Глава одиннадцатая
Ночь выдалась тревожная. Боевиков не было видно, но их близкое присутствие ощущалось почти физически. Офицеры «Альфы» отдыхали, как говорится, вполглаза. Половина на постах, половина в глубине позиций на спальных мешках. Наблюдатели держали под контролем полусферу, с востока охватывавшую высоту двести тридцать шесть и восемь от окраины позиций отошедшего сирийского батальона, по высотам сто двадцать два и четыре, двести два и три, бывшим позициям боевого охранения до оврага между высотами двести тридцать шесть и восемь и сто двенадцать и семь. Спецназ прекрасно знал, что у боевиков на вечер прошедшего дня оставалось из техники «Т-72», БМП, БТР и с десяток пикапов. Живой силы около двухсот человек.
В 2:00 старшего смены наблюдения, заместителя командира группы майора Базанова, по связи вызвал один из наблюдателей, старший лейтенант Гибазов.
– Второй! Восьмой.
– Я! – ответил Базанов.
– На минном поле центрального направления проявилось в двухстах метрах от высоты двести тридцать шесть и восемь движение. Вижу двух духов. Судя по действиям, это саперы, пытаются разминировать оставшиеся заграждения.
Аналогичные доклады к начальнику одновременно прошли от старших лейтенантов Лобана с правого фланга и Маслака с левого, из КНП батальона. Там тоже пытались разминировать поле по два человека. Больше саперов, видимо, у боевиков не было.
Лобан добавил:
– Работают «духи» шустро, вторую мину извлекают.
– У них приборы? – спросил Базанов.
– Наблюдатели отметили, что боевики со щупами и рюкзаками.
– Продолжайте наблюдение, – отдал приказ Базанов.
От разговора проснулся Авилов. Если можно назвать сном урывки недолгого забытья.
– Что там? – спросил он у Базанова.
– «Духи» пытаются разминировать проходы.
– Много их?
– Шестеро. По два на каждом направлении, в двухстах – двухстах двадцати метрах от нашей высоты.
– У нас снайперы в наряде?
– Один Гарифуллин, Лапунов отдыхает. Должен, по крайней мере, отдыхать.
– Понятно.
Авилов встал, накинул куртку, экипировка лежала у стеллажа, прошел к стереотрубе. Осмотрел территорию.
– Да, шесть «духов», и работают они профессионально. Продвинулись метров на двадцать, пока ты вел переговоры по рации.
Командир группы достал радиостанцию, вызвал снайпера:
– Шестой! Ответь Первому!
– Отвечаю! – тут же отозвался Гарифуллин.
– Саперов на полях видишь?
– Со своей позиции только центральных и левого фланга.
– Поднимай Лапунова, пусть возьмет на прицел саперов правого фланга. Готовность к ведению огня по докладу Лапунова.
– Принял, выполняю.
Уже через пять минут, когда саперы «духов» продвинулись еще на двадцать метров, на связь вышел капитан Денис Лапунов и доложил, что снайперы готовы к работе. Авилов приказал:
– Огонь!
С высоты ударили три сдвоенных выстрела. Они прозвучали громко в тишине ночи, впрочем, выстрел из «СВД» хлесткий, звучный.
И следом доклад Лапунова об уничтожении вражеских саперов.
Командир группы распорядился:
– Оставаться на позициях. Не допустить подхода боевиков к оставшимся минным полям.
– Принял.
Авилов отключил станцию.
Присел за стол, кивнул Базанову, и тот запросил обстановку у наблюдателей новой смены, только принявших посты и сектора.
Прошли доклады, что на территории вокруг высоты чисто. По рубежу сосредоточения боевиков тишина.
Авилов, выслушав заместителя, проговорил:
– Сколько ей длиться, этой тишине?
Майор спокойно ответил:
– Я думаю, до начала утренних сумерек. А это где-то в 5:10-5:15.
– А дальше боевики пойдут в наступление на минные поля?
– Считаю, что они попытаются пробить «коридоры». Или, что тоже исключать нельзя, ударят в тыл, обойдя наши позиции.
– Но они попадут под огонь «Тигров» и сирийской артиллерии?! Хотя чего это я, еще не проснулся. Если «духи» решат обойти высоту, то от Алеппо и с воздуха нам поддержки ждать не придется. Будем в прямом контакте с боевиками. А значит, Женя, что?
– Уже сделано, за всеми направлениями вероятного прорыва наши парни смотрят. Ну а увидим что угрожающее, перегруппируемся. Вот только «духов» слишком много.
– Тебя это пугает?
– Ты же знаешь ответ. Просто за каким чертом решили доукомплектовать батальон? Завезли бы боеприпасы и сюда. Тут и одной роты, чтобы отбить у «духов» охоту к наступлению, хватило бы.
– Батальоном командуем не мы и не наше начальство. Так что работать будем тем, что есть. «Ми-24» окажет поддержку.
– Ты что, планируешь пустить его по тылам «духов»?
– Посмотрим, все будет зависеть от их действий. Сейчас командует начальник штаба, а он, по данным Суслова, вполне опытный и грамотный, хотя и шакал последний.
