Михаил Киоса. Мгновения

Кирилл подошел к переходу и остановился, дожидаясь, когда в нижнем кругу начнет бодро шагать зеленый человечек, а в верхнем – пойдет обратный отсчет секунд, отведенных пешеходам. Отсчет шел и сейчас, только цифры, сменявшие друг друга, горели красным.

Тело, размятое прогулкой, благодарило приятным теплом. Невысокий, крепко сбитый Кирилл любил погонять себя пешком и в последние две-три недели старался делать это регулярно, чтобы согнать лишний вес, набранный за осень и зиму. Прогресс пока что был незаметен, но он не огорчался: стрижка только начата.

Сущая ерунда по московским меркам. Ему тут же вспомнился светофор возле дома: там в ожидании зеленого сигнала можно было прождать две минуты.

Музыка в наушниках смолкла, и Кирилл полез в карман джинсов за плеером. Только что прослушанный им альбом в целом был неплох, но на место в золотой коллекции, которую он составлял на протяжении нескольких последних лет, не тянул. Крепкий середнячок, не более. Интересно, каким окажется следующий?

Со своего места Кириллу было видно, как зеленый круг на светофоре для автомобилистов замигал и погас, над ним загорелся желтый сигнал, который тут же уступил место красному.

Мужчина рядом с Кириллом шагнул на дорогу и пошел на другую сторону. Вслед за ним с места сорвались еще несколько человек. Кирилл усмехнулся: и что, много сэкономили, торопыги? Что вы будете делать с этой кучей времени – целыми тремя секундами? А если какой-нибудь козел решил бы все-таки проскочить? Как раз бы успели на тот свет или за инвалидностью.

Он не спеша пошел через Свободу. На губах вместо усмешки снова появилась улыбка: позади осталась чудесная прогулка по весеннему парку «Северное Тушино», впереди ждала встреча с Алисой. А поскольку сегодня пятница и завтра их общий выходной, то… Кирилл позволил себе сладко прижмуриться, оставив между веками лишь узкую щелку: жизнь прекрасна и удивительна.

Дойдя до тротуара, он повернулся налево, чтобы теперь пересечь Химкинский бульвар. Там, на другой стороне, напротив универсама «Пятерочка», была остановка семидесятого троллейбуса. Сев на него, Кирилл намеревался доехать до остановки «Покровское-Глебово», а оттуда пешком дойти до их с Алисой укромного местечка в огромном лесопарке, начинавшемся на другой стороне Волоколамки.

Но сначала надо было кое о чем позаботиться.

На остаток дня у них была намечена отличная программа. Для начала они собирались устроить пикник на свежем воздухе и полюбоваться на закат, затем хотели сходить в «Метрополис» на нового «Чужого», который только накануне вышел в прокат, а третьей – и последней – остановкой значилась Алисина квартира, которую она снимала недалеко от Водного, на Кронштадтском бульваре.

Лесопарк нравился им обоим – как и многое другое. В последние годы за него здорово взялись, и запущенное за последние десятка два лет Покровское-Стрешнево преобразилось, став весьма уютным и благоустроенным местом. Но тем не менее, в нем все еще оставались уголки, где возникало впечатление, что цивилизация отстала и потерялась где-то далеко за спиной. Один такой и облюбовали Кирилл с Алисой.

Погода благоприятствовала. Два дня назад циклон, который до этого с неделю висел над столицей, укрывая ее тяжелым пологом туч и порой поливая дождями, наконец, ушел, и столбики термометров поползли вверх. В пятницу («Тяпница», – подумал Кирилл и улыбнулся слову, как старому знакомому) и вовсе стало почти по-летнему жарко. Шорты, памятуя о вечернем пикнике, он надевать не решился, а вот ветровку все-таки оставил дома, ограничившись рубашкой поло из плотной ткани. Комаров Кирилл не боялся – эти кровососы почему-то облетали его стороной. Что до Алисы, то она, ясное дело, должна была взять с собой какой-нибудь репеллент.

Алиса…

Если бы был где-нибудь на свете тот самый Белый Кролик, то, увидев ее, он мигом позабыл бы о чаепитии и всем остальном – развернулся бы и поскакал за ней. Просто потому, что Алиса была «Настоящей».

