Глава 8
НОВОРОЖДЕННАЯ БАБУШКА
Допрос жены Долгова Зотова назначила на завтра и решила сделать Варламову сюрприз – явиться домой пораньше, развлечь несчастного мужа. Первые месяцы их семейной жизни прошли идеально. Как и полагается молодой жене, Елена Петровна была счастлива. Варламов ее баловал, носил завтрак в постель, развлекал интересными премьерами, водил в рестораны и надарил ей столько шмоток, что Елена Петровна взвыла и ввела запрет на покупку туалетов. С ресторанами тоже пришлось завязать, потому что процесс стремительного похудения, после того, как Зотова нашла под дверью своей квартиры «крылья Демона», прекратился и начался такой же стремительный возврат килограммов. Зотова испугалась, что не влезет в новые вещи, и прекратила жрать. Ей не хотелось быть молодой толстой женой и разорять Ивана Аркадьевича на еще один гардероб.
Варламов не растерялся, начал дарить ей духи и украшения и заказывать в ресторанах на дом диетическую еду, которую Елена Петровна с удовольствием лопала, вернувшись со службы.
Но потом Иван вдруг захандрил и стал невыносимым старпером. Елена Петровна знала причину уныния режиссера. Перед вступлением в брак Варламов дал ей слово, что со своими шоу завязывает. Слово он сдержал, но желание ворочать судьбами других никуда не делось и разрушало его изнутри. Как назло, никаких новых идей для большого кино, где он добился славы культового режиссера, в голову ему не приходило.
По вечерам Иван Аркадьевич включал телевизор, щелкал пультом по программам и ругался на тупых сценаристов, режиссеров и продюсеров. Потом включал телевизор, DVD-проигрыватель, запускал просмотр какой-нибудь культовой картины и медитировал. Елена Петровна, привыкшая видеть режиссера в постоянном творческом поиске и драйве, тоже загрустила, но молчала, потому что во внутренней ломке Варламова была виновата она сама. Елена Петровна очень надеялась, что муж переборет в себе эту порочную тягу и вернется к ней прежним.
По дороге из управления Елена Петровна купила любимые итальянские пирожные Ивана Аркадьевича, решив убить его одновременно двумя сюрпризами – ранним приходом домой и сладким подарком.
Тихонько отперев дверь квартиры, Елена Петровна вошла и замерла в прихожей, уставившись растерянно на незнакомые женские сапожки, которые валялись на полу. Из кабинета Варламова доносился девичий смех. Варламов тоже радостно хихикал. В помещении пахло ароматом незнакомых духов.
У Елены Петровны потемнело в глазах, и она зажмурилась. Как это понимать? Пока она вкалывает на службе, этот гад молодыми девицами вдохновляется! А потом ей нервы бубнежом своим портит по вечерам. Дать в пятак Варламову или тихо уйти – вот в чем вопрос. Елена Петровна никак не могла решить, как поступить, поэтому стояла в прихожей с пирожными.
До уха долетела фраза Варламова.
– … Три месяца уже? И ты молчала! Это же так прекрасно… Обещаю помогать, чем смогу. Я маленьких-то и не нянчил никогда, но всегда очень хотел детей.
«Три месяца… Обещаю помогать… Очень хотел иметь детей…» – пронеслось в голове у Елены Петровны, она покачнулась и уронила коробку с пирожными на пол. У Варламова в кабинете баба, которая от него в положении!
В кабинете стало тихо, потом в прихожую прошлепали шаги, и перед ней вырос Варламов.
– Леночка? А почему ты так рано? – удивленно спросил Варламов и широко улыбнулся.
– Сюрприз! – сказала Зотова и стерла улыбку с губ Ивана Аркадьевича громким шлепком своей ладони. Варламов, не ожидавший от жены такого проворства, отлетел в сторону и впечатался носом в шкаф-купе. Из носа режиссера потекла кровь… Но он даже этого не заметил. Варламов с немым удивлением смотрел на Зотову. Елена Петровна смотрела на него с немым презрением.
В прихожую прошлепала еще одна пара ног, и Зотова обмерла, глядя на их обладательницу.
– Ой, Елена Петровна, здрасьте. Иван Аркадьевич сказал, что вы позже будете. Иван Аркадьевич, что с вами? – обеспокоенно спросила невестка Зотовой – Полиночка.
