Глава 26. Утренняя пробежка
– Полундра-а-а-а!!! Штурмовой отряд на восьмой палубе! Боевая тревога!!!
Максим взвился к потолку, словно подстреленный солью из ружья Волк из "Ну, погоди!". Услышанный вопль разбудил лучше боевой сирены охранного комплекса, сна не осталось ни в одном глазу, зато ругательства толпились и создавали давку в попытке выбраться наружу. Распахнув глаза, разбуженный увидел перед собой бодрого и деловито настроенного Бронга с каким-то свёртком под мышкой. Макс посмотрел на коммуникатор, на экране было четыре ночи.
– Что застыл, боец?! У тебя короткое замыкание в проводке?! Или в голове пустота?! Ты проспал полсуток и сейчас должен быть бодр и свеж, словно утренний огурец с грядки!!! – Бронг набрал новую порцию воздуха в лёгкие для рёва. – Бегом марш на водные процедуры и одеваться, готовность десять минут! – Он швырнул на ложе упаковку с комплектом повседневной военной формы.
Наконец, Максим вышел из ступора, поверив, что это происходит с ним наяву, и опрометью бросился в туалетную комнату. Запрыгнув в душевую кабину, он врубил воду. Чёрт! Больничную пижаму-то снять забыл… Он быстро скинул с себя намокшую одежду и вцепился в переключатель воды. Контрастный душ позволит быстрее прийти в себя и понять, что за ерунда происходит в палате… Спустя пять минут он вышел к Бронгу, гордый, что потратил так мало времени на умывание.
– Что так долго, боец?! За это время можно было зачать, выносить и родить ребёнка! А если завтра война?! Ты так же долго будешь копаться? Всё с тобой понятно, боец… Сделать настоящего воина из такого задохлика, как ты, будет ещё сложнее, чем я себе представлял. – похоже, наставник наслаждался отведённой себе ролью, уперев руки в бока и скаля все свои зубы.
– Да, сэр! Так точно, сэр! Вы правы, сэр! – воспитанник по недомыслию решил поддержать игру, но почему-то ему на ум пришли только фразы из второсортных иностранных боевиков.
– ЧТО-О-О-О?! Какой сэр?! Ты меня решил оскорбить? – казалось, более оранжевым стать уже нельзя, но Бронг быстро доказал обратное. – Ты должен обращаться ко мне "мастер", согласно военному уставу. Или по званию – капитан. Но по званию ты обращаться пока не можешь. Ну так что, ты со мной согласен, боец?!
– Так точно, мастер! – рявкнул Макс.
– То-то же… А то придумал тут какого-то сера. – наставник подобрел, затем подозрительно нахмурился. – Только не говори мне, что ты и военной формы в глаза не видел раньше… О, горе мне, несчастному…
Бронг подошёл к упаковке, так и лежащей в нетронутом виде на ложе, и указал на неё пальцем.
– Здесь комплект стандартной для местного климата повседневной униформы десантника. Надеюсь, твоей пластиковой головы хватит, чтобы разобраться, в какие дырки просовывать руки и ноги? Твой наставник проявил о тебе заботу, ЛИЧНО доставив тебе униформу! Но ты не думай, что так будет всегда. Это был первый и последний раз! Гордись этим, боец!
– Так точно, мастер! Горжусь!
– Надевай, и на воздух. Мы должны были начать пробежку ещё час назад!
Макс не стал спорить, что прошло всего лишь десять минут, максимум, с момента экстренного и неожиданного пробуждения. Он разорвал упаковку, разобрался, где что, уж на это его сообразительности хватило, после чего споро оделся. Затруднения возникли с ботинками. Привычных шнурков или липучек не было. Растерянно оглядев обувь, он поднялся. Бронг смотрел на стоящее перед ним чудо тяжёлым взглядом. Нечто неопрятное и обвисшее, словно покрытое наполовину слезшей шкурой.
– Эх… Смотри, показываю только раз. Свёл руками вместе – провел снизу вверх по стыку, свёл – провёл. – Он показывал процедуру утягивания обмундирования и застёгивания ботинок, сводя руками складки на форме и проводя ладонью по стыку. Форма утягивалась, садясь на теле словно влитая. А на ботинках вообще исчезло место соединения. – Это технология умной ткани. Она позволяет не заботиться о размерах, сохраняет свежесть на жаре и тепло на стуже, ну и просто очень устойчивая к износу. Захочешь расстегнуться, просто проводишь пальцем сверху вниз. Попробуй теперь сам.
Максим в обалдении провёл большим пальцем от шеи до пупка. Куртка не расстегнулась. Провел снова. Ноль эффекта.
– А мысленный приказ за тебя я отдавать всегда буду? – разъярился наставник. – Повтори!
Ещё попытка, теперь уже Максим вёл пальцем с мысленным желанием расстегнуть. Надо же, получилось! Куртка расходилась прямо вслед за его пальцем. Скоро Макс стоял в куртке, расстегнутой до пупа.
– Ну, совсем другое дело! А то нянчусь тут с ним, как в яслях для младенцев. Хотя нет, зачем младенцев обижать, они более самостоятельные… На выход! – Бронг был неумолим.