Кирилл кивнул сам себе. Да, настоящей. Он видел немало девушек, которые словно не хотели быть собой и пытались казаться кем-то другим. Одни выбирали сексуальность, другие – неприступность, третьи – еще какую-нибудь маску. С точки зрения Кирилла, все это превращало живых людей в куклы. В отличие от них, Алиса просто жила.

Он в очередной раз представил себя рядом с ней – чуть ниже ростом, с вечно взъерошенными рыжими волосами и носом-картошкой в веснушках – и хмыкнул: вот ведь парочка! И как это только Алиса на него клюнула?

Оказавшись на другой стороне Химкинского бульвара, он не спеша пошел к универсаму. Эконом-класс эконом-классом, а выбор там был неплохой. И если не искать «Вдову Клико» и трюфеля, то все, что нужно двоим для пикника, там вполне можно было купить.

«Вино, сырная нарезка, – принялся он перечислять про себя список, составленный во время прогулки по парку, – шоколад, стаканчики, яблоки… что еще?»

Вроде бы это было все, и в то же время чего-то не хватало. Нет, из списка Кирилл не забыл ничего, но его не отпускало ощущение, что он оплошал в чем-то другом – например, при составлении перечня. Однако, несмотря на все усилия, ответ на ум не приходил. Кирилл дернул щекой: вот будет весело, если, оказавшись на месте, он вспомнит, чего не сделал – или не купил. А еще веселее, если ему об этом скажет Алиса.

Кирилл вошел в универсам. Немного посомневавшись, взял-таки корзинку: конечно, можно было и в руках донести все до кассы, но неудобно же. Одно, другое, третье. Не хватало еще уронить что-нибудь.

В кармане ожил телефон. Через тонкую ткань тесного кармана вибрация ощущалась великолепно, что в глазах Кирилла добавляло этим джинсам очков: поди услышь в городском шуме мелодию звонка, а такую трясучку уж точно не пропустишь. Он вынул правый наушник, прижал телефон к уху.

– Да, лисенок, привет!

– Приве-ет, – услышал он в ответ и невольно заулыбался: в Алисином голосе отчетливо звучала столь хорошо знакомая ему нотка задорного лукавства.

«Сю-юрприз! – услышал он в своем воображении, и пусть даже Алиса не сказала вслух ничего подобного, Кирилл ничуть не усомнился в том, что ощущения его не обманывают – она явно что-то задумала. А может, и сделала уже.

– А ты сейчас где?

– В магазине, закупаюсь.

– А-а, – Алиса хихикнула, – это ты молодец. К чаю небось ассортимент набираешь? Чур, чтоб с ароматом клубники тоже взял.

Кирилл засмеялся, с удовольствием слыша в трубке ответный смех.

– Ты там давай, не спи на ходу, – чуть погодя сказала она, – а то вокруг столько настойчивых комаров… не уверена, что смогу долго противостоять их приставаниям. Особенно если кто-то снова опоздает.

И прежде чем он успел открыть рот, Алиса повесила трубку. Первым побуждением Кирилла было перезвонить, но он остановил себя: если бы она хотела услышать его ответ, то подождала бы.

«Особенно если кто-то снова опоздает».

Кирилл фыркнул: ох уж этот ее бзик насчет пунктуальности! Сколько раз они из-за него цапались – не сосчитать. Как ребенок, честное слово: вынь да положь свидание без опозданий. А то, что это – мегаполис, в котором до хрена всего может случиться по дороге, ее не волнует.

Но сегодня времени у него было навалом, Кирилл это знал точно – еще и раньше приедет. Так что зря она ворчит авансом, словно он уже опоздал.

«…вокруг столько настойчивых комаров…»

Кирилл поднял брови: значит, Алиса уже на месте? Бросил взгляд на часы: было без десяти семь. Получалось, она пришла больше чем за час до встречи? Он крутанул головой: точно что-то придумала! Ну, лисенок!

Воображение нарисовало ему палатку на полянке – не полянке даже, а так, крохотном пятачке между деревьями – рядом с небольшим костерком и Алису, сидящую на бревне, с гитарой на коленях.

Усмехнувшись видению – ну, загнул! – Кирилл вставил наушник обратно и отправился по рядам за покупками. Первый же взгляд на винную бутылку пробудил задремавшую память, и он понял, чего не хватало в списке: штопора. Ведь хотел же взять из дома, даже из ящика достал и на разделочный столик положил рядом с раковиной – и забыл.

