Пятница, 25 июля 2014 г

То ли во сне, то ли где-то за гранью бессознательности перед разведчиком постоянно всплывало розовощекое, довольное лицо Малыша. Тот почему-то был в компании молодого Тома Хэнкса, одетого в форму «спасителя рядового Райана».

«Господи, при чем тут Хэнкс?!» – была первая мысль разведчика, проснувшегося на узком неудобном, пружинистом диване. Он обнаружил, что раздет до трусов и заботливо укрыт теплым пледом. Приподняв плед, он ужаснулся – его тело было буквально черным от сплошных синяков и ссадин.

Сев и слегка придя в себя от легкого головокружения, он увидел, что на улице уже начинало светать. Осмотревшись по сторонам, он оценил бардак, царивший в комнате. Всюду были разбросаны шмотки – мужские и женские, в старом давно не используемом камине грудами лежали книги, тут же валялись матрешки, стоял грязный самовар. Вся стена была увешана портретами Маты Хари, соединенными какими-то стрелками и графиками – как на стенде какого-нибудь следователя, расследующего связи внутри мафии.

Одержимость Майка голландской шпионкой трудно описать. Он с юных лет собирал подробное досье на нее и писал музыкальную пьесу, в которой он сам и мечтал сыграть главную роль. У Владимира порой складывалось устойчивое впечатление, что женские танцевальные роли в «эротическом театре» и работа на российскую разведку воспринимались Майком всего лишь как генеральная репетиция перед делом всей его жизни – перед этой пьесой…

В раковине валялась груда немытой посуды, а на столе, среди чашек, книг и вырезок газет стояли ноутбук и принтер. «Вот принтер-то нам как раз и понадобится», – подумал Лазарев, пытаясь отыскать свои брюки.

Так и не найдя их, он прихватил свой рюкзак и поднялся по узкой лестнице, отметив про себя, что дается это теперь гораздо легче, чем ночью. На двуспальной кровати размером «queen-size», раскинувшись наискосок, спал юный агент. Наконец-то он был без грима и без помады – на вид обычный паренек, даже выглядящий моложе своих юных лет. Лазареву пришлось изрядно попотеть, чтобы разбудить хозяина кровати.

– Слышишь, красавчик, – грозно спросил разведчик, – ты куда мою одежду спер? Надеюсь, ты себе ничего не позволил лишнего, когда раздевал меня?

У Майка, не пришедшего в себя от сна, не было сил реагировать на шутки:

– Мм-ммм, сколько времени? Мне нельзя так рано вставать, я же ночной труженик.

Однако попытка его бухнуться снова на кровать была жестко пресечена Лазаревым. Когда тот убедился, что его подопечный продрал глаза и медленно пошел вниз готовить кофе, Владимир залез под холодный душ за занавеской. Даже легкие прикосновения мочалки отдавались бешеной болью в груди. Приведя себя в порядок (во всяком случае, насколько позволяло его состояние), Лазарев спустился вниз, где Майк, сдвинув грязные тарелки на край стола, уже разложил подогретые в микроволновке коробки с аппетитной тайской кухней. Он жестом пригласил своего начальника за стол, протянув такой же синий халат, какой был на нем.

Поразительно, но Лазарев, не евший уже полтора дня, совершенно не чувствовал голода. А вот чашку благоухающего кофе он выпил почти залпом, немедленно потребовав добавки. Все еще полусонный Майк в синем халате и шлепанцах потопал к кофейной машине, которая моментально (на зависть Лазареву) выдала двойную порцию эспрессо.

– Итак, диспозиция следующая… – начал Лазарев, наблюдая, как Майк орудует бамбуковыми палочками для еды.

Однако агент сделал протестующий жест:

– Какая диспозиция?! Ты же видишь, я еще душ не принял! До этого я еще не человек. Кстати, ты точно не будешь удон с кешью? Если не будешь, я съем.

Только что «смолотив» изрядную порцию тайского кушанья, Майк тут же принялся за вторую. Лазарев не раз ужинал со своим агентом и знал его зверские аппетиты, всегда удивляясь, как в это худощавое тело влезает столько еды. В конце концов Майк все такой же сонной походкой пошлепал наверх умываться и приводить себя в порядок.

Не теряя особо времени, Лазарев открыл хозяйский ноутбук – благо тот был не запаролен. На него сразу выпрыгнула масса страничек с различными социальными сетями и гейскими сайтами знакомств. Свернув все окна и вставив карточку, на которую Лазарев предварительно сохранил PDF-файл с макетом несостоявшегося «Посткранта», он распечатал его в режиме «плакат» на четырех листах формата А4.

