Глава 2

Открываю глаза и вижу серые камни. Маленький лучик света падает на мою руку. Приподнимаюсь на локте и осматриваюсь. Я в каменном мешке с небольшим оконцем прямо под потолком. Все в той же окровавленной и разодранной рубашке. У стены стоит деревянная лавка. На ней лежит какая-то серая тряпка, рядом миска с водой и кусок хлеба. С трудом поднимаюсь: кости до сих пор ломит, желудок скручивает в узел, меж бедер чувствую жжение. Медленно подхожу к лавке, опираясь рукой о стену. Тряпка оказалась серым балахоном, напоминающим рубище. Надеваю балахон поверх рубахи, сажусь на лавку и жадно пью воду из миски. Хлеб есть не могу, я и так оставила в отходном ведре весь свой свадебный ужин. Выплеснув остатки воды на руку, делаю попытку умыться. Мокрыми руками приглаживаю спутавшиеся волосы. Вспоминаю ночные события. Варвары короля меня не отпустят. Чувствую, как моя магия горячей волной проходит по телу. Требует сопротивляться и жить. Слышу чьи-то гулкие шаги. Дверь открывается, и два рыцаря входят в мой острог. Имен я не знаю, но лица помню. Один из них – тот самый темноволосый юноша, который нашел кубок с ядом. Второго тоже узнаю – мощного телосложения воин с пшеничными волосами и серыми глазами. Похож на спустившегося на землю Архангела. Но я-то знаю, что внешность обманчива. Светловолосый морщит нос. Я его понимаю. Я провела эту ночь без воды и мыла, я из плоти и крови.

– Вытяни руки, – произносит он.

Я удивленно вскидываю бровь. Без объяснений он хватает мои руки и скручивает веревкой запястья. Конец веревки остается у него в руках. Он ведет меня, словно скот, по мрачным коридорам замка. Юноша следует позади. Мне смешно. Я могла бы одним простым заклинанием разорвать эти путы. Но куда мне бежать? Куда и к кому?!

Мы входим в мрачный каменный зал, где еще вчера праздновали мою свадьбу. А сегодня двенадцать рыцарей восседают по кругу на железных тронах, а я стою в центре – босая, со связанными руками, в сером рубище. Но это лучше, чем вчерашний проход с обнаженной грудью. Я, обреченная на смерть королева Гвенвифар, кидаю взгляд на трон короля и улыбаюсь. Черный камень зияет пустотой. Хоть что-то в этом зале радует глаз.

– Леди Гвенвифар, королева Дал Риады, – слышу глухой голос и оборачиваюсь. На другом конце зала, там, где вчера сидели дочери короля, возвышается мрачная высокая фигура черного мага. Мирдин – так его называли рыцари.

– Мы обвиняем тебя в убийстве короля Ютэра.

Он сверлит меня темным взглядом, а я вижу его мысли. Чувствую его магию. Он сильный колдун. Но моя стихийная магия ему неподвластна.

Спрашиваю его, не произнося слов:

– Ты знаешь, что это неправда. К чему представление? Ты можешь увидеть…

– Король умер, и кто-то должен понести наказание, – отвечает он мне, не размыкая губ.

– Почему я? Не я его убила! – продолжаю молчаливую беседу.

– Я узнал из видений, что король забрал чашу из твоих рук. Ты виновна, – раздаются его слова.

– Яд был не для короля… – пытаюсь объяснить ему.

Но он прерывает меня:

– Я не знаю твои помыслы.

– Ты лжешь, – облекаю слова в мысли и отправляю магу. – Ты знаешь правду. Но она тебе не нужна…

Я вглядываюсь в чернеющее облако его образов и выхватываю проклятие: «Черная Королева принесет в Дал Риаду войну».

Он тут же закрывает от меня мысли, а я молчаливо спрашиваю:

– Ты боишься, что это я?

Он кивает, не говоря ни слова:

– Не позволю тебе разрушить то, что создал.

– Это может быть ошибкой! Ты же маг и должен знать, как действуют предсказания, – удивление написано на моем лице.