Не брать вино?

Кирилл сжал губы. Нет, это не выход. Брать на замену шампанское тоже не хотелось: ну какое шампанское в лесу, ерунда же! Он оглянулся. Через несколько рядов от него виднелась вывеска, гласившая, что там продаются хозтовары.

«Может, есть у них штопор? А если нет…»

Он мысленно перебрал содержимое небольшой сумочки, висевшей через плечо. Остановился на ключах от квартиры. Один из них, похожий на крестообразную отвертку с длинным острым жалом, должен был подойти. Тем более что Кирилл по опыту знал: пробка в бутылке с тем вином, которое он хотел взять, не натуральная – а значит, ее можно будет и внутрь вдавить, если не захочет наружу выходить.

Вскоре все покупки легли в корзину, и он направился к кассам. Перед ними – вечер пятницы, ясное дело! – толпился народ. Кирилл вытянул шею, покрутил головой и направился к той очереди, которая показалась ему короче других. Он уже хотел было пристроиться ей в хвост, как перед ним втиснулась сухонькая старушонка с такой же, как у него, корзиной и тут же обернулась, чтобы бросить на Кирилла воинственный взгляд. Скандалить ему не хотелось, и он, притворившись, что ему все равно, достал телефон: раз все равно стоять на месте, то можно пока и по Сети полазить.

– Семьсот сорок четыре!

– Сейчас-сейчас, – Старушонка достала из глубокого кармана вылинявшего зеленого пальто, купленного явно еще во времена Советского Союза, кошелек, открыла его и принялась отсчитывать деньги.

– Сто… двести… триста… четыреста… – наконец, она вынула семь сотенных банкнот и положила их на бортик кассы.

– Еще сорок четыре.

– Я помню! Что вы думаете, я из ума выжила?! – Бабуля открыла новое отделение кошелька, внутри глухо звякнула мелочь. – А вот не выжила, да еще и считать умею!

Она запустила пальцы внутрь кошелька, достала оттуда мелочь, пересыпала ее на раскрытую ладонь левой руки.

– Два… пять… семь… восемь…

Кирилл вздохнул: только бы она не начала по копейкам эти рубли набирать, а то они тут до вечера простоят.

Телефон в руке задрожал.

– Лисенок, я на кассе, – сказал он, не дожидаясь Алисиной реплики. – Надеюсь, уже вот-вот выйду.

– Еще на кассе?.. Понятно. Кир, а… ты можешь побыстрее приехать?

– …двенадцать… четырнадцать…

– Да ты не волнуйся, – улыбнулся он. Вот чудачка, все переживает, – хватит нам времени. Я все рассчитал, помнишь? В восемь начнем, там как раз вскоре закат, а в полдесятого тронемся к…

– Кир, мне кажется… я тут не одна.

– …девятнадцать…

Кирилл негромко засмеялся.

– Ну, конечно, не одна, лисенок. Сегодня же пятница, вечер. В парке до фига людей. Ясное дело, кто-нибудь тоже шарится по кустам, место ищет. Так что раз уж ты так рано пришла, то сиди там, не уходи никуда. А то нас с тобой мигом бомжами сделают.

– Ты думаешь?

– Уверен. Вот увидишь, пока я еду, мимо тебя целая толпа пройдет.

– …тридцать один… тридцать четыре…

– …ну да, наверное, – Алиса помолчала, а затем ее голос зазвучал заметно бодрее. – Но ты все равно не задерживайся. Я соску-училась.

– Вот это – очень уважительная причина. Целую, спешу!

– И я тебя целую и жду.

Кирилл, который весь разговор не отрывал взгляда от старушонки, увидел, как та переворачивает ладонь над тарелочкой для мелочи и высыпает туда монеты.

– Вот! Ровным счетом сорок четыре. Можете пересчитать!

Кассирша только покачала головой, сгребла деньги и нажала кнопку на клавиатуре. Дождавшись чека, оторвала его и протянула бабуле:

– Спасибо за покупку.

Кирилл подспудно ожидал, что старушонка выдаст в ответ еще что-нибудь, желая оставить за собой последнее слово, но та схватила чек и заковыляла к выходу.

– Здравствуйте, пакет нужен?

