17
Этой ночью мне снился Тувиа Блотник. В черных очках и черной шляпе, как Белуши в фильме «Братья Блюз». Блотник стоял на коленях и орудовал небольшой лопаткой. Свет луны блестел в его очках. В моем сне Блотник выкапывал что-то из земли, поднимал и протягивал другому человеку, который стоял ко мне спиной. Вторая фигура обернулась. Это был Сильвио Мориссоно. Он держал маленькую черную картину. От рук Мориссоно исходил свет, пока он счищал грязь с холста. Стало видно, что изображено на картине. Четыре фигуры в гробнице: два ангела, женщина и воскресший Иисус. Лик Христа словно растворился, осталась только голова, мерцающая белым. Лицо Иисуса возникло в другом месте. Это был образ, висящий над кроватью моей бабушки. Глаз всеведущий и вездесущий. Тот, кого я боялась все свое детство. Я пыталась бежать, но не могла. Иисус открыл рот. Оттуда выпал огромный зуб, подкатился мне под ноги и стал расти. Я старалась вбить его в землю.
Раздался крик. Я проснулась.
В комнате было темно. Светились цифры на часах. Рядом тихонько посапывал Райан.
Фрейдистские сны. Подсознание конвертировало реальные события в психоделические картинки.
Я посмотрела на часы. Пять сорок две. Потом постаралась заснуть.
В шесть пятнадцать встала.
Берди поплелся со мной на кухню. Я сделала кофе. Чарли пронзительно свистнул и опустил голову в кормушку.
Я села с кружкой в кресло, Берди прыгнул ко мне на колени.
За окном два воробья клевали пустой снег. Я знала, что они чувствуют.
По поводу скелета больше вопросов, чем ответов. Нет объяснений смерти Мориссоно. Затишье в деле Ферриса.
Непонятно, почему не перезвонил Джейк.
Или перезвонил?
Пройдя на цыпочках в спальню, я отыскала сумочку, вернулась на кухню и проверила сотовый.
Джейк звонил. Дважды.
Черт! Как же я пропустила?..
Резвилась с Райаном.
Джейк дважды оставил одно и то же сообщение: «Перезвони».
Я набрала его номер, он тут же ответил.
— Сотовая связь — величайшее изобретение. Радиоуглеродный анализ показал, что скелету две тысячи лет.
— Ты уже связалась с Израилем? — спросил Джейк.
— С Израильским обществом древностей. Я должна была это сделать, Джейк.
— С кем ты разговаривала?
— Его зовут Тувиа Блотник. Он хочет послать своего представителя в Монреаль, чтобы забрать кости.
— Блотник знает про ДНК-тест?
— Нет.
— А про странный зуб?
— Нет. Джейк, есть кое-что еще.
Я рассказала ему о Мориссоно.
— Святые угодники! Думаешь, его убили?
— Не знаю.
Пауза.
— Блотник говорил что-нибудь о гробнице или об оссуарии?
— Он упомянул оссуарий Иакова.
Опять пауза. Чарли запел «Нежность». Я быстренько вспомнила, чему он был свидетелем прошлой ночью. Голос Джейка вернул меня обратно.
— Ты уверена, что именно его?
— Да. А что там за проблемы?
— Не бери в голову. Темпе, послушай меня. Слушай внимательно. Это очень важно. Не говори израильтянам про тест на ДНК. Хорошо? Ты можешь молчать об этом какое-то время?
— Почему?
— Верь мне, пожалуйста, и не упоминай пока о ДНК-тесте.
— Ладно, не беспокойся.
— И я бы не хотел, чтобы ты передала скелет Блотнику.
— Джейк, я…
— Пожалуйста, ради меня.
— Нет, если ты не скажешь, что происходит. Почему мне не следует сотрудничать с ИОД?
— Не могу обсуждать это по телефону.
— Если скелет найден в Масаде, то по закону я должна вернуть его в Израиль. У меня нет выбора.
— Отвези кости сама. Я оплачу расходы.
— Но не могу же я отправиться в Израиль прямо сейчас.
— Почему нет?
Отвезти самой?
Что я скажу Ламаншу? Райану? Кто позаботится о Берди и Чарли?
Боже, я рассуждаю, как моя мама.
— Я подумаю, Джейк.
— Чего раздумывать? Бери скелет и двигай в Израиль.
— Ты что, и правда думаешь, будто у меня кости Иисуса?
Длинная пауза. Когда Джейк заговорил снова, его голос изменился, стал более низким и тихим.
— Я только могу сказать, что мы на грани какого-то великого открытия.
— Великого?..
— Если я прав, это неописуемо. Пожалуйста, Темпе. Закажи билеты. Или я сам это сделаю. И встречу тебя. Никому не говори, что приезжаешь.
— Не хочу портить момент, но…
— Пообещай, что приедешь.
— Подумаю, — сказала я и дала отбой.
Тут появился Райан. Он уже натянул джинсы. Только джинсы, и очень низко.
Я заулыбалась. Райан заметил мою улыбку.
— Джинсы могут нечаянно свалиться.
Я закатила глаза.
— Кофе?..
Райан поцеловал меня, зевнул и куда-то побрел. Берди спрыгнул на пол и побежал за ним.
Райан вернулся с моей кружкой, плюхнулся в кресло и вытянул обе ноги.
Чарли напевал «Дикси», затем снова «Нежность».
