Вместо послесловия
Спустя два месяца

Над Голландией лил привычный сентябрьский дождь. В такое вечернее время и тем более в такую мерзкую погоду в парке возле Ворсхотена практически невозможно было встретить кого бы то ни было. Однако стройной девушке в бежевом плаще, с платком на голове и под радужным зонтом, похоже, не мешали ни погода, ни высокие каблуки-шпильки, совершенно не приспособленные для прогулок по дождливому осеннему парку. На плече у нее висела большая дамская сумочка. Рядом семенила маленькая белая собачка, норовившая пометить каждый куст.

Девица присела на ту самую скамейку, которую разглядывал в июле Лазарев, и внимательно осмотрелась по сторонам. Вокруг ни души. Даже вечно крикливые попугаи, облюбовавшие парк, притихли и нахохлившись сидели на ветках, пережидая холодный дождь. С веток обсыпалась желтая листва, а на деревьях возле скамейки трепыхались по ветру еще более желтые обрывки полицейских лент.

Девушка в бежевом плаще незаметно бросила за лавку маленькую косточку. Шавка с тявканьем помчалась за скамью и занялась поеданием вкуснятины. Девица покачала головой, демонстративно достала из сумки целлофановый пакетик для собачьего дерьма и, как бы сокрушаясь, полезла за скамью, как бы прибирать за своим питомцем. Там лежал тот самый камень, уже изрядно забросанный грязью и осенней листвой. Девушка постаралась незаметно положить камень в сумочку.

Посидев еще чуть-чуть и полюбовавшись, как ее собачка с радостным визгом гоняется за листьями, девушка встала и неспешно пошла к выходу из парка со стороны, противоположной трассе Гаага– Амстердам. На полузаросшей стоянке девицу ждала «Лада», тоже бежевая, под стать плащу.

Бросив на заднее сиденье сумку и промокшую насквозь шавку, девица еще раз внимательно осмотрелась и рванула в сторону Амстердама…