Глава 13

Жизнь иногда преподносит забавные сюрпризы. Стремишься к чему-либо изо всех сил, а потом вдруг р-раз – и события, которые до определённого момента плелись со скоростью беременной эстонской черепахи, резко ускоряются и несутся вперёд со скоростью взбодрённого энергетиком страуса. И тут только и остаётся, что держаться как можно крепче, попутно отбиваясь от тех, кто хочет сбросить тебя со спины сей бешеной птички. Только так и никак иначе!

Примерно это и произошло не только со мной, но и со всеми теми, кто поддерживал стремление Борегара начать активные наступательные действия. А спусковым крючком, как ни странно, послужила та самая пресс-конференция, которая была устроена по просьбе самого Борегара. Но вот эффект она произвела такой, на какой командующий Потомакской армией ну никак не рассчитывал. Эффект был похож на разорвавшуюся бомбу, поражающие элементы которой ударили не по нам, а по тем, что изначально был так или иначе недоброжелательно к нам настроен.

Почему так случилось? Я думаю, главную роль сыграло подходящее время. С одной стороны – взятая Калифорния, отрыв от США мормонского государственного образования, удачная внешняя политика по многим направлениям. С другой – позор разгрома у Падьюки, вялые телодвижения как самого президента, так и его военного министра. Плюс полное отсутствие присутствия шагов, направленных на оздоровление генералитета армии. А ещё патологическое нежелание Дэвиса проводить наступательные действия против янки.

И вот после всего этого пресс-конференция человека, который, по сути, стоял во главе рейда на Калифорнию. Абсолютно успешного, проводившегося по «плану Борегара», но никак не президента Дэвиса. Так что вышедшие газеты, помимо всего прочего, на все лады склоняли нерешительность Дэвиса и прямым текстом намекали, что такая вот пассивность дорого может стоить как ему, так и всей Конфедерации. Ну и что ему оставалось делать? Скрипя зубами и пуская дым из ушей, делать хорошую мину при плохой игре. А это значило, что Дэвис не мог отказать командующему Потомакской армией, чей авторитет подскочил ещё на несколько ступеней и теперь был как бы не повыше его собственного.

Пьер Тутан де Борегар, не будь дураком, воспользовался ситуацией, выторговав для Потомакской армии возможность перейти в наступление. Причём в условиях повышенной секретности, что в условиях, когда сведения могли утечь чуть ли не из любой инстанции, было крайне актуальным. Следовательно, планы командующего теперь могли осуществляться с куда меньшими затратами нервов и ресурсов. Ложная подготовка к наступлению на Вашингтон, даже изображение активности на том направлении. На деле же – выход Потомакской армии сперва к Харперс-Ферри – крайней точке, контролируемой Конфедерацией, – а уже оттуда должен был последовать марш-бросок армии на Гаррисберг. Цель? Всё та же самая – разрушить важнейший железнодорожный узел и привлечь к себе внимание янки. Соответственно, отвлекая все резервы и провоцируя переброску частей с других направлений. Ну а потом свою роль должен был сыграть генерал Джексон и его Теннессийская армия. Именно то, что и было запланировано.

Поначалу всё шло совсем замечательно. До Харперс-Ферри добрались вообще без проблем и без задержек по дороге. Оттуда армия двинулась в направлении на Гаррисберг, но… Дожди. Такие, которые превратили дороги в вязкое месиво, нехило так снижающее скорость передвижения армии, а особенно той полусотни орудий и немалого обоза с боеприпасами, медикаментами и прочими нужными вещами. Похоже, что «погодная карта» на сей раз выпала отнюдь не нам.

Борегар рвал и метал, понимая, что каждый час промедления чреват немалыми проблемами в дальнейшем. Но и изматывать армию на марше также не было правильным решением. Измождённые солдаты станут лёгкой добычей для янки, которые, несомненно, уже должны были получить сведения о самом наступлении нашей армии, а также о направлении движения. Вот и приходилось корректировать план дальнейших действий прямо по ходу событий.

К тому моменту как перестал лить дождь, а дороги хоть самую малость, но подсохли, армия успела добраться до окрестностей города под названием Геттисберг. Геттисберг, мать его за ногу и через колючую проволоку аккурат до эпицентра термоядерного взрыва! Знакомое название, причём даже для тех, кто почти ничего не слышал о войне Севера и Юга. Именно битва при Геттисберге, по мнению многих, была ключевой. Только в «изначальной исторической ветке» она состоялась в июле одна тысяча восемьсот шестьдесят третьего года, а сейчас у нас на дворе май шестьдесят второго.

Почему я расценивал шансы на сражение именно здесь как высокие? Хотя бы потому, что разведка докладывала – в нашем направлении движется армия Мак-Клеллана. Забавный факт, она тоже носила название Потомакской. Только вот её численность была поболее наших тридцати двух тысяч. Пятьдесят с чем-то, и это по вполне себе скромным прикидкам. И надвигалась эта орава с запада, со стороны Балтимора. Слава богам, что ветеранов в этой полусотне тысяч было немного. Иначе…

Но и без того сражение обещало быть крайне тяжелым. Численный перевес, его ведь никто не отменял. Да и имеющиеся у нас козыри нужно было грамотно разыграть. Иначе…

Слава богам, что позиция, выбранная для отражения атаки армии Мак-Клеллана, была очень даже пристойной. Спасибо речке Рок-Крик – не шибко широкой, но вполне достаточной для того, чтобы не дать перейти через неё «ног не замочив». Длинная речка, хорошая, хрен обойдёшь. Броды и деревянные мосты, они, конечно, есть, но толку-то с них? Мосты можно без особых проблем заминировать, к бродам выдвинуть артиллерию и замаскированные пулемётные позиции. Да и помимо Рок-Крик есть речные преграды чуть восточнее. Плюс собственно городские здания, которые так удобны для ведения оборонительных боёв. Тут про сей факт многие забыли. Так пришла пора напомнить, как оно всё бывает.