– Пусть лучше ошибка и одна жизнь, чем трагедия и тысячи смертей, – и маг прерывает наш разговор.

Осознаю, что моя участь решена. Я готова к смерти, но кто они такие, чтобы решать мою судьбу? Понимаю, что им нужно наказать виновного и сегодня же избрать короля. У царства слишком много врагов, чтобы медлить.

Маг произносит вслух:

– Я Мирдин Эмрис, верховный жрец царства Дал Риады, объявляю королеве Гвенвифар наше решение. Совет двенадцати рыцарей постановил: королева виновна в смерти короля Ютэра Ужасного, она должна понести наказание.

В зале стоит мертвая тишина. Головы поверженных царей в жутком оскале смотрят на меня со стен. Взгляд скользит ниже. Туда, где на тронах восседают двенадцать избранных воинов Дал Риады. Я смеюсь, всматриваясь в лица своих убийц. Могучие бесстрашные воины, каждый из которых обладает даром и недюжинной силой, испугались юной королевы. Они не хотят разбираться в том, виновна ли я. Я читаю их мысли, как книгу, и вижу одно – им наплевать. Для них я чужая. По законам царства Дал Риады после смерти короля я унаследую престол. Но после моей смерти у каждого из них появится шанс самому взойти на трон.

Перевожу взгляд на верховного жреца:

– Я хочу знать, кто был против.

– Не могу назвать имена, – маг небрежно роняет слова.

Во мраке зала он выглядит, как злой волшебник – очень устрашающе. Вероятно, готовился к встрече с Черной Королевой из своего проклятия. На маге длинная шелковая накидка, на шее – древний амулет. Он словно кельтский друид. Не хватает только посоха. Разворачиваюсь по кругу, заглядывая воинам в глаза. И без мага я могу узнать ответы. Обвожу взглядом моих палачей.

Вот в напряжении сидит молодой темноволосый юноша, сопровождавший меня из каменной тюрьмы. Он голосовал против казни. Рядом с ним воин со шрамом, кажется, Кай. Преданный пес короля. Я чувствую его ненависть, и, разумеется, он за казнь. Рыжеволосый воин с голубыми глазами, редкими для царства Дал Риады. Вчера король называл его Перси. Он за меня. Рядом с ним незнакомец исполинского роста, и он за казнь. О, дальше идет сэр Ив, рыцарь с бычьей шеей и огромными ручищами. Ему не больше тридцати, высокомерный и грубый. Он тот, кто насмехался надо мной на свадьбе. Явно голосовал за казнь. Замыкает шестерку по левой стороне от трона темноволосый кареокий рыцарь, высокий, стройный, с тонкими запястьями и длинными пальцами. Он не выглядит, как наемник. В его взгляде вижу печаль. Ему бы стихи складывать, а не размахивать мечом. Почему-то не удивляюсь – «романтик» за меня.

По правую сторону от пустующего трона короля расположилась другая шестерка рыцарей. Я узнаю «архангела», связавшего мне сегодня руки. Безразличие на его лице все сказало – казнь. Три благородных воина смотрят на меня немигающим взглядом. Я плохо их помню, на свадьбе они сидели ближе к дочерям короля. Мужчины словно единоутробные братья – великаны с лицами, высеченными из камня. Вспоминаю их имена – Бедвир, Овейн и Ламорак. Все трое за казнь. Следующий воин мелковат для рыцаря – не более шести футов. Но выглядит угрожающе со своим звериным оскалом и темным цветом кожи. Как ни странно, он воздержался. И круг замыкает черноволосый Артур. Он тоже воздержался. Видимо, не был уверен, как распределятся голоса. Мысленно бросаю ему: «Не ожидала от тебя такого, рыцарь». Он ухмыляется, слова проносятся в голове: «Все для тебя, моя Королева».