Остальная ночь пролетела незаметно.
Прав был заместитель командира группы.
В 5:20, как только просветлело, из-за высот по всей «полусфере» вышли танк «Т-72», БМП, бронетранспортер, пикапы и открыли огонь из пушек и пулеметов. И стреляли они по минным полям. Начали рваться мины. Позицию группы накрыл сплошной грохот.
Авилов, подняв отдыхающую смену и отправив бойцов на позиции, надев защитный шлем, крикнул заместителю:
– Столько добра переводят.
– Что? – тоже крикнул Базанов.
– Труд саперов насмарку.
– Не скажи, «духи» боеприпасы тратят? Тратят. А пополнять их нечем, склад в Сабре уничтожен.
– Им могли подвезли. Из того же Туркуна, там, судя по всему, у них запасная база.
– Нет, если Мухаммад аль-Джалан пристрелил Диани и попытался свалить из района, то больше подпитывать группировку некому. Так что пусть стреляют сколько влезет.
Постепенно боевики перенесли огонь на позиции батальона, танк прицельно бил по высоте. От его снарядов тряслись стены, сыпалась пыль и камни. Но стены выдерживали бронебойные снаряды. Но Авилов и все другие офицеры понимали и то, что если танк будет стрелять в одну точку, то рано или поздно, пробьет стену. Экипаж же «семьдесят второго», похоже, именно этим и занимался. Полевому командиру Кабрану, видно, было известно расположение помещений внутри высоты, и танк вел огонь по стене, рядом с амбразурой правого крайнего помещения. А из той через коридор – склад.
Авилов запросил соседей капитана Гарифуллина:
– Шестой, Первый!
– На связи!
– Весело у вас?
– Да достал уже этот танк. Но наводчик не слишком опытный, бьет в стену в радиусе метров двух, в одно и то же место не попадает.
– Опытный засадил бы вам осколочно-фугасный прямо в амбразуру. А следом кумулятивный, для большего эффекта.
– Нам на него молиться? Его уничтожить надо.
– Согласен. Держитесь!
Авилов взглянул на Валевича.
Капитан спросил:
– Связь с базой?
– С Орловым, затем с Сусловым!
– Вызываю!
Вскоре ответил командир авиагруппы:
– Орлов! Приветствую тебя, Даниил. Шумно у вас с утра.
– Шумно. Танк долбит по высоте. Так недолго и забросить нам внутрь пару кумулятивных снарядов. И… нет группы.
– Поднимаю «вертушку» Зубарева. Он выйдет на связь с тобой, обозначь цели.
– Ты поторопись, Толя.
– Конечно. Возможно, позже мы сможем направить к вам пару штурмовиков. Но… это возможно.
– Принял.
Связь на секунды оборвалась, после чего возобновилась, но уже с начальником разведки, подполковником Сусловым.
Тот тоже обратил внимание на разрывы снарядов, детонацию минных полей.
– Что за светопреставление у тебя, Даниил?
– «Духи» разминируют поля, делают проходы. Танк долбит по высоте, слева ведет обстрел БМП. Справа, на приличном удалении, бронетранспортер.
– Далеко от тебя «духи»?
– Уже нет. Танк стреляет с удаления примерно в пятьсот метров. БМП ближе, метров на сто. Пикапы с пулеметами мечутся вдоль минных полей. Но им осталось недолго пахать территорию у нашей высоты. Еще полчаса от силы, и мы лишимся минно-взрывных заграждений. Правда, и «духи» потратят на это не менее половины своего боезапаса. У нас же затраты минимальные. Я бы сказал, никакие. Снайперы только постреляли по боевикам, вышедшим на разминирование.
– Меня беспокоит танк!
– И меня беспокоит именно оставшийся у «духов» «семьдесят второй». У него в автомате заряжания двадцать два снаряда, больше половины танк отстрелял. Но осталось еще, чтобы потрепать нам нервы. Ведя огонь, «семьдесят второй» сближается с позициями и бьет в одно место. Командир, видимо, принял решение рушить стену высоты. Правильное, кстати, решение. Но я жду «Ми-24».
– С Орловым уже говорил?
– Да. А с тобой связался, дабы поторопить сирийцев. Если «духи» охватят высоту или, что еще хуже, сумеют окружить ее, создав фронт от Алеппо, то тогда пробиться к нам будет очень сложно. Тем более что игиловцы имеют большое численное преимущество. Сейчас оно достигает десятикратного значения.
– Я постараюсь сделать все, что от меня зависит.
Сигналом вызова сработала обычная радиостанция.
Авилов вынужден был прервать связь с Сусловым:
– Извини, Миша, у меня рация.
– Держись, Даниил. Держись, дорогой!
Командир группы, бросив трубку «спутника» Валевичу, выхватил обычную станцию:
– Гроза!
– Я —23-й!
– Да?!
– На подходе к району боевых действий, прошу определить цели первоочередного уничтожения.
