Глава 50
Судя по горящей лампе, начальник управления Цудзиюти по-прежнему находился у себя. Миками распахнул дверь в секретариат и направился прямо к столу его главы Исии. Руки он по-прежнему крепко сжимал в кулаки. В комнате была нормальная температура, но Миками показалось, что он попал в баню – так ему стало жарко.
Исии сидел вполоборота к нему и возился с пультом управления от телевизора. Вид у него был встревоженный. Скоро вечерний выпуск новостей, в котором наверняка покажут запись с первой пресс-конференции Акамы.
– А, Миками… в чем дело?
– Мне нужно поговорить с начальником Цудзиюти. Обсудить с ним срочное дело, – ответил Миками.
– Что еще за срочное дело? – Исии вытаращил глаза.
– Предпочитаю говорить с ним лично.
– Ерунда какая… А может быть… вы уже были у Акамы?
– Его нет, – вмешался Сирота. – По-моему, ему не захочется смотреть новости…
Казалось, весь административный департамент хочет ему помешать. Сирота тоже сидел с пультом в руке.
– Хорошо, вы только скажите, о чем собираетесь говорить. Если дело важное, я все ему передам, и…
Миками понял, что его терпение на пределе. Он резко поклонился Исии и зашагал к кабинету Цудзиюти в дальнем конце приемной.
– Эй… вы что… стойте! – Исии повысил голос почти до визга.
Миками делал вид, что не слышит. Он постучал в деревянную дверь и едва расслышал негромкое:
– Войдите!
– Миками! – Исии вскочил из-за стола и повысил голос до визга. – Миками, постойте! – Он подбежал к Миками и схватил его за руку.
Миками отпихнул тщедушного Исии. Тот попятился, споткнулся и плюхнулся на пятую точку. Полными ужаса глазами посмотрел вверх. Миками отвернулся и толкнул дверь.
– Благодарю вас, начальник Цудзиюти.
Сотрудники секретариата вскочили, но было уже поздно. Миками вошел к Цудзиюти и закрыл за собой дверь с глухим стуком, словно отрезая себя от внешнего мира.
Здесь все казалось не таким, как снаружи, даже воздух. Неяркий рассеянный свет. Простор такой, что можно устраивать вечеринку. Кожаные диваны, больше дюжины кресел. Толстый ковер, затканный затейливым узором. Здесь как будто территория НПА. Словно посольство Токио в управлении префектуры. Вот почему Миками сюда пришел.
Киндзи Цудзиюти сидел за столом.
Он окинул Миками взглядом с головы до ног, неприязненно посмотрел ему в глаза. В прошлом Миками заходил сюда лишь два раза и оба раза лишь кратко здоровался с начальником управления.
– Кажется, Миками? Директор по связям с прессой? – негромко спросил Цудзиюти, как будто не собираясь ругать Миками за непочтительность и за то, что он прорвался мимо Исии.
– Совершенно верно, – сказал Миками, услышав стук за спиной.
Открывшейся дверью его толкнуло вперед. Обернувшись, он увидел Исии. Лицо у главы секретариата сделалось красным, как у обезьяны.
– Цудзиюти-сан, прошу, простите за вторжение. Я заставлю его сейчас же убраться…
Миками заговорил, перебивая Исии:
– У меня срочное дело, которое я хотел бы с вами обсудить. Мы можем поговорить без посторонних?
– Миками, вы… – начал Исии, кипя от негодования.
Цудзиюти перевел взгляд с одного на другого, не скрывая любопытства.
– Исии, пожалуйста, оставьте нас одних.
– Но…
– Все в порядке. Полезно бывает время от времени выслушивать тех, кто работает на местах.
– Но вам уже пора в…
– Исии, вынужден повторить. – Цудзиюти устремил на Исии укоризненный взгляд, отчего Исии съежился, как будто его ударили хлыстом.
– Конечно, простите меня. Через пять минут я вернусь…
– Когда мы закончим, я позвоню и вызову вас.
Исии больше ничего не оставалось. Он отвесил Цудзиюти почтительный поклон и вышел из кабинета, бросив на Миками умоляющий взгляд.
