Глава 21
Прохор повернулся к Лиде. И сделал это чересчур резко. Его повело в сторону, но он достаточно легко устоял на ногах. А ведь еще совсем недавно головокружение было просто штормовым. Неужели взбудораженный опасностью организм задействовал мобилизационные резервы?
— Ты же на машине? — спросил он.
— Да… А что? — насторожилась она.
— Ты должна мне помочь.
Ему нужно было срочно поговорить с Шестаковой, посмотреть ей в глаза. Вдруг откроется истина… А он нутром чувствовал, что собака зарыта в ее огороде.
Шуршуру он звонить не мог, а без него проблемы с транспортом и бойцами не решить, поэтому нужно рассчитывать на подручные средства.
— Я тебе уже помогла… Я тебе все сказала…
— Ты должна помочь своему мужу?
— Да?.. Ну, хорошо, — согласилась Лида.
Одежда висела в шкафу, там же Прохор нашел и обувь. Он переоделся и вместе с Лидой спустился к машине. Охранников он забрал с собой. Во-первых, они могли ему пригодиться, а во-вторых, он не мог оставить их без присмотра. Вдруг они позвонят Шуршуру, известят его и этим поднимут тревогу.
Лиде не понравилось, что громилы садятся в ее новенький, вылизанный от и до «Мерседес», но она ничего не сказала, молча заняла переднее пассажирское сиденье, и машина тронулась с места.
Прохор знал адрес особняка, который оставили вдове Афоныча, но не уверен был в том, что Лора сейчас находится там. Но ему повезло.
Он подъехал к воротам ее дома с одной стороны, а она — с другой. Причем ворота открылись автоматически, и он беспрепятственно зашел во двор в сопровождении своих «быков». Это его появление стало для Лоры громом среди ясного неба. И она нервно сдала назад.
Но машина очень скоро уперлась в гаражные ворота. А Прохор продолжал идти, с угрожающим видом глядя на молодую красивую женщину.
Наконец Лора поняла, что ей не уйти от разговора. Она вышла из машины с обморочным выражением лица, в глазах тревога и даже паника. На Прохора она смотрела так, как будто он собирался в нее выстрелить. А он смотрел на нее, как будто все знал. И осуждал.
— Можешь мне ничего не говорить. Шуршур все рассказал. — Прохор глянул на Пауля так, как будто тот только и ждал отмашки на выстрел.
И это стало для Лоры последней каплей.
— А я ему говорила, что не надо было этого делать! — хныкающим голосом скороговоркой выдала она.
— Зачем?
— А почему я должна была все это отдать?
Она попыталась поднять руку, чтобы очертить полукруг над головой, но ей не хватило для этого сил.
— Кому ты это отдала?
— Как это кому? Вам!
— А кому конкретно? Кто на тебя наехал?
— Ну, Шуршур…
— А почему взорвали меня?
— Ну, так ты же за всем этим стоял… Ну прости, пожалуйста! — Паника настолько охватила Лору, что она опустилась перед Прохором на колени.
— Ты взорвала меня?
— Но это же была не моя идея. — Она зарыдала, закрыв лицо руками.
— А чья?
— Шуршур сказал, что ничего не сможет сделать, пока ты жив.
— Значит, Шуршур подстрекал. А заказала меня ты.
Лора кивнула, не отрывая ладони от лица.
— У тебя были свои люди или Шуршур помог?
— Ну, я знала одного…
— Кого?
Лора застыла, будто превратилась в камень, и вдруг резко глянула на Прохора. Наконец до нее дошло, что ее тупо взяли на пушку.
— Может быть, я тебя помилую, — невесело усмехнулся он. — За то, что ты мне открыла глаза.
— А ты разве не знал?!
— Теперь знаю.
Лора дернулась, как будто хотела сказать, что пошутила. Но поняла, насколько это глупо, поэтому промолчала. И поднялась с колен.
— Но ты же действительно забрал у меня все… Начиная с мужа…
— Твой муж хотел меня убить. Что я еще могу сказать?
— Как бы то ни было…
— А ты пыталась убить меня!
Прохор глянул на Лору так, что ее снова охватила паника. И ее снова потянуло к земле.
— Я прощаю всего лишь один раз. Второго раза не будет.
Прохор повернулся к Лоре спиной, но при этом выразительно глянул на Пауля. Кто-то должен был присмотреть за этой сукой, чтобы она не выстрелила в спину.
Все-таки прав он оказался. Шуршур устроил сговор у него за спиной. Надо бы пробить по документам, возможно, братве от наследства Афоныча ничего не досталось. Может, все записано на Шуршура.