На всё про всё у нас были сутки, может чуть больше. К тому времени к Геттисбергу подойдёт сначала авангард армии Мак-Клеллана, а затем и её основная часть. Но вот попробует ли тот самый авангард с ходу прощупать крепость нашей обороны или же дождётся подхода главной части армии – это уж никому не ведомо. Разве что небесной канцелярии. С ней, увы и ах, у меня связи точно не водилось.

А сейчас – сбор командиров в одном из домов Геттисберга, выбранном под штаб. Куда уж тут денешься от обсуждения стратегии и тактики предстоящего сражения. Хотя общие приготовления ведутся войсками уже сейчас: минируются мосты через Рок-Крик, высылаются дополнительные патрули в разведку, подготавливаются основные и резервные артиллерийские позиции, да и про замаскированные пулемётные позиции забывать не стоило. В общем, хлопот было более чем достаточно, даже если не учитывать те, которые неминуемо возникнут после завершения совещания в штабе.

Надо сказать, что «Дикая стая» была уже не полком, а чем-то большим. Что тут сказать, прогресс и развитие шли своим чередом. К тому моменту как мы вернулись из Калифорнии, подготовительные лагеря дали не просто пополнение, а довольно большое количество. Плюс индейские роты, успевшие себя проявить, плюс новые краснокожие головорезы, соблазнённые немалыми деньгами и хорошим к себе отношением. В общем, был один полк полного штатного состава – и даже немного сверх того, – а стало два с половиной.

Как так? Просто и непринуждённо. Два полка пехоты и пять сотен как бы кавалерии. «Как бы» – это потому, что часть её приходилась на пулемётные тачанки с расчётом из трёх человек. Собственно стрелок, затем второй номер, в обязанности которого входило менять бункерные магазины и устранять довольно частые заклинивания. Ну и возница, куда без него. Он же, случись что, заменял одного из «номеров», поскольку имел почти те же навыки.

В пехотных полках сейчас было примерно по восемь сотен бойцов. Как делили? В этот раз никаких разделов по принципу «ветеранов в одну сторону, а новичков в другую». Примерно равное количество тех и других, никак иначе. Что же относительно командования… Первым полком, получившим название «Гробовщики», командовал Степлтон. Вторым – Читем Уит, с радостью вернувший старое и чем-то родное ему название «Тигры», но, само собой разумеется, без приставки «луизианские». Ведь к этому штату «стая» не имела почти никакого отношения, а заново делать географическую привязку я не собирался.

Кавалерия… Похоже, бедняге Грегори Сильвертону так и не избавиться от своих индейских подопечных. Ну да звание майора хоть как-то подсластит пилюлю. Как-никак, командование этим не таким многочисленным, но все же полком «горлорезов» однозначно должно было вывести малость отмороженного по здешним меркам офицера на новый уровень.

Названия, к слову сказать, выбирал не я. Инициатива снизу, если можно так выразиться. Сочли, что если всё подразделение называется «Дикой стаей», то и составляющие её полки должны иметь схожие наименования. Да и страх на врагов наводить, оно тоже лишним не окажется. После того, как к предыдущим сражениям добавилась победа при Фолсом-Лейк и вообще калифорнийский рейд в целом, о «диких» стали сочинять нечто совсем уж запредельное. Мешая толику правды с бочками вымысла. Не у нас, здешние-то хорошо представляли, что к чему, да и пообщаться с одним из «стаи» было не столь сложным занятием. Я про янки. Вот у них-то этой возможности не было, а разбитые войска всегда любят преувеличивать силу тех, кто наподдал им ногой под зад. И эта война исключением отнюдь не являлась.

М-да, теперь «Дикую стаю» называли «отдельной бригадой». Хотя бригада в три полка, пусть и состава, приближенного к штатному… Как на мой взгляд – полная ересь. Но с местной точки зрения вполне себе ничего.

Приказав О’Рурку найти мне Степлтона и поживее, я вновь уставился в сторону Рок-Крик. Там сейчас шла работа. Да, дела складываются своеобразные. Всё же история любит повторяться. Там Геттисберг – и здесь он же. Нам лишь остаётся на сей раз обернуть его в пользу Конфедерации. И вот это вполне реально, учитывая тот факт, что во главе армии не сверхосторожный Ли, остерегающийся рискованных решений и активных действий, а Борегар – полководец совершенно иного психотипа. Таким, как он, нужно всего лишь развязать руки и ни в коем случае не пытаться мешать «высокими начальственными директивами». От этого они начинают беситься, нервничать и… становятся ещё более рисковыми, что порой чревато.

– Что, Вик, к Борегару уже пора? – отвлёк меня от мыслей голос Вильяма.

– Пора, родственничек ты мой будущий, – хмыкнул я в ответ. – Сам видишь, готовиться к сражению надо, а вот каким образом, там и будет решаться.

– Ты же уже знаешь.

– Не преувеличивай. Есть общий контур, набросанный штрихами, его до ума доводить надо. Об этом знает Борегар, знаю я, да и командиры бригад догадываться должны. Надо лишь правильно распорядиться имеющимися козырными картами.

– Пулемёты, мины?

– Правильная начальная расстановка сил, резервные линии обороны, на которые необходимо отступать. И город со всеми его особенностями.

– Город? Значит, ты решился на эту авантюру?

– Само собой, – кивнул я. – Если правильно всё сделаем, это место станет смертельной западнёй для немалой части янки. Как и планомерное оставление позиций на радость противнику… Недолговременную.

– Осталось убедить Борегара. Он не любит отступать.

– Не любит, но при необходимости умеет. Вот и покажем ему эту самую необходимость. Пошли, Вилли. Время не ждёт.