– Это я, так сказать, наскочил с разбегу… На… шкаф… От радости. Что жена рано домой пришла. Такое редко случается. С паркетом сегодня уборщица, похоже, перестаралась. Скользко. Ты, Лен, тоже смотри, не поскользнись ненароком, – с угрозой сказал режиссер, недобро зыркнул на Елену Петровну, которая застыла в прихожей статуей, и хмуро потопал в ванную.
– А что это вы итальянские пирожные по полу раскидываете? – хихикнула Полина, подняла коробку, которая, к счастью, не открылась, и улыбнулась Елене Петровне. Зотова криво улыбнулась Полине.
– А ты что тут делаешь? – с трудом вернув себе дар речи, невежливо спросила Елена Петровна.
– Сюрприз! – загадочно доложила Полечка. – Пашка сейчас приедет. Он уже выехал с работы, но в пробке застрял. Вы даже не представляете, какой подарок мы вам приготовили!
Полина улизнула с пирожными в гостиную, а Елена Петровна не сдвинулась с места. Потому что не могла ходить.
Из ванной вышел Варламов, подошел к ней, держась на безопасном расстоянии.
– Что я не так сделал, может, объяснишь? – тихо спросил он. – Или у тебя просто плохое настроение?
– Вань, прости! – простонала Зотова. – Я думала, ты с другой бабой, которая ждет от тебя ребенка.
– Чего?
– Я сюрприз тебе хотела сделать, приехала пораньше, пирожные купила. Вхожу, а тут сапоги, женский смех. А потом акустика донесла до меня из кабинета весть о ребенке, которому ты несказанно рад. Ну, как выяснилось, с небольшими искажениями.
Некоторое время Варламов молчал, глядя на жену в изумлении, потом заржал на всю квартиру.
– Дура какая, – вздохнул он, вытирая слезы. – Пойдем уже, что ты к полу прилипла. Следовательница хренова! Как ты могла не идентифицировать смех жены собственного сына?
– А у нее смех изменился! – попыталась оправдаться Зотова. – И вообще, теперь будешь знать, что я не потерплю измены, – сообщила Елена Петровна, разуваясь и напяливая тапочки.
– Лена, если у меня появится другая женщина, то ты будешь первой, кому я об этом расскажу. Я не мальчик, чтобы тискаться с девочками по кабинетам в отсутствие жены – детей на стороне делать.
– Спасибо, обнадежил, – хмуро сказала Зотова.
– Прекрати, Лена! Я тебя люблю, несмотря на твой дурацкий характер, – Варламов чмокнул Елену Петровну в щеку и шепнул на ухо: – Не говори Полинке, что знаешь. Она хочет лично тебя обрадовать, что ты скоро станешь бабушкой.
– Кем? – пискнула Елена Петровна, и мир рухнул на нее второй раз. Варламов ее отчаянного возгласа не слышал, учесал в гостиную. Это было хорошо. Елена Петровна почувствовала слабость в ногах, осела на пуфик в прихожей и замерла, пытаясь осмыслить происходящее. То, что у Пашки с Полиной когда-нибудь будут дети, она подозревала и ждала этого. Но она никогда не думала, что это судьбоносное событие сделает ее бабушкой! Ба-буш-кой!
Елена Петровна с опаской покосилась на себя в зеркало шкафа-купе и подумала, что надо срочно выпить водки. И успеть напиться до прихода сына, чтобы мышцы лица расслабить. Иначе после объявления о «подарке», который дети решили ей сегодня преподнести, она не сможет изобразить на морде выражение счастья и восторга. Нет, она, конечно, рада, что у Пашки родится ребенок. Но это же уму непостижимо, что через несколько месяцев она официально станет бабушкой!
– Иван! У нас есть водка? – заголосила Елена Петровна и ринулась в гостиную. Варламов от неожиданности уронил на пол блюдо с пирожными. На этот раз падение оказалось плачевным для итальянских кондитерских изделий.
– Не повалявши – не съешь, – оптимистично сказала Полиночка, подняла с пола расплющенное пирожное, подула на него, сунула в рот и зажмурилась от удовольствия.
