20

После звонка Катрин положение было не спасти. Райан хотел продолжить, но ко мне уже вернулся рассудок вкупе с плохим настроением. Я не просто упустила возможность поговорить с Катрин, теперь мне еще придется как-то мириться с новым детективом Половым Гигантом, считающим себя секс-героем. Оргазм уже подступал, что, без сомнения, очень даже неплохо, но, похоже, плата будет слишком высока.

Я вытолкала Райана и упала на кровать, махнув рукой на зубы и вечерний моцион. Последний образ, посетивший меня перед сном, пришел из седьмого класса: сестра Люк говорит о расплате за грехи. Я подозревала, что за возню с Райаном мне придется заплатить сполна.

Я проснулась от солнечного света, криков чаек и тут же вспомнила свои упражнения с Райаном на диване. Скривилась и закрыла лицо руками, чувствуя себя девчонкой, отдавшейся в "понтиаке".

"О чем ты думала, Бреннан?"

Нет, проблема не в этом. Проблема в том, чем я думала. Эдна Сен-Винсент Миллей даже написала такое стихотворение. Как оно называется? «Я, рожденная женщиной для страданий».

Сэм позвонил в восемь и сказал, что дело об убийстве на Мертри не движется. Никто не видел ничего необычного. За последние несколько недель никаких странных лодок, подходящих к острову или отплывающих от него. Сэм хотел узнать, нет ли известий от Хардуэя.

Я ответила, что нет. Он объявил, что уезжает на пару дней в Роли и беспокоится, все ли у меня в порядке.

О, конечно.

Сэм объяснил, как закрыть лодку, где оставить ключ, и мы попрощались.

Когда я соскребала остатки пиццы в мусорное ведро, послышался стук в дверь. Я знала, кто там, и не обратила внимания. Стук продолжился, неугомонный, как Национальное общественное радио, и через несколько минут я сдалась. Подняла жалюзи и увидела Райана точно там же, где он стоял вчера.

– Доброе утро. – Он протягивал пакет с пончиками.

– Занялся доставкой продуктов?

Я опустила жалюзи. Намек на вчерашнее – и я перегрызу ему горло.

Он вошел, улыбнулся и предложил высококалорийное, но малополезное угощение.

– Они хорошо идут с кофе.

Я пошла на кухню, налила две чашки, в свою добавила молока.

– Прекрасный сегодня денек. – Он потянулся за пакетом с молоком.

– Гм.

Я взяла пончик с шоколадной глазурью и прислонилась к раковине. Устраиваться на диване не было никакого желания.

– Я поговорил с Бейкером, – сообщил Райан.

Я промолчала.

– Он встретится с нами в три.

– В три я буду в пути.

Я потянулась за следующим пончиком.

– Похоже, нам надо нанести еще один дружеский визит, – добавил Райан.

– Да.

– Может, удастся застать Катрин одну.

– Ты в этом специалист.

– Весь день будешь издеваться?

– Может, запою по дороге.

– Я пришел сюда не для того, чтобы соблазнять тебя. Это задело меня еще больше.

– Значит, мне далеко до сестры?

– Что?

Мы молча пили кофе, потом я еще раз наполнила свою чашку и демонстративно поставила кофейник на место. Райан проследил за мной взглядом, затем подошел к "мистеру Кофе" и тоже налил себе вторую чашку.

– Думаешь, Катрин действительно хотела что-то сказать? – спросил он.

– Наверное, она звонила, чтобы пригласить меня на пикник.

– Ну и кто из нас заноза?

– Спасибо, что заметил.

Я помыла свою чашку и поставила вверх дном на столик.

– Слушай, если ты беспокоишься из-за вчерашнего...

– А должна?

– Конечно, нет.

– Какое облегчение.

– Бреннан, я не собираюсь терять рассудок в комнате для аутопсии или приставать к тебе в засаде. Наши личные отношения никак не повлияют на профессиональные.

– Маловероятно. Сегодня я успела надеть нижнее белье.

– Вижу, – ухмыльнулся он.

