ГЛАВА 8.
Петр Дегтярев и впрямь оказался в навозе, сначала по шею, а затем его накрыло с головой. Дышать было нечем коровий и бычий кал забивал горло, полковника-инженера стошнило и, трепыхаясь, задохнулся в собственной блевотине. Удивительное состояние, будто ты умер, а, тем не менее, продолжаешь осознавать себя, чувствуешь, как черви выедают тебе глаза, грызут мозг и черепную коробку. Это ужасно противно, больно и страшно, особенно когда они добираются до сердца и перегрызают аорту.
- Господи за что! - Дегтярев никогда в жизни не чувствовал себя отвратительнее и более униженным. - Почему ты меня оставил?
Петру вот оно искривление времени в преисподней кажется, что его грызут целый месяц, а может и год. И сама рутинность, потрясающая скука процесса - гораздо мучительнее собственно той физической боли, что он причиняет. Пока не догрызли до конца, а потом голова вновь возникла над поверхностью и опять он тонет.
- Не выносимо гнить в дерьме! - Простонал захлебываясь Дегтярев. - И за что такие муки, ведь даже если я и грешил то за все с лихвой расплатился.
Петра якорным крюком, извлекли из навоза, хорошенько врезали по губам и вылили ушат воды. Спустя минуту он оказался на снегу, рядом дрожала нагая, даже не верилось, будут-то еще недавно, эта девушка создавала и преобразовывала по-своему триллионы галактик и повелевала секстильонами населенных миров - ограниченная лишь собственной фантазией.
- Ну, как тебе легче? - Довольно глупо спросил, быстро-быстро словно после взрыва, моргая Дегтярев.
Измученная Эммануэль, сохраняя остатки гордости, ответила:
- И не говори, как во дворце императоров.
Дегтярев, вспомнив, где он только что побывал, с трудом сдержал рвоту. Упал на песок и, тяжело дыша, пробормотал:
- Тут, по крайней мере, чисто и не воняет.
Богиня-создательница, потирая холодный песок, своей босой с еще не сошедшими волдырями ногой, без лишнего оптимизма заметила:
- Это верно, но нас бросили сюда не просто для отдыха! - Ножка богини не утратила изящества, а следы пыток и тяжелых оков лишь придавали ей дополнительный шарм. - Демоны так видимо готовят очередную каверзу опальным Творцам-демиургам.
Дегтярев гордо набычился:
- Меня этим не проймешь, вот одного не понимаю, как это муки могут кого-то исправить, логичнее предположить, что они еще больше ожесточат и испортят.
Эммануэль кивнула головой с подпаленными на дыбе волосами( её еще видимо на них подвешивали, при этом раскачивая) и нарочито по шутовски скалясь, спросила:
- Ты кому молишься?
Дегтярев растеряно ответил:
- Христу! Я вроде как бы Православный. А ты?!
Хороший вопросик особенно если учесть, что он адресован еще недавно Всемогущей Создательнице множество мирозданий и неисчислимых миров.
Эммануэль впрочем, ответила логично:
- Гиперноосфере, и, похоже, что она жестоко ударила по нам.
Петр Дегтярев вполне искренне удивился:
- А как можно молиться какой-то сфере?
Павшая богиня-демиург запросто объяснила:
- Очень просто, чтобы он помогла, используя свою бесконечную энергию. Ведь то, что состоит из триллионов квинтиллионов в триллионной степени различных разумов, не может не нести с собой огромную - возможно бесконечную силу.
Дегтярев сделал тут логичный вывод:
- И не только не только людей, но и жителей иных миров. - Ведь гиперноосфера охватывает всю вселенную.
Эммануэль подтвердила, но при этом уточнив:
- Вот именно... Но не только вселенную, а бесконечное множество иных мирозданий, что разнообразие так велико. Что даже разум не то, что человеков, самих создателей-демиургов не может это постичь.
Петр Дегтярев просто заметил:
- А вот согласно нашей человеческой религии, спасение дает Христос по вере, а не закону.
Создательница мирозданий объяснила:
- Ну, в официальной религии у нас богов высокого, а для людей и не постижимого уровня вообще такого понятия как спасение нет. Демиург-создатель служит Гиперноосфере и Надкосмическому Сверхразуму, тем самым добивается более высокого статуса в следующей модернизации и модификации, а если....