Ошибки быть не могло, Полечка беременна. Нормальная девушка не станет трескать с таким аппетитом пирожные с пола, пришла к выводу Зотова. Варламов дипломатично сделал вид, что ничего не видел.
– Есть ром и виски, – сказал он. Направился к бару и распахнул дверцы. – Вино еще есть. Шампанское.
– Ром. Нет, лучше виски. А водки у тебя точно нет? – с надеждой спросила Зотова и обратилась к Полечке: – У меня на работе проблемы, вот я и…
– Решили надраться. А какие? – спросила Полечка, подняла с пола второе пирожное и с аппетитом его съела. Зотова растерянно промолчала. Варламов, видя, что ситуация выходит из-под контроля, метнулся от бара в кладовку и притащил оттуда веник и совок.
– Серьезные проблемы? – повторила вопрос Полина, тревожно глядя на то, как Иван Аркадьевич сгребает с пола веником в совок итальянские кулинарные шедевры.
– Да, очень серьезные. У меня убийство, – вздохнула Елена Петровна и покачала головой, словно у нее это первое дело в жизни. В кармане завибрировал сотовый. Елена Петровна ответила на звонок. Звонил Трофимов.
– Поняла. Жду, – бодро сказала Зотова, сунула телефон в карман и повернулась к Полечке. – Два.
– Что два? – не поняла невестка.
– Два убийства, – сообщила Елена Петровна и тяжело вздохнула. Варламов недовольно на нее покосился. Зотова же в душе впервые обрадовалась, что случилось преступление и у нее есть повод не становиться бабушкой хотя бы временно.
– А у нас два ребенка будет! – радостно выдала свой секрет Полина. – Ой, не удержалась и протрепалась!
– В каком смысле – два? – ошарашенно спросила Зотова.
– Лен, два ребенка – это двойня. Поздравь скорее Полечку! Ты будешь бабушкой в квадрате, – пошутил Варламов и пихнул в очередной раз окаменевшую Зотову в спину.
– Я так рада! Поздравляю! Это так неожиданно! – пропела Елена Петровна, сгребла в охапку Полину и прижала к груди, чтобы невестка не увидела перекошенное выражение ее физиономии. Бабушкой она почти приготовилась становиться, но бабушкой в квадрате! Это было как-то чересчур.
Полечка уткнулась ей в плечо носом, и ее счастье вдруг перекочевало Елене Петровне в душу. Одновременно с приливом счастья возникло беспокойство. Это было невероятно, в Полине колотилось не одно, а три сердца. Две новые жизни развивались в ее плоском животике. Конституция у Полиночки была хрупкой, глядя на ее узкие бедра и тонкую кость, невозможно было представить, как в ней смогут уместиться два малыша. Там одному-то ребенку будет тесно!
– Полечка, что доктора говорят?
– Все хорошо. Анализы хорошие, детишки развиваются нормально – согласно нормативам, – пошутила Полина. – Правда, у меня таз узкий, сама двойню не рожу. Кесарить будут. Но Пашка меня в родильный дом к своему клиенту определит. Уже договорились. Он крутой хирург.
– Так, скажи мне имя этого доктора. Я пробью его по базе и выясню, не было ли у него каких-то тяжб, жалобы, может, были. Медицинские дела редко доходят до суда, но заявления…
– Елена Петровна! Паша – ваш сын! Он все, конечно же, проверил уже двести раз. Отличный доктор, так кесарит, что потом даже шрама не видно. Не волнуйтесь.
Полина чмокнула Елену Петровну в щеку и пошлепала к холодильнику.
– Иван Аркадьевич, у вас солененького ничего нет случайно? – поинтересовалась она и, не дождавшись ответа, распахнула холодильник.
– Селедка есть исландская. На верхней полке, – обрадовал ее Варламов. Полечка его опередила, она уже вытащила баночку с сельдью в винном соусе и смотрела на нее горящими глазами.
– Лен, хочешь сказать, что ты уезжаешь и не разделишь с детьми этот праздник? – невзначай поинтересовался Варламов.
– Да, к сожалению. Сейчас за мной машину пришлют. Свидетельницу по последнему делу, похоже, грохнули, – сказала Зотова и направилась в прихожую, снова надевать ботинки.