Авилов тут же крикнул:
– Танк «Т-72» между нашей высотой и бывшими позициями боевого охранения, по линии от высоты двести тридцать шесть и восемь и двести два и три, строго на восток, БМП, северо-восток, отклонение сорок градусов, условная линия от высоты сто двадцать два и четыре. БТР – юго-восток, балка перед высотой сто двенадцать и семь. Пикапы по рубежу высоты сто двадцать два и четыре, бывшая позиция боевого охранения, овраг между высотами сто двенадцать и семь и двести тридцать шесть и восемь. Далее по возможности пройтись по тылам наступающих отрядов.
– Принял. Начинаю!
– Удачи.
– Тебе удачи!
Связь прервалась.
«Ми-24» появился со стороны шоссе Т-12 и шел в пространстве между высотами сто двадцать два и четыре и сто шесть и пять на БМП, выдерживая высоту не более пятисот метров. С пилонов сорвались «НАРы». «Грибы» разрывов накрыли боевую машину пехоты, и прогремел взрыв, от которого БМП, потеряв гусеницы, сошла с ровного места и воспламенилась, уткнувшись носом в глубокую канаву. Прогремел еще один взрыв, башня слетела с корпуса. Вертолет же бил уже по танку, отклонившись на линии полета. Ракеты с кумулятивной боевой частью огромным давлением разорвали броню, вызвав детонацию оставшихся снарядов в танке. У «Т-72» рухнула вниз пушка. Из открытых люков вырвалось пламя, начал подниматься черный дым. Следующий взрыв, это уже сдетонировали снаряды в боеукладке корпуса и башни. В считаные секунды танк перестал существовать. А «Ми-24» прошел до высоты сто двенадцать и семь, но бэтээр спрятался в «кармане» балки, гоняться за ним «Ми-24» не стал, отвернул влево и пошел в обратном направлении.
Водители пикапов и боевики в кузовах заорали. Машины разлетелись в стороны. Две перевернулись, налетев на большие камни. Но и они не смогли уйти от уничтожающего все огня ударного «Ми-24». На плато вверх уходило более десяти столбов черного дыма.
Капитан Зубарев увел машину за шоссе Т-12. Оттуда вызвал на связь командира группы:
– Гроза, 23-й!
– Отвечаю!
– Как работа?
– Отлично.
– Я выстрелил все «НАРы», пройду над высотами, указанными тобой, как рубеж дислокации «духов», и в Алеппо на заряжание.
– Да, 23-й! Благодарю.
– Сочтемся. Я ненадолго оставлю вас, парни.
– Давай. Теперь наша очередь разбираться с «духами».
«Ми-24» прошел еще раз над плато, обстреливая отдельные цели из пушки, и отвернул на запад к Алеппо.
В воздухе у высоты двести тридцать шесть и восемь повисла тишина вперемежку с ядовитым пороховым запахом, запахом гари и обожженных камней.
Но… ненадолго.
Над плато взмыла вверх зеленая ракета.
И со всех сторон к высоте двинулись боевики. Наступали тремя отрядами по центру и флангам, бронетранспортера не было видно. Наступавших дружным огнем встретили офицеры группы «Альфа». Били пулеметы из амбразур, им вторили автоматы, хлесткие снайперские винтовки. С армейского внедорожника колотил «АГС-30». Атака боевиков захлебнулась, но они не отошли, укрывшись за валунами, камнями, в буераках, канавах, балках, приблизившись к позиции российского спецподразделения до ста метров.
Авилов руководил боем с КНП.
Заместитель прошел на левый фланг.
Постоянно шли доклады. Угрозу остановили, но не устранили. Врач группы, контролируя состояние Драгина, вскрывал «цинки», забивал патронами магазины, пулеметные ленты, разносил по позициям.
Командир группы, убрав стереотрубу, через бинокль осмотрел местность перед высотой. От середины минного поля и до конца в разных позах валялось не менее тридцати боевиков.
Он запросил Тимнева. Старшего на бывшей позиции ПТРК «Корнет», убранного на склад за отсутствием ракет:
– Четвертый! Первый!
– На связи, – ответил старший лейтенант.
– Обстановка на вашем фланге?
– «Духи» метрах в шестидесяти, укрылись в овраге.
– Их потери?
– Ориентировочно сорок человек. По оврагу прошелся «АГС», возможно, там тоже потери.
– Как с боеприпасами?
– Нормально. Медицина работает.
– Лишь бы не пришлось вновь по назначению работать.
– Это верно.
Авилов переключился на капитана Краева, старшего на КНП батальона.
– Одиннадцатый! Ответь Первому!
– Отвечаю!
– Обстановка?
– Атаку отбили, но «духи» рядом за высотой сто шесть и пять. Расстояние критическое, не более сорока метров.
– Потери противника?
– Примерно тридцать человек убитыми, с десяток раненых. Их не выносят, пытаются отползти сами, те, кто может.
– По раненым не стрелять.
– Само собой.
– Боеприпасы?
– Пока упакованы. Держу связь с Шестнадцатым, при необходимости подносит.
– Ожидать повторной атаки. Больше использовать пулемет «Тигра».
– Да, Первый!
Не успел командир группы перевести радиостанцию в режим «приема», как его вызвал командир «Ми-24» капитан Зубарев:
– Гроза, 23-й!