Я ушла на корму собирать вещи.

Через полчаса мы припарковались у фермерского домика. Дом Оуэнс сидел на террасе и разговаривал с несколькими людьми. Через стекло невозможно разобрать ничего, кроме их пола. Все четверо – мужчины.

За белым бунгало кто-то работал в саду, около трейлеров две женщины подталкивали детей на качелях, еще несколько развешивали белье. На дорожке стоял синий грузовик, но белого нигде не было.

Я всмотрелась в фигуры у качелей. Катрин нет, правда, один из малышей напоминает Карли. Я наблюдала, как женщина в цветастой юбке раскачивает его туда-сюда одинаковыми равномерными толчками.

Мы с Райаном подошли к двери, я постучала. Мужчины замолчали и повернулись в нашу сторону.

– Могу я вам чем-то помочь? – прозвучал высокий голос.

Оуэнс поднял руку:

– Все в порядке, Джейсон.

Дом встал и открыл нам дверь.

– Извините, но я так и не запомнил, как вас зовут.

– Детектив Райан. А это доктор Бреннан.

Оуэнс улыбнулся и пропустил нас внутрь. Я кивнула и, в свою очередь, пожала ему руку. Мужчины на террасе притихли.

– Что я сегодня могу для вас сделать?

– Мы все пытаемся определить, где Хайди Шнайдер и Брайан Гилберт провели прошлое лето. Вы ведь собирались поднять этот вопрос на семейном собрании?

В голосе Райана не было даже намека на теплоту.

Оуэнс снова улыбнулся:

– На эмпирическом сеансе. Да, мы обсуждали этот вопрос. К сожалению, никто ничего о них не знает. Мне очень жаль. Я надеялся вам помочь.

– Мы бы хотели поговорить с вашими людьми, если можно.

– Сожалею, но нельзя.

– Почему же?

– Члены нашей группы живут здесь, потому что ищут мира и спокойствия. Большинство из нас не желают иметь ничего общего с грязью и жестокостью современного общества. Вы, детектив Райан, представляете мир, который они отвергли. Я не могу осквернить их святилище просьбой поговорить с вами.

– Некоторые из членов группы работают в городе.

Оуэнс склонил голову набок и взглянул на небеса, моля ниспослать ему терпения. Потом снова улыбнулся Райану:

– Мы обучаем среди прочего умению закрываться от внешнего мира. Не всем удается, но некоторые могут жить в миру и оставаться в неприкосновенности, не поддаваясь моральному и физическому осквернению. – Снова терпеливая улыбка. – Хоть мы и отвергаем кощунство современной культуры, мистер Райан, мы не дураки. Мы знаем, что не духом единым жив человек. Нам нужно что-то есть.

Пока Оуэнс говорил, я осматривала окрестности. Никаких признаков Катрин.

– Все члены группы могут свободно приходить и уходить? – спросила я, повернувшись к Оуэнсу.

– Конечно, – рассмеялся он. – Как я их задержу?

– А если кто-то захочет уйти насовсем?

– Он уйдет. – Оуэнс пожал плечами и развел руки.

На мгновение все замолчали. Во дворе раздавался скрип качелей.

– Я думал, ваша юная пара останавливалась у нас ненадолго, например, во время моего отсутствия, – предположил Оуэнс. – Хотя и не часто, но такое случается. Но, боюсь, здесь не тот случай. Никто их не помнит.

Тут из-за одного из соседских домов появился рыжий парень. Увидев нас, он замешкался, потом повернулся и торопливо ушел туда, откуда пришел.

– Я все же хотел бы поговорить с кем-нибудь из группы, – заявил Райан. – Может, кто-то что-то знает, но не считает это важным. Такое происходит сплошь и рядом.

– Мистер Райан, я не хочу тревожить своих людей. Я спрашивал о молодых супругах, никто ничего не знает. Что вам еще нужно? Боюсь, я в самом деле не могу позволить вам нарушать здесь покой.

Райан склонил голову набок и щелкнул языком.

