Глава 46
Пресс-конференция никак не заканчивалась.
– …в свете вышеуказанных обстоятельств докладываю, что сегодня утром в управлении префектуры была созвана дисциплинарная комиссия, на которой, после продолжительной дискуссии, было решено, что действия сержанта Ёситакэ Куриямы, пятидесяти лет, являются грубым нарушением правил внутреннего распорядка… С сегодняшнего дня сержант Курияма уволен из органов и заключен под стражу…
Двадцать три репортера. Пять телекамер.
Акама, сидящий в центре стола, говорил и говорил. Не имея времени написать нормальную речь, он монотонно бубнил по бумажке. Рядом с ним сидел Сирота, который время от времени подсовывал ему листки с новыми заметками.
Миками, сидевший в углу, наблюдал за репортерами. Кроме двух представителей «Тоё», все остальные выглядели довольно уныло. Никто не выказал неудовольствия, когда в зал вошел Миками. По сравнению с прошлой неделей атмосфера в пресс-клубе явно изменилась. Может быть, в самом деле удастся уговорить их отменить бойкот? Если, как предположил Сува, настроить остальных против «Тоё»… Кроме того, Миками освободили от всякой ответственности. Формулу извинения поручили продумать Сироте. Миками не сомневался, что ложь о якобы полном раскрытии персональных данных поспособствует снятию бойкота. Вместе с тем он подозревал, что той же цели можно достичь и не нарушая обещаний. Если он сосредоточится на том, что случилось с письменным протестом…
Впрочем, сейчас его занимали совсем другие мысли.
«В четверг все закончится»…
В его подсознании горели тревожные огни. В конце концов он позволил Акаме войти в зал и занять место за столом, даже не намекнув на ловушку. «Все закончится»… Что закончится?
Может быть, он придает словам Акамы слишком большое значение? В конце концов, когда Акама произнес свои загадочные слова, его состояние трудно было назвать нормальным. Его гордость была уязвлена; под угрозу поставлено его положение в Токио. Возможно, он сделал такое замечание из мести, преувеличив трудности, с которыми, несомненно, придется столкнуться уголовному розыску. Возможно, с его стороны такие слова – своего рода боевой клич. И все же тревожные огни разгорались… Что означает слово «закончится», если допустить, что оно – не преувеличение? Оно подразумевало «конец» в смысле «уничтожения».
– …мы относимся к делу с особой серьезностью. Для того чтобы не допустить повторения подобного в будущем, начальник префектурального управления Цудзиюти призвал начальников всех девятнадцати окружных участков обратить особое внимание на изоляторы временного содержания. – Акама подал знак Сироте. Оба дружно встали; это было частью ритуала. Засверкали вспышки камер. – Приносим свои самые искренние извинения гражданам нашей префектуры и всей страны, жертве гнусного преступления и всем, на кого оно повлияло. Позвольте мне выразить общее мнение сотрудников полиции нашей префектуры: мы намерены сделать все, что в наших силах, чтобы восстановить расположение и доверие, утраченные из-за наших упущений в связи с этим делом.
Оба вышли вперед и поклонились.
Защелкали объективы камер, засверкали бесчисленные вспышки, отчего зал осветился с потусторонней яркостью. Через несколько секунд Акама поднял голову; вскоре его примеру последовал и Сирота. Они вернулись на свои места.
– Теперь мы готовы ответить на ваши вопросы.
Миками не сводил взгляда с Акикавы. Однако первым поднял руку сидящий рядом с Акикавой Тэдзима:
– Вспоминается случай, произошедший несколько лет назад, когда задержанный покончил с собой в изоляторе временного содержания. Не считаете ли вы, в свете сегодняшних событий, что в системе управления такими изоляторами существуют серьезные проблемы?
Ну и вопрос…
Акикава, значит, договорился с Аракидой, а Тэдзима послужил его рупором.
– Что вы подразумеваете под серьезными проблемами? – спросил Сирота, поднося руку к уху.
Тэдзима лукаво улыбнулся.
– Например, вы не считаете изоляторы временного содержания чем-то важным и потому направляете туда не самых ответственных сотрудников.
Акама жестом показал, что отвечать будет Сирота.
– Могу вас заверить, – сказал Сирота, – что ничего подобного не происходит. Мы считаем изоляторы временного содержания важной частью нашей работы. Поэтому туда направляются наши лучшие сотрудники. Что же касается упомянутого вами дела двухлетней давности, следствие пришло к выводу, что самоубийство произошло в исключительных обстоятельствах – было совершено довольно необычным способом – и что о халатности как в самих местах содержания под стражей, так и в управлении ими не могло быть и речи.
Каков вопрос, таков ответ!
Миками перевел взгляд на двух представителей «Тоё». Те как будто совершенно утратили интерес к происходящему. Тэдзима что-то записывал в блокноте, а Акикава, скрестивший руки на груди, мог служить олицетворением невозмутимости.
Миками тихо вздохнул.
Значит, Акикава решил пока умолчать о слухах, связанных с поведением охранника. Нет, скорее всего, Аракида просто не все ему рассказал. Вчера ему невыгодно было откровенничать до конца; если Аракида намерен воспользоваться слухами как рычагом давления, он решил пока придержать основные факты. Возможно, он и переманил на свою сторону местного полицейского репортера, но это не значило, что он недооценивает влияния одной из крупнейших токийских газет. Если он допустит утечку сразу двух сенсационных историй, бьющих в одну точку, скорее всего, в токийской редакции «Тоё» решат, что местный репортер – слишком мелкая сошка. Акикаву отстранят от освещения дела, а вместо него пришлют репортера из Токио, чтобы тот освещал конфликт в префектуральном управлении полиции.
– Есть ли еще вопросы? – спросил Сирота, намекая на то, что он хочет завершить пресс-конференцию.
Не поднялась ни одна рука, никто не подал голоса. Все было устроено ради «Тоё». Атмосфера оставалась застойной. Почти все репортеры откровенно скучали.
– В таком случае объявляю пресс-конференцию закрытой.
Акама и Сирота встали и, поклонившись, направились к выходу. Судя по их походке, по расслабленным позам, они решили, что все сошло гладко. «Проехали!» Только вечером они сообразят, что им расставили ловушку. Миками вышел из пресс-центра.
«Отправляйся к директору!»
Пусть сначала к нему придут представители прессы. А потом он отправится к Аракиде. Он попросит о встрече в качестве директора по связям с прессой, а не явится потому, что Аракида его вызвал. Его должность – как дополнительная броня. Без нее ему не выстоять…
Уголовный розыск… скоро все закончится. Он надеялся, что Аракида прояснит ему загадочные намеки Акамы.