– Отвечаю, 23-й.
– Мы загрузились, готовы к работе.
– Боюсь, не получится, 23-й.
– Что, в прямом контакте?
– Да.
– Быстро «духи» подошли. А может, подскочить?
– Пока не надо. Но будь в готовности. При необходимости вызову.
– Принял, Гроза, жду!
И вновь в небе зажглась зеленая ракета, и вновь поднялись боевики. Авилову стала понятна их тактика, живая волна, но не постоянная, прыгающая. Ведя огонь, бросок вперед метров на тридцать до естественных укрытий и залегание. Для флангов один такой бросок может привести к прямому столкновению.
Высота и позиции рядом огрызнулись массированным огнем. Понимая серьезность положения, «Тигры» на обоих флангах вышли из укрытий и открыли огонь из «ПКП» и «АГС-30» непосредственно с открытых площадок. Снайперы выискивали цели и гасили их. Урон противнику наносили и автоматы. Оставив еще до двадцати трупов на каждом направлении, боевики вновь залегли, используя рельеф местности.
На связь вышел Тимнев:
– Первый, Четвертый!
– Да?!
– «Духи» порядка пятнадцати рыл метрах в десяти от «колодца». Теперь «АГС» бесполезен.
– Понял. Подожди.
Говорил уже открытым текстом.
Авилов вызвал на связь пулеметчика правого помещения, старшего лейтенанта Валиева:
– Десятый?! Слышишь?
– Да.
– Быстро с пулеметом к Тимневу. По пути забрать у доктора коробки с лентами и магазины.
– Понял. Перехожу в «колодец»!
Командир переключился на заместителя:
– Второй! Первый!
– Слушаю!
– Что на левом фланге?
– Могло быть хуже. Отряд, что штурмует от высоты сто шесть и пять, потерял командира, и осталось в нем около десяти человек. Правда, похоже, они приняли изрядную дозу наркоты. Горлопанят что-то. Сами себя заводят.
– Одиннадцатый отрезвит их, ты давай на КНП.
– Иду!
Базанов двинулся к высоте не по западному проходу, а по тыловой стороне высоты, дабы зайти внутрь с места стоянки «Тигров», где сейчас находилась одна машина. И у входа машинально посмотрел на юг. Боковым зрением увидел, как на землю упали три силуэта. «Что это, мираж? – подумал заместитель командира группы, укрывшись за «Тигром». – Или…»
Силуэты поднялись, пробежали метров десять, упали. И было их уже не трое, а не меньше восьми.
– Черт! – проговорил Базанов, – обошли-таки «духи».
Он повернулся на север. Через минуту и там появились боевики. Какой-то отряд подбирался к тылу высоты. Но банды были на виду с момента наступления. Откуда эта взялась? И она должна была находиться на плато.
Пропищала сигналом вызова радиостанция Базанова:
– Второй?! Что случилось? Где ты?
– Внимание, Первый, к тылу подходит отряд или группа численностью примерно человек пятнадцать, возможно, больше. Подходит скрытно с обоих направлений, в бою не участвуя.
– Еще подарок. И кто это? А черт бы их побрал…
– Первый?!
– Это наверняка разведгруппа Диани. Она отошла за высоту двести два и три, в то время как основные отряды начали наступление. Под шум боя обошли позиции. Сейчас, говоришь, близко?
– Да метрах в пятидесяти. Но сближаются быстро.
– Так, Второй, вызывай Шестнадцатого. С ним смотри за обходящими группами. При подходе до расстояния броска «Тигры» назад и с них огонь по «духам». Четвертому из «РПГ» сжечь бэтээр, если остались выстрелы, нет – применить ручные гранаты. Тебе и Шестнадцатому держать оборону на земле. Где кто освободится, подойдет.
– Понял, выполняю!
Авилов предупредил всех бойцов о проявившейся угрозе с глубоких флангов. Офицеры позиций прикрыли тыл, насколько имели возможность.
И в третий раз взлетела зеленая ракета.
На этот раз боевики, ряды которых значительно поредели, с криками, воплями, ведя беспорядочную стрельбу, бросились к высоте. Старший лейтенант Ефремов дал две очереди, положив пять боевиков, отстранил пулемет. В коробке кончилась лента. Подносить некому, командир предупредил об уходе доктора на позицию тыла. Схватил автомат, выглянул, но отошедший от амбразуры снайпер Лапунов сказал:
– Без толку. Трое или четверо проскочили в «мертвую зону». Уходим в коридор. Сюда сейчас полетят гранаты.
– Да черта с два. – Лапунов дернул за разгрузку, пытаясь вытащить свои гранаты.
Ефремов схватил его и буквально вышвырнул в коридор. Послышался какой-то стук, и в помещении рвануло.
– Вот тебе и черта с два, Денис.
– Но…
– А вот теперь наша очередь. «Ф-1» две штуки. К амбразурам.
Офицеры через гарь и дым проскочили к амбразурам и бросили на склон по две мощных оборонительных гранаты «Ф-1». Четыре взрыва прогремели, как один. Сквозь него послышался вопль, но затих.
