Страх бывает разный. Мимолетный, что пронзает все тело вспышкой молнии и заставляет оцепенеть на месте. Нарастающий постепенно, будто всплывающий глубоко изнутри, и перерастающий в приступ паники. Беспричинный, что вынуждает чувствовать беспокойство и поминутно оглядываться, втайне надеясь увидеть, наконец, источник опасности. Животный ужас, выдавливающий из человека последние остатки рассудка и заставляющий вытворять немыслимые вещи.

А бывает так, что в моменты, когда действительно нужно бояться, человека вдруг поглощает тупое безразличие, чуть ли не сонливость.

– Это все не со мной… Это не могло случиться со мной, – беззвучно, одними губами, шептал юный Твинклдот, сидя рядом с запертым люком. Обхватив голову руками, он покачивался взад-вперед, повторяя как заклинание: – Это все не со мной… Этого не может быть… Этого не может быть…

Они забыли про замок? Или это все специально? Но зачем им так подставлять его? Очень глупо с их стороны! Они что думают – он не выдаст их, когда его сцапают имперцы? Что бы там ни грозило ему – эта парочка уж точно разделит его участь, об этом он позаботится!

Впрочем, слабое утешение.

Барт перебирал в уме варианты выхода из своего в прямом смысле безвыходного положения. Громко сказано, конечно – перебирал варианты. Пока ему пришло в голову только спрятаться получше, и если склад снова откроют и начнут заносить или выносить товары, незаметно вылезти и затесаться среди грузчиков.

Надежды, что план сработает, было мало. К тому же склад могут и пару дней не открывать. На то, что его найдет и вызволит Серый, можно и не надеяться. Во-первых, он понятия не имеет, куда отправился Барт. Во-вторых, даже если бы и знал, толку-то от него сейчас – наверняка валяется на кровати и корчится от очередного приступа боли.

Барт и сам не понял, как к нему пришла мысль попробовать замок на прочность. Может, потому и пришла, что в этот момент он держал меч в руке и, задумавшись, водил пальцами по холодной гладкой стали клинка. Кончики пальцев прошлись по крохотным зубчикам на лезвии, которые он при покупке принял за щербинки.

А почему бы и нет?

Барт вывернул замок поудобнее и, приноровившись, несколько раз провел лезвием меча по дужке. Работать клинком, как пилой, было жутко неудобно, но в конце концов он приноровился. Обмотав конец меча тряпьем, он перехватил его второй рукой, так что давить на лезвие стало куда удобнее. Попыхтев немного, ощупал замок, потом зубцы на лезвии, и восторженно ахнул. Вот так тайская заточка! Клинок легко вгрызался в железную дужку, быстро оставив довольно глубокий, легко различаемый на ощупь пропил.

Уф… Ну, дальше – дело времени! Барт продолжил за работу.

К моменту, когда дужка замка, наконец, разломилась, ладони у него горели так, будто с них содрали кожу и присыпали солью. Не обращая внимания на боль, он торопливо сорвал замок с люка и снова дернул за кольцо. Крышка, скрипнув, поднялась, из проема пахнуло сыростью и холодом. Барт воздел руки к потолку и беззвучно воззвал к богам, благодаря их за чудесное спасение. В глубине души он, конечно, знал, что обязан спасением только самому себе, но поблагодарить богов никогда не бывает лишним. Глядишь, в дальнейшем тоже будут благосклонны.

Вернув меч в ножны, Барт ощупал края лаза, отыскивая что-нибудь похожее на лестницу. Лаз был вертикальный, круглый, обложенный камнем, как колодец. Вскоре обнаружились железные скобы, вбитые между камнями вместо лестницы. Счастливчик осторожно спустился, прикрыв за собой люк и оказавшись в совсем уж кромешной тьме. Пробираться приходилось на ощупь, мелкими шажками. Дело пошло быстрее, когда он расслышал звучащие где-то впереди приглушенные голоса. Барт на всякий случай снова вытащил меч.

Продвинувшись еще на десяток шагов, он уперся в слегка приоткрытую дверь. За дверью горела теплым желтым светом масляная лампа, отбрасывая на каменные стены погреба причудливые расплывчатые тени. Барт осторожно заглянул в щель.