Геттисберг был почти безлюден. И не потому, что население сидело по норкам и не высовывалось на улицу. Причина была совсем иная. Это самое население мы вежливо так изымали из города в добровольно-принудительном порядке, поясняя, что скоро тут будет весьма опасно и за сохранность их жизней армия Конфедерации ответственности нести не желает. И вообще, КША воюет с солдатами, а не с гражданскими.

– А ведь Борегар не стал бы выводить людей из города, не будь он готов согласиться, – отметил Степлтон, пока мы добирались до отведённого под штаб дома. – И я вижу, что готовят позиции для артиллерии, окопы для стрелков. И дома тоже, в них окна уже не окна, а бойницы.

– Пьер любит удивлять своих противников. И не стал бы отбрасывать дельные предложения. Что же до некоторой степени несогласия… Он просто хочет отступать как можно позже, я же хочу убедить его не упорствовать сверх необходимого. Минимизировать потери тоже важно.

Степлтон лишь неопределённо махнул рукой. Дескать, ты Борегара лучше меня знаешь. Вот сам его и уламывай. Хм, и не поспоришь, так оно и есть. Командующий Потомакской армией был человеком сложным, но работать с ним было не только можно, но и нужно. Требовалось лишь учитывать некоторые черты его характера, а это у меня вроде как получалось. И слава богам за это!

– Не скучаешь без своего… ординарца?

– Есть такое, – усмехнулся я. – С Вайноной, конечно, веселее было бы, но пусть лучше в Ричмонде обитает, в безопасности. Под присмотром сестёр.

– Коварно воспользовался тем, что красотка твоя приболела. И не стыдно?

– Ни капельки, Вилли. Сражение обещает быть тем ещё! А подвергать опасности девушку, с которой меня связывают весьма тесные отношения, пусть и при её искреннем желании… Запретить ей не получится, а вот воспользоваться представившейся возможностью – это совсем другое дело.

Тут друг понимающе кивнул, соглашаясь с подобным подходом. Уверен, что и сам он в похожей ситуации поступил бы аналогичным образом. А Вайнона и в Ричмонде без дел не останется. Сестрички найдут, чем её занять. Привыкли к ней и даже немного привязались. Особенно Елена, которая искренне пыталась приобщить юную чероки к миру моды, дорогих нарядов и выходов в свет. Получалось, надо сказать, лишь в определённых пределах. Девичья суть Вайноны не могла остаться равнодушной к нарядам, вот только показываться в них она соглашалась… лишь в пределах дома. Вроде как лишь я и мой самый близкий круг могли видеть её женскую сторону. Вот такой выверт психики, с которым пока ничего не получалось сделать. Да и надо ли было что-то делать прямо сейчас? Лучше уж постепенно приучить девушку к мысли, что не стоит особо рьяно скрывать от мира то, что является её сутью.

Добравшись до штаба, мы убедились, что прибыли хоть и не первыми, но и далеко не последними. Окончательно это стало ясно, стоило нам зайти внутрь и увидеть, что, помимо собственно Борегара, меряющего шагами комнату, присутствуют лишь главный артиллерист, майор Пелхам, да двое командиров бригад из шести, а именно Джубал Эрли и Френсис Бэртоу.

Да, все мы родом из Булл-Рана. Все командиры бригад и главный артиллерист точно. Борегар решил не рисковать, выдвинув на командирские должности тех, кто не просто был в том сражении, но ещё и проявил себя должным образом. Правда, был и ещё один маленький, но важный нюанс – командиры от полка и выше подбирались из числа убеждённых сторонников сначала сецессии, а потом и собственно идей, лежащих в основе Конфедерации.

Почему? Я хорошо помнил, что некоторые из вроде бы как генералов Конфедерации после окончания войны столь резво принялись дружить с победителями, что просто ой! Некоторые совсем явно, некоторые более скрыто, но суть оставалась неизменной.

Генерал Лонгстрит. После войны как-то очень ярко засветился как большой друг Улисса Гранта. Да-да, того самого генерала Гранта. Затем посол США в Турции, дела с железными дорогами, большой, очень большой капитал и всё в этом роде. Подозрительно, не правда ли?

Ричард Юэлл и Джозеф Кершоу. Первый командовал при Булл-Ране бригадой, второй – полком. И оба они тоже отметились по самые уши, яростно выступив против человека, бывшего одним из вернейших бойцов Конфедерации, в прошлом тайным и весьма ценным агентом в стане противника. Против человека, не сложившего оружие, когда всем было ясно, что война проиграна. Джона Бута, пристрелившего одного из главных врагов Конфедерации – Авраама Линкольна.

Таких хватало… И никто не сумеет меня убедить, что подобные индивидуумы действительно прилагали все усилия к тому, чтобы сражаться за Конфедерацию. Что до некоторых, так тут и вовсе были нехилые такие подозрения относительно их настоящей верности. Однако не пойман, значит, не вор.

А ведь отсеять от реального влияния большую часть подобной публики можно было довольно легко. Достаточно всего лишь не выдвигать наверх ту часть офицеров, которая изначально не проявляла особого желания сражаться за идеалы Юга. Равно как и тех, которые имели слишком уж хорошие отношения с янки. Не с военной их частью – тут уж приходилось делать скидку на общую службу, учёбу в Вест-Пойнте и тому подобное, – а с финансовыми и политическими воротилами Севера. Поверьте, такие также наличествовали. О нет, никакой отставки, просто перемещение на менее значимые должности, только и всего. Этого было вполне достаточно.

Именно об этом и происходили некоторое время тому назад беседы с Борегаром. Командующий армией не был человеком излишне доверчивым даже по своей природе. Что уж говорить о том, каким он стал после того, как прикоснулся к игрищам высокой и грязной политики, ко всем многочисленным и запутанным интригам. Тот же губернатор Пикенс охотно рассказывал союзнику много чего интересного и нелицеприятного о правилах поведения на политической кухне. Так что после всего этого убедить генерала назначать командирами бригад людей, сочетающих дарования в военной области с верностью идеалам Конфедерации было… не особо сложным делом.