– Идите сюда, садитесь.
– Спасибо.
Миками удалось идти по полу ровно, хотя кровь глухо стучала в висках. Он сел на диван и выпрямился. Он оказался напротив Цудзиюти и мог хорошо рассмотреть его. Широкий лоб создавал впечатление острого ума. Густые брови. Удлиненный разрез холодных глаз.
– О чем вы хотели со мной поговорить?
– Я хочу кое о чем вас спросить.
– Значит, не обсудить, а спросить? – Миками увидел, как любопытство покидает взгляд Цудзиюти. Возможно, он с нетерпением ждал какой-нибудь жалобы «работника на местах». – Что ж, пожалуйста. Выкладывайте! Отвечу, если смогу.
Миками склонил голову в знак благодарности и сосредоточил взгляд на переносице Цудзиюти. Он не был уверен в том, что Аракида сказал ему правду. Узнав, что Акамы нет на месте, он понял – единственный выход: спросить самого начальника управления.
– Меня интересуют приказы, которые вы отдали Футаватари.
– Футаватари? Кажется, последнее время я его не видел… неужели это он сказал, что я его о чем-то просил?
– В четверг к нам приедет с визитом генеральный комиссар.
– Да, действительно.
– Он намерен назначить нового директора департамента уголовного розыска из Токио. Я слышал, что именно это он намерен объявить.
– Совершенно верно. – Миками показалось, что ему нанесли удар кинжалом в грудь. Цудзиюти без труда преодолел первое препятствие. – И что же?
– Меня интересует причина такого решения.
– Причина? Конечно, причина – похищение. Это сигнал для общественности. Тем самым мы демонстрируем, что не намерены сдаваться.
– Значит, новое назначение – всего лишь временная мера?
– Не понимаю, на что вы намекаете…
– До тех пор, пока не раскроют дело… А потом пост вернется к нам?
– Не знаю, хотя могу предположить, что ничего еще не решено. Попробуйте обо всем спросить самого комиссара, когда он приедет.
– Значит, скорее всего, речь идет о постоянных переменах?
– Повторяю, не знаю. По-моему, в разных окружных подразделениях будет по-разному. В одних останутся директора уголовного розыска из числа местных кадров, другие получат новых директоров из столицы. Судя по всему, все зависит от конкретного места и конкретных людей.
– Значит, все зависит от того, окажутся ли на месте нужные люди.
– Вот именно. Главное – кадры. Наш департамент уголовного розыска в этом отношении оставляет желать много лучшего.
Миками все больше падал духом. То, о чем он раньше лишь догадывался, стремительно превращалось из предположения в факт. Теперь понятно, что Аракида не преувеличивал.
«НПА намерено превратить нас в феодальное владение Токио».
Миками подался вперед.
– Уголовный розыск будет всеми силами сопротивляться такому решению!
– Да, похоже на то, – сдержанно ответил Цудзиюти.
– Я слышал, кое-где уже раздаются призывы «К оружию!».
– Именно поэтому Акама уехал в Токио. Нам только что передали, что кто-то распространяет среди сотрудников опасную служебную записку.
Миками не верил своим ушам.
– В ней подробно перечисляются случаи нарушений в префектуре Д., которые не предавались огласке. Это настоящая бомба. Не сомневаюсь, автор служебной записки намерен отпугнуть комиссара.
Итак, произведен третий залп! Интересно, кто за всем стоит – Маэдзима? И не сам ли Аракида приказал ему сыграть роль подстрекателя?
– Что ж, любопытно будет взглянуть, как отреагирует на происходящее секретариат комиссара, – продолжал Цудзиюти, как будто дело вовсе его не касалось. – Кстати, вы когда-нибудь слышали фразу «Не посылайте Кеннеди в Даллас»?
– В Даллас?
– Она относится к интуиции помощника руководителя. Идеальный помощник должен оберегать руководителя от опасности. Однако во многих случаях люди, которых они поклялись охранять, придерживаются философии «кто не рискует, тот не пьет шампанское» и без конца подвергают себя опасности. Такое поведение – настоящее испытание для помощников. Приходится все время оценивать потенциальные угрозы… В нашем случае приходится оценивать потенциальный ущерб для комиссара в глазах общественности. – Цудзиюти не отводил взгляда.
