил немолодой мужчина с большим носом и седыми усами.
— Ты чего так рано, старик? — вслед за кастрюлей из подвала появилась голова Сергея.
— Ребра барашка, приготовил на углях. Сейчас заскочу домой, поставлю машину, переоденусь и вернусь.
— Понятно, — протянул хозяин и тут ему на глаза попался водруженный на стол огромный куль из одеяла, обмотанный веревкой.
— Это что за узел, Юрич? Тут, похоже, не ребра, а весь баран.
— Мой юный друг, там, — седоусый ткнул пальцем в сторону монументального свертка, — очень вкусные ребрышки, которые никто кроме меня тебе не приготовит, потом фольга, потом газеты, а потом два одеяла. Все соберутся, мы откроем, а там все горячее-горячее. Мы немного выпьем и всё быстро, поверь мне, скушаем, — со смехом ответил Юрич.
— Юрич, а вы в какую сторону? — спросил выглянувший из подсобки Денис.
— Ну, до Крупы точно подброшу. Давай собирайся, я в машине.
— Спасибо, я мигом! — Денис снова нырнул в подсобку и через пару секунд выскочил, надев овчинный тулуп и ярко-зеленую лыжную маску.
— Маску сними, — ухмыльнулся Сергей, а то дружинники за орка примут и в кутузку отволокут.
Денис, не ответив, выскочил на улицу вслед за Юричем.
Сергей принес и поставил на стол большую пивную кружку с разномастными ложками-вилками, потом стопку фаянсовых тарелок с синей каемкой и дюжину серебряных чарок, отделанных бирюзой и филигранью.
Снова спустился в погреб, набрал полное ведро картошки, поднял наверх. Набрал ковшиком из бачка кастрюлю воды. Уселся на табурет, достал из кармана складной нож и принялся чистить картошку, фальшиво насвистывая марш красных кавалеристов.
Открылась дверь, забежал сероглазый парень, в обеих руках он нес позвякивающий ящик. Поставил на пол и, скороговоркой выпалив: «Приветщаспивапринесу», выскочил за дверь.
— Хмель, — крикнул вслед выбежавшему Сергей, — где Коля?
— Он попозже подтянется, у него запарка, просил без него начинать, — ответил Хмель, занося дубовый бочонок литров на двадцать пять.
— А что за запарка?
— Да он для Андрюхи решил каких-то хитрых патронов накрутить и не поспевает. А завтра с похмелья планирует проснуться, ему уже не до патронов будет,
— А ты откуда знаешь, что Андрей приедет?
— Он осенью, когда приезжал, сказал, после Черного солнца сразу прибудет. А вчера связь была, он подтвердил, что выезжает затемно.
— Я тоже слышал, что приедет. Давай, садись, помогай.
— Ща, только Ване скажу, когда за мной заехать, и кран прилажу.
Выйти Хмель не успел. Весь дверной проем заполнил собой огромный верзила, с совершенно детской, добродушной физиономией. В руках он держал две трехлитровых банки с огурцами и помидорами. При его габаритах банки выглядели маленькими и несолидными.
— Ваню я отпустил, — сообщил вошедший, — а нас развезет мой водитель, которого я вызову по чарофону. А ты, симулянт, помогай Сереге чистить картошку.
Хмель понуро вздохнул, стянул вязаную шапочку, снял куртку и поплелся за вторым табуретом.
— Борь, — сказал он верзиле, — а я нож дома забыл.
Борис понимающе ухмыльнулся, сунул правую руку в левый рукав полушубка и протянул Хмелю остро заточенный кинжал с узким и длинным лезвием: — Держи, растяпа!
Хмель снова вздохнул и начал неожиданно ловко чистить картошку. Борис снял полушубок с полковничьими погонами и остался в потертой камуфляжной форме без знаков различия, на правом бедре в оперативной кобуре — АПС.
Полковник, не чинясь, придвинул от стола табурет, достал из кармана новенький складной нож с дымчатым лезвием и тоже принялся обстоятельно чистить картошку.
— Хороша сталь, — сказал Хмель, приглядевшись к ножу.
— Артель «Красное знамя», — важно ответил Борис.
— Богато живешь, — заметил Сергей.
— Подарок, — ответил Борис, сам Иван подарил.
— Крутяк! — восхитился Сергей, — кстати, сегодня командир приедет.
— Откуда знаешь? — удивился Борис.
— Вчера разговаривал, точно приедет. Человек от него был неделю назад. Охотник, на хуторе у них был, гостинец мне привез и передал — ждите, будет точно.
— Дык вьюжит же?
— На 63-м с цепями он спокойно проедет, да и чистят дорогу постоянно. А на хуторе у них трактор гусеничный, он всегда путь до дороги чистит.
Тут снова звякнул колокольчик, с мороза вбежал пузатый мужичок со старинной авоськой, набитой буханками с хлебом и огромным свертком белого полотна:
— Таки наше вам зд`гавствуйте, п`гинес вам тут сала и хлеба, чем богата наша г`усская земля, — сказал вошедший, нарочито картавя.
— И тебе, шалом, Слава, — улыбаясь ответил Борис, сало хоть кошерное?
— Нет, блин, халяльное, — заулыбался в ответ вошедший, — вообще-то мне его Бирюков с Федькой привезли еще до Черного солнца, а я не слопал, заметьте, а припас для дорогих друзей, для которых мне ничего не жалко!
— Да уж, — заметил вошедший следом за толстяком успевший сгонять домой Юрич, — в этом году просто аномалия, Черное солнце на неделю раньше взошло.
— Ага, — подхватил Сергей, такого и старожилы не припомнят.