– Боюсь, вам придется, Дом.

– Почему же?

– Потому что я не собираюсь сдаваться. У меня есть друг по имени Бейкер. Помните такого? А у него есть друзья, которые выдают такие штучки – ордера.

Оуэнс и Райан сцепились взглядами, и на мгновение все замолчали. Я услышала, как поднимаются мужчины на террасе, вдали залаяла собака. Потом Оуэнс улыбнулся и прочистил горло.

– Джейсон, пожалуйста, попроси всех собраться на террасе. – Его голос звучал глухо и ровно.

Оуэнс отступил, высокий мужчина в красном спортивном костюме проскользнул мимо него и направился к соседнему дому. Мягкий и грузный, он походил на Джулию Чайлд. По пути в сад мужчина остановился погладить кошку.

– Заходите, пожалуйста, – пригласил Оуэнс, распахивая двери.

Мы последовали за ним в ту же комнату, в которой были вчера, и сели на ту же кушетку из ротанга. В доме стояла исключительная тишина.

– Вы меня извините на минутку, я скоро вернусь. Хотите чего-нибудь?

Мы покачали головами, и он ушел. Вверху тихо шумел вентилятор.

Вскоре послышались голоса и смех, потом скрип двери. Пока паства Оуэнса просачивалась в комнату, я изучала их одного за другим. Кажется, Райан занимался тем же самым.

Через минуту в комнате не осталось свободного места, а я пришла к единственному выводу. Все собрание выглядело исключительно обыденно. Они могли показаться группой баптистов на ежегодном летнем пикнике. Они шутили, смеялись и явно не страдали от депрессии.

Младенцы, взрослые и по крайней мере один старец. Ни детей постарше, ни подростков. Я быстро пересчитала: семь мужчин, тринадцать женщин и три малыша. Хелен говорила, что в коммуне живет двадцать шесть человек.

Я узнала Хауди и Хелен. Джейсон прислонился к стенке. Эль стояла рядом с аркой, Карли – около нее. Она пристально смотрела на меня. Я улыбнулась, вспомнив вчерашнюю встречу в Бофорте. Выражение лица женщины не изменилось.

Я скользнула взглядом по остальным. Катрин нет.

Вернулся Оуэнс, и в комнате стало тихо. Он всех представил, объяснил, зачем мы пришли. Взрослые внимательно его выслушали, затем повернулись к нам. Райан дал фотографии Брайана и Хайди пожилому мужчине слева, вкратце описал дело, избегая ненужных деталей. Мужчина посмотрел на снимок и передал его дальше. Пока фотография гуляла по кругу, я всматривалась в каждое лицо, ждала мельчайших изменений в выражении, признаков узнавания. Но видела только замешательство и сочувствие.

Когда Райан закончил, Оуэнс снова обратился к своим последователям – пригласил рассказать, кто что знает о молодой паре и телефонных звонках. Все молчали.

– Мистер Райан и доктор Бреннан попросили разрешения на беседу с каждым из вас лично. – Оуэнс по очереди оглядывал лица собравшихся. – Пожалуйста, говорите с ними свободно. Если у вас есть какие-то идеи, поделитесь ими откровенно и с состраданием. Не мы стали причиной трагедии, но мы – часть космического целого и должны делать все возможное, чтобы восстановить порядок. Сделайте это во имя гармонии.

Все смотрели только на него, в комнате ощущалось странное напряжение.

– Те из вас, кто не может говорить, пусть не испытывают ни вины, ни стыда. – Он хлопнул в ладоши. – А теперь за работу! Глобальное утверждение через коллективную ответственность!

"Боже упаси!" – подумала я.

Когда все ушли, Райан поблагодарил Оуэнса.

– Здесь не "Вако", мистер Райан. Нам нечего скрывать.

– Мы надеялись поговорить с молодой женщиной, с которой виделись вчера, – сказала я.

Он на мгновение задержал на мне взгляд, потом спросил:

– С молодой женщиной?

– Да. Она была с ребенком. По-моему, Карли.