Рвануло и где-то в тылу. Там раздались крики, следом рев дизелей и пулеметная очередь со стуком автоматного гранатомета, пробивались и две автоматные очереди.
Капитан Лапунов взглянул на старшего лейтенанта Ефремова:
– И что дальше, Денис?
– В коридор.
Они вышли в коридор.
Из крайнего левого помещения появились Валиев и Гарифуллин.
Вышел с КНП и Авилов. Он только спросил:
– Боеприпасы?
Ефремов показал автомат, объяснив:
– У «ПКП» кончились ленты, перезаряжать некому.
– Это вы бросили гранаты?
– Так точно, но до нас такую же бросили нам.
– Да уж слышал. Боеприпасы к автомату?
– Три магазина.
– Нормально. Давай, Сергей, в правый «колодец».
Лапунов спросил:
– Меня не забыли?
– А ты еще здесь, капитан?
– Не понял.
– Вот и я не понял, всем остальным к Базанову. Быстро!
Офицеры бросились к тыловому выходу, где с ходу вступили в бой.
И откуда взялись эти два боевика?
Вроде неоткуда, фланги прикрыты, тыл тоже, да и фронт контролировался Валевичем. Но они появились. Ворвались в порванных камуфляжах, с черными физиономиями и тесаками в руках.
Авилов для определения задачи офицерам вышел из КНП без автомата. Он и не нужен был, лишняя тяжесть. А тут эти два черта. Для них, как и для подполковника, эта встреча оказалась неожиданной. Боевики всего лишь на секунду растерялись. Авилов же сориентировался мгновенно. Он понял, что не успеет выхватить пистолет, посему сразу же пошел врукопашную. Боевики оказались в невыгодной позиции, один впереди другого, и когда пришли в себя, ринулся на подполковника только передний.
Авилов легко отбил вооруженную руку и нанес смертельный удар в горло. Второго он ударом ноги отбросил в коридор. Выхватил пистолет. Появился Валевич с автоматом в руках.
Авилов тем временем выстрелил, пуля попала в грудь боевика, пробив грязный камуфляж. Бандит дернулся, запрокинул голову, захрипел.
– Нормально, – проговорил Валевич, – занятие по рукопашной?
– Да вот пришлось.
– Назад, – крикнул вдруг капитан и буквально затащил подполковника на КНП. Каким-то чутьем Валевич заметил, как умирающий боевик умудрился вырвать кольцо гранаты, покатил смертоносный предмет по полу коридора.
Грохнул взрыв. Взорвалась наступательная граната, но осколки прошли через весь коридор, где-то прямо, где-то рикошетом от стен, потолка, пола. Благо в это время в коридоре никого из спецназовцев не было.
Валевич вышел и всадил в тела обоих боевиков по короткой очереди. Для верности.
– А вы куда собрались? – спросил Валевич после того, как эхо взрыва перестало метаться по гротам и проходам высоты.
– В тыл, к заместителю, – ответил Авилов.
– А меня решили здесь, в безопасном месте, оставить?
– И уже пожалел об этом. КНП теперь более опасен, чем улица, бери «спутник» – и в коридор, я пока свяжусь с парнями.
– Есть.
Авилов попытался вызвать Тимнева, Базанова, Краева, Лобана. Никто не ответил, передав сигнал отсрочки переговоров. У высоты наступал пик боя.
Старший лейтенант Ефремов упал рядом с Тимневым.
Тот, получив приказ уничтожить бронетранспортер, разглядывал участок глубокого правого фланга.
– И где этот бэтээр?
Ефремов, занявший позицию отражения атаки с востока, спросил:
– Пропал?
– Вот он, сволочь, прикрывался валом позиции роты сирийцев.
Бронетранспортер остановился. Почему? У Тимнева на этот вопрос ответа не было, да и не искал его старший лейтенант. Он поднял гранатомет, прицелился и выстрелил. Кумулятивный выстрел легко пробил броню. Внутри глухо рвануло, корпус порвало, как картонную коробку, «КПВТ» упал, башня деформировась, люки отлетели в стороны, машина взялась огнем.
– Есть такое дело! – проговорил Тимнев.
Боевики, что шли за броней, яростно взревели и ударили со всех стволов по «колодцу». Отбросив гранатомет, Тимнев схватил автомат, дал несколько очередей. С востока прогремело три взрыва.
Не отвлекаясь от своего сектора, Тимнев спросил Ефремова:
– Что там на плато, Сережа?
– Пикапы подорвались. Ломанулись напролом к высоте и налетели на мины. Три подорвались, два рванули на юго-восток.
Пуля скользнула по шлему Ефремова.
– Твою мать, – выругался старший лейтенант и залег рядом с Тимневым.
– Интересно, что сейчас на левом фланге?
А на левом фланге в бой с боевиками вступили капитан Краев со старшим лейтенантом Ивазовым из «колодца» КНП батальона при поддержке капитана Касатко и старшего лейтенанта Маслака. Касатко стрелял из «Печенега» «Тигра», Маслак на месте водителя маневрировал бронемашиной, дабы не попасть под выстрелы вражеских гранатометов, которые пока не проявлялись, но могли у них быть. Краева пытался вызвать на связь командир группы, но капитану пришлось дать сигнал отсрочки переговоров. Остатки банды начали перегруппировку, стараясь зайти в «мертвую» для «Тигра» и «колодца» зону. Краев и Ивазов стреляли, уже на пределе контролируя бандитов.
