8
— По телику одна мура, а компьютерные игры до смерти надоели, — жаловалась Эйми, отбрасывая назад прядки своих черных вьющихся волос. — Что бы такое придумать?
Я пожал плечами.
Стоял серенький невзрачный день. Была суббота. По окну Эйминой комнаты колотили капли дождя. По двору ветер гонял опавшие листья.
— Может, слазаем на чердак? — предложила Эйми. — Там тьма-тьмущая и жутковато. У моих стариков там хранится куча старого тряпья, всяких журналов и прочего хлама.
— Да ну его, — дрогнул я.
На самом-то деле я как огня боялся захламленных чердаков. Чердаков и подвалов. По мне, так лучше держаться первого этажа.
— Придумала! — Эйми вскочила с ковра и подошла к шкафчику у стены.
В это время за окном сверкнула молния и раздался гром. Я невольно вздрогнул. Гроза приводила меня в подлинный ужас. А сейчас я лишь малость испугался. Самую капельку.
Крэг, напомнил я себе, Эйми считает тебя несравненным храбрецом. Не вздумай показать, что ты готов под стол лезть от малейшего раската грома.
Раз все думают, что ты храбрый, ты и есть храбрый.
Я это твержу себе каждый день.
Только каждый раз, когда я вижу в школьном коридоре Трейвиса с Брэдом, меня так и подмывает незаметно слинять.
«Они меня насквозь видят, — думаю я, — и строят коварные планы, как до смерти напугать, чтоб все узнали мое истинное лицо».
А почему они строят эти коварные планы? Да все из-за того, что Эйми бросила им вызов и сама предложила испытать меня.
Эйми мне ужасно нравилась. С ней было интересно и весело.
И конечно, было бы огорчительно, если б она потеряла ко мне всякий интерес, узнав, что никакой я не супергерой, а худой маленький мальчик, дрожащий, как лист, при виде змей и пауков, готовый лезть под кровать, когда грохочет гром, боящийся темноты — да всего на свете.
— Вот что мы сейчас посмотрим, — сказала Эйми, доставая из шкафчика груду видеокассет. — Папа взял это вчера вечером в прокате. Я и забыла.
— А что там? — спрашиваю.
Она плюхнулась на зеленый кожаный диван радом со мной, высыпав все кассеты мне на колени.
— На, посмотри. Это потрясные видеофильмы. Я пока сделаю попкорн в микроволновке, а потом посмотрим настоящие ужастики.
Я чуть не подскочил:
— Ужастики?
Эйми выбрала одну кассету из кучи:
— Вот эта клевая.
Я взглянул на коробку. Там были изображены два мальчишки и две девочки моего возраста, и все вопили от ужаса. «Убийца в лагере». Так назывался фильм.
Я вспомнил рекламу этого фильма по телику. Я не мог смотреть: там была сплошная кровь.
— Ага… Я, кажется, видел его.
— Там есть куски прямо до обалдения жуткие, — сказала Эйми, вынимая из коробки кассету. — Ты, наверное, любитель ужастиков, так ведь? Ты сколько раз смотрел «Убийцу в лагере»?
— Да… один раз, — выдавил я.
— Сейчас пожарю попкорн и врубим.
— Может, там есть что получше, — пробормотал я и стал рассматривать кассеты. Там все было как на подбор: «Убийца в лагере-2», «Убийца в лагере-3», «Месть…»
— Просто не поверишь, но мои старики просто без ума от этих киношек, — говорит Эйми. — Их хлебом не корми, дай посмотреть что-нибудь жуткое и чтоб побольше кровищи.
— Гм… мои тоже, — выдал очередную ложь Крэг-супергерой.
А если правду, то я от этих фильмов трясусь как младенец, а то и кричу от страха.
Я тяжело вздохнул. Держись, Крэг. Назвался груздем — полезай в кузов. Теперь ты новый Крэг — не забыл?
Ты — герой.
Ты — бесстрашный.
Через пару минут мы уже сидели рядышком на диване с чашками, полными жареного попкорна, уставившись на экран.
Минут десять я держался. А потом из леса выскочил этот маньяк, махая своим жутким топором.
Я вцепился в ручку дивана… и заорал во всю глотку.
С замирающим сердцем я повернулся и посмотрел на Эйми. Она пристально смотрела на меня.
Ну вот теперь она все знает, решил я. Наконец тайное стало явным.