– Да не сильно я задраил бочку! – видно, продолжая давно идущую перепалку, прошипел Вирго, прохаживаясь туда-сюда мимо трактирщика. – Что я, по-твоему – заморить вздумал парня?

– Ну так а чего он тогда там копается?! – едва не вскричал трактирщик. – Уже десять раз можно было туда-сюда проползти! Что-то случилось, чует мое больное сердце, ох, чует…

– Ну так пойди да проверь!

– Сам иди! Ты нашел этого недоумка, который даже с таким простым заданием не может справиться! Вот и иди его вытаскивай теперь! Он же нас видел! Он же даже про меня знает! Ну зачем ты ему про меня рассказал? Он же теперь и меня выдаст имперцам! Ох, мое сердце…

Трактирщик едва волосы на себе не рвал от беспокойства.

Барт хотел было тихонько открыть дверь пошире и подобраться к спорщикам незаметно, но та заскрипела так, что дрожь по хребту пробежала.

– Вот он! – в один голос воскликнули Вирго и хозяин «Золотого гуся».

– Ты все нашел?

– Забрал?

– Тебя не заметили?

– Чего так долго-то?

– Следы надежно замел? – наперебой галдели они, приближаясь к нему.

Барт вытянул вперед руку с мечом, не давая им подойти.

– Эй, ты чего, малыш? – выпучив глаза на клинок, изумился Вирго.

Трактирщик благоразумно выставил вперед ладони и попятился.

– Люк был заперт! – с ходу выпалил Барт наболевшее. – На замок!

– Ну да, – пожал плечами трактирщик. – Ключ в тайнике, вместе с пузырьками со скумой. Я же тебе сказал про ключ!

– Да! – поддакнул ему Вирго. – Он же сказал тебе про ключ!

– Сказал мне про ключ?! – едва не задохнулся от возмущения Барт.

– Сказал? – оглянувшись на трактирщика, переспросил Вирго. – Ты что, не сказал ему про ключ?

– Я не сказал ему про ключ? – тупо произнес трактирщик.

– Да, ты! Ты точно сказал ему про ключ?

– Сказал ли я про ключ… – трактирщик задумчиво поскреб бороду.

Барт, вконец рассвирепев, от души пнул некстати попавшееся под ноги ведро.

– Да чего раскудахтались-то – сказал, не сказал! – рявкнул он. – Парочка идиотов! Никто мне ничего не говорил ни про какие ключи!

Прихрамывая на ушибленную о ведро ногу, он зашагал к лестнице наверх.

– Но он же там, вместе с пузырьками… – пролепетал ему вслед трактирщик.

– Да темно там, как в жопе! – прорычал Барт. – Не видел я там никакого ключа! Все, провалитесь вы на месте, придурки! Мне пора!

Юноша, не обращая внимания на возгласы оставшейся в погребе парочки, выскочил оттуда и, пробежав через кухню и кладовые, вылетел на задний двор. Кое-как отдышавшись, вернул меч в ножны и поспешил к «Кривому кабану».

Денек обещал быть погожим, не то что вчера. Было по-прежнему холодно, но выползающее в вышину солнце светило почти по-летнему ярко, грязь на дороге быстро подсыхала, покрывая причудливые узоры из отпечатков сапог и копыт твердой серой коркой, с хрустом ломающейся под ногами. Барт в очередной раз восхвалил богов за то, что ему удалось, наконец, раздобыть приличную одежду и обувь.

Улицы маленького поселка бурлили. Сейчас мало кто из проезжих купцов отсиживался в тавернах. Все толпились у центральной площади, возле стоянок своих караванов. Торговля, похоже, прекратилась вовсе, уступив место приглушенным тревожным разговорам. Имперцы по-прежнему торчали возле «Золотого гуся», обустроив на пятачке возле входа в таверну что-то вроде штаб-квартиры. Барт заметил, что снова открыли ворота склада, из которого он так вовремя успел улизнуть. От одного воспоминания о пережитых треволнениях снова неприятно захолодело между лопатками.