— Старожилы для того и нужны, чтоб ничего не помнить, — вставил вошедший за Юричем плотный мужик, с холщовым мешком, из которого торчал здоровенный рыбий хвост. Где тут у вас можно рыбки построгать, карапузики?
— Вадим, откуда рыбина? — спросил Борис, — подлёдка?
— Боря, это не рыбина, это чир! — Вадим скептически посмотрел на присутствующих и, убедившись, что карапузики должным образом не отреагировали, повторил, — Чир! Из моих личных запасов, между прочим. С лета в леднике дожидался, когда вы соизволите собраться. Юрич, тащи кипяток…
— Чайку с мороза захотелось? — ехидно поинтересовался Юрич.
— Юморист, помогай давай, — хмыкнул Вадим, — если мы с тобой не позаботимся, эта детвора великовозрастная голодной останется и будет самогон пить и тушенкой закусывать. А мы сейчас чира кипяточком обдадим, кожу сдерем, а потом ты увидишь, что такое настоящая строганина!
Хмель с Борисом раскладывали по большим миска соленья. Толстяк, принесший сало, заправил капусту мелко порезанным луком и ароматным постным маслом. Сергей, поставив на огонь картошку принялся резать прозрачными ломтиками сало.
Тут в дверь громко постучали.
— Это Вова, — сказал, Сергей, — он единственный воспитанный среди вас.
В дверь протиснулся седовласый мужик, из тех, про которых говорят «поперек себя шире». В могучих ручищах он держал мангал с крышкой.
— Вот, мужики, мангал командиру сварил, — довольно улыбаясь сообщил здоровяк, ну и там внутри шампура, решетка. Мы его сейчас и обновим!
— А мясо где? — возмутился пузатый гость,
— Мясо же ты обещал принести, — удивленно ответил Владимир.
— Не было такого уговора! — Слава хитро прищурился и решительно ушел в отказ.
— Да вчера он его принес и замариновал, — вклинился в перепалку Сергей, — Вон, в ведре под окном стоит. Он кивком указал на белое ведро с подвязанной крышкой, — Кому веришь, Вов.
Толстяк радостно засмеялся и показал Володе язык.
Тем временем поспела картошка, Сергей хозяйственно слил воду в оцинкованное ведро, Хмель расставил бутылки из ящика, каждая сопровождалась комментарием:
— Эта из ягодного спирта. Эта на калгане. Эта на кедровых орешках.
— А выпьем когда? — спросил зашедший за Сергеем круглолицый парень.
— А выпьем, Андрюх, когда твой тезка приедет, — степенно ответил Борис.
— Неужто Хефе все же приедет? — обрадовался Андрей.
— Ага, — ответил Серега, давайте картошки разложу, пока не остыла, а шашлык поставим, когда Андрюха подъедет.
— Мужики, — спросил Володя, — а кто про Льда слышал новости?
— Говорят, ведьмы его все же достали, — ответил Юрич.
— Враки, — убежденно сказал Борис, — на юг он подался.
— Что он там делать будет?
— Библиотеку откроет, — хмыкнул толстяк и все дружно засмеялись.
— С Боксером он сейчас работает. Тот шмотки таскает из-за ленточки, всякие высоко-технологичные для наших условий, а Лед типа менеджера по оптовке, — пояснил Борис.
Разговор прервался громким треском старенького движка.
— Ну, наконец-то, — Вадим отложил в сторону острый якутский нож, разглядывая большое блюдо с закрученной в стружку строганиной.
— Да уж, газоновский движок ни с чем не спутаешь, — прислушиваясь заметил Серега. Этот я сам перебирал, теперь как часы.
Двигатель рыкнул в последний раз и замолк. Громко хлопнула дверь грузовика.
Входная дверь скрипнула, звякнул колокольчик, и в облаке пара на пороге появился высокий худощавый мужчина, одетый в полушубок из шкуры серка, рыжий малахай и добротные унты. На левом плече стволом вниз висела потертая винтовка СВТ с прицелом, покрытым рунами ночного и магического видения, на правом — объемистый мешок. На широком ремне — револьвер с рукояткой из северной лиственницы в открытой кобуре и большой нож в украшенных серебром кожаных ножнах.
— Здравствуйте, дети. Я дедушка Мороз, — нарочитым басом проговорил вошедший.
— Андрюх, борода где? — спросил кто-то из присутствующих.
— Ты один? — задал вопрос Борис.
— Маша на озере осталась, — ответил вошедший.
— Не боишься ее одну оставлять?
— А что ей будет? Пацаны давно выросли. Взрослые, считай, мужики. Уже прекрасно без меня справляются.
— Коты опять же, — съязвил старый собачник Юрич.
— Мои коты любую овчарку загрызут, — улыбнувшись, ответил Андрей, снял с плеча и бережно поставил в угол винтовку. Потом скинул мешок, расстегнул ремень и снял полушубок.
— Наливайте, черти, соскучился я по вам. А тут, — он показал на мешок, — подарки всем.
— Подарки потом. Давай по пятьдесят, с мороза. Мы тут не пили, тебя ждали, — сказал разливший по чаркам самогонку Хмель.
Андрей подошел к столу, взял протянутую чарку, помедлил и сказал:
— Давайте, братцы, за нас. Чтоб жить нам всем долго...
Все выпили, смачно закусили, кто бутербродом с салом, кто стружкой чира, кто капустой и огурцом.
Тут же было предложено повторить под тост Сереги: за нас с вами и хрен с ними. Третий пили чуть позже, стоя и не чокаясь…
А потом было долгое-долгое застолье, хохот, честное мужское вранье и непонятная щемящая грусть…
Это был очень хороший день…
© Святослав Кофман, 2018
notes
