20. Очередное задание Билли Мура

Телефон зазвонил в третий раз.

– Женщину зовут Шантрель, – лениво процедил Аким. – То ли танцовщица, то ли стриптизерша. Работает в позднюю смену в «Клубе истинных джентльменов». Слыхал о таком?

– Найду, – отрезал Билли.

– После окончания смены поедет в еще один клуб – «Оракул», на другом конце города. Представишься шофером из «Оракула».

– И она сразу поверит?

– А ты убеди. Потом все как обычно.

– Настоящий водитель не нарисуется?

– Можешь положиться, он не появится.

– Знаешь, Аким, я хотел тебя еще кое о чем спросить.

– Да что ты говоришь?

– Угу. Видишь ли, я понимаю, что Вроблески не хочет сам возить женщин. Ты меня убедил, что это не в твоем вкусе тоже, но как ты узнаёшь, кто эти женщины и где их подбирать?

– Знать – моя главная обязанность.

– Странная у тебя работа, не находишь?

Билли не рассчитывал на ответ, однако Акима распирало от тщеславия.

– Я за ними следил.

– С каких пор?

– Достаточно долго.

– Ты начал следить до или после того, как их татуировали?

– Без татуировок они не представляли интереса.

– Значит, теперь представляют?

– Я уже сказал.

– Знание – сила?

– Именно так говорит мистер Вроблески. Другие же говорят «блажен, кто не ведает».

– Я не ищу блаженства. Еще один вопрос: на фига тебе было следить за ними?

– Я был уверен, что они могут однажды пригодиться. И оказался прав.

– Пригодиться? Кому?

– Мистеру Вроблески, конечно. Кому же еще?

Билли Мур не мог припомнить, когда в последний раз встречал истинного джентльмена. Впрочем, в ночном клубе, который он собирался посетить, таковые точно не водились. Клуб помещался в низком бетонном здании, застрявшем между складом пиломатериалов и насосной станцией.

Билли надел свой новый костюм, сшитый по инструкциям и вкусу Карлы: слоново-серый с кроваво-алой подкладкой. Он знал, что хорошо выглядит – чересчур хорошо для такого места. Заплатив за вход, Билли прошел в клуб мимо двух вышибал, похожих на Труляля и Траляля, и уселся за барной стойкой. Помещение напоминало темную пещеру с бегающими разноцветными огоньками, заполненную клиентами едва ли на четверть – смесью синих и белых воротничков, по большей части состоящей из сдержанных одиноких мужчин. Один или два, как ни удивительно, притащились с подругами.

Билли просмотрел номера шести танцовщиц – ни одну из них не звали Шантрель. Все были недурны собой, некоторые даже умели танцевать. Одна – с пышными формами – вела себя так, словно ей было стыдно, другая – худая, с прямыми волосами и крупной челюстью – развлекала публику с непринужденной самоуверенностью. Рыжая, годящаяся любому посетителю заведения в матери, заставляла их – наигранно или всерьез – просить у нее прощения.

Почти каждая танцовщица имела какую-нибудь татуировку – фею, пикового туза, целый «рукав» из карпов и веток сакуры, а у одной сзади на ногах были выколоты чулки со швами. Но Билли – или Вроблески – эти тату не интересовали. Наконец ведущий – толстячок, похожий на кантри-музыканта, с коком и бакенбардами, одетый во все черное, – объявил следующую выступающую: Шантрель.

Он так ее нахваливал, словно перед зрителями должна была появиться Цыганка Роуз Ли собственной персоной. Вышла надменная женщина в футуристическом ковбойском наряде: золотые сапоги до бедер, лучевые пистолеты в кобуре и великоватая, широко распахнутая жилетка с бахромой и нашивками космической службы, открывающая спелые смуглые натуральные груди. Танцовщица двигалась по сцене с холодной уверенностью, смазанная маслом кожа блестела под огнями. А вот лицо подкачало. Оно сошло бы за привлекательное, не будь таким натянутым, застывшим в маске угрюмого презрения, словно говорило: «А ну-ка посмотри мне в глаза, если не трус». Редкий посетитель отваживался это сделать. Билли тоже не стал – он решил пока не привлекать к себе внимание. Жилетка крутилась и болталась на туловище стриптизерши, что позволило Билли мельком увидеть только часть спины, однако и этого хватило. Если бы Шантрель хотела скрыть татуировки, выбрала бы другой наряд.