Оуэнс так долго изучал меня взглядом, что я думала, он забыл, но тут преподобный улыбнулся:

– Катрин. У нее сегодня встреча.

– Встреча?

– Почему вы заинтересовались Катрин?

– Она примерно того же возраста, что и Хайди. Может, они знали друг друга.

Шестое чувство подсказывало мне не обсуждать нашу беседу, когда мы пили сок в Бофорте.

– Катрин не было здесь прошлым летом. Она уезжала навестить родителей.

– Понятно. Когда она вернется?

– Точно не знаю.

Открылась дверь, и в коридоре появился высокий мужчина. Худой как палка, с белой полосой поперек правой брови и ресниц, придававшей ему чудной скособоченный вид. Я вспомнила его. Во время собрания он стоял у выхода и играл с одним из малышей.

Оуэнс показал один палец, Палка кивнул и указал на заднюю часть дома. Он носил массивное кольцо, неуместное на длинном костлявом пальце.

– Извините, но у меня дела, – сказал Оуэнс. – Говорите с кем хотите, но, пожалуйста, уважайте наше стремление к гармонии.

Он проводил нас к двери и протянул руку. Дом, похоже, обожал рукопожатия. Он сказал, что очень рад нашему визиту, пожелал удачи и ушел.

Мы с Райаном провели остаток утра в разговорах с верующими. Они вели себя вежливо, с готовностью отвечали на вопросы, пребывали в полнейшей гармонии. И ничегошеньки не знали. Даже куда отправилась Катрин.

К одиннадцати тридцати мы знали не больше, чем до поездки сюда.

– Пошли поблагодарим преподобного, – сказал Райан, доставая из кармана ключи на большом пластиковом диске.

– Зачем еще? – спросила я.

Мне хотелось поесть, охладиться и двинуться дальше.

– Из вежливости.

Я закатила глаза, но Райан уже был на полпути к террасе. Я наблюдала, как он постучал в дверь, потом обратился к мужчине с белой бровью. Через минуту появился Оуэнс. Райан что-то сказал, потом протянул руку, все трое мужчин, будто марионетки, быстро присели и тут же поднялись. Райан снова заговорил, повернулся и пошел к машине.

После обеда мы объехали еще пару аптек и вернулись в правительственный центр. Я показала Райану, где находятся картотеки, потом мы отправились к зданию правоохранительных органов. Чернокожий мужчина в безрукавке и фетровой шляпе подстригал на маленьком тракторе лужайку, его костлявые ноги походили на лапки кузнечика.

– Как дела, ребята? – спросил он, прикладывая палец к полям шляпы.

– Хорошо.

Я вдохнула запах свежесрезанной травы и не поверила собственному носу.

Когда мы вошли в кабинет, Бейкер разговаривал по телефону. Он показал нам на стулья, сказал еще пару слов и положил трубку.

– Ну, как дела? – спросил он.

– Никак, – ответил Райан. – Никто ничего не знает.

– Чем мы можем помочь?

Райан снял пиджак, вытащил из кармана полиэтиленовый пакет и положил его на стол Бейкера. Внутри виднелся красный пластиковый диск.

– Проверьте на отпечатки.

Бейкер уставился на него.

– Я случайно уронил ключи. Оуэнс великодушно поднял их.

Бейкер замешкался на мгновение, потом улыбнулся и покачал головой:

– Вы же знаете, от них мало пользы.

– Знаю. Но отпечатки могут рассказать нам, кто этот мерзавец.

Бейкер отложил пакет в сторону.

– Что еще?

– Как насчет прослушки?

– Ни в коем случае. У вас недостаточно доказательств.

– Ордер на обыск?

– Какова причина?

– Телефонные звонки.

– Недостаточно.

– Так и думал.

Райан вздохнул и вытянул ноги.

