Глава 66
Гроза миновала.
Однако после нее в управлении по связям со СМИ остались разрушения. Столы и диваны отодвинули к стенам. Стулья были перевернуты. Пол завален бумагами.
В кабинете сидел один Сува. Его было не узнать: глаза красные, брови выгнулись дугой; даже коротко подстриженные волосы как будто встали дыбом от злости. Однако все это были лишь внешние признаки. Он выглядел совершенно несгибаемым; похоже, он только что до конца понял, какие возможности в нем таились. Теперь его потенциал словно вышел из спячки. Он казался победителем, а не побежденным.
– Отлично поработали… – хрипло произнес Сува, как политик, выигравший выборы с минимальным отрывом от соперника.
– По-моему, это должен сказать вам я.
– Фамилия Мэсаки решила дело. Все тут же изменилось к лучшему.
Около часа назад Миками звонил Суве с парковки у участка Г.
– Как по-вашему, дадут они подписку о неразглашении?
– Они сейчас собрались в конференц-зале, как раз обсуждают это. Возможно, дело займет еще некоторое время, но, скорее всего, они подпишут договор до конца дня.
– В самом деле? – неподдельно удивился Миками. – Они дадут подписку, зная только фамилию Мэсаки?
– Они уже узнали, как зовут его дочь. Провели, так сказать, собственное расследование.
Ну да, конечно.
– Вот их имена. – Сува протянул ему лист бумаги, добавив, что он просил административный департамент навести справки в участке Г.
«Муцуко Мэсаки (42 года), Касуми Мэсаки (17 лет), Саки Мэсаки (11 лет)».
– Ка-су-ми… – Миками прочел вслух имя похищенной девочки. Имя созвучно «Аюми». Масато… Муцуко… Касуми… Саки. Имена членов одной семьи. Миками неожиданно подумал: «Как будет чудесно, если окажется, что похищение – всего лишь инсценировка!» Родителям девочки наверняка не терпится убедиться в том, что их дочь жива и здорова.
Он покачал головой.
– Как дела у Курамаэ и Микумо? Конференц-зал готов?
– Да… Курамаэ удалось собрать все необходимое. Он сейчас там. Мы привлекли в помощь десять человек: пятерых из секретариата, пятерых из администрации. Микумо на подземной парковке, помогает разместить машины приезжих из Токио. Ей помогают сотрудники отдела социального обеспечения.
Конечно… Если они хотят успеть к сроку, им не обойтись без помощи. Нанао сейчас наверняка в актовом зале – об этом ему сказал Мацуока. Значит, ее по просьбе уголовного розыска временно перевели из административного департамента; она руководит женским отрядом. Когда начинается настоящая работа, распри между департаментами отходят на второй план. Хотя полиция префектуры долго собиралась, теперь подготовка к расследованию обстоятельств похищения шла полным ходом.
– Вы видели Футаватари?
– Нет.
– Может, он в конференц-зале?
– Если бы Футаватари там был, Курамаэ наверняка сообщил бы мне о нем.
– Да, верно…
– Хотите, я его поищу?
– Нет, не надо. – Миками решил сменить тему. – Кто-нибудь уже приехал? Конференц-зал заполняется?
– Приехали больше ста репортеров из Токио. Их будет еще больше.
– А наши?
– Какие «наши»? – Сува вдруг улыбнулся и прыснул. Не в силах удержаться, он громко, откровенно расхохотался.
Миками показалось, что Сува сбросил с плеч огромную тяжесть. Неожиданно ему вспомнился военный друг отца и его громкий хохот.
«Ха-ха… А я думал, что разучился смеяться».
Миками криво улыбнулся.
– Ну да, возможно, назвав их «нашими», я несколько преувеличил.
– Извините, я просто… – пробормотал Сува и потер лицо ладонями. – Все нижние чины ушли в конференц-зал. Более высокопоставленные репортеры собрались у входа в актовый зал. Он заперт, так что попасть внутрь они не могут. Скоро им надоест топтаться у двери, и они присоединятся к остальным.
– Что с расписанием наших пресс-релизов?
Сува посмотрел на свой стол, порылся в груде записок, написанных от руки.
– Значит, так… После того как договор вступит в силу, мы передаем сводку событий каждые два часа. В промежутках по мере необходимости можно предоставлять им дополнительные сведения. Кроме того, мы обязаны сообщать им важные новости, например, если снова позвонит похититель или произойдет что-то в таком же роде. Условия распространяются и на период действия временного соглашения.
– Мы не можем каждые два часа заседать на пресс-конференции.
– Так будет только вначале. Сегодня первый день следствия… наверное, это неизбежно.
– Этого просят члены пресс-клуба?
– Совершенно верно. Они хотят знать все до мельчайших подробностей, поскольку мы сохраняем имя девочки в тайне.
– В таком случае двух часов явно недостаточно. Если мы будем сообщать им все подробности, мы просидим здесь до утра. Или они ожидают, что мы продержим начальника следственной группы здесь под домашним арестом?
– Ах да… и насчет того, кто будет говорить… – На лицо Сувы набежала тень. – Передавать сводки поручено главе Второго управления Отиаи. Так сказали в уголовном розыске.
– Они что, издеваются? – не выдержал Миками.