Имперцы огородили пространство перед складом наспех сколоченными деревянными козлами, а внутри выстроили один за другим вытащенные из таверны столы. Возле столов стоял тип в красном берете – главный имперский коллектор. Ему помогали два солдата и писарь.

Через эти столы, похоже, собирались пропустить все товары всех караванов, коим не посчастливилось задержаться в этот день в Распутье. Товары раскладывались на столах, коллектор их считал, время от времени что-то диктуя писарю. Рядом с имперцами, нервно перебирая в руках концы широкого кушака, топтался длиннобородый субъект в шапке с беличьим хвостом – похоже, торговец, чьи товары сейчас проверяли. Неподалеку стояли несколько груженых фургонов, ждущих своей очереди.

Барт прикинул, сколько же времени может занять весь этот досмотр, и покачал головой. Да уж, торговцам не позавидуешь. Если сборщики собираются продолжать такими же темпами, они здесь до зимы застрянут.

Зайдя в «Кривой кабан» с заднего двора, он поздоровался с уже знакомой стряпухой, хлопочущей на кухне с очередной партией пирогов, и забрался на чердак. Дверь в их каморку была заперта, но он расслышал внутри приглушенные голоса.

– Господин Леонард, это я, – постучав, негромко сказал Барт.

Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы он смог проскользнуть в комнату. Серый мельком взглянул на юношу и указал ему на стул в углу.

– Карл, я тебя ни о чем не прошу, – вздохнув, продолжил он разговор. – Я давно не вправе тебя просить, и уж тем более приказывать. Но ты пойми…

– Да это вы поймите, дон Леонард! – перебил его трактирщик. – То, что вы задумали – безумие! Если вам так уж нужно вырваться в Дрезенборг прямо сегодня ночью – я найду какой-нибудь способ…

– Дело не только в том, чтобы вырваться отсюда. Просто не хочу упускать такую шикарную возможность подложить свинью нашему любимому императору.

– Даже если у вас и получится – это ведь минутная победа. Имперцы вернутся, и вернутся очень скоро. И просто-напросто сровняют Распутье с землей.

– Чем только подогреют ненависть к себе, – усмехнулся Серый.

– Вам легко говорить! А эта таверна – все, что у меня есть! И тут не один десяток людей, для которых Распутье – это дом, а не очередная остановка на тракте. Они лишатся всего. Может, даже жизни. И чего ради?

Серый, недовольно мотнув головой, тихо выругался.

– Ты, я смотрю, сентиментален стал на старости лет, Карл, – жестко сказал он. – Ладно, разговор окончен. Помощи от тебя не жду. Но я хотя бы могу надеяться, что мешать мне ты не будешь? Или ты настолько заботишься об отребье, что здесь живет, что выдашь меня имперцам?

Великан сокрушенно покачал головой:

– Я вас не узнаю, дон Леонард. Эта ненависть пожирает вас изнутри.

– Ты прав. Ты же знаешь – я не успокоюсь, пока жив.

– Знаю. Но понять не могу.

– Да неужто? Ты ведь был тогда со мной! Ты ведь почти как брат мне был, Карл!

– Бенедикту тоже.

Маг скривился, и было непонятно – то ли это очередной приступ боли, то ли нахлынувшие неприятные воспоминания.

– Ты ведь так мне и не поверил, правда? Ты думаешь, что это я…

– Неужели вы не понимаете, что все кончено?! – неожиданно взорвался трактирщик. – Все давно в прошлом! И борьба эта давно не имеет смысла.

– Борьба всегда имеет смысл.

Карл снова покачал головой:

– Вы и сами знаете, что это не так. Я поддерживал вас тогда, вначале. Тогда вас можно было понять. Тогда, вначале, можно было понять и Балтазара, хотя нам ли с вами не знать, что его притязания беспочвенны…

– Не вали все в одну кучу, Карл! – раздраженно отмахнулся Серый. – У нас с ним ничего общего! Я ведь рассказывал тебе… Я все тебе рассказал! Если бы мне еще удалось уберечь те отцовские записи…

– Вы сами-то верите во все это? – устало спросил Карл. – Вы гоняетесь за призраками, дон Леонард!