Они быстрым шагом покинули Медицинский Центр, и Макс впервые с начала времён оказался на свежем воздухе. Запах воздуха пьянил разум, хотелось дышать, дышать и дышать. Бронг заметил неладное и ткнул кулаком в спину, посоветовав не увлекаться. Максим от тычка чуть не упал, попутно выслушав лекцию о содержании различных газов в составе воздуха, и почему он так пьянит. Вот уж не ожидал услышать такие речи от твердолобого. Наставник ухмыльнулся, прочитав все эти мысли на лице у подчинённого.
– Теперь нам предстоит лёгкая разминочная пробежка перед завтраком. Видишь дорожку? Она ведёт вдоль периметра базы, по ней бегает воинский состав Галлы. Но ты в него разве входишь? Нет! Поэтому ты будешь бежать по пересечённой местности вдоль дорожки, а вот я – по ней! Бегом ма-а-рш! За мной песню запе-е-вай! И наставник, легко, как антилопа, понёсся по дорожке семимильными прыжками, оставив задохлика далеко позади, успевать за наставником – его проблемы. Пусть догоняет по неровной земле между дорожкой и забором периметра и поёт! От радости, что положение о содержании территории базы не позволяет там расти кустарнику и прочим труднопреодолимым препятствиям.
Мы десант, штурмовая пехота,
На врага нападём словно вихрь,
Мы в Плацдармы вгрызаемся с хода
До подхода частей основных…
Если мы уцепились за что-то,
Нас не сдвинуть с него ни на шаг,
Разорвём мы кольцо окруженья
И не дрогнем под штормом атак!
Присягнули мы Галле родимой,
Путь любому врагу преградим!
Ведь десант мы, штурмовая пехота,
Мы в готовности номер один.
Максим бежал, внимательно смотря, куда ставит ноги, и пытаясь дышать так, как привык на Земле во время длительного бега. Там тоже приходилось совершать пробежки по несколько километров. На выдохах он пытался повторять слова песни вслед за наставником, но получалось у него не очень. Еле слышное бухтение на выдохе себе под нос вряд ли можно назвать песней. Но, слава звёздам, как говаривал незабвенный Слот, куда, чёрт его дери за лапу, он подевался… О чём это он? А, да! Слава звёздам, наставник пока не придирался к качеству исполнения песни, великодушно подстроив свой темп под скорость ещё бодрого Макса, и поглядывая за ним краем глаза.
Дышалось легко! Максим чувствовал себя словно двадцатилетний. Не было быстрого захекивания больных лёгких. И болезни не было! Жизнь хороша! Ноги будто сами бегут, бодро сменяясь и принимая вес. Преодолён первый километр, судя по табличке, размещённой вдоль дорожки…
Что-то ноги стали заплетаться, он уже не чувствует себя грациозной антилопой, скорее потливым хряком. Раз-два-три-четыре… Раз-два-три-четыре… Дыхание участилось, пот заливает глаза. Преодолён второй километр…
Кто повесил на ноги гири? Глаза щиплет, приходится постоянно протирать лицо рукавом куртки, почему-то не обеспечивающей надлежащий микроклимат тела. Жарко, мокро. Дыхание со свистом проходит сквозь дыхательные пути. Рот пересох, язык колом. Песня умерла в жутких муках, с душераздирающим хрипом. Преодолён третий километр…
У меня есть ноги? Это топающие слоновьи лепёшки. Кто посчитал этот воздух пьянящим и свежим? Это раскалённая наждачка, проникающая в лёгкие и обратно со свистом. А ну, соберись, размазня. Тебе не стыдно? Наставник, вон, как будто лёгкую прогулку совершает, моциончик, так сказать. Ни разу не запыхавшись, порхает как бабочка, песню распевает. Раз, два, раз, два. Покорён четвертый километр…
Всё! Я умер! Это бежит зомби! Он ничего не чувствует, ему всё равно. Преодолён пятый километр…
А зомби здесь тихие, очень тихие, только дышат почему-то громко и надсадно. Топ-топ, шлёп-шлёп. Шестой километр прошлёпан…
Зомби стёрся в порошок, нету зомби тут уже. Зомби стёрся в порошок, нету зомби тут уже. Стихоплёт, как пить дать. Семь! Седьмой километр сделан!..
Я – терминатор, я не знаю усталости. Мои механические конечности передвигаются с точностью и лёгкостью часового механизма. Хм, терминатор от стыда за себя застрелился бы из своего карабина. Восьмой километр…
Я – терминатор. Был дождь, кислотный. Он растворил мои сочленения. Где-то там внизу, наверное, есть конечности. Ведь я как-то ещё бегу? Девятый километр…
Раз. Два. Три. Четыре. Раз. Два. Три. Четыре. Почему-то легче бежать, когда представляешь, что у тебя четыре ноги. Впереди уже виднеется табличка с цифрой десять… Десять километров – это достижение! Столько он давно не пробегал! Герой, супер-герой, супер-пупер-герой!
Наставник устал, ужасно устал… ждать. Так ползти, это издевательство над службой. Не-е-е-т, это не задохлик. Это дохлый хвост дохлого задохлика. Он ползёт до таблички так, будто ставит мировой рекорд. И что он нашёл такого важного в табличке номера сектора периметра? Пробежали-то от силы три лиги. Разминка для младенцев, грудничок не запыхается.