— Могу я узнать, с кем ты там говорила?
Я отодвинула сотовый.
— Джейк хочет, чтобы я сама привезла скелет в Израиль. Он очень настаивает.
— О, страна солнца и радости.
— И террористов.
— Ага, — кивнул Райан и подул на кофе. — Ты хочешь поехать в Израиль?
— И да, и нет.
— Люблю женщин, которые точно знают, чего хотят.
— Я всегда мечтала посетить Святую землю.
— Не торопись. Твоя лаборатория взорвется, если ты исчезнешь на неделю.
— А мои мальчики? — кивнула я в сторону Берди и Чарли. — А если я понадоблюсь Кэти?..
Какая глупость. Моей дочери двадцать четыре года, и она за тысячу миль отсюда. И к тому же рядом с отцом.
— Ты боишься?
— Совершенно верно. Боюсь путешествовать по рискованным местам.
— Почему бы и не попутешествовать?
Я не ответила.
Меня вызвали в лабораторию.
Двое детей нашли человеческие кости на чердаке своего дяди. Жуткое дело!
Останки принадлежали белой женщине тридцати — сорока лет.
Важная деталь. В каждой кости просверлено по маленькой дырочке. Некоторые кости все еще оставались связанными. Коленка соединялась с лодыжкой. Лодыжка со ступней.
Представляете картину? Дядя работал учителем, сейчас на пенсии. На чердаке валялся учебный скелет.
Я закончила отчет в 9.05.
После ленча мои мысли вернулись к Джейку и его словам о великом открытии. Какое еще открытие? И почему оно связано со скелетом из Масады? Он не может принадлежать Иисусу. Тот человек слишком много прожил.
Или слишком мало. Если верить Джойсу.
Джейк и Блотник ссылались на оссуарий Иакова. Некоторые интернет-статьи упоминали его.
Я занялась веб-поиском. И отыскала вот что. Оссуарий — это маленький каменный саркофаг. В первом веке нашей эры в Израиле оссуарий играли важную роль. Умерших оставляли разлагаться. Через год кости собирали и навсегда погребали в оссуариях.
Тысячи подобных древних погребальных контейнеров были найдены на территории Израиля и Палестины. На антикварных рынках их продавали по несколько сотен за каждый.
Оссуарий Иакова сделан из известняка, имеет в длину примерно двадцать дюймов. Еще там есть надпись на арамейском языке: «Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса».
В 2002 году вокруг оссуария Иакова поднялась шумиха. По мнению многих, до этого открытия вообще не имелось доказательств существования Иисуса. Саркофаг явился первым материальным объектом, подтверждающим, что Христос — реальная личность.
Что ж, это весомо.
В 2003-м ИОД сформировало идентификационный комитет. После проведения ряда анализов комитет объявил оссуарий подлинным.
Находка тут же вызвала споры. Многие эксперты не согласились с результатами исследований, назвав работу комитета небрежной, а выводы преждевременными.
И что в итоге? Ни слова о возрасте оссуария. Невнятные споры по поводу надписи в целом или ее частей. И все.
Райан появился около двух. Присев на край стола, он поднял брови. Я ответила ему тем же.
— Из любопытства я проверил твой монастырь. Нашел кое-что интересное.
— И что же?
— Неделю назад отец Андре Герво звонил в Сен-Гиацинт.
— Герво — монах из Сан-Мари-до-Неж?
Райан кивнул.
— Похоже, ребята беспокоились по поводу автомобиля с двумя мужчинами, припаркованного перед их стеной. Из Сен-Гиацинт послали патрульную машину — проверить, все ли в порядке. — Райан выдержал паузу. — Оба — и водитель, и пассажир — оказались палестинцами.
— Господи!..
— Нет, не он. — Райан открыл блокнот. — Джамаль Хасан Абу-Джарур. Мухаммед Хазман Шалайде. Машина арендована.
— И что они там делали?
— Утверждали, что осматривали достопримечательности и заблудились. У обоих паспорта в порядке. Имена чистые. Полицейский указал им дорогу.
— Когда это произошло?
— Первого марта.
По моей спине пробежали мурашки.
— Через три дня после моего визита. За день до смерти Мориссоно.
— Совпадение?
— Их уже слишком много.
— Ну, а теперь хорошие новости.
— Давай.
— Гершель Каплан четырнадцать раз ездил в Израиль в течение двух лет. Оказывается, двоюродный брат Каплана занимается антиквариатом в Иерусалиме.
— Да что ты!
— Аира Фридман — наш коллега из Израильской национальной полиции — вплотную занимается Каштаном. Я разговаривал с ним. Каплан подозревается в нарушении законов об антиквариате, законов Святой земли, осквернении могил, разрушении культурных ценностей, налоговом мошенничестве, контрабанде.
— Это Фридман так сказал?
— Да. Он попросил Каплана серьезно подумать о своем будущем, потом упомянул мое имя, заметив, что канадская полиция собирается уточнить у него некоторые обстоятельства одного дела.
— Коварно.
— Уловка сработала. Каплан объявил, что готов разговаривать с канадцами.
— В каком смысле?
— Со мной, и только со мной.
— Парень не дурак.
Райан улыбнулся.
— Фридман ждет меня в Израиле. Босс уже одобрил.
— Расходы оплатят?
— Все будет на высшем уровне.
— Соглашаемся?
— Черт, да конечно же!