- Тут Эммануэль замялась и еле слышно, заметила. - Со своим творением мы можем делать, абсолютно все что хотим. Но есть кое-какие правила даже у нас. Пока умолчу, что конкретно, но если демиург переступит, то его наказывает не Надразум, а сами живущие в иной гипервселенной воины-демиурги. - Эммануэль тревожно оглянулась, похоже, хорошенько выпоротую кнутом, и отведавшую раскаленных щипцов обнаженную Богиню стало знобить. - Да суд на демиургами проходит короткий, либо искупительная каторга, причем совсем не такая что представляют себе люди, а если идет в это время война с другими гипермирозданиями то и штрафные войска. Да и может еще быть путь искупительных приключений!
Петр Дегтярев удивился:
- А что Надразум, не вмешивается?
Низверженная в ад Богиня объяснила:
- Мы создаем вселенные, и правим как хотим сами. Надразум может иногда помочь, особенно в битве, но во внутренние дела Создателей-демиургов, как правило, не вмешивается. - Эммануэль с хитрющим видом подмигнула. -А мы сами устанавливаем правила. Раньше, правда, считалось грехом прелюбодеяние, а сейчас оно просто невинное приключение. И вообще религия у всех разумных существ эволюционирует. Раньше у многих живущих в мирозданиях, тоже было похожее представление об аде и рае, а затем оно было признано устаревшим и смешным.
Петр Дегтярев не на шутку насупился:
- Видимо преждевременно, признано. Вот теперь мы видим и ад, а я только что был в раю, хотя кажется, что с того момента как покинул его, прошла целая вечность.
Богиня плаксиво проворковала:
- Мне тоже кажется, будто прошли века, и я стала совсем другой. Ты знаешь очень холодно, мои ножки совсем окоченели.
- Да и я продрог до нитки! - И тут Петр, оглядев себя, все еще выглядевшего мускулистым пятнадцатилетним юношей, рассмеялся. - Хотя на мне ничего нет.
Девушка-демиург игриво возразила:
- А совершенство мужчины у тебя по-прежнему крупное, давай согреемся.
Петр и Эммануэль сошлись в обминку, рассчитывая согреться столь незамысловатым способом как жгучий секс.
Однако не успели они войти друг в друга, как по ним ударила молния, отбросив любовников в стороны.
Явившийся из мрака исполинский демон снова проорал:
- Вот так кончилась наша невинная шалость.
Петра приковали цепью к ледяной скале, затем стало еще холоднее, достоинство примерзло ко льду. Вот оно наказание за похоть - все же тут видимо не одобряют вожделение к самкам. Пусть даже данная мораль и устарела! Пытка холодом страшная пытка, будь Петр простым человеком, давно бы умер от переохлаждения, но ведь в аду - царстве мертвых не умирают. Так он и мучился. Причем стужа с каждой минутой усиливалась. Вот начал конденсироваться углекислый газ, оседая белым инеем. Потом густым потоком полился дождик из кислорода, крупные капли болезненно барабанили по лицу, а практически рядом стонала и охала скованная богиня Эммануэль.
Петру казалось, что это свинцовые пули стучат по черепу, или палочки выбивают дробь. Затем стал конденсироваться азот, такой тягучий голубой с розоватым оттенком, его удары были довольно болезненны. Часть кислорода успела застыть, и Петра били скользкие, острые градинки. Хотя казалось, что тело окоченело, и язык шевелился с трудом, избитый Дегтярев сумел прошептать:
- Приятный массажик черепа, какое удовольствие.
Этим он хотел добиться двух целей, поддразнить чертей, показав им, что он еще не сломлен и подбодрить Эммануэль.
Та ответила ему, поняв с полуслова и не теряя юмора:
- Я очень люблю мороженное. - Показала демону розовый язычок, добавив. - Я могу создать фужер диаметром со вселенную и в нем будет секстильон сортов. А ты рогатый, так ничего кроме мертвечины и не попробуешь!
Демон в ответ на это лишь промолчал...
Град усилился, даже азот стал кристаллизироваться, поверхность покрылась своеобразным серо-буро-малиновым льдом. Теперь отважные грешники страдали не только от сатанинского холода, но и нехватки необходимого для дыхания воздуха.