Затем разведчик открыл сайт Минобороны Нидерландов. В первом подвернувшемся на компьютере графическом редакторе Лазарев совершил нехитрую операцию, создав файл с интерфейсом новостной ленты этого сайта, куда он вбил как бы «свежую новость» за сегодняшнее число. Распечатав этот файл, он приложил его к «макету газеты».

Вскоре сверху спустился благоухающий и посвежевший Майк, к которому вернулись обычное расположение духа и его безудержная тяга к авантюризму.

– Слушай, Влад, я тут в Тиндере вышел на начальника налоговой… – он взахлеб начал предлагать кандидатов для вербовки.

– Это подождет. Сейчас о деле, – оборвал его Лазарев.

– Хм, как будто это не дело… – Майк обиженно надул губы, снова входя «в образ». – Ну, и кого я должен сегодня соблазнить?

– Сегодня ты никого соблазнять не должен. Сегодня ты должен талантливо сыграть роль журналиста вашей ведущей газеты. Кстати, у тебя нет ракеток или хотя бы чехла для ракеток?

– Нет. Зато у меня есть клюшки для хоккея на траве. Пригодится?

– Это вряд ли. Обычно такие клюшки привлекают нездоровое внимание на теннисных кортах.

Обсудив задачи, оба начали готовиться к операции. Пока Майк наверху преображался в «журналиста», Лазарев склеил скотчем, найденным в этих завалах, макет полосы и просмотрел на карте, где по маршруту их следования будут уже открытые спортивные магазины. На всякий случай он глянул и расписание сегодняшних рейсов на Москву – в конце концов, если другого варианта не останется, придется идти на риск и лететь. Если его, конечно, не задержат на границе.

Поскольку Майк все еще возился наверху, Владимир бегло просмотрел и новости. Все трубили о введении санкций против России и о планах Европы по резкому сокращению поставок нефти и газа с Востока – это должно было болезненно отразиться на бизнесе Лазарева. Местные новостные сайты пестрели сообщениями о вчерашней встрече глав МИДов Нидерландов и Украины – разведчик догадывался, о чем там шла речь. Он тут же сел за компьютер и переделал «новость Минобороны», распечатав ее снова.

Об убийстве в Ворсхотене особых новостей не было, пресса лишь судачила об угрозах джихадизма и сообщала о некоторых задержаниях в мусульманских кварталах Роттердама. Еще не успели просочиться сведения о вчерашней перестрелке в офисном центре неподалеку от Лейдена. Лишь сайт, освещающий чрезвычайные происшествия, сообщил о сгоревшем минивэне.

– Ну как? Похож я на опытного журналиста? – раздался с лестницы голос Майка.

Владимир взглянул вверх и увидел какого-то хмыря в клетчатом пиджаке, клетчатой кепке, в больших роговых очках, с волосами, торчащими в разные стороны.

– Ты больше похож на смесь Шерлока Холмса с Марком Твеном, – съязвил Лазарев. – Ты журналиста 70-х пытаешься изобразить? Где ты такие кепки нашел?

– Ладно-ладно, посмотрим. Пошли из тебя что-то соорудим, – позвал Майк своего босса наверх.

Усадив его на кровать перед большим зеркалом, Ренсбург умелыми движениями кистей и многочисленных губок быстренько «состарил» своего начальника, нарисовав ему морщины и закрасив брови в белый цвет. Затем нацепил на него седой парик и солнцезащитные очки. Получился вполне благообразный подтянутый 70-летний старичок.

Во время этих процедур с Владимира сполз халат, обнажив его покрытое синяками тело.

– Ты уверен, что тебе в больницу не надо? – участливо спросил Майк. – В конце концов, я и сам справлюсь.

– Нет, мне нужно принимать решение мгновенно, по обстоятельствам, – решительно ответил разведчик. – В больницу позже. В Москве. Здесь нельзя, как ты понимаешь.

Майк скептически покачал головой:

– Давай хоть эластичными лентами тебя перевяжу. А то у тебя там, похоже, перелом ребра. А может, и ребер. Мы, кстати, не опаздываем?

– Турнир торжественно открывается в полдень. Судя по сетке, первая игра генерала – где-то в час – час-тридцать. Уверен, он не преминет воспользоваться случаем покрасоваться в лучах славы во время открытия, так что идеальное время для интервью между началом турнира и его матчем.