Кирилл молча кивнул, в последний момент передумав отпускать шутку в адрес старушки. Попробуй доживи до ее лет, сказал ему внутренний голос, а там посмотрим, на что ты сгодишься.

Повернув голову налево, к застекленному фасаду универсама, он увидел, как один семидесятый отъезжает от остановки, а второй, встав на его место, открывает двери. Кириллу представилось, как он садится на свободное место в первом троллейбусе и включает музыку.

Так оно и было бы, если бы эта мумия не пролезла к кассе вперед него. А теперь – сколько следующего троллейбуса ждать? Два подряд проехали, а третий, наверное, только что из Братцево отправился.

Расплатившись, Кирилл вышел из универсама и пошел к остановке.

«Мне кажется… я тут не одна».

Кирилл хмыкнул на ходу. Фантазерка она, конечно. Нет там никого. А если и есть, так это такие же, как они, желающие провести вечер на природе.

И все же… зачем Алиса пришла так рано? Что за сюрприз, который надо целый час готовить?

«Это если она тебе сразу позвонила, – прорезался внутренний голос. – А если нет?»

Он пожал плечами: что толку гадать, вот придет и увидит. Может, там вообще ничего особенного нет, зря только размечтался.

– Твою мать! – Кирилл резко остановился. Вот Алиса позаботилась о сюрпризе, а он? Ведь это у него сегодня выходной, первый из двух, а не у нее – ему бы и карты в руки.

«Не подумал, рыцарь хренов! – снова ожил внутренний собеседник. – Конечно, и так сойдет: вино, сыр да фрукты – это все, о чем мечтает девушка. Зато по парку нашатался вдоволь».

Кирилл обернулся через плечо. Может, пойти поискать в универсаме что-нибудь еще?

«Хотя бы цветы, что ли?..»

Он попытался вспомнить, продаются ли в магазине хорошие цветы, но не смог. Потоптавшись на месте еще несколько секунд, Кирилл махнул рукой: не стоит возвращаться. Даже если и есть там цветы, то пока он их покупать будет, следующий троллейбус тоже уйдет – так и опоздать недолго.

Дойдя до остановки, Кирилл вынул телефон и открыл приложение, чтобы посмотреть, где там тащится этот семидесятый. Тот оказался не так уж и далеко – уже отъезжал от «Аэродромной улицы». Вызвав на экран список остановок, Кирилл выяснил, что через четыре минуты троллейбус должен доехать до него.

«Хорошо».

Опыт подсказывал, что до лесопарка семидесятый доберется быстро, минут за пятнадцать – вечером в пятницу народ рвется из города или на его окраины, а не в центр. А значит, как раз останется время на цветы. Кириллу тут же показалось, что он видел нужную вывеску на Волоколамке – как раз возле «Больницы МПС», где он собирался выходить.

Он уже видел, как улыбается Алиса букету в его руке, и на душе становилось все теплее. Когда троллейбус подъехал, недавнее недовольство самим собой уже оказалось похоронено и забыто. Кирилл прошел в салон, уселся к окну, положил пакет с покупками рядом с собой и, постукивая пальцами по бедрам в такт музыке, принялся наблюдать за жизнью на другой стороне улицы.

Новый альбом оказался на редкость хорош. Электронное многозвучие рождало в воображении масштабные полотна космических просторов: облака галактик мерцали разноцветными искрами, исполинские клубы межзвездного тумана обещали поделиться вселенскими тайнами. Затем в мелодию вкрадчиво вплетались тревожные нотки, и вот уже Кирилл видел себя глядящим на космос из иллюминатора корабля, а за спиной по узкому проходу с мигавшими лампами освещения ползло к нему нечто, не имевшее даже каких-то определенных очертаний – клубок тьмы и холода, жаждавший согреться человеческим теплом. Представлять это, зная, что на самом деле никакой угрозы нет и быть не может, было особенно приятно.

Телефон завибрировал. Кирилл, поморщившись, вытащил плеер, поставил композицию на паузу, а затем достал телефон.

«Снова? Да что с ней сегодня…»

– Кир! Я тут точно не одна! – Алиса говорила тихо и быстро. – Я это знаю. Он кругами ходит, Кир. Мне… мне страшно.

