Глава 24
— Спасибо, спасибо, спасибо, — затараторила Фаина, взяв из моих рук полотенце, — Вилка, ты такая добрая! Целую комнату мне выделила!
— У нас есть гостевая спальня, — пояснила я, — навряд ли ты предполагала, что тебе предложат устроиться на половике у двери?
— Ну, это нет, — улыбнулась Фаина, — рассчитывала, что постелят на диване в столовой. А получила большую спальню. Нет слов, как я тебе благодарна. Спасибо за полотенце. Может, случайно лишний халатик найдется? Пижамка?
— Все приготовлено в общей ванной, — объяснила я.
— Ты ангел, — пропела Фая и ушла, но через пару мгновений вернулась. — Вилка! Вопрос, вещи, которые на крючке висят, новые?
— Нет, куплены специально для гостей, — уточнила я.
— Следовательно, их кто-то надевал?
Я не смогла проглотить язвительное замечание.
— Логичное умозаключение.
Но Фаина не заметила моего ехидства.
— Халатика только что из магазина нет? Понимаешь, я брезглива. Мало ли кто в этой одежонке рассекал? Вдруг у него грипп? Коклюш? СПИД?
— Все выстирано, потом выглажено, — успокоила я гостью, — бактерии-микробы скончались.
— Ты шмотки кипятила? — с сомнением в голосе осведомилась Фаина.
— Да! — солгала я и добавила: — Постельное белье тоже.
— Меня только прикид волнует, — призналась Кузьмина, — лягу в нем под одеяло. Если какая зараза в постели водится, она на шмотки налипнет. Клопов у вас нет?
Я сделала вид, что не слышу вопроса.
Фаина испарилась, но ее отсутствие длилось недолго, она опять появилась предо мной.
— Вилка! В ванной в стакане зубная щетка. Она для меня?
Нет, Фае не удастся довести меня до злобного вопля. Назло Кузьминой сохраню олимпийское спокойствие.
— Конечно.
— Ее тоже постирали и погладили?
Я расхохоталась.
— Интересно понаблюдать за человеком, который использует для такой цели утюг. Нет. Щетка в стакане совершенно новая.
— Почему без упаковки?
— Я сняла ее.
— С какой целью?
— Ради твоего удобства.
— Выбросила в помойку?
— Естественно.
— Можно посмотреть?
— Что?
— Обертку. Пустую.
Из моей груди вырвался стон.
— Я не стану рыться в отбросах.
— Сама погляжу.
— Ты мне не веришь? Думаешь, что в ванной щетка, которой из года в год гости пользуются?
— Конечно нет! То есть да! Вернее, «да» — на вопрос, верю ли я тебе. И «нет» на все остальное, — запуталась Кузьмина. — Не в тебе дело, во мне. Это мои тараканы. Как правило, я держу их в узде. Например, всегда хочу обрызгать мирамистином посуду в кафе или в гостях. Неизвестно же, кто последний ею пользовался? Вдруг у него чума? Или склероз? Болезнь Паркинсона?
— Первое заболевание действительно очень заразно, — согласилась я, — но оно теперь редкое.
— Однако встречается, — не дрогнула Кузьмина, — недавно по телику рассказывали, как один мужчина съел банан и умер от аппендицита.
— Но ведь не от чумы же, — буркнула я, — между прочим, склероз и болезнь Паркинсона воздушно-капельным путем не передаются.
— Уверена?
— На сто процентов!
Фаина почесала щеку.
— У меня сомнения. Раньше говорили, что язва у человека возникает из-за неправильного питания и стресса. Потом открыли бактерию, которая ее вызывает, стали лечить этот недуг другими лекарствами. Вдруг со склерозом и Паркинсоном так же?
Крыть мне было нечем.
Фаина всплеснула руками:
— Только не подумай, что я не доверяю тебе. Конечно нет! То есть да! Ну очень сложно с тобой беседовать. Не хочу тебя обидеть. Ни на секунду. Я фанатка Арины Виоловой! Страстная. Просто у меня тараканы. Ой! Не думай, что я смеюсь над твоей фамилией…
Я быстро сбегала в кладовку и принесла Фае щетку в запаянном футляре.
— Держи!
— Вилочка! Спасибо!
— Пожалуйста!
— Ты меня осчастливила!
— Приятно, что это можно столь просто сделать.
— Арина Виолова — гениальная писательница.
На меня бетонной плитой навалилась усталость.
— Прости, Фаина, завтра мне рано вставать.
— Ой, конечно! Убегаю мыться.
Я потушила свет, пошла по полутемному коридору, и тут из стены высунулась рука и схватила меня. Из моей груди вырвался вопль.
— Ой, не хотела тебя испугать, прости, дорогая, — заверещала Кузьмина.
Я с трудом сохранила спокойствие.
— Что ты делаешь в шкафу?
— Ищу гель для душа.
— Он на полке в ванной.
— Там начатый.
Я хотела спросить, чем плохо открытое мыло, но тут Кузьмина заныла:
— Мои таракашечки…
— Вся косметика хранится в другом месте, — объяснила я, — в этом шкафу только продукты.
— Хорошо иметь большую квартиру, — вздохнула Фаина, — у меня жилье размером с розетку, которую жадная хозяйка купила, чтобы гостей вареньем угощать. Живу на квадратных сантиметрах.