– Мне сейчас позвонить договориться об интервью?

– Во-первых, рановато еще. Во-вторых, отсюда звонить нельзя. Не исключено, что уже сегодня вечером будут искать липового «журналиста», выудившего секретную информацию у командира бригады. Поэтому позвоним с одной из «левых» мобилок уже с трассы.

Спустя полчаса из покосившегося дома возле Цветочного рынка Амстердама вышли двое мужчин – седой, спортивного вида, но заметно прихрамывающий старик в нелепой одежде (выбор шмоток его размера у Майка был невелик) и массивным рюкзаком за плечами, а также парень лет тридцати – тридцати пяти в потертых джинсах, клетчатой рубахе, в дешевых очках, с фотоаппаратом и легкой сумкой на плече. Ренсбург все-таки внял упрекам начальника и отказался от клетчатого кепи и прически под Марка Твена. Теперь его волосы были средней длины, неровно постриженные и неопрятно разбросанные в разные стороны. В общем, типичный голландский журналист XXI века.

Эта пара села в припаркованную невдалеке бежевую «Ладу» и двинулась в сторону Гааги. Как только они выехали из Амстердама, пошел довольно сильный дождь.

– Этого еще не хватало, – пробурчал Лазарев. – Так могут и турнир перенести или сдвинуть. А нам важно разговорить генерала в месте, далеком от стационарного Интернета, секретарш и адъютантов. Чтобы у него не было возможности и времени оперативно все перепроверить.

Дождь, правда, вскоре прекратился, хотя иногда с неба продолжала срываться мелкая морось. Над трассой огромной аркой засветилась яркая радуга, что очень порадовало водителя «Лады».

На полпути в Гаагу они сделали небольшую остановку. Майк набрал номер приемной генерала Хамстера, раздобытый с сайта Министерства обороны. Услышав, что звонит журналист «Посткранта», секретарша оперативно перевела на мобильный своего шефа – его штат был хорошо вышколен и знал, что с ведущей прессой страны надо дружить.

– Кстати, я знаю, что у генерала сегодня теннисный турнир? – прикрыв трубку рукой, спросил «журналист» сидевшего рядом «старичка».

– Не обижай свою прессу. Ты же журналист продвинутой голландской газеты. Конечно, ты знаешь, где генерал! – покровительственно ответил «старик».

Как и следовало ожидать, Хамстер с удовольствием согласился дать интервью «о боеготовности и моральном духе славной аэромобильной бригады», что, конечно же, «очень интересует читателей передовой голландской газеты». Обменявшись номерами мобильных телефонов, генерал и «журналист» закончили переговоры.

Чуток не доезжая Гааги, «Лада» заехала в торговый центр, расположенный в Лейдсхендаме, где «журналист» выбрал для своего спутника спортивную одежду и черную теннисную сумку «Баболат».

– Ну вот, – разочарованно потянул «старик», когда увидел сумку. – Что ж мне теперь с «Баболатом» ходить, как какому-то непрофессионалу? Почему не «Уилсон»?

– Как ты меня учил вашей фразе? – спокойно ответил «журналист», устраиваясь за руль. – «Лёпай шо дают»? Так?

Примерно к полудню «Лада» въехала на огромную стоянку возле парка миниатюр «Мадюродам». На верхнем уровне было уже немало машин. Правда, паркинг был гигантским и даже в разгар туристического сезона не заполнялся наполовину. И уж почти никто из туристов и подавно не знал о наличии нижнего уровня этой стоянки, где на огромной площади обычно парковался десяток-другой (не больше) машин – как правило, персонала «Мадюродама». Поскольку только они да завсегдатаи ближайшего теннисного клуба «Олимпик» знали о наличии данной стоянки, скрытой от глаз и, вполне кстати, от любых камер наблюдения.

Когда «Лада» остановилась в самом дальнем углу темного пустынного гаража, Владимир быстренько переоблачился в спортивную одежду. Он сначала хотел идти только в тенниске, но бинты отчетливо просматривались на теле, так что пришлось набрасывать и спортивную мастерку. В принципе погода вполне располагала к этому – на улице дул довольно сильный ветер с моря, хорошо, если температура достигала двадцати градусов, с неба все так же периодически что-то покапывало.

