Глава 10
Я отпила остывший чай.
— У Алексея и Вероники постоянно вертятся люди, в обязанность пары входит угощать гостей чаем. Неразумно держать под полом комнаты, где вечно крутятся посторонние, пленницу. Вдруг она начнет буянить, кричать?
— Бедную Галочку связали, рот ей заткнули, — прошептала Таня, — она не может шевелиться, говорить.
— И как тогда она сообщила анониму свое место пребывания? — вздохнула я. — Записка странная. Мне кажется, ее написал подросток лет двенадцати-четырнадцати. Он воспитывается либо в очень строгой, либо в малоимущей семье.
— Почему вы так решили? — удивилась Таня.
— Сумма двадцать тысяч рублей подростку, которому не дают наличных, кажется очень большой, — пояснила я, — но для взрослого вымогателя она смешная. Те всегда требуют миллионы. Кроме того, в тексте много орфографических ошибок.
— Сейчас полно безграмотных, — возразила Таня, — или человек специально «соноторий», «котакомбы» написал, чтобы я про подростка подумала.
— Вы правы, возможно, это хитрость, — согласилась я, — но сумма… Мальчишка мечтает о какой-то вещи, она стоит двадцатку. Как-то так. И там указан номер карты. Минуточку.
Я вынула телефон, написала сообщение и набрала номер Филиппа, нашего нового начальника отдела компьютерного поиска, которого Макс воспитал в своем коллективе. Фил пару лет назад пришел в агентство простым сотрудником и быстро сделал карьеру.
— Привет, — весело сказал парень, — супер, что звякнула. Ваня! Это Романова, с тебя ланч. Заказываю двойную порцию эскалопа.
— Любой женщине крайне приятно знать, что, услышав ее нежный голосок из трубки, мужчина вспоминает про свинину, — сказала я. — Простая такая причинно-следственная связь: раз Лампа на проводе, значит, пора лопать жирное мясо. Интересно, почему возникла такая ассоциация? Я что, похожа на хряка?
— Вечно бабы любые слова с ног на голову переворачивают, — загудел Филипп. — Мы с Ванькой поспорили, сколько времени ты, Лампудель, проведешь в санатории, не вляпавшись в какую-нибудь историю. Гаврилов говорил, что неделю, а я уверял: не более трех дней. И выиграл обед.
— Может, проиграл? — возразила я. — Вдруг я хочу спросить… э… э…
— Что? — засмеялся Филипп. — Не старайся соврать. Вещай правду!
— Я отправила тебе на ватсап номер кредитки. Нужно выяснить имя владельца и его адрес.
— Как не фиг делать, — заверил наш главный спец по гаджетам. — Слушай, читаю твое сообщение, там еще просьба выяснить все про Ларису Гуркову, порыться в биографии Галины Утятиной.
— Да. Потом перезвоню.
— Понял, не дурак, рядом с тобой люди, — сообразил Филя, — кредитка… кредитка… могу прямо сейчас о ней сказать. Пластик выдан на имя Полковниковой Антонины Семеновны сорока трех лет. Живет в городке Полыново Московской области, работает учительницей в местной школе. Адрес и телефон отправлю.
— Спасибо, — обрадовалась я. — А где Полыново находится?
— Неподалеку от санатория, в котором ты сейчас кайфуешь, — уточнил Филипп, — по шоссе до населенного пункта пятнадцать километров. Дорога делает большой крюк, потому что там заповедник, его нельзя вырубать, асфальт укладывали в обход. А если идти пехом из Полынова до «Теремка» или на велике, то всего два километра, поедешь тропинкой по прямой.
— Ты по карте смотришь? — обрадовалась я.
— А что? — полюбопытствовал парень.
— На небольшом расстоянии от городка есть катакомбы?
Филипп хмыкнул:
— Не отмечено. Там лес. Погоди… Есть зоопарк, контактный.
— Глянь, пожалуйста, у Полковниковой есть дети?
— Секунду. Да. Первый сын Константин в возрасте шестнадцати лет умер от передозировки наркотиков. Через год после смерти мальчика женщина родила второго ребенка, Антона. Ему сейчас тринадцать. С первым мужем она давно в разводе, от кого Антон, не известно. Отцом у него записан дедушка Семен Антонович Полковников.
Я засунула телефон в карман.
— Танечка, завтра попробую раздобыть кое-какую информацию и расскажу вам, что узнала. Не катайтесь больше в избу. Хорошо?