Я молча раздвинула соседние дверцы и дала владелице разбушевавшихся тараканов бутылочку.
— Вот!
— О-о-о! Теперь я спокойно помоюсь. Но… Вдруг где-то в загашнике есть новая пижамка? Случайно завалялась!
— Есть одна, — вспомнила я, — но я купила ее Степе.
— Отлично!
— Она с тебя свалится.
— Придержу штанишки руками. И мне спать, не на танцы в ней поеду.
Я полезла в отсек, откуда только что высунулась рука гостьи, напугав меня почти до обморока.
— Держи. Мужской ночной прикид.
— Качество супер, — оценила мое приобретение Кузьмина, — ну вот, утряслось! Хотя… тапочки!
— Они на тебе.
— Сейчас я в носочках, после ванны их сниму, суну лапки в шлепки и заработаю цистит.
Я, успев подумать, что теперь меня навряд ли удивит кто-то слишком аккуратный, пришла в изумление.
— Цистит? Как он связан с ногами?
— Микробы, которые живут в давно немытых сланцах, могут по нижним конечностям доползти сама понимаешь куда и через сама знаешь что проникнуть в мочевой пузырь! — объяснила Фаина.
Мне стало смешно.
— Твои тараканы очень шебутные. Одного не пойму, как ты умудрилась купить на улице шаурму?
— Беру только у Ахмета, он мне поклялся, что все моет, кипятком обдает. И он в перчатках!
Я почесала переносицу.
Нельзя в одной паре перчаток готовить еду с утра до ночи, нужно их менять. Сказать Фаине, что перчатки служат недолгое время? Пожалуй, не стану.
— Вилочка, можно вопросик? — заискивающим тоном спросила Кузьмина.
— Сначала на мои ответь, — улыбнулась я. — Ты не первый раз у нас в гостях, ешь спокойно, не облила ни разу посуду дезинфекцией.
Фая сгорбилась.
— Ты просто не заметила. Я давно разработала тактику, чтобы и тараканы мои были сыты, и людей не обидеть. Не всем понравится, если гость, сев за стол, все мирамистином опшикает.
— Не знаю никого, кто придет в восторг от подобного зрелища, — фыркнула я.
— Поэтому держу в сумочке маленькие салфеточки, — залопотала Кузьмина, — выжидаю момент, когда хозяйка на кухню выходит и… хоп… хоп… Приборы на колени кладу и протираю. Не хвастаясь, подчеркну: я достигла совершенства в тайной обработке. Вот ты заметила?
— Нет, — призналась я.
Фая зааплодировала.
— Видишь, какая я молодец. И ты, Вилочка, умница, честно ответила на вопросы любимой подруги.
Так! Я уже получила статус любимой приятельницы.
— Теперь ты тайну открой, где делала химию? — спросила гостья.
— Ни разу не заказывала санитарную обработку жилья, — хмыкнула я, — у нас с тобой разные тараканы.
— Нет двух одинаковых людей, — философски заметила подчиненная мужа. — Знаешь, я прямо счастлива, что мы теперь вместе. Очень хотела оказаться рядом с Ариной Виоловой. Почему-то у меня отношения с людьми не складываются. Я человек бесхитростный, открытый. Если кого люблю, то на полную катушку. Жертвенно себя ему отдаю. Стараюсь угодить. И через месяц подруга передо мной дверь захлопывает. За что? За мое искреннее чувство? Вот ты со мной так не поступишь. Когда я спрашивала про химию, имела в виду твою голову!
— Никогда не решалась на долговременную завивку, — удивилась я.
Кузьмина молитвенно сложила руки.
— Ну, плиз! Вилочка! У меня волосы как палки! Приходится каждое утро плойкой орудовать, вставать на час раньше. Волос мне родители подарили на пять енотов! Тебе повезло, растут три волосинки, их за считаные минуты уложить можно. Мне же с целой копной приходится мучиться. Ты сделала химию. Прекрасное решение. Я тоже хочу. Скажи название салона, имя мастера. Мы же близкие подружки.
Я пошла в свою ванную, объясняя на ходу:
— Купила особое средство, оно продается…
Я открыла дверь, вошла в санузел и впервые посмотрела в зеркало. Увидев свое отражение, я икнула. Вернувшись домой, я старательно вымыла волосы, взяла фен, высушила шевелюру, но потом пришел Степан, сказал, что Фая накрывает на стол. Я мигом сдернула резиновую шапочку со множеством дырочек и ринулась в кухню, не поинтересовавшись, как выглядит прическа. И вот сейчас я впервые узрела себя во всей красе.
На макушке задорно торчало кудрявое сооружение, напоминающее полено, на котором выросла шерсть пуделя. Голова казалась квадратной, уши торчали, как ручки у алюминиевой кастрюли советского производства, и откуда-то появились щеки. Я напоминала хорошо поевшего хомячка, который взял прическу напрокат у собаки африканской породы. У псов европейских кровей таких «пружин» точно не бывает.
— Ты все время икаешь, попей водички, — заботливо предложила гостья.
Я открутила кран и, забыв все страшилки, которые рассказывают про московский водопровод, принялась горстями хлебать воду. Мне достался удивительный муж. Степа, конечно, заметил, что у меня на голове творится кошмар и ужас, но даже глазом не моргнул и ничего не сказал.