Кирилл не смог сдержать вздоха. И, словно в ответ, услышал:

– Я его видела. Он был там, за деревьями. Стоял и смотрел… Потом вроде бы ушел, а потом… – Она всхлипнула, – Кир, он все время здесь. То там, то тут – стоит, смотрит… ходит. Приезжай скорее! Слышишь меня, Кир?

– С… слышу, – откликнулся он и замолчал, так как понятия не имел, что еще можно тут сказать.

– Ты приедешь? Приедешь побыстрее?

– Да, конечно… – Кирилл бросил взгляд в окно. Троллейбус только что отъехал от «Улицы Мещеряковой» и теперь стоял на светофоре, готовясь спускаться вниз, к «Улице Циолковского».

«Такси взять?..»

Он покачал головой: какой смысл? До «Больницы МПС» оставалось ехать минут семь, максимум десять. Пока выйдет, пока машину поймает… хорошо, если хоть на пару минут троллейбус обгонит. А то и вовсе, как назло, в одно время приедут.

Бессмысленная возня.

«…за спиной по узкому проходу с мигавшими лампами освещения ползло к нему нечто…»

Совсем как в «Чужом», подумалось Кириллу, и тут же к воспоминаниям о недавнем видении добавились кадры из трейлеров «Завета», нового фильма этой киновселенной, который они с Алисой как раз собрались посмотреть этим вечером.

«Она сюрприз готовит…»

Все встало на свои места, и он даже прицокнул языком: ну, дает!

– Кир, я не шучу, я серьезно.

Кирилл заулыбался: вот ты себя и выдала с головой, лисенок, да притом совершенно по-детски – так наивно, что от этого стало очень тепло на душе. Как ведет себя ребенок, которого заподозрили в лукавстве? Правильно: делает большие глаза и с горячностью настаивает на том, что говорит чистую правду.

– Я верю тебе, лисенок! – Кирилл постарался добавить в голос нотку обеспокоенности. – Я уже недалеко. Ты не бойся, я с тобой! – Тут ему в голову пришла новая мысль, и он едва не хихикнул: ну-ка, а что ты на это скажешь? – Слушай, а почему бы тебе не пойти к прудам? Или вон на дорожку выйди. Там людей до фига должно быть, этот козел к тебе и не сунется. А тут и я прибегу уже.

– Не могу, – Алиса шмыгнула носом.

– Почему?

– Он там… – Она понизила голос, – понимаешь? Он мне дорогу перекрывает.

Кирилл с трудом сдерживал смех. Ну какая же молодец, а! Какая молодец! Даже это – и то продумала. Ведь действительно, из их укромного местечка только одна дорога вела напрямую к людям. Конечно, если пойти в другую сторону, то тоже можно было выйти к цивилизации – это же все-таки не тайга! – но там пришлось бы тащиться куда дольше. Гипотетический маньяк, ясное дело, успел бы тридцать три раза поймать свою жертву.

Он собрался с силами, чтобы не заржать, и сказал:

– Я понял тебя, лисенок. Все в порядке, я уже подъезжаю. А если этот хрен сунется, – Кирилл чем дальше, тем больше ощущал себя героем кинофильма и с удовольствием входил в роль, – кричи как можно громче сразу. Да, и палку найди какую-нибудь рядом с собой.

– У меня баллончик есть, – он вытаращил глаза: надо же! А ему и не говорила.

– Вот видишь! Совсем здорово. А я скоро буду. Я уже. – Он посмотрел в окно. Семидесятый проезжал мимо бывшего кинотеатра «Метеор», в котором теперь обосновался какой-то танцевальный театр, – совсем рядом.

– Люблю тебя.

Кирилл замер. Люблю тебя? Они никогда раньше не говорили о любви. Просто познакомились, просто стали встречаться. Легко и приятно. С Алисой получалось говорить о чем угодно, ей было интересно пробовать что-нибудь новое. Зимой она встала на коньки, а теперь вместе с Кириллом собиралась осваивать скейтборд. На работе попробовала на вкус «Фотошоп» и теперь по вечерам с энтузиазмом плодила невероятных мутантов, скрещивая ужа с ежом, а котенка с аистом. Раз от раза получалось у нее все лучше и лучше.

Ну и секс – секс с Алисой был незабываемым. Должно быть, тоже потому, что она чихать хотела на мораль старшего поколения, принимая в расчет только то, чего хотелось им обоим.

Но любовь?

– Целую, – выдавил он из себя – просто чтобы не молчать – и нажал на «Отбой».