Это казалось не возможным, ведь звук в вакууме не передается, но и Петр довольно внятно говорил, и Эммануэль его отлично слышала.
- Нас, похоже, лишили воздуха. - Проворковала Создательница.
Дегтярев в ответ рыкнул:
- Зато не слышно вони, ты представляешь, какое унижение плавать в дерьме парнокопытных.
Эммануэль с сочувствием предупредила напарника:
- Не говори так, а то они тебя снова туда опустят.
- Все равно не сломаюсь! - Проорал, сотрясая вакуум Дегтярев.
Богиня поддержала подобный порыв:
- Я Эммануэль гордая демиург-львица.
Муки росли словно тесто, на дрожжах Гадеса.
Азот окончательно застыл, холод стал невыносимым, но вот небо снова распахнуло врата, и полился новый пурпурный дождик.
- Это что?
Спросила, может впервые за долгие столетия, удивившись, Эммануэль.
С трудом унимая перестукивание, превращающихся в сосульки зубов Дегтярев предположил:
- Не знаю, но поскольку стужа усиливается логично выдвинуть гипотезу, что это водород.
Эммануэль подпрыгивая, на леденеющих, девичьих ногах выдавила из себя рык:
- И откуда он взялся!?
Дегтярев титаническим усилием сохраняя остатки мужества, ответил:
- Скорее всего, с верхних слоев атмосферы.
В это момент богиня-демиург внезапно застыло. Только нежное личико искажала мучительная гримаса:
- Ужас, такой холод, а я вся онемела, не могу даже дрожать и язык не шевелиться.
Петр и сам вдруг понял, что у него во рту сосулька с жидким гелием. Но голос все еще раздается:
- Как мы разговариваем?
Эммануэль тоном, в котором чувствовалась истерика, предположила:
- Телепатия, скорее всего передача мыслей на расстоянии.
Дегтярев выдал, что-то похожее на смешок:
- Новая способность, жаль, что она проявилась лишь после смерти.
Эммануэль поспешила отвлечь приятеля от глубокомысленых антимоний:
- Смотри, какие крупные шарики падают.
Водород элемент легкий и при его застывании и впрямь образовывались крупные как дыни мячи. Падая, они попрыгивали, и скакали по поверхности, словно невидимки игрались ими в теннис.
Это зрелище позволяло Петру отвеется от страданий причиняемых холодом. Эммануэль тоже немного взбодрилась.
- Вот видишь и в аду, может быть что-то интересное.
- Преисподняя это лишь часть вселенной, а мироздание полно тайн! - Сделал философское заключение Петр.
Последним лился гелий, это чуть желтоватый элемент, обладал сверхтекучестью и упрямо не хотел кристаллизироваться. Ставшие твердыми шарики водорода плюхались по лужам, а Петр почувствовал, как в его тело обволакивается ледяной слизью. Особенно сильные страдание вызывало примерзшее достоинство. Причем мучение обострялось тем, что Петр вспоминал красивейших девчат, и у него возникло сильное желание. Взбудораженная кровь окуналась в элемент, охлажденный до абсолютного вакуума.
Петр заорал благим матом, его внутренности разрывало:
- Ай! Ох! Не надо так терзать.
Отмороженное совершенство все сильнее бунтовало, наконец, даже стальной Дегтярев сдался:
- Ладно, я вижу Эммануэль не спасти, верните меня в рай!
Черт выскочил, пробив похожими на утыканную крылатыми ракетами арфу рогами толстый слой замершей атмосферы:
- Вот, наконец, ты и сдался сопляк! Но спасения все равно не получишь. Тебя растерзают и то, что ты сих пор испытывал это лишь жалкие цветочки, ягодки будут впереди.
Звучала такая речь чрезвычайно зловеще. Если пытка холодом до абсолютного нуля, еще только завязка, то, что может ожидать истязуемых на десерт?
Дегтярев впрочем, все равно отчаянно крикнул:
- Но раз так освободите Эммануэль.
Черт издевательски захихикал:
- А на каком основании, за тебя может просить Христос или Богородица, а за эту диву и походатайствовать некому. Но раз ты добровольно сошел в ад значит, здесь, и останешься на веки вечные! Есть вопросы глист?
Дегтярев с отчаянной храбростью выдал:
- Один! Когда ты падаль сдохнешь?!