– Тогда пойдем трудным путем. Начну с налогов и документов. Узнаю, кто владеет собственностью в Адлер-Лайонс. Справлюсь, кто оплачивает счета за коммунальные услуги. Поговорю с разносчиками почты: может, кто-то получает "Хастлер" или делает заказы по каталогу "Джей Крю". Проверю Оуэнса по номеру социального обеспечения: бывшая жена и тому подобное. Кажется, у него есть водительские права, они могут помочь. Если преподобный когда-то нарушал правила, я его арестую. Чуть-чуть понаблюдаю за общиной, узнаю, какие машины к ним заезжают, и проверю номера. Надеюсь, вы не против, если я задержусь у вас на какое-то время?

– Можете оставаться в Бофорте сколько захотите, мистер Райан. Я назначу вам детектива в помощники. А у вас, доктор Бреннан, какие планы?

– Я скоро уезжаю. Надо подготовиться к лекциям и заняться телами с Мертри.

– Бакстер будет рад это слышать. Он сказал по телефону, что доктор Хардуэй хочет с вами поговорить. На самом деле он уже три раза сегодня звонил. Вы можете воспользоваться нашим телефоном.

Никто не скажет, что я плохо понимаю намеки.

– Спасибо.

Бейкер попросил Иви Ли соединить нас Хардуэем. Через секунду раздался звонок. Я сняла трубку.

Патологоанатом сделал все, что было в его силах. Установил пол и принадлежность к белой расе нижнего трупа. Жертва скончалась от резаных ран, но тело слишком сильно разложилось, чтобы определить их точное происхождение.

Могила оказалась достаточно мелкой, чтобы насекомые получили доступ к нижнему трупу, скорее всего использовав верхний в качестве прохода. Открытые раны тоже способствовали расселению. В черепе и груди обнаружилось невероятное количество личинок. Лицо неузнаваемо, возраст определить невозможно. Хардуэй сумел снять несколько удачных отпечатков.

Тем временем Райан с Бейкером обсуждали Дома Оуэнса.

Хардуэй продолжил. Верхний труп почти превратился в скелет, хотя сохранились некоторые соединительные ткани. С ним патолог мало что мог сделать и попросил меня провести полный анализ.

Я наказала прислать мне череп, бедренные кости, ключицы и с третьего по пятое ребро снизу. Верхний скелет полностью. Еще рентгеновские снимки обеих жертв, копию его отчета и фотографии со вскрытия.

Наконец объяснила, как нужно обработать кости. Хардуэй знал обычный порядок и пообещал, что в пятницу оба набора останков и все документы доставят ко мне в лабораторию в Шарлотт.

Я повесила трубку и посмотрела на часы. Если я хочу управиться до поездки на конференцию в Окленд, надо поторапливаться.

Мы с Райаном подошли к стоянке, где я утром оставила машину. Как приятно оказаться в тени после жаркого солнца. Я открыла дверцу и облокотилась на нее.

– Давай пообедаем вместе, – предложил Райан.

– Конечно. Потом я накрашусь, и мы сделаем фотографии для "Нью-Йорк таймс".

– Бреннан, ты два дня обращаешься со мной так, будто я жвачка, прилипшая к твоему ботинку. Вообще-то, если подумать, ты уже пару недель какая-то взвинченная. Ладно. Это я переживу.

Он взял меня за подбородок и заглянул прямо в глаза.

– Но я хочу, чтобы ты знала: той ночью произошла не просто химическая реакция. Ты мне нравишься, я наслаждался нашей близостью и не жалею, что все произошло. Не могу обещать, что не стану пытаться снова. Запомни, если я ветер, то ты управляешь воздушным змеем. Веди его осторожно.

Тут он отпустил мой подбородок и пошел к своей машине. Открыв дверь, кинул пиджак на пассажирское сиденье и повернулся ко мне:

– Кстати, ты так и не сказала, почему не считаешь жертв на Мертри наркоманами.

Мгновение я просто смотрела на него. Мне хотелось остаться и одновременно оказаться за тысячи километров отсюда. Потом вернулась способность соображать.

– Что?

– Трупы с острова. Почему ты сомневаешься в версии с наркотиками?

– Потому что обе жертвы – девушки.