На душе тут же полегчало, и Кирилл понял, как поступит. Он просто сделает вид, что ничего не произошло. Не будет переспрашивать, не будет заглядывать Алисе в глаза – все по-старому, и точка.

Кирилл с удовольствием откинулся на спинку сиденья и разблокировал экран плеера, чтобы снять воспроизведение с паузы.

«Ну, дает! Маньяка выдумала!.. Это чтобы перед «Чужим» размяться, что ли? По ходу, так, ага. Аппетит нагулять, типа, атмосферу там… Ну круто же, блин!»

«Люблю тебя».

Кирилл рывком сел прямо. Ну, конечно! Как же он сразу не догадался! Это Алиса по роли говорила. Совсем как в фильмах – когда герои расстаются и не знают, встретятся ли снова.

«Ну, дает!..»

Кирилл подошел к турникету, за которым находилась кабина водителя, и через лобовое стекло посмотрел вперед. Там все оставалось таким же, каким было последние несколько минут. Сам троллейбус и стоявшие перед ним автомобили едва ползли вперед. Пробка пестрой змеей разноцветных машин тянулась к эстакаде над Волоколамкой, забиралась на нее и, чуть изгибаясь, исчезала за поворотом – там, где начинался спуск к туннелю под каналом имени Москвы.

Затор стал для Кирилла сюрпризом. В восьмом часу вечера, по направлению в центр – и встали? Ерунда какая-то.

«Опаздываю…» – в который уже раз подумал он.

На дорогу пешком от остановки до их с Алисой местечка Кирилл отводил себе минут двадцать. Исчезни пробка даже прямо сейчас, это уже не спасло бы ситуацию. То, что вовремя прийти не получится, он понял еще минут десять назад, после чего отправил Алисе сообщение, прикрепив к нему снимок пробки. Ответа до сих пор не было.

«Надулась уже…»

Кирилл вздохнул. Ну разве он виноват? Разве он виноват в том, что тут, откуда ни возьмись, пробка возникла? Но поди растолкуй это Алисе…

Троллейбус едва заметно качнулся и встал. Кирилл снова взглянул на пробку, пытаясь понять, едут ли хотя бы там, впереди? На какой-то миг в сердце вспыхнула надежда: он увидел, как машины, стоявшие на эстакаде, тронулись с места и исчезли за ее изгибом. Но, приглядевшись, Кирилл понял, что это был мираж – подсознание выдало желаемое за действительное.

«Да что же там такое?»

Он достал телефон, залез в приложение. Багровая линия тянулась по эстакаде, пронзала туннель под каналом и заканчивалась у перекрестка возле «Больницы МПС» – той самой остановки, где ему надо было выходить. У головы пробки Кирилл увидел значок аварии.

«Мясо!!! Три тачки всмятку, по всему шоссе!» – прочитал он во всплывшем на экране окошке. Ниже значилось время отправки сообщения: 19:31. Открыв комментарии, Кирилл увидел оживленный диалог между водителями: те обсуждали, как долго гайцы будут держать трассу перекрытой.

Перекрыли…

Твою ж мать!

Кирилл рывком поднялся на ноги. Стало совершенно понятно, что оставаться в троллейбусе незачем: чуда не случится. Он подскочил к выходу и нажал на кнопку, прикрепленную к поручню, но двери не шелохнулись. Посмотрев на кабину водителя, увидел в салонном зеркале лицо водителя.

«Значит, видит!»

– Откройте двери, пожалуйста.

Водитель покачал головой и перевел взгляд на дорогу. Кирилл рванулся к кабине, пролез под металлическим прутом турникета, перегораживавшим проход.

– Откройте дверь, мне очень надо!

– Не могу, – буркнул в ответ мужчина, – мы не на остановке.

– Но я не могу ждать! Мы до МПС только завтра доедем!

– Завтра, так завтра. Что мне теперь, работу из-за таких, как ты, терять? Ничего, посидишь, как все.

– Вернитесь в салон, – теперь водитель перешел на «вы». На Кирилла он словно бы и не смотрел – взгляд был направлен куда-то за него, сквозь него. – Вы мешаете.

– Откройте дверь, пожалуйста! Меня же ждут!

– Если ждут, то дождутся.