Активировав последний из оставшихся «левых» смартфонов, Владимир зашел на Твиттер Хамстера. Он показал Майку свеженький твит от генерала – тот уже поспешил выложить свое фото в окружении участников турнира «Олимпика» на церемонии открытия с гордой надписью: «Собираюсь сегодня пополнить коллекцию своих трофеев))))»

– Запомни, – в который раз резидент повторил своему агенту, – основной вопрос задашь, когда у него уже будет почти цейтнот по времени до матча. Чтобы у него не было времени на проверки и перепроверки данных, но достаточно для твита. Я тебе дам сигнал.

Еще раз тщательно проинструктировав Майка, Лазарев двинулся в хорошо знакомый ему клуб первым. Последние годы, с появлением Тани, он тут бывал крайне редко. Но персонал за эти годы остался в основном тот же. Тем не менее гримерное мастерство Майка было на высоте – никто не смог заподозрить в этом бодром старичке, странно припадающем на правую ногу, бывшего русского завсегдатая клуба. Тем более что «старик» этот бегло разговаривал по-голландски.

Лазарев не раз и сам участвовал в этом турнире «почетных старцев», поэтому знал, что появление незнакомого лица среди гостей и участников не вызовет никаких вопросов. Первое разочарование Владимира ждало в баре. Честно говоря, уже в Гааге он почувствовал голод. Памятуя, что в баре «Олимпика» всегда очень неплохо кормили, он рассчитывал уже на горячий супчик и какое-нибудь мясо. Но выяснилось, что в связи с турниром кухня не работала. Пришлось брать чипсы и горький лимонад. Лазарев с ностальгией вспомнил запах утреннего тайского завтрака, от которого он отказался «в пользу голодающих». Он с любопытством взглянул на бутылку хорошего рома над головой барменши, но в таком состоянии да еще на голодный желудок заказывать спиртное не решился.

Владимир расположился у стойки бара, попивая лимонад и стараясь особо не пялиться на участников турнира, среди которых было немало хорошо его знающих персонажей. Особенно разведчика настораживал тот факт, что на него сквозь очки периодически поглядывал Ханс Беккер, министр экономики Голландии, с которым Лазарев не раз пересекался и в различных кабинетах, и в ресторанах, и на кортах. Еще не хватало, если он сейчас подсядет рядом и заговорит.

Вскоре в бар, оживленно беседуя, вошли Хубертус Хамстер и Майк ван Ренсбург, облаченный в наряд «типичного голландского журналиста». Юноша сразу приметил свободные диванчики и пригласил генерала присесть на один из них. Лазарев, дозаказав еще эспрессо, двинулся со своими чипсами и лимонадом за соседний диван, стараясь не задеть Беккера. Разведчик расположился спиной к генералу – так, что ему даже было слышно, что тот говорит, а Майк мог лицезреть седой затылок своего «резко постаревшего» шефа.

Поначалу интервью выглядело вполне дежурным. Банальные вопросы – банальные ответы о миссии в Мали, о спасении больных малийцев, о планах бригады по перевооружению. Хамстер отвечал заученно и добродушно. Вскоре генерал стал поглядывать на часы, давая понять, что приближается время его матча. Владимир поднял левую руку. Он хотел указать на воображаемые часы, но сам ужаснулся, обнажив довольно заметный след от наручников.

– Ну, и самое главное, генерал, – «журналист» взял быка за рога. – О миссии вашей бригады на Украине.

Последовала напряженная пауза. Генерал, похоже, долго соображал, какие слова подобрать. Фразы «Это военная тайна» или «Откуда вам это известно?» явно не подходили.

– Ммммм… Вы сейчас о какой миссии спрашиваете? – настороженно поинтересовался Хамстер.

– То есть как это о какой? – на вид очень искренне удивился «журналист». – О той, к которой мы готовимся. Сегодня же утром о ней объявила пресс-служба Министерства обороны. Вот у меня и распечатка новости есть, я сам только с утреннего брифинга оттуда.

Майк вытащил распечатку «новости с сайта Минобороны», которую с утра на его компьютере на скорую руку сварганил глава российской резидентуры в Нидерландах. Генерал ошеломленно взглянул на бумажку.

– Что значит «миссия Министерства обороны»? – недоумевающе процедил сквозь зубы Хамстер. – Что значит «Вспомогательные функции будет выполнять 15-я аэромобильная бригада»? Как это «вспомогательные функции»?

– Ну да, и сегодня глава пресс-службы Минобороны на брифинге сказал, что миссия разрабатывалась непосредственно министром и его аппаратом, а все детали миссии обсуждены вчера на встрече министров иностранных дел Нидерландов и Украины. Вот тут же, в пресс-релизе это сказано.