Итог? Командиры всех шести бригад – и это я «Дикую стаю» не считаю, – равно как и главный артиллерист, были не только грамотными командирами, но и «политически благонадёжными», если можно так выразиться. Смех смехом, а в условиях гражданской войны это более чем важно.

Поприветствовав Борегара, Эрли с Бэртоу, майора-артиллериста и сопровождающих их штабистов, я не мог вновь не обратить внимание на молодость майора. Да, главный артиллерист армии, при Булл-Ране бывший первым лейтенантом и показавший себя более чем хорошо, ещё не достиг и двадцатипятилетнего рубежа. Почти что ровесник моему нынешнему телу. И порой этого своего возраста немного стесняется. Хорошо ещё, что происходит подобное лишь во время таких вот совещаний, но не на поле боя. Там майору Пелхаму становится абсолютно всё равно насчёт возраста как подчинённых, так и начальства. Упёртый, грамотный профессионал, способный проявлять инициативу, но и умеющий выполнять приказы. Побольше бы таких! Ну, война она умеет вытаскивать на поверхность такие вот юные дарования – многократно проверено и перепроверено историей с античности и до новейших времён.

Меж тем подтягивались и остальные командиры бригад. Дэвид Джонс, Уильям Барксдейл. Последний выдвинулся из полковых командиров, больно уж его полк неплохо показал себя при Булл-Ране. О, Бернард Би, недостреленный наш! Довольно быстро вернулся в строй после того, как при том же Булл-Ране словил пулю в грудь. Подлечился, здоровье поправил, а желание воевать никуда не делось, что не могло не радовать. Хороший командир бригады в армии сроду лишним не бывает.

Вот и последний, Джеб Стюарт, кавалерист. Тоже из полковых да толковых. Теперь точно все пожаловали, более никого ждать не требовалось. Вот Борегар и не стал тянуть кота за оны органы, с ходу заявив, что времени мало, а дел, соответственно, куда как много. И предложил высказываться на тему предстоящего сражения. Благо карты местности уже развесили, да и о примерной численности надвигающейся армии Мак-Клеллана тоже сообщили. Про собственную же численность напоминать тем более не требовалось – все всё знали.

Командующий сразу дал первую вводную – речка Рок-Крик является первым рубежом обороны, а значит, имеющиеся полсотни орудий требовалось разместить так, чтобы доставить максимум неприятностей как переправляющимся войскам янки, так и их артиллерии. И последнее как бы не важнее первого.

– Установим батареи здесь, здесь, ещё вот тут, – Пелхам остро заточенным красным карандашом отмечал на карте нужные места. – А эти в глубине, они самые дальнобойные и могут парировать попытку нас обойти. По пулемётам…

– А по пулемётам можно подготовить позиции для них, но учтите, что они мобильны. Не путайте их с лёгкими орудиями, майор, – напомнил я. – Сначала они нужны для того, чтобы проредить переправляющуюся через Рок-Крик пехоту.

– Конечно, полковник! – вскинулся артиллерист. – Я помню Булл-Ран. И слышал про опыт Фолсом-Лейка. Быстрое перемещение и концентрация пулемётного огня на опасных участках – то, что нам сейчас нужно. Потому вот эти маршруты для повозок с установленными на них пулемётами. А вот это – позиции для пулемётов у бродов и мостов.

Хм, неплохо. Есть что покритиковать, но в целом верно просчитал майор. Оставалось лишь поблагодарить за разъяснения и теперь уже самому предложить то, ради чего, собственно, мы и эвакуировали жителей Геттисберга.

– Мои офицеры минируют то, что должно быть заминировано, но вот артиллерия – это ваше дело, майор. Надо бы подготовить нужные позиции для стрельбы по городу.

– По городу? – эхом отозвался Пелхам. – Зачем, там же наши солдаты!

– Полковник Станич говорит то, что нужно сделать, – включил свой авторитет командующего Борегар. – Янки всё равно перейдут через Рок-Крик, там их не остановить. Заманим их в город, пусть ввяжутся в городские бои. И как только скопятся там в большом числе – придёт время артиллерии.

– Что помешает им просто обойти сам город?

Эрли! Сварливый и склочный, он тем не менее умел задавать неудобные, но правильные вопросы. Но на сей раз ответ дал даже не я, а Френсис Бэртоу. Порывистый уроженец Джорджии, пригладив усы, буквально пропел нарочито ласковым голосом:

– А про те пулемёты, которые будут в городе, вы не позабыли? Будут пытаться обойти – понесут очень большие потери от флангового огня. И контратаку с тыла получить командиры янки не захотят. Они уже знают, как опасны даже небольшие отряды Потомакской армии. И я бы ещё предложил, если полковник Станич не будет против…

– Что именно? – сразу заинтересовался я. – Не стесняйтесь, Френсис, на войне многие средства хороши.

– Флаг, – немного помявшись, всё же изрёк Бэртоу. – Если вывесить флаг «Дикой стаи», то тогда Мак-Клеллан не сможет отдать приказ обойти город. Репутация «диких» слишком мрачная и внушающая опасения. Простите, Виктор, но так и есть.

– Хорошо. В обоих смыслах. И что нас враги боятся, и насчёт вывешенного флага. А для очистки совести… Пулемётчики большей частью всё равно из «диких», так что где они, там и флаг можно вывесить, не против законов воинской чести. Ну а основная часть «стати» может и без флагов над головой повоевать, они у меня люди понимающие.