Ивазов взглянул на Краева:
– Не перекроем «духам» проход к ближней высоте, они окажутся в десятках метров от нас.
– Что предлагаешь?
– Я не предлагаю, я делаю!
Старший лейтенант выскочил из «колодца» и залег за небольшим валуном. Ему удалось отогнать боевиков от высоты сто шесть и пять, но пулеметная очередь задела руку. Хлынула из раны кровь, очевидно, перебиты кость и вена. Краев под огнем боевиков прыгнул на открытый участок, подхватил Ивазова и потащил к «колодцу». Недалеко взорвалась граната. В глазах капитана вспыхнул огонь, по голове, казалось, ударили молотом. Получив контузию, Краев все же затащил раненого друга на КНП под прикрытием «Тигра». Капитан усадил Ивазова к стене, срезал рукав, перетянул жгутом предплечье, остановив кровь и уложив сломанную руку на вырванную из табурета дощечку.
– Ты потерпи, Назар! Кровь остановили, кость срастется. Я Айболита вызову.
– Нормально все, Слава! Ты «духов» бей!
– Все будет как надо.
Появление «Тигров» и массированный огонь из «ПКП» и «АГСа» сразу выбили из разведгруппы боевиков половину людей, в том числе и командира Арифа Пирани. Гибель главаря и большие потери внесли суматоху в ряды разведчиков. Командование на себя никто не взял, и они залегли за укрытиями, ведя слепой огонь по направлению. Для южного фланга это оказалось губительным. Гранаты автоматического гранатомета разнесли и укрытия, и боевиков. Майор Базанов увидел подполковника Авилова, выходящего из нутра высоты. Хотел поднять руку, но сверху пророкотала очередь, и пули вздыбили камни в каких-то сантиметрах от майора. И здесь удивил всех врач. Он перевернулся на спину и очередью снял двух боевиков, поднявшихся на вершину высоты. Авилов проскочил из укрытия к «Тигру» с «АГС», Валевич остался на выходе. Наконец сработала станция Краева:
– Одиннадцатый Первому!
– Отвечаю.
– Не мог говорить, духи были рядом.
– Сейчас?
– Отбились, но ранен Ивазов.
– Что с ним?
– Ранен в руку, нужен доктор!
– Высылаю! А ты глянь на вершину нашей высоты, нет ли там «духов».
Краев доложил, что с северной стороны высота «чиста».
Авилов повернулся к Заврагину:
– Ранен Ивазов. Он в левом «колодце».
– Понял, пошел!
Не успел отключиться капитан Краев, вышел на связь старший лейтенант Тимнев:
– Первый! Четвертый!
– Да?! – кратко ответил Авилов.
– Не мог…
Подполковник перебил:
– Знаю, по сути давай!
– Отогнали «духов», человек семь отошло в овраг. По ходу у них там пара пикапов.
– С чего взял?
– Слышу работу дизелей, до оврага же нет ничего.
– Ладно, посмотри на высоту.
– В смысле.
– На вершину!
– Смотрю.
– Что?
– Ничего, «чисто».
– Не расслабляться. Если в овраге пикапы, они могут быть загружены взрывчаткой, а отошедшие «духи» «смертниками»!
– Мы не выпустим никого из оврага.
Прошла минута, и от Алеппо раздался звук двигателей.
Авилов и Базанов повернулись.
Заместитель произнес:
– Бэтээры? Батальон, что ли, возвращается?
Авилов поднял бинокль:
– Скорее рота, шесть «БТР-60 ПБ», идут в линию на максимально возможной скорости.
– Как раз вовремя.
Вновь сработала сигналом вызова радиостанция командира группы:
– Да?!
– «Четвертый!!
– Слушаю.
– Из оврага вышли два пикапа без вооружения с «духами» в кузове. Рванули к Кадаму. Бегут боевики и от нашей высоты, те пешим ходом к высоте двести два и три.
– Сколько видишь «духов»?
– Ориентировочно рыл двадцать, это с теми, что в кузовах.
– Оставаться на позиции.
– А что за шум от Алеппо?
– Сирийцы возвращаются.
– Молодцы?!
– Все, у меня еще вызов.
– Отбой!
Авилов ответил на второй сигнал:
– Первый!
– Одиннадцатый!
Говорил капитан Краев.
– Боевики на трех пикапах и на своих двоих отходят к высоте сто двадцать два и четыре. Думаю, пойдут и дальше, к Сабре.
– Этих сколько?
– Могу сказать примерно.
– Говори.
– Где-то пятнадцать, среди них раненые, троих легких видел через оптику. Все, командир, отстояли высоту.
– Ну и хорошо. Оставаться на позициях, продолжать наблюдение. Доктор подошел?
– Нет, а что, посылали?
– Черт!
Авилов крикнул Базанову:
– Доктор не дошел до «колодца». Найти!