Прохор возвращался к воротам, которые по-прежнему были открыты. «Мерседес» Лиды больше не преграждал путь. Как бы Лора не разогнала свою машину, чтобы сбить его.
Но опасность нагрянула с фронта. Пустоту перед воротами заполнили вдруг джипы, из машин вышли крепкие ребята в черных костюмах. Появился и Шуршур.
Достаточно было глянуть на этого урода, чтобы все понять. Шуршур уже знал, что Прохор здесь. И приехал, чтобы окончательно закрыть вопрос.
А охрана у него неслабая. Ребята в ней знакомые, но все из молодых. Они, конечно же, знали, кто такой Прохор, но Шуршур мог запудрить им мозги, заточив их под себя. Пауль и Кекс, возможно, из того же промытого теста. Кто-то из них даже подал сигнал Шуршуру, указав место, куда поехал Прохор.
— А я думал, ты поехал к Корольку, — сказал Шуршур с мажорной издевкой на лице.
— Всему свое время.
Надо было застрелить этого урода у всех на глазах, тогда бы никто не посмел вякнуть на Прохора. Но для этого не хватало сущего пустяка — пистолета. Оружие было только у охранников, но Прохор не догадался одолжить у них ствол. А сейчас уже поздно обращаться к ним. Да и не получит он ничего.
— Ну да, у тебя же голова кружится. Ну, это если по-мужски с Корольком разбираться…
Шуршур глянул на ближайшего к нему бойца. Ему нужна была его поддержка, а Сухарь даже не улыбнулся. Но при этом он не собирался переходить на сторону Прохора. И остальные тщательно соблюдали нейтралитет. Чтобы потом, в случае чего, Прохор не обвинил их в предательстве.
И стрелять в Прохора, возможно, никто не станет. Но это мог сделать Шуршур. И ему точно ничего за это не будет. Ведь победителей не судят.
— А как на бабу прыгать, так голова не кружится. — Шуршур кивнул в сторону Лоры.
— Это ведь ты заказал меня. Из-за тебя умирает Мудрила, — сказал Прохор.
— Я?! Кто тебе такое сказал? — возмутился Шуршур.
— Я знаю.
— Тебя обманули.
— На мое место метишь.
— И здесь ты не прав.
— Я собираю сход, будем с тобой решать.
— Сначала ты должен решить с Корольком. И вернуть себе уважение.
— Ты несешь пургу! — бросил Прохор.
Но, если судить по каменным лицам пацанов, свита Шуршура так не считала. Никто не торопился сказать слово за Прохора. Никто не дернется, если его здесь будут убивать.
— Ты струсил, Прохор. И я не могу тебя уважать… А больше тебя уважать не за что. Делами ты не занимаешься, все взвалил на меня… Думаешь, мне нравится тянуть этот воз вместо тебя? Нет, я, конечно, стараюсь, но мне тяжело. И обидно. Я тяну лямку, а ты в это время прохлаждаешься с проститутками…
— Кого ты назвал проституткой? — взбесился Прохор.
Ствола нет, но есть голые руки. Почему бы не сойтись с подлецом в рукопашной?
— Ты на меня наехал? — взывая к своим пацанам, спросил Шуршур. И в тот момент, когда Прохор собрался наброситься на него, выхватил из-под полы пистолет. — Будем выяснять?.. Или ты струсил?
— У меня нет оружия.
— Не вопрос. — Шуршур достал из-под пиджака второй пистолет и протянул его Прохору.
Он взял его в руку, взвесил на руке. Что-то не хватало весу для заряженного пистолета. Вынул обойму, глянул на нее. Действительно, пусто.
— Начали! — крикнул Шуршур.
Это был сигнал, по которому Прохор должен был выстрелить. Но чем? Ствол пустой, а рукой до подлеца не дотянуться.
А Шуршур уже вскинул руку, палец отжимает слабину на спусковом крючке. Прохор ждал выстрела и не вздрогнул, когда он прозвучал. Только удара в грудь он почему-то не почувствовал, а именно ее и должна была продырявить пуля.
Зато дернулся Шуршур. Раскинул руки, задрал голову, выгнул спину. И стал падать, заваливаясь назад. Пистолет выстрелил, и отдача вытолкнула его из руки. Пуля ушла куда-то ввысь.
Шуршур упал, только тогда Прохор увидел Инну. Она шла от машин через ворота. На лице испуг, но взгляд твердый, как у человека, который уверен в своей правоте. Сухаря качнуло в ее сторону, рука полезла под куртку за стволом, но Прохор вонзил в него взгляд:
— Я не понял!