Бэртоу ощутимо расслабился. Видимо, действительно опасался, что его предложение будет мной не воспринято должным образом. Эх, вот они, южные джентльмены! Не привыкли ещё легко и непринуждённо использовать военные хитрости самого разного рода, но привыкают. Более того, начали сами выдавать на-гора то, о чём раньше и подумать бы не решились. Булл-Ран, Калифорния, иные сражения. И главное, одержанные в сражениях победы, привившие вкус не только к риску, но и к не самым привычным ходам. Самое то!

– Что делать моей бригаде? – не самым довольным голосом выдал Джеб Стюарт. – Сначала ждать в резерве, или отправите попугать кавалерию янки?

Вопрос был обращён к Борегару, поэтому я даже не пытался проявлять инициативу. Ну а командующий армией не стал медлить, сказав:

– Резерв, но не простой, а мобильный. Парировать атаку вражеской кавалерии, помочь пехотным полкам, сдерживающим лезущих через Рок-Крик янки. Прикрытие повозок с пулемётами тоже. Без дела кавалерийская бригада не останется.

Стюарт был доволен полученным ответом. Нет, ну а что? Три кавполка были сведены в отдельную бригаду. Остальные два поротно разбросаны по другим, всё же без кавалерии сейчас обойтись сложно. Ну а разговор свернул в сторону того, до какой степени измотанности полков надо будет держать позиции у Рок-Крик. Борегар, что для меня не было неожиданностью, желал посильнее измотать войска Мак-Клеллана уже на первом оборонительном рубеже. Однако понимал, что тут лучше обойтись без жёсткого приказа, потому как многое зависело от командиров бригад, от того, согласны ли они на подобный тактический ход.

Барксдейл, Бэртоу и Стюарт – эти трое были однозначно за предложение командующего. Я и Эрли против. Би после полученного тяжёлого ранения тоже стал малость более расчётливым и осторожным, признавая, что в обороне лучше действовать гибко, а не стоять каменной стеной, как любил делать тот же Джексон. Ну а Джонс, тот просто занял нейтральную позицию, не в силах решить, что будет лучшим выбором в данной ситуации.

Не повезло. Мне. Потому как, видя, что большая часть командиров бригад поддерживает его подход или же нейтральна, командующий убедился в верности своего мнения. Не то чтобы это было неправильное мнение. Просто оно могло привести к потерям куда большим, чем можно было. Однако что есть, то есть, ломать копья сейчас не время.

– Хорошо бы побеспокоить авангард Мак-Клеллана, – сверкнул глазами Бэртоу. – У нас хорошая кавалерия.

– Можно, – согласился Борегар. – В авангарде идут части корпуса генерал-майора Самнера, две дивизии.

– А всего корпусов пять, – призадумался Би. – Кажется, выделив в авангард почти пятую часть, Мак-Клеллан хочет попробовать связать нас боем, а потом ввести основные войска. Если получится. Иначе, встретив сопротивление, корпус Самнера просто отойдёт обратно, дождавшись подхода основных сил.

Звучало похоже на реальное положение дел. У главнокомандующего янки, как многим было известно, не имелось склонности к изощрённой и нестандартной тактике. Зато бросить наименее уставший корпус впереди остальной армии на «разведку боем» – это вполне укладывалось в его картину мира.

– Задействуем мою кавалерию, генерал?

Обращенный Стюартом к Борегару вопрос не остался без ответа.

– С осторожностью. Удастся перехватить пехотные колонны на марше – это хорошо. Если нет, то не рисковать.

– Зато если придать кавалерии десяток повозок с пулемётами… – напомнил о своём присутствии Степлтон. Янки боятся одного их присутствия на поле боя, это даст нужный эффект.

Высказанная Вильямом идея нашла отклик у собравшихся. Действительно, грешно было бы не использовать одну из козырных карт, пусть даже в начале сражения. К тому же она уже не совсем новая – Фолсом-Лейк подтверждает. Правда, до многих ли янки дошла суть проделанного там – вот это и впрямь вопрос без ответа. Ну а раз пошла такая пьянка, то и мне есть чего добавить…

– Коли уж подполковник Степлтон предложил использовать применённые при Фолсом-Лейк тактические ходы, то и мне есть чего добавить. В любом случае армия Мак-Клелана ночью будет отдыхать. Поэтому, джентльмены, было бы неплохо не дать им отдыхать. Ночные атаки их лагеря малыми группами, огонь одиночных стрелков, вооружённых «шарпсами» с оптикой. Ну и минирование наиболее вероятных путей движения. Для всего этого в «Дикой стае» есть нужные люди.

– Нелицеприятно, но действенно, – проворчал Бэртоу, а Эрли хоть и покривился, но тоже кивнул, соглашаясь. – Если янки начнут атаку уставшие, с подорванным духом и зная, что в любом месте земля может действительно взорваться под ногами, то нам будет легче.

Ещё несколько аргументов, да к тому же приправленных выгодами и легким флером лести относительно полководческих талантов присутствующих… Теперь можно не сомневаться – ночным атакам на лагерь янки – быть. Равно как и минированию всего, на что вообще хватит привезённой в обозе взрывчатки. А привезли мы её немало. Что до экономии ценного ресурса… Помилуй боги, в этом сражении будет решаться слишком много. Победим, тогда найдём, как и чем пополнить оскудевшие запасы. В противном же случае подобные мелочи нас волновать точно не станут.

Пошло-поехало! Места минирования, конкретные рубежи обороны, расположение батарей для обстрела противника просто и противника, который мог сунуться в город. Выделенный из наших невеликих сил резерв, в том числе кавалерийский, ситуации, когда требуется перебрасывать пулемёты в ту или иную сторону. Всё это требовалось предварительно обсудить, причём в нескольких вариантах сразу. Ну а войска уже оборудовали позиции и выдвигались туда. Тут лучше было подготовиться заранее, чем потом, в дикой спешке, навёрстывать упущенное ударными темпами строителей неизвестного здесь – к счастью – коммунизма.