– Вы сравниваете с Далласом нас?
– Будем надеяться, что до такого не дойдет. Если в секретариате комиссара решат, что опасность велика, возможно, комиссар вообще откажется от поездки. Хотя, если он сделает свое заявление, не покидая Токио, ему будет недоставать нужной убедительности и резонанс тоже будет нулевым.
Трудно представить, чтобы комиссар совершил поездку «на места» только для того, чтобы из-под него увели пьедестал! Возможно ли, чтобы представители прессы встали на сторону уголовного розыска? Если в Токио заподозрят нечто подобное, возможно, они действительно сочтут префектуру Д. еще одним Далласом…
– У вас все? – спросил Цудзиюти. – Вечером я приглашен на обед к префекту. Придется умасливать старого лиса, чтобы получить приличную долю финансирования…
Миками показалось, что разговор утомил Цудзиюти. Начальник как будто захлопнул книгу: по глазам было заметно, что его мысли приняли иное направление.
Миками чувствовал, как в нем кипит кровь. Цудзиюти все равно. Он даже не задумывается о том, какие последствия для полиции префектуры может иметь приезд комиссара.
– Вы уже поставили в известность руководство уголовного розыска? – спросил Миками. – Посты такого уровня очень ценятся в любой организации. Обычно в условиях опасности их стараются сохранить… Особенно если перемены случаются внезапно, без предупреждения.
Цудзиюти смотрел на него с откровенным изумлением.
– Зачем так волноваться? Мне казалось, что для вас уголовный розыск – настоящая заноза. Детективы держатся слишком самоуверенно, всегда стараются скрыть что-то, хотя бы отдаленно достойное внимания. Поверьте мне, самый быстрый способ для истинных преобразований – смена руководителей. Скоро вы увидите, как улучшатся отношения уголовного розыска с административным департаментом. В результате обеим сторонам будет легче выполнять свою работу.
Миками искренне считал, что Акама – меньшее зло. По крайней мере, он понимает, что мучает других; по крайней мере, он поступает человечно.
«Зачем так волноваться?»
– До весны я служил в уголовном розыске. Двадцать четыре года прослужил детективом. Я по опыту знаю, что…
– Ах, вот оно что! А я-то все думал…
Миками показалось, что Цудзиюти скажет: «А я-то все думал, почему вы их так выгораживаете», – но он не угадал.
– Все дело в туфлях, – продолжил Цудзиюти. – Ваших туфлях. Не обижайтесь, но когда вы вошли, я подумал, что они – просто ужас.
Почему его туфли – «ужас»?
Неожиданный переход ошеломил Миками. Он невольно опустил голову, принялся разглядывать свои кожаные туфли. Сначала правую, затем левую. На его взгляд, они выглядели прекрасно. Идеально чистые. Что такого заметил в них Цудзиюти, почему критикует его обувь? Правда, туфли были довольно поношенными, но Минако старательно начищала их каждое утро до блеска. Все потертости были скрыты под слоем черного гуталина. В них не было ничего, позволявшего назвать их «ужасом». Может быть, зеркальный блеск слегка потускнел за день, но больше – ничего.
– Сколько времени вы их носите? – Цудзиюти как будто затеял светскую беседу.
– Когда я нахожу туфли, которые мне нравятся, я всегда покупаю несколько пар одного фасона. Но туфли носятся долго; не успеешь оглянуться, вторая пара плесневеет…
Миками по-прежнему неотрывно смотрел на свои ноги. Он даже не моргнул. Он видел перед собой Минако, которая сидит на корточках в прихожей и чистит ему туфли. Миками всегда носил начищенные до блеска туфли. Так было и когда он только начал служить в полиции и носил форменные туфли из кожзаменителя. Так же было и позже, когда он начал покупать более удобную обувь. Минако всегда улыбалась, почистив ему туфли и поставив параллельно.