Опускаю глаза и вздыхаю. Когда я сама приняла решение уйти из жизни, сожалений не было. Но когда кто-то считает, что я не имею права дышать воздухом и ходить по земле – не могу это принять. Они не увидят моих слез. Я хочу, чтобы рыцари знали – перед ними не вчерашняя беспомощная эльфийская принцесса. Перед ними королева Дал Риады. Я знаю, что с такими, как они, нужно всегда держать спину прямо. Не дай бог показать им свой страх или покорность. Гордо вскидываю голову и с вызовом смотрю в глаза палачей:

– Я не признаю ваш приговор, потому что невиновна.

Мирдин возражает:

– Но мы признаем тебя виновной. Казнь королевы через сожжение на костре состоится сегодня в полдень на площади.

Мне нечего им сказать. Я протягиваю стянутые веревкой руки, и мои стражи подходят ко мне и уводят обратно. Встречаюсь глазами с молодым воином. Мне не нужно его сочувствие. Пусть жалеет себя, когда я буду проклинать их на площади.

Сажусь на каменный пол своего мрачного холодного пристанища, подгибая колени и обхватывая их руками. Жизнь – постоянная насмешка. Я была готова умереть. Я молила о смерти и сражалась за нее. Но сейчас, когда мой мучитель мертв, а магия просыпается, думаю лишь о том, как выжить. В моей голове проносится череда мыслей. Огонь на площади – то, что мне нужно. Я попытаюсь подчинить стихию. В этом моя сила. Всесильный маг Дал Риады не предполагает, что моя эльфийская магия проснулась. Такое случается раз в пятьдесят лет с одной из женщин в нашем роду. Такой дар был у моей бабки. И он перешел ко мне.

Поднимаюсь и подхожу к лавке. Допиваю утреннюю воду и отламываю кусок хлеба. Нехорошо умирать на голодный желудок. Вдруг вижу в хлебе серый клочок бумаги. Разворачиваю и читаю: «У тебя есть друзья. Будь готова. Народ Дал Риады любит свою королеву». Читаю еще раз. И еще. Этого не может быть. Неужели есть тот, кто мне сочувствует в этом проклятом царстве? Сердце радостно бьется. А пока оно бьется, я буду сражаться за жизнь.

Услышав шаги, торопливо кладу в рот бумагу, заедая хлебом. В темницу входит черноволосый Артур. В руках у него кувшин с водой и одежда. Он молча ставит кувшин на лавку. Я тут же подхватываю сосуд и запиваю свои секреты водой.

– Там платье, – он бросает мне сверток.

– Ты же не за этим сюда пришел, – произношу слова с вызовом.

– Ты умная, – он берет двумя пальцами мой подбородок и пристально смотрит в глаза, – и красивая. Нам будет хорошо.

Черноволосый воин подходит ко мне вплотную, не оставляя ни ярда сомнений в его намерениях. Мне приходится запрокинуть голову. Вблизи он гигант. Рыцарь притягивает меня за плечи, и его губы обрушиваются на мои в жестком поцелуе. Мужчина с силой прижимает меня к себе, и я чувствую его страсть. Язык врывается в мой рот и жадно исследует. Рука властно сминает мою грудь. Мое тело отзывается на прикосновения рыцаря дрожью. Я отвечаю на поцелуй, и он рычит, кусая мои губы. Мы задыхаемся от желания. Жаль, что не он был моим первым мужчиной. Тяжело дыша, рыцарь отстраняется и шепчет:

– Я же сказал, нам будет хорошо. В тебе есть страсть. Я бы забрал тебя у Ютэра. Позже.

Перевожу дыхание, постепенно прихожу в себя.

– Что ты хочешь, зачем пришел? – спрашиваю у воина.

– Я не ошибся, ты умная. У тебя есть только один шанс спастись – стать моей, – он говорит властно, не терпя возражений.

В этот момент все понимаю: я стану его женщиной, а он – королем. На какой-то миг я подумала, что нравлюсь ему. Что он пришел помочь, спасти. Артур рушит мои последние мечты о благородных рыцарях в сияющих доспехах. Всем нужно одно – или трон, или тело. Лучше, когда можно получить все. Но утопающий не хватается за соломинку, и я смеюсь ему прямо в лицо. Для него мой смех подобен плевку. Никак не могу остановиться, помимо воли слезы текут по щекам. От его пощечины голова откидывается назад. Прижимаю руку к щеке и смотрю с вызовом. На лице воина ни усмешки, ни страсти.