– Понял!
Взяв с собой капитана Лапунова, заместитель двинулся в обход высоты…
Старший лейтенант Заврагин лежал у поворота к «колодцу. Он тяжело дышал.
– Что с тобой, Мища? – спросили, наклонившись, офицеры.
– Плохи дела, парни. Снайпер умудрился попасть под жилет, в печень. Это смертельное ранение.
– Ну ты это прекрати, какое, к черту, смертельное? – воскликнул заместитель командира.
Врач вымученно улыбнулся:
– Уж я-то, Женя, знаю, что говорю. Обидно. Когда все почти кончилось. И… жена с дочкой…
– Прекрати, Мища! Ты еще в строй встанешь.
Майор вырвал из чехла радиостанцию:
– Первый!
– На связи, – ответил Авилов.
– Врач тяжело ранен, нужна срочная госпитализация.
– Куда ранен?
– Не тяни время, командир, дело серьезное, пуля в печени.
– Где вы?
Заместитель объяснил.
– Высылаю к вам «Тигр» с Маслаком, госпиталь оповещу, Краеву сопровождать.
– Да, командир.
На связь вышел командир экипажа «Ми-24»:
– Гроза, 23-й, ты решил оставить меня без работы?
– А нет ее, стоящей работы.
– Ты хочешь сказать, что твои парни перемололи своими силами триста «духов»?
– Немногим меньше, а может, и больше, потом подсчитывать будем. Да и не наше это дело. Тут вот сирийцы на подходе. А тебе? По плато отходит разведгруппа боевиков, и по разным направлениям. Часть направляется в Сабру, часть в Кадам. Есть желание поохотиться – запрашивай разрешение у своего начальника. Мне эта охота не нужна.
– Понял. Работаю через базу!
– Давай.
К дороге у высоты сто тридцать шесть и восемь вышли шесть бронетранспортеров. Встали по команде. Из среднего с брони спрыгнул командир батальона.
Подбежал к Авилову:
– Данила, ты извини, все без меня… это Малюф.
– И еще кое-кто в штабе бригады вашей, но ладно, проехали.
– Я смог подвести роту, командуй, что делать. Далеко передвинулись позиции боевиков?
Российские офицеры, находившиеся рядом, улыбнулись.
Муртаз растерялся:
– Я что-то смешное спросил? Или… Но этого не может быть.
Авилов положил сильную руку на плечо сирийского подполковника:
– Закончилось все, Лазим. Отстояли мы высоту.
– Вы? Шестнадцать человек?
– Как ни странно, да.
– Не верю своим ушам.
– Ты спросил о задаче роте? Так вот, задача роты провести зачистку позиций батальона с прилегающей территорией на удалении не менее трехсот метров. Отделения, что пойдут на плато, должны иметь при себе саперов. Мы минировали подходы, «духи» разминировали их, но где-то мины могли остаться, так что не спеша, осторожно. Есть саперы-то?
– Есть группа из шести человек.
– Задача ясна?
– Так точно.
– Да, а где твой начальник штаба? Почему не прибыл сюда с тобой? Или доукомплектовывает остальные подразделения?
– Малюф уже не начальник штаба и не капитан. Старшего лейтенанта Джераба Малюфа перевели командиром взвода в отдельный батальон охраны. Кто бы сказал мне, Данила, как можно отбиться шестнадцати бойцам от трехсот боевиков, имеющих технику, приличное вооружение, системы залпового огня?
– Я тебе так отвечу, Лазим. Воевать можно против любого противника. Главное, помнить, что за твоей спиной совершенно беззащитные люди, женщины, дети, старики, которых, кроме тебя, спасти от лютой смерти некому.
– Я запомню твои слова.
– Можешь законспектировать, я повторю.
– Да?
– Шучу! Но ставь задачу своим и не забывай о потенциальной угрозе подрыва на плато.
Муртаз сказал:
– Ты без меня не уезжай, ладно?
– Не волнуйся. Простимся, как люди.
К старшим офицерам подошел старший лейтенант Ефремов.
– Товарищ подполковник, разрешите обратиться? – обратился он к Авилову.
– Давай, Сережа, что у тебя?
– Мы здесь еще час пробудем?
– Возможно, дольше, а что?
– Понимаете, тут лейтенант сирийский сказал, что в нескольких кварталах от ближайшей окраины города разместился наш мобильный госпиталь. Я…
Подполковник прервал старшего лейтенанта:
– Ты хотел бы проведать вдову своего друга?
– Так точно.
– Увы, Сережа, это невозможно.
– Да у меня осталась летная форма, это насчет секретности. Никто и не узнает, кто я на самом деле. На «Тигре» доеду до окраины, дальше пешком. Мне много не надо, час за глаза хватит.
Авилов вздохнул:
– Не в этом дело, Сережа. Я бы отпустил, но… 20 августа, как только был развернут госпиталь, к нему пришло много народу. Тогда же в «приемный покой» зашел мужчина лет пятидесяти и… подорвал себя. А с собой двух врачей, медсестру, санитара, трех бойцов охраны и восемь таких же больных.