– Послушайте, – раздался за спиной новый голос, и Кирилл обернулся. Говорил военный, до этого сидевший в задней части салона, – хватит уже. Троллейбус у тротуара стоит. Вот именно стоит и в ближайший час не поедет. Видите? – Он вытянул вперед руку с зажатым в ней телефоном. – Там дорогу перекрыли. И вы об этом, конечно, знаете. Выпустите людей.

Позади него согласно зашумели другие пассажиры. Народу в салоне было немного, но выйти, судя по всему, хотелось почти всем.

Несколько мгновений водитель и военный пронзали друг друга взглядами. Затем мужчина за рулем хлопнул по кнопкам.

– Валите, – сквозь зубы бросил он. И вдруг заорал на весь троллейбус: – Десять секунд у вас! А потом хрен кто выйдет, поняли?

Передняя дверь осталась закрытой. Кирилл увидел злорадство в глазах водителя и торопливо полез через турникет, чтобы успеть выбраться на улицу, а вслед ему понеслось:

– Восемь!.. семь!.. шесть!.. пять!..

У дверей Кирилл оказался последним и выскакивал на тротуар, слыша за спиной:

– Два!.. Один!..

Двери закрылись.

Кирилл отошел от троллейбуса на пару шагов и остановился, растерявшись: куда бежать: к МПС или к «Метеору»? Добраться до лесопарка можно было обоими путями, и какой из них короче, он не знал.

Кирилл оглянулся: улица Свободы, изгибаясь налево, поднималась наверх, к бывшему кинотеатру и улице Мещеряковой.

«И потом тоже в горку… да еще коттеджи этих американцев вокруг обегать…»

Кирилл бросился вниз по Свободе. Под уклон бежалось быстро и легко, и он даже возликовал: сейчас нагонит хотя бы часть опоздания, и хорошую такую часть. Как нельзя кстати вспомнилось, что и потом часть пути тоже будет со спуском.

Добежав до места, где начинала свой подъем эстакада, Кирилл повернул и бросился через дорогу на другую сторону улицы.

«Теперь тоннель!»

Подбегая к пешеходному тоннелю под каналом имени Москвы, Кирилл ощутил, как задрожал телефон в правом кармане джинсов. Остановившись, достал его и разблокировал экран.

Что он видит, Кирилл понял не сразу. В первые две-три секунды тупо таращился на фото: чьи-то окровавленные ладони на фоне травы, с запястий стекают к пальцам тонкие темно-красные струйки – что за чушь? и почему Алиса прислала ему эту чушь?

Понимание пришло внезапно, и Кирилл, будто получив удар под дых, со всхлипом втянул в себя воздух.

Это были Алисины ладони – он узнал одну из них по характерному ободку серебряного кольца на среднем пальце и тонкой белесой линии на подушечке указательного: шраму, оставшемуся от глубокого пореза, случившегося несколько лет назад.

Но этого не могло быть! Это чушь какая-то!

«Как в кино».

Коротенькая мысль подействовала на Кирилла как разряд тока.

«Ну, хватит!»

Щекам стало жарко. Он набрал номер, прижал трубку к уху. Это уже перебор, это уже капец какой перебор. Ей надо было остановиться, остановиться еще тогда, после звонка. Как раз получилось бы очень мило. Но нет, какое там! Нафотошопила и шлет теперь!

– Как мило, что ты позвонил. Девочка уже заждалась. Нехорошо опаздывать.

Кирилл замер. А мужской голос – баритон с легкой хрипотцой – едва ли не нежно проворковал:

– Только не говори, что все из-за пробки. Я вас таких знаю. Вы никогда не приходите вовремя. Вы не умеете любить время. Не цените моменты. Глупые.

Кирилл с сиплым присвистом втянул в себя воздух. В голове комариной стаей звенела пустота.

– Но ты, наверное, хочешь услышать не меня, а ее? Что ж… ты пока еще не совсем опоздал.

В трубке зашуршало, а потом где-то на заднем фоне Кирилл услышал плач. Голос он узнал сразу.

– Она еще ждет, – через несколько секунд сказала трубка мужским голосом, и связь оборвалась.

Задыхаясь, Кирилл привалился к металлическим прутьям ограждения, которое отделяло пешеходную дорожку от шоссе. Непонимающим взглядом посмотрел на пакет из универсама, который до сих пор держал в руке. Разжал пальцы, и покупки с отчетливым звоном – бутылка, что же еще! – упали на асфальт. Из раскрывшегося пакета вывалилась упаковка сыра, вслед за ней по серой пыльной дорожке потекла прозрачная струйка вина.