Демон ответил без видимых признаков гнева:
- Так же как и ты никогда! Ад будет существовать всегда, пока существует Бог!
Сверху стали падать, раскаляя воздух метеориты, замерший воздух разом вскипел и поднялся пар. Первым в небо устремились пары гелия и водорода, а затем прочая атмосфера.
Последним растаял лед, в небе возникло большое светило, стало жарко.
- А теперь!- Сказал, главный бес - Мы используем метод много звезд, еще одна из неисчислимых пыток ада приятно насладиться.
- Ты отвратителен! - Прошептали и так очевидную, всем банальщину потрескавшиеся и кровоточащие губы Петра.
Словно в ответ на его слова в небе возникло второе светило, его знойные лучи вначале лишь приятно ласкали замершую кожу, потом начали жечь.
- Что это такое? - Я видел планеты с двумя и тремя звездами, но так быстро их перетаскивать даже воины космических цивилизаций не умеют. Не совсем к месту брякнул Дегтярев.
Эммануэль ядовито хихикнула:
- Бесы что наказывают, богов-демиургов умеют, видимо у них огромная даже для фантастики супер сила. Ведь гипердьявол самый могучий палач-ангел и его бояться и Создатели мирозданий.
Дегтярев все же проявил, через дикий страх любопытство:
- Вот его повелителя зла мы как раз и не видели.
Со знанием дела богиня-демиург ответила:
- Еще увидим, вряд ли нас это обрадует.
Тем временем в небе появилось третье зеленое светило. Стало еще жарче из демиурга в аду - Эммануэль и Петра тек пот, хотелось пить.
Кое-где между песков все еще струилась теплая мутная вода и, подставив ладони, Дегтярев набрал ее. Потом жадно глотнул, горло сдавило спазмами, такой горечи он никогда не пробовалась. Жидкость, извергнув зловоние, вырвало, Петр долго сплевывал.
Полковник-инженер высказался:
- А аду обман хуже пытки... - И хрипя от нарастающего жара, добавил. - Или пытки обманом...
У воительницы Эммануэль тоже вырвало сгустками гноя, и крови... Богиня-демиург проворковала:
- Ух, ты гадость! Такой мерзости я еще не знала. Это словно понос.
Дегтярев пробулькал кровью:
- Да уж это называется ад, даже воды испить не дадут.
В небе возникло четвертое красное светило, температура перевалила за сто градусов и продолжала нарастать, кожу обжигало, она стремительно покрывалась волдырями.
Петр Дегтярев тут невольно хихикнул:
- Новая пытка солнцами, довольно оригинально, я много прочел литературы, в детстве очень любил фантастику, но такого извращения ни у кого не было.
Эммануэль, через скрежет зубов объяснила:
- Бесы специализируются на том, чтобы выбить боль, так что ничего удивительного в этом нет.
Пятое фиолетовое светило, добавило мучений, кожа стала слазить, а мясо гноиться.
Неожиданно Эммануэль хихикнула:
- Мы обугливаемся Петр, это похоже на прожарку.
Дегтярев со смесью надежды и страха предположил:
- Может этих солнц станет намного больше, и окончательно сгорим, и на этом все кончится.
Однако весь жалкий и измученный вид девушки-демиурга говорил, что, скорее всего на все и близко не придет к финишу. Да и в вечности любой финиш - лишь начало старта.
Петр с грустью продекларировал, автоматически сочиненные стихи:
Не поверил Божьему наказу,
Думал это шутка и обман...
Жизнь разбили как фарфора вазу,
А вокруг один кружит туман!
Что кричишь и корчишься негодник...
В Ад поверить ты не захотел!
Не найти, покой тебе покойник -
Подо льдом в стыдливой наготе!
Черт еще добавил в пламя газу,
Запищал: реви от "счастья" гад!
Не надейся, ты сгоришь не сразу,
Бесконечно в пламени объят!
Приготовил вам нечистый крючья,
Показал в допросах беспредел!
Ты конкретно человек получишь,
Вечность в муках грешника удел!
Кости тебе вывернут на дыбе -
Плеткой посчитают ребра все...
Нет, не будет силы и детине,
Вырвут волос в русой бороде!
За грехи такая вот расплата,
Без пощады и не знай добра!
Лишь ухмылка озаряет ката -
Презирает грешника молва!