Билли Мур быстро огляделся – не смотрит ли кто. Он всерьез воспринял совет Вроблески не попадаться на глаза, но разве можно умыкнуть женщину из стриптиз-клуба незаметно? Что теперь – совать в морду каждому, кто на тебя посмотрит?

Шантрель станцевала три номера. Поймав момент, она прижала подошву сапога к лицу мужчины в переднем ряду – тому, похоже, понравилось. Она ласкала и лизала дула пистолетов, а под последнюю песню – «Небесные всадники» – выстрелила в себя, облив грудь сливками, йогуртом или еще какой-то фигней. В ответ похлопали – скорее вежливо, чем восторженно.

Шантрель то ли поклонилась, то ли вздрогнула от отвращения, собрала деньги и спустилась со сцены. В гримерку ей пришлось идти между зрителями. В почти пустом зале к танцовщице никто не приставал. Билли ничего не стоило увязаться за ней следом. Шантрель обернулась с явным намерением послать назойливого посетителя куда подальше, но Билли упредил ее и с улыбкой представился:

– Привет, Шантрель! Я из «Оракула». Приехал за тобой.

Танцовщица смерила его взглядом. Билли понятия не имел, как должен выглядеть водила, развозивший стриптизерш по точкам, но костюм, видимо, произвел хорошее впечатление.

– Обычно за мной присылали другого, – сказала она.

– Толковые долго не задерживаются.

Женщина с сомнением посмотрела на него и пожала плечами. Водитель, он и есть водитель, какая разница. Билли проводил ее до гримерной и подождал за дверью. Женщина не стала переодеваться в уличную одежду, просто обтерлась, схватила сумочку и набросила поверх костюма длинную шубу из фальшивого меха. Они вышли на стоянку, Шантрель равнодушно мазнула глазами по «Кадиллаку». Она хотела сесть на заднее сиденье, но Билли остановил ее.

– Почему бы тебе не сесть рядом? По-дружески?

– Мы не друзья.

– Ну не враги же?

Женщина села рядом, по-прежнему не выказывая ничего похожего на дружелюбие. Некоторое время ехали в ледяном безмолвии, затем Билли произнес:

– У тебя на спине есть татуировки.

– Наблюдательный.

– Интересно, почему ты их не показываешь?

– Потому что они отвратные.

– Тогда почему не скрываешь?

– Ну, извини. Я – клубок противоречий.

Билли не собирался отпускать ее с крючка.

– Похоже на изображение какой-то карты.

– Разве?

– А разве нет?

– Для шофера ты задаешь слишком много вопросов. Эй, минуточку, в гребаный «Оракул» надо ехать иначе!

– Ничего, я выбрал живописную дорогу.

– Если заблудился, так и скажи.

– Думаешь, мне нужна карта?

– Останови долбаную машину!

– И не подумаю.

Пассажирка изо всей силы ударила его по правой щеке, но места в машине для замаха оказалось маловато. Билли нажал на тормоз, резко остановив автомобиль, и правой рукой схватил стриптизершу за горло. Затем приподнялся и стукнул ее затылком о боковое стекло.

– К твоему сведению, баб я тоже бью. Еще раз так сделаешь, пробью твоей башкой окно.

Пассажирку его слова, похоже, убедили. Некоторое время она сидела, погрузившись в еще более стылое молчание, чем прежде, но вскоре не выдержала:

– Куда ты меня везешь, хрен моржовый?

– Я доставлю тебя к человеку по имени Вроблески.

– Я такого не знаю. Что ему надо? Приватное шоу?

– Может быть.

– А ты кто? Сутенером при нем?

– Я просто делаю то, за что мне платят.

– Так это ты из нас двоих шлюха?

– Твой грязный умишко не способен придумать что-нибудь пооригинальнее? Ты-то своим делом занимаешься не из-за денег, что ли?

– Не зли меня. Ты понятия не имеешь, чем я занимаюсь и почему.

– Ну и ладно.

Билли и сам в прошлом делал много такого, чего не мог оправдать или объяснить, да и какая ему разница? В жизни всякое случается. Он ехал быстро, не соблюдая правил, желая побыстрее покончить с заданием. И не заметил у себя на хвосте коричневый универсал.