Во время похищения по традиции на пресс-конференциях выступал директор департамента уголовного розыска или начальник Первого управления. Начальник Второго управления и ниже чином, и проходит по другому ведомству: чего они надеются достичь, выставляя его перед представителями прессы? Кроме того, Отиаи – типичный молодой бюрократ; он не обладает опытом работы на местах. Вряд ли ему удастся грамотно ответить на вопросы о похищении.
Неужели так и было задумано? Неужели руководство уголовного розыска хочет его подставить, подсунув листок с общими фразами? Подобная уловка прямо как из книги рецептов Акамы: «…если вы не будете в курсе дела, вы ничего не сможете сказать…»
– Номер не пройдет!
Репортеры взбунтуются – а их несколько сотен. Прекрасно все понимая, Аракида все же решил подсунуть им Отиаи. Скорее всего, он хочет утаить от СМИ что-то важное. Что-то такое, что знающий человек может ненароком выдать, если находится в состоянии стресса. Поэтому он и предпочел отправить на пресс-конференцию марионетку.
Но так ли это?
Миками больше не считал, что похищение – мистификация. И версия, по которой уголовный розыск воспользовался инсценировкой к собственной выгоде, также не подтвердилась, ведь Мацуока сказал, что у них нет доказательств ни того ни другого. Миками не знал, что может пойти не так; пока он не видел бреши в их броне.
В мыслях по-прежнему не было ясности. Кое-что не сходилось. В глубине души он догадывался: здесь что-то не так… вот почему он еще задавал вопросы.
Но в отсутствие улик он лишь цеплялся к мелочам; ничего осязаемого у него не было. Миками вынужден был признать, что, если не считать обращения с прессой, уголовный розыск все организовал очень хорошо. Они понимают, что похищение, возможно, подстроено самой Касуми Мэсаки, но работают добросовестно и не спеша. В участок Г. послали самого Мацуоку, главу Первого управления. Туда же вызвали специалистов из отделов особо тяжких преступлений. Идет подготовка к размещению в разных местах сотрудников в штатском, которые будут участвовать в операции под прикрытием. Налажено взаимодействие с другими подразделениями. Выкуп необходимо собрать к завтрашнему дню. Значит, все будет развиваться быстро. И все же Миками не испытывал обычного волнения. Что-то не так! Он чувствовал себя не в своей тарелке, как будто сел на стул, у которого всего три ножки.
Полагаться на свое чутье детектива он больше не мог. Не было и чувства новизны, какое он испытывал в управлении по связям со СМИ. Его неотступно преследовала мысль: что-то происходит параллельно, скрытое от посторонних глаз.
– Повторяю… – Сува разговаривал по телефону, судя по всему, с представителем какого-то мелкого таблоида. – На прессконференцию приглашены только члены пресс-клуба. – Сува повторялся поневоле: известие о похищении уже разлетелось по префектуре.
Миками достал мобильный телефон и позвонил Курамаэ. Тот ответил немедленно.
– Вы отлично поработали! – воскликнул он на удивление оптимистично.
– Спасибо… и вы тоже молодец. Сколько всего собралось народу?
– По-моему… больше двухсот человек.
– Проблемы есть?
– Были ссоры из-за того, кто где сядет, но ничего серьезного.
– Пожалуйста, сделайте объявление. Скажите, что произошла утечка; пусть усилят бдительность. Нам необходимо следить за теми, кто приходит и уходит. Кстати, напомните им о том, чтобы не делали глупостей – например, не заказывали туда еду.
– Слушаюсь! Я им передам.
Миками посмотрел на настенные часы. Уже больше половины девятого.
– Спасибо. Я скоро буду.
Миками нажал отбой. Он собирался позвонить Микумо, когда Сува закончил разговаривать. Судя по всему, Сува слышал последние слова Миками.
– Кстати, когда вы заговорили о еде, я кое-что вспомнил… Вам лучше поесть, прежде чем вы туда пойдете.
На полке в уголке отдыха стояла тарелка, закрытая пищевой пленкой; судя по виду, в тарелке был жареный рис, но пленка запотела от конденсата, поэтому трудно было разглядеть содержимое. По словам Сувы, еду для всех заказала Микумо. Миками обрадовался: раз Микумо вспомнила о еде посреди многочисленных хлопот, ему не о чем волноваться. Она позаботится обо всем необходимом.
Если спуститься в подземный переход, до западного крыла правительственного здания меньше пяти минут ходу. Две минуты, если он побежит. Миками стал есть, решив, что с него хватит и половины порции. Рис остыл и размяк, но важно было просто набить желудок.
– Доложите обо всем на втором этаже?
– Позже.
– Здорово им досталось! В какой-то момент журналисты загнали Акаму в угол…
– О комиссаре что-нибудь известно?
– Пока нет. Но по логике вещей, если учесть все, что у нас случилось, комиссар не приедет.
– Верно.
– В самом деле, очень некстати, – заметил Сува, наклоняясь к столу. У него снова звонил телефон.
Очень некстати… его замечание, несомненно, было сделано экспромтом. Под ним он мог иметь в виду все что угодно. Однако Миками застыл с ложкой в руке, не донеся ее до рта. Похищение, словно скопированное с «Дела 64», произошло за день до инспекционной поездки комиссара по случаю четырнадцатой годовщины дела. Должно быть, это и стало источником его озабоченности.
Сува прикрыл микрофон ладонью:
– Миками-сан, это Исии. Ему только что звонили из секретариата генерального комиссара. Визит комиссара отменен.