Муки будут страшные такие,
Тем, кто Бога знай, не почитал!
Дети по сугробам прут босые,
Нищета - обычная черта!
Но им отрадней знайте ада,
Ведь согреться шанс есть у ребят!
Ну, а вам разбойники расплата,
Головешки в грешников летят!
Чтоб Гадес тебя не изувечил,
Нужно рьяно верить во Христа!
И тогда твои поверь нам плечи,
Не сровняется демона коса!
Будет эра, где любовь - отрада,
Где любому слава по плечу!
Дева мужу станет очень рада,
В небеса с восторгом полечу!
Богиня-демиург от подобного пения едва не отбросила свои красивые ножки. Хотя романс и в самом деле получился сильный.
Дегтярев же словно подбитый реактивный самолет продолжал крутить словами:
-Нет, моя прелесть, аннигиляция для нас с тобой это благо. На самом деле самое страшное в аду - это продолжительность наказаний! Ад будет всегда!
Эммануэль заплакала, ее слезы впрочем, сразу испарялись.
Шестое светило голубое и мирное, привело к тому, что температура превысила триста градусов. Вся вода уже давно улетучилась, и стал размягчаться песок.
Даже говорить было больно, но Эммануэль сквозь рыдания произнесла. Причем её слова в устах Создательницы мирозданий выглядели более, чем странно:
- Я готова поверить в Троицу и даже в человеческого Христа лишь бы этот ужас прекратился.
Тут Петр Дегтярев жестко, сделав мужественные губы треугольником, произнес:
- Не унижайся, раз не можем умереть, то надо стиснув зубы терпеть, я не хочу, чтобы бесы праздновали очередную победу.
Седьмое желтое светило, привело к тому, что последние тени исчезли. Температура превысила пятьсот градусов, запахло паленым мясом.
Эммануэль-демиург испуганно пискнула:
- Это наша плоть горит и разлагается.
Дегтярев сохраняя видимость спокойствия, ответил:
- Ничего есть и этому предел.
Восьмое ослепительно белое светило ничего существенного не добавило, а на девятом стали краснеть стальные цепи. Десятая розовая звезда была немыслимо огромной, плоть загорелась, температура превысили полторы тысячи градусов, а сталь медленно плавилась.
Густая длинная грива Эммануэль горела, словно стог стена, точно также как волосы Петра. Дегтярев испытывал страдания аналогичные нахождению в печи Освенцима или похуже, но при этом сохранял способность говорить:
- Видя, как страдают советские люди под гитлеровской оккупацией, я испытывал похожее. Правда, от огня, а не солнц, тем не менее, ко всему даже боли привыкаешь.
Эммануэль, чья плоть дымилась, не на шутку возмутилась:
- И ты еще можешь болтать?
Дегтярев с улыбкой кивнул девчонке-создательнице:
- Это отвлекает, вот как ты думаешь, кто все же победит во второй мировой войне, в том мироздании, которое так изуродовал Корсак?
Эммануэль холодно ответила:
- Точно не знаю, но скорее всего, проиграет СССР. Сам посуди "тридцатьчетверка" танку "Лев" не соперник. И реактивной авиации фрицев нет аналогов. Плюс даже в людских ресурсах враг обладает перевесом и беспримерный героизм, и мужество советских солдат способны, лишь продлить агонию. - Богиня-демиург подвела итог. - Корсак построил надежную систему-ловушку... Если конечно же я не ошибаюсь!
Дегтярев свирепо прохрипел:
- Рано или поздно и он умрет, а за свои грехи неизбежно окажется здесь.
- Это слабое утешение! - Тут из обугленного тела девчонки-демиурга послышались смешки. - Хотя с другой стороны если нас такую мелочевку и так истязают, то, как будут мучить его.
Дегтярев вынужден был признать полное бессилие своей фантазии:
- Предположить страшно!
Разговор немного отвлек от окружающего ужаса. Светил стало уже два десятка, металл испарился, а песок расправился, огненная лава ужасно терзала сначала ступни, потом икры, а затем Петр и Эммануэль погрузились в нее целиком, поплыв по поверхности.
- Плоть горит, мы плывем света столько что ни черта не видно, и при этом не так паскудно на душе. - Отметил Дегтярев.