Сухарь шарахнулся от него, как лошадь от волчьего запаха. Отступил на шаг и оцепенело уставился на Шуршура, который не подавал признаков жизни. Глаза распахнуты навстречу небесам, на лице застывшая гримаса боли, тело в неестественной позе. Видно, пуля перебила позвоночник, возможно, даже застряла в нем.
Шуршур ничем не мог помочь Сухарю, и остальные пацаны ощутили свою беззащитность перед Прохором. Фактически они бросили ему вызов, и он мог с них за это спросить.
Прохор кивнул Инне в знак благодарности. Еще рано обнимать ее, извиняться за свою несдержанность. Еще не совсем решен вопрос со свитой Шуршура. Пацанам страшно, но именно это и могло толкнуть кого-нибудь из них на опрометчивый шаг. Тот же Сухарь мог сорваться с тормозов.
Прохор склонился над трупом, поднял с земли упавший пистолет. И, распрямляясь, резко глянул на Сухаря:
— Кто за Шуршура? Кто будет со мной стреляться?
Сухарь не шарахнулся от него, но голову в плечи вжал и растерянно пробормотал:
— Да мы ничего… Мы даже не знали…
Остальные закивали, подтверждая его слова.
— А то, что я с Корольком должен выяснять, тоже не знали?
— Ну, Шуршур говорил, — кивнул Сухарь.
— И мне говорил, — подхватила Инна. — Сказал, что тебе нельзя с ним стреляться… Что без тебя он — никто… Я знаю, зачем он это говорил.
— Зачем?
— Он знал, что я тебе все рассказываю… Не должна говорить, но говорю…
Прохор заметил Лиду. Она стояла в воротах, потрясенно глядя на него. Казалось, ее тянуло назад, к машине, а ноги приросли к земле — не сдвинуться.
Инна проследила за его взглядом, увидела Лиду и повернулась к нему:
— Если ты думаешь, что я была заодно с Шуриком, то зря.
Прохор качнул головой. Он ни в чем не мог упрекнуть Инну. Она на деле доказала свою преданность…
— Мне не нужен никто, кроме тебя. И еще я готова идти с тобой до конца… Куда ты, туда и я.
— Хорошо, пойдем вместе, — сказал он.
— Через смерть… — кивнула она. — Ты должен решить вопрос с Корольком. Или ты, или он.
Прохор нахмурился. Увы, но выбора у него нет.
— Само собой.
— А ты должна знать! — Инна вдруг резко повернулась и шагнула к Лиде.
Та дернулась, будто через нее пустили электрический ток, но с места не сдвинулась.
— Ты должна знать, что я застрелю тебя. Если твой муж хотя бы ранит Прохора.
— Н-не надо, — мотнула головой Лида.
— Я все сказала. — Инна смотрела на нее, взглядом толкая к машине.
И Лида бросилась к своему «Мерседесу». Прохор подумал о том, что в этот раз он точно видит ее в последний раз. Потянулся было за ней, сделал шаг, и в голове вдруг, ломаясь и разлетаясь, закружилась карусель. Он попытался удержаться на ногах, но не смог и, падая, потерял сознание.
Егор похож был на осла. Бессмысленное выражение лица, тупой взгляд. И непроходимая тупость.
— Я никуда не поеду.
Он захлопнул багажник, в который уже уложены были вещи, но за руль не сел, а самым наглым образом вернулся обратно в дом.
— Ты куда? — истерично крикнула вслед Лида.
Но Егор даже ухом не повел.
— Сволочь! — в отчаянии топнула она ногой и поспешила за ним.
Ей стоило такого труда уговорить его убраться из города, они уже собрались, и вдруг отбой. Ну почему ее муж такой упертый осел?!
Егор сидел на диване и крутил в руках нераспечатанную бутылку виски. Лида подскочила к нему, вырвала ее из рук:
— На поминки оставь!
— Я смерти не боюсь, — качнул головой Егор.
— Я боюсь! Эта стерва может меня убить!
Лида помнила, как появилась Инна. Она стояла возле своей машины, дожидаясь Прохора. Он разговаривал с Шуршуром, дело пахло керосином. Подъехала Инна и, не обращая внимания на Лиду, рванула к толпе. А потом ринулась обратно, полезла в машину, достала оттуда пистолет. И выстрелила чуть ли не с ходу… Лиду начинало трясти всякий раз, когда она вспоминала эту сцену.
Но самое страшное, Инна пообещала убить ее, если она не остановит Егора.