– О, нет, Карл. Все реально. И все гораздо страшнее, чем мне казалось тогда, вначале. Теперь-то я мог бы тебя убедить… Предоставить доказательства… Но смысла не вижу. Ты, как я посмотрю, вполне счастлив в этой дыре, подавая пиво всякому сброду… Все, уйди с глаз моих! Я жалею, что обратился к тебе.

Серый отвернулся, делая вид, что разглядывает что-то в приоткрытое оконце.

Карл лишь криво усмехнулся и, ссутулившись, направился к двери. Остановившись на пороге, бросил через плечо:

– Еще раз говорю – одумайтесь, дон Леонард. Одумайтесь!

Маг не ответил.

– Рад видеть тебя целым и невредимым, Бартоломью, – сказал он, когда трактирщик вышел.

– Ну да. Небось опять решили, что я смылся с деньгами? – ядовито усмехнулся Барт.

На языке у него вертелся сразу с десяток вопросов по поводу разговора, свидетелем которого он стал, но, зная скрытность Серого, он решил даже не пробовать.

– Ну, с этим бы я как-нибудь смирился, – пожал плечами маг. – Я действительно беспокоился, как бы ты не попал в какой-нибудь переплет. А две-три тысячи лир – невелика потеря.

– Ну… тогда будем считать, что вы их и потеряли, – хитро прищурившись, нашелся Барт.

Пилигрим, наконец, отвернулся от окна и выжидательно взглянул на него.

Барт вытянул перед собой руку и разжал ладонь. На ней блеснул маленький стеклянный пузырек с ярко-зеленой жидкостью. Глаза Серого вспыхнули.

– Достал?! – выдохнул он, хватая скуму. Выдернул зубами крошечную пробку и одним махом опрокинул содержимое пузырька в рот.

– Я слышал, пузырек делят раза на два-три… – осторожно сказал Барт.

Серый, помотав головой, зажмурился, оскалился, будто стискивая что-то зубами, и мелко задрожал. На его взмокшем лбу, ближе к левому виску, вздулась, пульсируя, толстая голубоватая вена.

– Господин… – обеспокоенно привстал Твинклдот.

Маг шумно выдохнул и, передернув плечами, повертел головой, будто разминая затекшую шею. Глаза его лихорадочно заблестели.

– Есть еще? – прищурившись, спросил он.

– Есть, но, говорю вам, для одного раза…

– Да знаю я! Так есть или нет? – Серый требовательно вытянул руку.

Барт, вздохнув, полез за пазуху и один за другим достал остальные флаконы.

– Очень хорошо… Отлично, – зачем-то рассматривая дурманящее зелье на просвет, пробормотал Серый.

Быстро рассовал скуму по закоулкам своей хитроумной упряжи, задернул плащ.

– Ты молодчина, Бартоломью! – больно стиснув плечи Барта своими стальными пальцами, он затряс его, что, видимо, нужно было считать дружеским объятием.

Барт, сморщившись, вырвался.

– Да не стоит благодарностей, господин Леонард… – пробормотал он. – Хотя, конечно, я столько всего натерпелся с этой дрянью…

– Но ты справился! Ты не представляешь, Бартоломью… Ты меня спас! – заметно просветлевшее лицо Серого озарилось шальной усмешкой.

– Ну, надеюсь… – пожал плечами Барт.

Ему уже становилось немного не по себе. Он слышал о скуме раньше, но никогда не видел, что бывает с людьми, ее пьющими. А вдруг Серый станет буйным? Находиться в тесной комнате с ошалевшим от наркотика магом – не самое безопасное времяпровождение.

В дверь негромко постучали. Барт обрадовался этой возможности отвлечься и вскочил, чтобы открыть. Впрочем, было не заперто, так что он просто успел дойти до порога, чтобы столкнуться лицом к лицу с вошедшим.

А на пороге, красуясь свежей повязкой на лбу, стоял бородатый главарь бандитов, от которых они с Серым едва унесли ноги вчера утром. При виде Барта он злорадно ощерился и цепко ухватил юношу за ворот:

– Ха! Ну, вот ты и попался, щенок!