– Да, но что значит «вспомогательная миссия»? – ошеломленно повторил генерал.

– Я как раз и хотел спросить вас об этом. Глава пресс-службы сегодня заявил, что ваша бригада будет как бы «на подхвате», для тылового обеспечения операции, спланированной аналитиками Минобороны.

Генерал откровенно вскипел:

– Что они себе там позволяют?! Это наша миссия! Целиком и полностью наша! Непосредственно мой штаб и я лично разрабатываем все ее детали!

Произошло то, чего боялся Лазарев: генерал схватил мобильный телефон и стал куда-то звонить.

– Госпожа Моммерс, – гаркнул в трубку Хамстер. – Постарайтесь мне сегодня же назначить встречу с главой пресс-службы Минобороны. И ради всего святого, сообщайте мне обо всех новостях, где упоминается мое имя и наша бригада!

– Хубертус Хамстер! – раздался голос из-за стойки оргкомитета турнира. – Ваш корт свободен.

Генерал тут же дал отбой и собрался вставать.

– Генерал, но что же мне напечатать в газете о вашей миссии? Использовать слово «второстепенная»? – поинтересовался Майк.

– Давайте я вам перезвоню после турнира и после того, как проясню все детали в Минобороне.

– Ну что вы, генерал! Мы уже и газету верстаем с первой полосой, посвященной этой миссии. Вот уже предварительный набросок макета сделан, – Майк достал сложенный макет, помахав им перед генералом. Там отчетливо просматривалась карта Донбасса, фотография спецназовцев, крупный заголовок «Голландские коммандос на Украине». Само собой, на дату номера генерал не стал обращать внимания. – Да и по социальным сетям новость об операции Минобороны уже расходится. Так что к вечеру это совсем потеряет актуальность.

Генерал в задумчивости снова присел на диван. Он понял, что его «секретная миссия» уже ни для кого не секрет, а победные лавры уходят из его рук еще даже до начала его собственной операции.

– Напишите так. Генерал Хамстер горд тем, что возглавляемая им бригада будет на острие атаки во время операции, которая обеспечит привлечение к ответственности виновных в катастрофе «Боинга» и гибели десятков голландских граждан. Я думаю, этого достаточно?

– Генерал! Ну где же вы?! Тут ведь очередь! – в дверях стоял партнер Хамстера по матчу.

– Еще бы! Более чем, – поспешил отпустить генерала его интервьюер.

Хамстер отправился в сторону корта, в дверях он нерешительно остановился, достал телефон и что-то накропал там.

Когда Владимир и Майк оказались у «Лады», они первым делом включили смартфон. Твиттер Хубертуса Хамстера гласил:

Оба дружно расхохотались.

– Тщеславие! Однозначно мой любимый грех! – голосом Аль Пачино произнес Майк, подмигивая кому-то воображаемому.

Владимир быстренько (нужно было спешить, пока не начался скандал и хвастливое сообщение генерала не удалили) зашел в тот самый «левый» почтовый ящик, с которого он переписывался с Виссером, и отправил настоящему журналисту «Пост-кранта» ссылку на твит Хамстера.

– Вот тебе, Джеймс Бонд ты наш драгоценный, и подтверждение из армейских кругов.

Лазарев обессиленно опрокинулся на сиденье автомобиля. В принципе (если опять не вмешаются никакие силы) он представлял, как дальше будут развиваться события. Если все пойдет, как он планировал, его миссия выполнена – Москва будет в курсе уже очень скоро.

– Стесняюсь спросить, – помялся Майк. – А не пора ли нам отсюда уматывать скорее?

– Да, конечно, – опомнился разведчик. – Возьми эти телефоны и незаметно где-нибудь на трассе избавься от них. Так же, как от этих «макета газеты» и «новостей с сайта Минобороны». На время забудь о делах, занимайся только своим «шоу-бизнесом». Я дам знать, когда можно будет вернуться в прежний режим. Забери также теннисную сумку и мой рюкзак. Да, и дай мне пакет какой-нибудь ненужный. И если есть, какие-нибудь влажные салфетки, чтобы твой грим смыть.