– Вы хотите сказать…
– Я хочу сказать, что среди погибших врачей опознана Ольга Копылова. Мне очень жаль, Сережа.
– Понятно. Разрешите идти?
– Иди, конечно.
Командир группы вызвал капитана Валевича:
– Связь с Сусловым, Толя!
– Есть связь с подполковником Сусловым.
Валевич быстро настроил станцию. Начальник разведки ответил немедленно:
– Да, Даниил?
– Ну все, Миша, группа отработала задачу по удержанию позиций батальона и недопущению прорыва крупных сил противника в Алеппо.
– Все? Ты хочешь сказать, боевики отступили?
– Их ошметки. Осталось менее сотни «духов», да и те уже не вояки.
– Ну вы даете!
– У нас потери, контуженый, три раненых, один тяжелый.
– Кто тяжелый?
– Заврагин. Отправлен в госпиталь.
– Сожалею. Тебе надо связаться с непосредственным начальником. По ранее достигнутой договоренности группа «Альфа» должна была в случае необходимости поддержать сирийский батальон.
– Мы и поддержали.
– Да уж, получилось совершенно непредсказуемо.
– Ладно. Я сейчас свяжусь с Москвой, возможно, еще раз выйду на тебя.
– Я на связи!
– Давай.
Валевич набрал начальника Управления.
Подшивалов ответил без задержки:
– Слушаю, Даниил.
– Примите доклад.
– Весь во внимании.
Авилов подробно доложил о действиях группы у Алеппо в части, касающейся последних суток.
Генерал проговорил:
– Вот, значит, как? У меня просто нет слов, Даниил, немедленно доложу о результатах сражения у Алеппо президенту.
– Ну прямо о сражении. Бое местного значения.
– Ну да, шестнадцать против трехсот – это, конечно, обычный бой местного значения.
– Какие будут указания, Дмитрий Георгиевич?
– Ты подожди, пока я не переговорю с Самим!
– Добро, жду.
Подшивалов вышел на связь через двадцать минут.
– Такие дела, Даниил. Сегодня, я думаю, часа через два группе убытие в Хмеймим. Послезавтра утром бортом «Ил-76», который доставил вас в Сирию, домой в Москву. Заврагина с собой, если медики разрешат транспортировку. Ну а 27 апреля в Кремль.
– В Кремль?
– Да. Президент приказал представить всех к высоким правительственным наградам, тебя к званию Героя. Более того, вручить награды он пожелал лично, так что готовьтесь рассказать, как сражались против боевиков.
– Понятно. Значит, форма одежды парадная?
– Это успеем обсудить. Сейчас возвращайся в Хмеймим. И спасибо тебе с парнями.
– Где дозаправить «Тигры», у местных узнать?
– Бронеавтомобили оставишь пока у майора Муртаза, позже их заберет наша военная полиция.
– Понял!
– Ну, тогда до встречи. Проводить не смог, встречу обязательно.
– До встречи, товарищ генерал-лейтенант.
Авилов отключил станцию, передал трубку Валевичу.
Тот спросил:
– Ну, что, товарищ подполковник, куда теперь?
– Домой!
– О, это дело.
Станция издала сигнал вызова.
– Да?! – ответил Авилов.
– Поздравляю, Даниил. И тебя, и твоих парней.
– Подшивалов звонил?
– Да. А что у тебя голос не особо радостный?
– Устал, Миша. Только сейчас понял, как устал.
– Орлов высылает за группой «Ми-8». Передай Муртазу, чтобы выделил солдат обозначить площадку. «Вертушка» будет садиться непосредственно у высоты двести тридцать шесть и восемь. Капитан Зубарев прикроет и сопроводит до Хмеймима. А здесь, хочешь не хочешь, проставишься.
– За этим дело не встанет. До встречи.
Он отдал трубку:
– Теперь, Толя, отключай станцию и позови Муртаза!
– Есть!
Обычная станция командира группы сработала сигналом вызова:
– Первый!
– Одиннадцатый! Командир, Миша Заврагин умер! Не довезли.
Подполковник сглотнул ком, произнес изменившимся голосом:
– Возвращайтесь!
Авилов посмотрел на своих бойцов, сидевших на чем попало у подножия высоты. Оружие между ног, шлемы на земле. Тихо переговариваются. Ефремов отдалился ото всех, сидел, задумавшись. В плену воспоминаний. Завтра о них напишут все мировые СМИ, им будут посвящены телепередачи, сюжеты новостей. А они отнесутся к этому с удивлением. Мол, что такого сделали? Подвиг для этих парней стал обыденностью. Сделали работу, сидят, ждут дальнейших указаний. И пойдут вновь в бой, если Родина прикажет, в любую минуту. Такие они ребята, офицеры с большой буквы, такая у них работа. Конечно, обидно, что никто не назовет их фамилий, не покажет в лицо. Не расскажет о боли раненых, о горе семей погибших. Да и живого в подъезде соседи встретят, даже не подумают, что офицер, возвращающийся со службы, – Герой. Но им это и не надо. Главное, выполнили задание, спасли сотни жизней. А остальное… остальное неважно.