– Успокойся, – говорит он со сталью в голосе. – У нас мало времени. Священник ждет наверху. Мы произнесем обеты, и ты станешь моей. Так я смогу защитить тебя. Будет хорошо, если ты понесешь от меня в ближайший месяц.

– Ты, рыцарь, придумал хороший план по захвату трона. А потом что? Избавишься от меня? Уже решил как? – В моем голосе звучит презрение.

И я выдыхаю свое: «Нет».

Вижу растерянность и удивление на его лице:

– Нет?! Ты же сгоришь на костре, глупая эльфийская принцесса!

– Твоя королева, рыцарь! Но умереть я собиралась вчера. Ваш король нарушил мои планы. И забрал мою смерть.

Вижу сомнение в глазах рыцаря:

– Ты не пыталась его отравить?

– Нет. Только себя.

– Но зачем? Почему? Как все случилось?

– Слишком много вопросов, воин. И много причин. Назову лишь одну. С Ютэром смерть для меня была вопросом времени.

Он не может поверить. Или не хочет.

– Почему же Мирдин не смог это увидеть? Его слово было решающим. Он показал нам свое видение, как ты отдала чашу Ютэру.

– Почему ты думаешь, что я отдала? Может, король отобрал мой напиток? И почему ты так уверен, что Мирдин не увидел всей правды? – улыбаюсь ему в ответ.

– Я не верю тебе! Мирдин мне как брат. Он бы сказал, – гневно шипит рыцарь, больно хватая меня за руку.

Мне нечего ему возразить. Пусть верит другу и великому жрецу. Для него я никто – очередная ступень на вершину власти. И с такой твердолобостью он хочет стать королем! Я все еще прижимаю ладонь к покрасневшей щеке, а воин напряженно вглядывается в мое лицо.

– Ты не веришь мне, рыцарь, – в моем голосе звучит насмешка. – Не веришь, а замуж зовешь. Не боишься, что, как и Ютэр, нечаянно выпьешь чужое вино?!

Он отталкивает меня, и сомнение на его лице сменяется ненавистью. Отхожу к лавке и снимаю свое рубище.

– Ты спрашивал вчера у Ютэра, не порченая ли я. Что ж, напоследок удовлетворю твое любопытство.

Переступаю через одежды, которые жалкой кучкой валяются на грязном полу. Как и думала, рыцаря уже не привлекает мое тело. Взгляд задерживается на уродливом шраме, пересекающем красной нитью мой живот. На его лице – брезгливость.

Отворачиваюсь, надевая принесенную им одежду. Нательную камизу затягиваю по бокам, сверху – платье из тонкой шерсти цвета мяты. Про чулки он, конечно, не подумал. Мужчина.

Все это время он стоит у меня за спиной. Не понимаю, чего ждет. Все слова произнесены. Секунда, и он с силой хватает меня за волосы – моя голова откинута назад. Губы рыцаря касаются шеи, различаю его шепот:

– Скажи мне, почему я должен верить тебе? Дай мне хоть что-то…

Подавляю порыв вновь прижаться к сильной мужской груди и ощутить жар его тела:

– Мирдин показал тебе видение. Верь ему. Не ищи чего-то большего.

Он резко отпускает меня. До слуха доносятся ругательства и удаляющиеся шаги.

Я не встану перед ним на колени. Не буду молить о пощаде. Помощь предлагают без вопросов и сожалений. Наверное, судьбу нельзя изменить. Если королева желает умереть, то боги найдут способ подарить ей покой. Видимо, нет того рыцаря, который бескорыстно пожелает спасти королеву. Но затем вспоминаю о записке в хлебе. Может, я поторопилась в своем желании приблизиться к богам? Может, у них на меня другие планы? Ну что ж, через час я это узнаю.