— Она блефует.
— Я своими глазами видела, как она убила Шуршура.
— Она убила, защищая своего парня… Ты бы могла убить из-за меня?
— Кого?
— Прохора.
— Может, хватит?! Я устала!.. Такое ощущение, как будто я среди зверей живу.
— С волками жить…
— Я с людьми хочу жить. С нормальными людьми! И чтобы никто никого не убивал.
Ради этого Лида готова была бросить все. Даже Прохора… И мужа она бы оставила. Но без Егора ей не на что будет жить.
— Я тоже хочу отсюда уехать, — сказал Егор. — И начать все сначала. Среди нормальных людей… И с тобой.
— Так в чем же дело?
— Ты будешь считать меня трусом. А я этого не потерплю…
— Да не буду я!
— Будешь.
— Нет.
— И Прохор будет смеяться…
— Не буду!
Лида сдавленно застонала, услышав голос Прохора. Ну почему она такая дура, почему не догадалась закрыть за собой дверь?!
— Потому что я не трус, — сказал Егор, поднимаясь и поворачиваясь к нему.
— Начнем?
Прохор шел ровно, не пошатываясь. И взгляд ясный. Вчера он потерял сознание из-за своей контузии, а сегодня свежий, как будто и не было ничего. Но, может, дрогнет у него рука?
— Начнем, — кивнул Егор.
Лида с ужасом смотрела, как он выдергивает из-под пиджака пистолет. Но Прохор оказался быстрей. Прозвучал выстрел, и Егор схватился за простреленную руку, из которой вывалился пистолет.
Все произошло так быстро, что Лида не успела закричать.
Егор остался стоять на ногах. Более того, он стал наклоняться, чтобы подобрать оружие, но Прохор приставил к его голове пистолет. Он был такой невозмутимый, такой масштабный, что захватывало дух.
— Спокойно!
— Проша, не надо. Ну, пожалуйста! — умоляюще посмотрела на него Лида.
Но Прохор как будто не слышал и не видел ее.
— Ненавижу! — сквозь зубы процедил Егор.
— Я могу поверить твоему слову не стрелять мне в спину.
— В спину не буду.
— Тогда живи!
Прохор грустно вздохнул, глянув на Лиду. Он еще держал Егора в своих руках, но уже сожалел, что не смог его убить. Сожалел о том, что им с Лидой никогда не быть вместе…
Разговор с Куваловым утомил. Менты знали про него все. Прохор не удивился, если бы они показали место, где захоронили Шуршура.
Но ничего, он взялся за гуж со всей силой. Сначала доказал братве, что у него нет привычки бегать от честного мужского разговора, подстрелил Королька, а затем начал закручивать гайки. И никто не ропщет: все знают, что у него разговор короткий. А крутить нужно много. И подкручивать постоянно. Никому нельзя давать спуску, иначе снова будет заговор и смута. И стукача он не сможет выявить, если не будет держать руку на пульсе.
— Лида уехала, — тихо сказала Инна. Весь вечер она ходила как в рот воды набрала, и наконец прорвало.
— И что?
Он, конечно же, все знал. Королек продал свой бизнес, недвижимость и убрался из города вместе с женой. Навсегда.
— Жалеешь?
— Не лезь в душу, — поморщился Прохор.
— Жалеешь, — вздохнула Инна.
— Как фишка легла, так и буду жить… С тобой.
— Может, мы тоже уедем? — тихо сказала Инна.
— И начнем все сначала?
— Здесь так опасно…
— Нельзя.
— Никто нас не найдет.
— Нельзя, — повторил Прохор.
Здесь меч Фемиды над ними всего лишь висел, а в бегах он сорвется и обрушится на голову. Но дело не только в этом. Так уж вышло, что в бригаде нет ярко выраженного лидера. Если Прохор исчезнет, некому будет взяться за руль твердой рукой. Начнется грызня за власть, а это война, кровь. А Вагнер добавит огоньку… И та кровь, которая прольется, будет на его совести.
Так думал не только Прохор, к этой мысли подводил его и Кувалов. Более того, полковник сделал предупреждение. Будет кровь, будут и последствия. Ментам нужно спокойствие в городе, но Прохор и сам к этому стремится…
Нет, не уедет он из родного города. И сам будет крутить фишку так, чтобы она ложилась, как ему нужно.
А Лиду он не забудет. И когда придет время, отправится к ней. Хотя бы для того, чтобы подышать сладким свежим воздухом… И как бы ни пыталась Инна, ей никогда не привязать его к себе намертво. Хотя и бросить он ее не сможет…