Минут через десять после отъезда «Лады» из подземного паркинга у Мадюродама вышел старенький дедушка в теннисной форме с небольшим пакетом в руке. Он похромал к ближайшей трамвайной остановке. Заплатив за билет 3 евро 10 центов, он доехал на 9-м маршруте трамвая до Явастраат, а затем неспешно последовал в сторону забытого всеми скверика на месте бывших казарм. Вскоре из-под плакучей ивы вышел некий господин средних лет в красном пиджаке, надетом прямо на тенниску, мешковатых брюках и в помятом стетсоне на голове. Оглянувшись по сторонам, он положил камень в пакет и, предварительно хорошо завязав его, аккуратно погрузил в заросший тиной прудик. В руках у него остался только какой-то металлический предмет, напоминающий съемный диск от компьютера.

Спустя 20 минут из магазина одежды в двух кварталах от этого места вышел известный голландский бизнесмен русского происхождения Владимир Лазарев в легких спортивных «кларксах» на босу ногу и в хипстерской летней одежде. Поскольку снова начал накрапывать дождик, бизнесмен открыл приобретенный в этом же магазине асимметричный четырехугольный зонт. Так что никто из прохожих не обратил внимания на маленькую струйку крови, предательски потекшую под дождем по шее.

Еще спустя 10 минут Владимир Лазарев оказался у себя дома, во дворе королевского дворца Ноордайнде. Только здесь, закрыв за собой засов, разведчик почувствовал, как на него одновременно наваливаются невероятное облегчение и страшная боль в голове. Его снова замутило и затошнило.

Тем не менее Лазарев нашел в себе силы внимательно осмотреться – никаких следов проникновения не было. Несмотря на то что еще был день, он снова упал как подкошенный на кровать и снова отрубился.

Голод! На этот раз не Хэнкс, а голод стал причиной резкого пробуждения уставшего русского разведчика. Но сил куда-то идти не было. Он набрал службу доставки самого лучшего в городе тайского ресторана и сделал заказ. Конечно, лапша удон с кешью! Что он еще мог заказать, если с самого утра его преследовал ароматный запах этого блюда?

Дождавшись заказа, он засел за поглощение лапши и беглый просмотр новостей. Сайт «Пост-кранта» уже разместил в качестве главной новости с пометкой «Эксклюзив» сообщение о готовящейся в понедельник спецоперации голландских коммандос в Донбассе. Судя по количеству перепечаток, перепостов и ретвитов, эта новость уже активно разошлась по миру. Владимир увидел, что и некоторые российские СМИ уже активно цитировали новость от «Посткранта». А это значит, что все соответствующие российские службы от МИДа до его родной Конторы уже поставлены на уши. Наверняка уже запущен экстренный сценарий оповещения Гааги о возможных последствиях этой авантюры и о возможных ответах России на появление в зоне конфликта, на самой российской границе, натовских спецподразделений. «Думаю, до понедельника на дипломатических каналах будет очень горячо», – подумал Лазарев. Теперь все зависело от дипломатии, а не от него.

Он все-таки решился набрать Анжелу. Та долго не брала трубку. «Возможно, согласовывает свои действия с руководством. А может быть, ее уже саму деактивировали от греха подальше», – размышлял Владимир, ожидая ответа. Однако с третьей попытки Анжела ответила. Ее голос звучал тревожно и отстраненно.

– Анжелочка, милая моя, я в воскресенье прилечу. Встретишь?

На той стороне зависла долгая тишина. Затем Анжела выдавила из себя: «Я пока не знаю, буду ли я в городе. Скинь мне время прилета и рейс, я уточню свой график». После этого она резко бросила трубку. Да, такой он Анжелу еще никогда не слышал.

Лазарев знал, что нарушает все правила и каноны этим звонком и этой поездкой. Его Служба за последние трое суток задействовала значительные ресурсы, чтобы обеспечить его эвакуацию. С сегодняшнего утра он считается то ли беглым, то ли провалившимся агентом. И тут он сам прибывает в Москву! По правилам он должен был начать длительную процедуру «карантина», когда его со всех сторон «проверяли бы и перепроверяли», как говорил Потапов. Но Лазареву надо было все-таки попасть в больницу, не вызвав ненужных вопросов, и желательно было бы до понедельника описать начальству всю ситуацию по операции голландского спецназа. Он надеялся, что Москва оценит ее чрезвычайность и особые обстоятельства.

Лазарев выглянул в окно. На улице чернела ночь, по крышам накрапывал привычный голландский дождь, за окном комнаты, где располагалась королевская охрана, привычно были повернуты в его сторону мониторы наблюдения.

Вдруг мимо окна, из которого выглядывал Владимир, с диким криком пронесся большой зеленый попугай, которого, видимо, спугнула какая-нибудь кошка. «Тьфу ты», – Лазарев отпрянул от окна и грязно выругался…