А через пару часов нас покинул Джеб Стюарт, отправившийся во главе трех своих кавполков и полка «горлорезов» с приданными последним десятом пулемётов. Самое оно для того, чтобы как следует потревожить идущий в авангарде корпус Эдвина Самнера. Я только и мог, что пожелать им всем удачи. И надеяться на то, что Грегори Сильвертон сумеет удерживать «горлорезов» от излишнего азарта. Ведь индейцы, составляющие большую часть полка, к азарту весьма склонны, есть у них такая особенность.

Штабные дела закончились ближе к вечеру, измотав всех собравшихся по полной программе. А куда деваться? Зато в результате был проработан как основной план предстоящего сражения, так и несколько резервных вариантов.

Артиллерия уже выдвинулась на позиции, которые продолжали доводить до ума. Подготовлены были пулемётные гнёзда, созданы на скорую руку дерево-земляные укрепления на направлениях, которые представлялись наиболее опасными. Так себе укрепления, спору нет, но за неимением гербовой… Полностью были выведены гражданские из города, а в домах подготовлены позиции для стрелков. Если рискнут янки сунуться в город – их там ждёт очень горячая и кровавая встреча. Городские бои для атакующих всегда один большой геморрой, чего уж тут скрывать. А вот минирование мостов и просто мест, кажущихся наиболее перспективными – оно должно было начаться лишь когда окончательно стемнеет. Нечего давать возможным вражеским лазутчикам возможность видеть конкретные места. Пусть шанс на это и невелик, но предпочитал свести его к совсем уж минимальным величинам.

«Дикая стая», за исключением уже выдвинувшихся «горлорезов» и пулемётных расчётов, была назначена на роль мобильного резерва. Проще говоря – затыкать дыры на направлениях, где намечается прорыв врага. Кому-то это могло показаться чересчур опасным, но для меня… По сути, именно для подобных дел «стая» и создавалась, а вовсе не для правильного боя. И контингент был соответствующий: буйный, жестокий, зато умеющий убивать других, при этом минимизируя собственные потери.

Уже после, в расположении «Дикой стаи», Степлтон, подошедший ко мне, смотрящему на темнеющее небо, в сопровождении Читема Уита, спросил:

– Какие у нас шансы на победу Вик? – И тут же уточнил: – Не на то, чтобы выстоять, а именно на победу.

– Очень даже неплохие. Мало того что армия подготовлена и вооружена, ей ещё и командуют те, кто для этого пригоден. И Борегар больше не будет оборачиваться на окрики из Ричмонда, Дэвис сейчас просто не рискнёт проявлять свой «полководческий гений».

– Но мы обороняемся.

– Да, Уит, а как ещё? У Мак-Клелана численное преимущество, нам надо его ликвидировать. И это реально хотя бы потому, что у него есть приказ атаковать нас, выбить из Пенсильвании обратно в Виргинию. Он вряд ли осмелится попробовать просто задержать нас тут и ждать подхода дополнительных сил из соседних районов. В Вашингтоне этого не поймут. Власти, они вообще редко хорошо разбираются в военных делах. Что наш Дэвис, что их Линкольн. Зато амбиций хватает у обоих.

Уит невесело усмехнулся. Склонность Дэвиса лезть куда не надо уже давно стала в армейской среде притчей во языцех. Ну а Линкольн… у этого индивида понятие разумного поведения порой и вовсе отсутствовало. Парадокс, ведь по большей части это был весьма хитрый и опасный противник, пусть временами и работающий в качестве «говорящей головы» в интересах стоящих за его спиной банкиров. Или как раз поэтому? А что, вполне реально.

– Мины мы установим, привыкли уже. И людей с подрывными машинами посадим так, чтобы их никто не заметил. Но я о другом. – Немного помедлив, Вильям продолжил: – Нам нужна своя артиллерия. Лёгкая, но нужна. И не «наполеоны», а нарезные и казнозарядные орудия.

– Сам к этому склоняюсь. Но это дело не слишком быстрое.

– Фабрика?

– Очередное расширение? Смысл, конечно, есть, на основе тех же орудий Уитворта что-то своё сделать. Но время!

– Если не начать, то и не закончить…

Уит, зар-раза! И ведь не поспоришь, всё правильно излагает. Желание – тысяча способов. Нежелание – столько же причин для отмазки.

– Ничего, Читем, займёмся по возвращении. Пока же у нас главная задача – устроить янки второй Булл-Ран. Или Фолсом-Лейк, хотя на последнее я бы сильно не рассчитывал.

– Почему, полковник?

– Слишком много факторов должно сойтись воедино. Хотя и тут есть шансы, особенно учитывая то, что кавалерии у нас теперь достаточно для преследования. А Мак-Клеллан – не великого таланта военачальник, не чета ни Гранту, ни даже Драчливому Дику. Серость со связями в верхах, не более того.

Что да, то да. Генерал Мак-Клеллан, по многочисленным мнениям – как врагов, так и друзей, – был чересчур медлителен при принятии решений. Излишне осторожен, со склонностью избегать рискованных поступков и нестандартных тактических ходов. Да и поручать ему наступательные операции было со стороны командования нерационально. Сей генерал не относился к числу обладающих достаточной агрессивностью и тех, кто оперативно реагировал на постоянно меняющуюся обстановку на поле боя. Вот гарнизоном командовать – на это он бы сгодился. А так… не очень.

И ещё один интересный нюанс. Мак-Клелан был не самым горячим сторонником разгоревшейся гражданской войны. Более того, считался сторонником ведения переговоров с целью заключить мир на приемлемых для обеих сторон условиях. За эти сведения большое спасибо разведке, которая и у КША присутствовала. Пусть и не столь эффективная, как хотелось бы.