- Хотя нас палят, я тоже готова признать, что пережили предыдущие страдания, переживем и эту пытку. Давай смеяться.
Из горла Эммануэль вырвался истеричный хохот. Хотя даже само содрогание причиняло ей боль, становилось намного легче.
- Мне кажется, что не так жарко. - Подвела низвергнутая в космический Гадес Создательница Мирозданий. - В геенне тоже можно жить.
Количество светил продолжало нарастать, они были как гвозди вбиваемые солнечное сплетение, но при этом казалось уже, что добавить к боевым ощущениям уже невозможно. Петр пробовал считать загорающиеся "солнца", но глаза так сильно резало, что он бросил эту затею. Постепенно небо превращалось в сплошной сноп огня, а промежутки между светилами становились все короче.
Петр и Эммануэль уже давно плавали в активно ионизированной среде, и это выбивало у них дополнительные страдания.
Дегтярев, философствуя, заметил:
- Я не знаю что страшнее, жара или холод, но лучше избегать крайностей.
Прожившая великое множество жизней богиня-демиург высказала авторитетное мнение:
- Думаю все же жара, температуру нельзя опустить ниже двухсот семидесяти трех градусов, а поднять ее можно до многих квинтиллионов.
- А какая плоть это вообще выдержит! - Неизвестно, чем вымолвил Дегтярев.
Эммануэль проявила осведомленность:
- Возможно, та матрицу, что дали для мучений, и она, как ни странно способна, на сей подвиг.
Бывают такие пределы болевого порога, когда шок отрубает все ощущения и Петр, похоже, дошел до этого, когда страдания охватили саму сущность, она притупилась.
Видимо и сами бесы поняли, что допущен перебор, когда все грани перестали различаться, затопив гиперплазмой, они внезапно выключили свет, перестал транслировать "суперблокбастер".
Оказавшись в полной темноте, Петр почувствовал себя неуютно, он обратился да пожалуй, уже и к любимой:
- Эммануэль ты где?!
- Я тут! - Последовал звонки голосок божественной девчонки. - Такое ощущение, что плаваешь в невесомости. Ну, кошмар!
Дегтярев минорным тоном произнес:
- Темно как в могиле...- И тут он вспомнил их не слишком удачный поединок с танком, - Но впрочем, поскольку мы погибли во время битвы, у нас могилы не будет, и никто не навестит нас, не принесет цветов.
Эммануэль на это весело ответила:
- Это печально, но нет большей доблести, тем умереть в бою.
Дегтярев напыщенно ответил:
- Ты повторяешься, вот у христиан гораздо большим подвигом считается умереть за веру Христову.
Эммануэль опять залилась серебряными колокольчиками смеха:
- Я с этим тоже согласна. Хуже всего умирать в собственной постели, да еще мучаясь от болезней.
Дегтярев восторженно поддержал:
- Ну, поскольку жизнь на этом не кончается, я согласен. Одного я вот только не понял секс вне брака это грех или нет!
Эммануэль. хихикая все громче заявила:
- Поскольку в той жизни мы с тобой спали и тебя допустили в рай, то не грех. А вообще я понятие греха как такое не верю, можно подумать, что гипербогам и высшим силам есть дело до наших проступков. Главное это быть честным и верным, не предавать друзей и не боятся врагов.
Дегтярев умоляющим тоном произнес:
- Может ты и права, но я бы очень хотел, чтобы ты поверила в Иисуса Христа.
- И что это даст? - Огрызнулась Создательница мирозданий.
Петр пафосно произнес:
- Обретешь спасение, ведь сказано в писания, что Иисус проповедовал духам, томящимся в темнице, значит и в аду есть вера и раскаяние.
- Тогда я, пожалуй, готова поверить, мне нечего терять. - Эммануэль проявила неожиданное смирение.
Дегтярев словно заядлый батюшка стал произносить:
- Повторяй вслед за мной. Я верю, что Иисус Христос является моим единственным спасителем, отдавшим за меня жизнь на кресте.
Эммануэль покорно повторила.
- Далее скажи, я очень люблю Всевышнего Бога и его единородного сына и готова слушаться их и соблюдать заповеди. - Продолжал Дегтярев.
- А я не знаю их! - Вдруг проворковала Всезнающая девушка-демиург. - Как я могу блюсти то, что совсем не знаю!