Утятина кивнула.
— Спасибо. Вы из-за меня не посмотрели новую квартиру.
— Ерунда, — отмахнулась я, — в другой раз посмотрю.
* * *
Когда мы с Кисой сели ужинать, к нашему столику подошла симпатичная девушка и спросила:
— Вы Евлампия Андреевна?
— Да, — подтвердила я.
— У Кисы уникальный талант балерины, — заявила незнакомка.
Я отложила вилку.
— Девочка весьма сообразительна, хорошо читает, пишет, считает, но предрасположенности к хореографии я до сих пор у нее не замечала.
— Вы не профессионал, — улыбнулась незнакомка и взялась за спинку свободного стула.
Я вспомнила о воспитании:
— Садитесь, пожалуйста. Как вас зовут? Хотите кекса?
— Алена Сергеева, веду танцевальные занятия, — представилась девушка, устраиваясь напротив меня, — простите, после пяти я не ем. Поверьте, ваша девочка гениальна! Я набираю группу одаренных детей, Киса в нее включена. Вот моя визитка.
Я взяла карточку. «Алена Сергеева, композитор, хореограф, лауреат конкурса «Наши таланты», владелец студии «Танцуют все».
— Наша репетиционная база находится в Москве, — оживленно говорила Алена, — в «Теремок» я приезжаю несколько раз в неделю. Пока вы отдыхаете, можно тут заниматься. Потом милости прошу в студию. Мои дети регулярно участвуют в разных телепрограммах, работают со звездами шоу-бизнеса.
— Простите, у семьи в отношении Кисы другие планы, — возразила я.
— Дети хорошо зарабатывают, — не утихала Сергеева, — все ребята из прекрасных семей. Занятия платные, но они быстро окупаются. Видели рекламу? Танцующие игрушки?
— Редко смотрю телевизор, — смутилась я.
— Синяя собачка, розовая кукла? — спросила Киса.
— Верно, — обрадовалась Алена, — сейчас будем снимать второй ролик, а девочка, которая играла пуделя, уехала с родителями за границу жить. Ты идеально подойдешь на эту роль.
Киса выронила вилку.
— Меня покажут по телику?
— Конечно, — заверила Алена.
— Во весь рост?
— Обязательно.
— Прямо мое лицо?
— Не чужое же, — засмеялась Сергеева.
Киса схватила меня за плечо:
— Лампа! Пожалуйста! Мне очень хочется!
На мой взгляд, хореограф поступила некрасиво, пообещала малышке минуты славы, не спросила у родителей, как они отнесутся к появлению ребенка на публике. Наверное, на моем лице отразились какие-то не те эмоции, потому что Киса опустила голову.
— Не стану собачкой.
— Конечно, ты получишь роль, — заверила ее Алена, — непременно. Мама очень рада моему предложению. Да?
Я хотела резко сказать «нет», но увидела, что в тарелку, над которой наклонилась Киса, капнула слеза, и выдохнула:
— Хорошо. Когда ей надо приступать к занятиям?
— Завтра утром, но нужно купить все необходимое, — предупредила Алена.
Я глянула на часы.
— Что именно?
Хореограф положила на стол лист бумаги.
— Балетный купальник, юбку, лосины, тапочки, колготки… Там немного.
— Боюсь, сегодня мы не успеем, — ответила я, — уже семь часов вечера.
Сергеева протянула мне новую визитку.
— В Полынове круглосуточно работает торговый центр «Фиалка». Второй этаж. Филаретова Зинаида Викторовна, она там будет до полуночи. Прекрасный бутик товаров для хореографии, в него многие из Москвы приезжают. Там найдется все и даже больше.
Киса вскочила:
— Лампа, помчались скорей.
— Подожди, мы еще не доели, — возразила я.
— Мы опоздаем, — заканючила девочка, — ты долго жуешь! А все потому, что спереди поставила красивые импланты, а сзади у тебя дырки.
Алена хихикнула.
— Кто тебе сказал, что у меня нет зубов? — обомлела я.
— Юлия, воспитатель, — охотно объяснила девочка, — когда мы в центр шли, она проворчала: «Твоя мама должна была как следует укусить Валентину Марковну. А она совсем беззубая, даже по известному адресу ее не послала». Но у тебя впереди красивые такие коронки. Вот я и подумала: значит, задних зубов у Лампуши нет.
— Логичное рассуждение, — согласилась я, — но ошибочное. Все у меня на месте.