Вроде бы мелочь, не имеющая отношения к делу. Но если как следует подумать, то такой человек не станет упираться рогом до последнего, как мог бы сделать убежденный сторонник Линкольна вроде Гранта с Шерманом или сорвиголова наподобие Ричардсона. Желание мира и стремление к переговорам. В определённой ситуации эта карта может быть разыграна с большой пользой для нас. Но до этого момента ещё надо было довести общую ситуацию.

Скоро и ночь наступила. Бодрствовать я не собирался, не видя смысла в том, чтобы насиловать и так не шибко бодрый организм. Так что спал крепко, спал хорошо. Ну а те, кто должен был работать, именно этим и занимались. Мины, их маскировка, протяжка проводов до пригодных для тайных лёжек мест. Подрывных машинок у нас хватало, не зря специальным заказом их из Европы привозили. Равно как и провода в защитной оплётке. Товар не шибко распространенный, но крайне необходимый для ведения нормальной по моим меркам войны.

Ну и взрывчатка. Нитроглицерин уже был известен, метод его получения открыли полтора десятка лет тому назад. И с тех самых пор многие пытались обуздать его крайнюю нестабильность, склонность взрываться от малейшего удара или даже сильной вибрации. Покамест безуспешно, ведь до открытия Нобелем динамита должно было пройти ещё несколько лет. Должно было, но уже не пройдёт.

Да, именно так, и никак иначе. Тут мне на руку сыграло то, что ещё на школьных уроках химии учительница, бывшая энтузиастом своего дела, как-то рассказала, как из нитроглицерина получили динамит. Легко и просто получили, смешав нитроглицерин с кремнистой землей, что на порядки повысило его устойчивость к самопроизвольному подрыву. А ещё рассказывала, что детонация динамита лучше всего происходит при помощи капсюля из гремучей ртути, уже известной в то время, где я теперь нахожусь.

Результат? Было бы глупо не воспользоваться сохранившимся в моей голове простеньким, но очень полезным рецептом. Вот я и воспользовался, итогом чего стало производство динамита в потребных для армии количествах. А ещё взятый патент на эту динамитную золотую жилу. Ведь он не только для армейских дел пригоден, но и для горных работ, и для многого другого. Само собой разумеется, что сейчас мне не до его рекламирования тем же горнодобывающим компаниям, но несколько позже непременно. К тому же опробовать можно и в Калифорнии, где у меня с недавних пор особые такие интересы.

Это в мирных целях. Что же до военных, то вот оно, тестирование в солидном масштабе. Плюс к собственно силе динамита в мины заложено должное число поражающих элементов, то есть рубленый металл, дающий большой разлёт и очень неприятные для медиков раны. Слава богам, что в это время никаких ограничивающих конвенций и в помине не существует. Ибо нефиг!

В общем, ночь прошла более чем хорошо для меня. Выспался от души, никто будить даже не пытался.

Более того, утром как встал бодрым, так это дивное состояние меня и не покидало.

Предчувствие? Вполне возможно, что и так. Ведь как только ко мне ввалился Вильям с новостями, настроение вновь приподнялось, хотя это было уже не так просто. Кавалерия Джеба Стюарта, усиленная пулемётами, таки сумела доставить корпусу Самнера массу неприятных впечатлений. Ага, они и впрямь ухитрились подловить части корпуса на марше. Ведь кавалерийский эскорт, приданный генералу Самнеру, состоял всего лишь из двух рот. Двух рот! Они ну никак не котировались против трёх с лишним полков ветеранов. Да и то выдвинутые на позицию пулемёты покосили эти несчастные роты, как коса траву на ровном лугу. Часть пулемётов, в то время как другая часть была занята расстрелом не успевших принять боевое построение полков корпуса.

Признаться честно, потерь от пулемётного огня было не столь много, но вот чисто психологическое воздействие было огромным. Сумятица, перерастающая местами в панику, метания из стороны в сторону. И слабая способность в таких условиях отразить уже наскоки обычной кавалерии Стюарта, вооружённой, на минуточку, не саблями и револьверами, а многозарядными винтовками Спенсера. Точнее, их кавалерийской разновидностью, то есть укороченной для более удобного применения. В общем, максимальная для нынешнего времени концентрация пуль в воздухе была гарантирована.

И никакой задержки, никакой попытки задержаться хоть на минуту дольше необходимого. Налетели, обстреляли, а потом ускакали восвояси. А потом кружили в отдалении, держа части корпуса в постоянном напряжении. Ну и наскоки малыми группами всё едино присутствовали. Движение корпуса было приостановлено, некоторое количество убитых и раненых присутствовало, не такое уж и малое. Если быть честными.

Затем наступил вечер, а там и ночь. Самое то время для «горлорезов», которые были не только кавалеристами, но и наиболее подготовленными бойцами для ночного боя. И ночных налётов на лагерь. Всё по примеру того, что уже опробовалось на практике в Калифорнии. Да и люди практически те же. Взять караул в ножи, затем обстрел спящего лагеря и быстрый отход. Суматоха, ответная стрельба в ночь с весьма печальными результатами. Зато в активе не только трупы и раненые у врага, но и несколько пленников, которым при умении так легко развязать языки. А гуманизмом индейцы «пяти племён» сроду не страдали. Особенно по отношению к янки.

Иными словами, имело место повторение уже случившегося в Калифорнии, но в больших масштабах. И я не мог не удивиться – самую малость, но всё же – откровенному разгильдяйству янкесов, которые не удосужились предпринять меры по недопущению повторения подобного. Хотя… Наверняка Ричардсону и его офицерам просто не поверили. Могли счесть, что те всего лишь излишне демонизируют противника с целью оправдать собственное поражение. Вот и поплатились.