«Что же я…»
Дрожь пробежала по всему телу; она началась изнутри и распространилась до кончиков пальцев. Миками показалось, будто чары рассеялись. Его действия не имели оправдания. Он пошел поверх головы Акамы, пытался напрямую сообщаться с Токио. Он толкнул Исии, и тот упал; он силой добился аудиенции с глазу на глаз с начальником префектурального управления и донимал его вопросами. А ведь все прочат Цудзиюти на должность следующего генерального комиссара!
Он станет одним из неприкасаемых.
Голова как будто онемела. Поле зрения сузилось. Но ему не было плохо. Наоборот, стало почти хорошо.
– В наши дни детективы ходят в кроссовках. И все равно изнашивают по многу пар обуви в год, – слова донеслись как будто издалека.
– Правда, неужели?
– Они хорошо изнашивают обувь, потому что им хочется найти преступников и предать их правосудию. Ничего рационального здесь нет. Детективы руководствуются только чутьем… – Цудзиюти склонил голову.
– Постарайтесь взглянуть на дело с их точки зрения. Они – странствующие охотники. Заканчивают одно дело и тут же приступают к другому. Это единственный язык, который они понимают.
– Странствующие охотники… Как поэтично!
– Пост директора уголовного розыска – вершина в их мире. Если их лишить чего-то, на что можно смотреть снизу вверх, они встревожатся.
Цудзиюти хрипло расхохотался.
– Неужели нынешний мошенник – вершина их сообщества? И потом, он получил повышение из службы безопасности.
– Я имею в виду пост в целом, как символ, а не отдельные личности, которые его занимают. Чем дальше углубляться в регионы, тем важнее становится такого рода символизм.
– Ясно. – Цудзиюти внезапно посуровел. – Вы намерены вмешаться в процесс кадровых решений…
Миками еще не до конца вышел из ступора, поэтому не испытывал большой тревоги. И все же почтение к полицейской иерархии впечаталось в него крепко. Он невольно вытянулся по стойке «смирно», столкнувшись с откровенным неудовольствием начальника.
– Было очень интересно, – заметил Цудзиюти. – Может быть, нам удастся когда-нибудь снова побеседовать… – Он нажал кнопку звонка.
– Цудзиюти-сан, позвольте просить вас хотя бы предложить нечто подобное токийскому руководству. Возможно, они передумают?
Исии вошел в кабинет до того, как Миками договорил. За ним следовали все сотрудники секретариата. Лица у всех были каменными.
Цудзиюти просиял.
Миками отдал ему честь:
– Цудзиюти-сан, прошу вас хотя бы подумать над…
«Вышвырнуть его отсюда!» Повинуясь безмолвному приказу Исии, несколько человек схватили его и быстро потащили к двери. В суматохе Миками еще успел расслышать, как Цудзиюти говорит:
– Не допускайте ничего подобного впредь.
Миками выволокли в приемную. Там работал висевший на стене телевизор; он увидел Акаму. Может быть, из-за этого Исии вдруг осознал, где находится, и негромко зарычал:
– Миками, что за игру вы затеяли? Что вы наговорили начальнику?!
– А ну-ка, отпустите! – Миками отшвырнул руки, еще держащие его. Казалось, будто он в огне.
– Миками, объясните! Что вы наговорили…
– Как будто оттого, что я скажу, что-то изменится!
Экран осветился многочисленными вспышками. Кланяющийся Акама казался полупрозрачным.
– Никто из вас ни черта не знает! Вы как слепцы… Вечно смотрите в рот начальству… вы не заметите, даже если у вас под ногами разверзнется земля!
– Боюсь, Миками, что слепец – вы, а не мы. Как вы думаете, что будет, если вы рассердите начальника? Страдать придется нам всем, всему управлению… За то, что вы натворили, отдуваться придется нам всем!
– Вы глупец! Вот почему нас выставляют дураками! Префектуральное управление принадлежит нам. Не думайте, что я буду стоять в стороне и позволю этим ублюдкам делать что им хочется! – Миками с силой ткнул кулаком в телеэкран.
Лицо Акамы исказилось, перед тем как погрузиться во мрак, рассыпавшись в воздухе миллионом осколков.