Однако не все новости были хорошими. Плохие известия заключались в том, что со стороны северян были замечены солдаты, вооружённые схожими с нашими многозарядными винтовками. Как оказалось, использовалась известная мне система «генри», она же «винчестер». Пусть, по показаниям пленных, такого оружия было немного, но оно уже стало поступать в войска. Наверняка впечатлённые скоростной стрельбой при Булл-Ране и в иных местах, янки решили обзавестись собственными «блэкджеком и шлюхами», благо технологии имелись. Да, винтовки Генри уступали «спенсерам» и надежностью, и необходимостью заряжать неотъёмный магазин по одному патрону, но в сравнении с дульнозаряддной пакостью это был значимый шаг вперёд.

А вот с пулемётами у янки совсем не сложилось. По сути, в известной мне истории имелись два основных самородка-изобретателя, а именно прославленный в веках доктор Ричард Гатлинг и Вильсон Аджер. Оба они создали схожие, но всё же разные типы механических пулемётов, которые были вполне пригодны для производства и использования в сражениях. И с этим надо было что-то делать.

Что? Разбираться с создателями пулемётов, чего ж ещё! По возможности добрым словом и полновесным золотом и лишь при особой упёртости персонажей в дело должны были пойти иного рода средства. Те самые, после которых человек в принципе не способен доставить проблем.

Вот и были посланы доверенные люди из числа тех, которые могут и вежливо говорить, и без каких-либо колебаний пустить человеку пулю в лоб. Результаты их деятельности себя оправдали. В той или иной степени. Вильсон Аджер оказался вполне себе конформистом, согласившимся за весьма существенное вознаграждение выехать на Кубу, а уже оттуда перебраться в Конфедерацию. Особенно после того, как ему намекнули, что уговоры уговорами, но могут быть применены и другие методы убеждения. Те самые, которые не понравятся ни одному человеку.

А без самого Аджера перейти от производства единичных экземпляров пулемёта к мало-мальски серийному производству если и было реально, но лишь спустя немалый промежуток времени. Время в этой войне – фактор крайне важный. Так что осталось у янки несколько прототипов, а вот восстановить по ним технологию производства… Можно, но опять же время потребуется. Сам же Аджер вскоре появился в Джорджии, где ему настоятельно порекомендовали не валять дурака и плодотворно трудиться над совершенствованием столь перспективного оружия, как пулемёты. За хорошее вознаграждение и прочие блага как материального, так и психологического характера. В конце концов, известность и карьерный рост ещё никому не вредили. Что до убеждений… Мистер Вильсон Аджер, как уже говорилось, был классическим конформистом.

В отличие от идеалиста Ричарда Гатлинга. Этот странный человек вообще был одержим идеей, что если создать мощное оружие, то его убоятся использовать и войн в мире станет меньше. Ну-ну! А поскольку после Булл-Рана у Конфедерации пулемёты были, а у США как-то не очень, то этот чудак, одержимый идеей «уменьшения войн в мире», упёрся, не желая ни прекращать работу над своим творением, ни перебираться в КША. Деньги его не интересовали, идеалы были близки к янкесовским. В общем, закончилось всё печально. Доктор Гатлинг просто упал с лестницы, будучи в изрядном подпитии. Несчастный случай, не более того. Жаль, конечно, но иного выбора он моим людям просто не оставил.

Как бы то ни было, а пулемёты были у нас и не было у них. Меня это более чем устраивало. Ну а «винчестеры», начавшие появляться у янки в количествах, достаточных для вооружения отдельных частей… Как говаривал генералиссимус Суворов: «Помилуй бог, надобно и умение». Умение же у янкесов отсутствовало. Ну как можно действительно эффективно использовать многозарядные винтовки, если северяне по-прежнему молятся на плотные построения и готовы в полный рост СТОЯТЬ под огнём противника НА ОДНОМ МЕСТЕ. Хотя буду честен и добавлю, что конфедераты в изначальной ветви делали то же самое, но… Теперь всё сильно поменялось, достаточно было подать должный пример, которому не скованные замшелыми представлениями офицеры быстро захотели следовать. Так что в Потомакской армии нормальными явлениями стали и рассыпной строй, и стрельба лёжа. Ну а такую дурь, как стояние в полный рост под обстрелом… Борегар бы лично такого красавца в лучшем случае разжаловал и пинками выпроводил из армии с наказом никогда не приближаться к полям сражений.

Да уж, изменения были более чем весомые. Что же касаемо нашего нынешнего противника… Корпус Самнера после «весёлой ночки» как-то совсем не стремился осуществлять ту самую разведку боем, и уж тем более его командир не надеялся на успех подобных действий. Потому и решил от греха подальше двигаться со скоростью улитки, понимая, что так его успеют догнать основные силы ещё до того, как он доберется до армии Борегара.

Был ли лично я против такого расклада? Вовсе нет. Пусть лишившиеся некоторой части боевого духа солдаты поделятся своими хреновыми впечатлениями о минувшей ночи с другими янки. Уверен, что они не просто расскажут о случившемся с ними, но ещё и заметно это самое случившееся преувеличат. Законы психологии человеческой, куда уж без них.

Так что из слов Степлтона и собственных умозаключений вырисовывалась вполне пристойная картина. Оставалось лишь узнать ориентировочные сроки нападения на нас.

– Как думаешь, Вилли, сегодня они рискнут начать сражение?

– Нет, Виктор, дойдут они лишь во второй половине дня. Разведка, пробные атаки, но и только.

– Значит, их ждёт вторая по счёту веселая ночь.

Мой друг лишь улыбнулся, представляя себе эту саму ночёвку и её последствия для немалой части армии Мак-Клеллана. Тут ведь дело не в том, какие потери они понесут. О нет, это вторично. Главное – поддержание атмосферы постоянной угрозы. А для этого достаточно периодических наскоков, небольшого числа метких выстрелов и непрерывности воздействия на психику как такового. Особенно это должно действовать на необстрелянных солдат. А они в армии Мак-Клеллана присутствовали, и не сказать что в малых количествах.

День обещал быть запоминающимся. Ох, не зря я проснулся свежим, бодрым и полным сил. Совсем не зря!