А Кирилл уже вбежал в тоннель и теперь несся по нему во весь опор.

Впереди подпрыгивало светлое пятнышко выхода из тоннеля. С каждым шагом оно все росло и росло – сначала потихоньку, потом все быстрее, и вот очередной прыжок в мгновение ока перенес Кирилла через границу между тьмой и светом. Вскоре закончился и узкий пешеходный коридор: резко свернул налево и оборвался возле пешеходного перехода через разворотную петлю, ведущую обратно в центр города. Кирилл перебежал на другую сторону и рванул вдоль дороги. Скоро, он знал, будет поворот налево, на тихую улочку, которая выводила на Иваньковское шоссе. А там и до дорожки, уходящей направо, в лесопарк, не так уж далеко. Пробежать по ней мимо забора, за которым дачи, и до их укромного местечка по другую сторону этих участков останется рукой подать.

Кирилл бросил взгляд направо – на голову пробки. И встал как вкопанный. Разбитые машины, «Скорые» с мигалками – все это осталось почти что незамеченным для него.

Такси. Желтый автомобиль с какой-то рекламной хренотенью на крыше, стоящий у выхода из подземного перехода. Впереди пробки, на полностью пустой части Волоколамки. На такси можно было домчаться до той самой дорожки вдоль дач за пару минут, если не меньше.

Тело осознало это гораздо раньше разума. Ноги уже перенесли Кирилла через боковое ответвление шоссе, и теперь он летел по косой дорожке к переходу. Приблизились и замелькали под кроссовками ступеньки, ясный погожий вечер сменился подземными сумерками, вспарываемыми всполохами ламп.

«Сюда!»

Перепрыгивая через одну-две ступеньки, Кирилл выскочил из перехода.

Такси не было.

Подбежав к краю тротуара, он увидел автомобиль – маленькое желтое пятнышко было уже где-то возле моста через железную дорогу. Еще секунда, и оно скрылось из вида.

Хватая ртом воздух, Кирилл развернулся и, пошатываясь, стал спускаться по ступенькам – сначала медленно, затем все быстрее и быстрее. На другой стороне Волоколамки он снова перешел на бег.

«Всего-то пять секунд!.. ну десять от силы!»

Мысль появилась и тут же пропала: бежать, бежать, не отвлекаться.

Кирилл пробежал мимо башни, которая торчала справа, и уже хотел было выскочить на Иваньковское шоссе, но пронзительный гудок заставил его затормозить. Женщина за рулем прожгла Кирилла взглядом, но он этого и не увидел: смотрел налево. Оттуда, от больницы, ехала целая вереница машин, и первая из них была уже слишком близко, чтобы перебегать перед ней. Кирилл топнул ногой, повернулся, чтобы бежать по этой стороне дороги, а перейти потом, в удобный момент… и замер.

(Он не спеша пошел через Свободу. На губах вместо усмешки снова появилась улыбка: позади осталась чудесная прогулка по весеннему парку «Северное Тушино», впереди ждала встреча с Алисой.)

Тряхнув головой, Кирилл избавился от странного воспоминания – лезет же всякая ерунда в голову, когда ни попадя! – и побежал вперед по левой стороне дороги. Мчаться, как на Волоколамке, уже не получалось – в боку кололо, легкие горели огнем – но Кирилл выжимал из себя все силы, что еще оставались. Немного помогало то, что дорога пошла под уклон. Правда, то и дело приходилось притормаживать, чтобы обогнуть очередную стоявшую на обочине машину, а перед этим – бросить взгляд через плечо. В первый раз Кирилл этого не сделал и снова чуть не попал под колеса.

Подбегая к очередному препятствию, он обернулся и, увидев, что поток автомобилей позади наконец-то иссяк – откуда все они вообще взялись на этом тихом шоссе в таком количестве?! – пересек дорогу.

Поначалу казалось, что машин на этой стороне меньше, но через несколько десятков метров Кирилл понял, что ошибся. Какие-то автомобили получалось обогнуть справа, по обочине, но чаще приходилось выбегать на шоссе.

«Уже скоро…»

До поворота и в самом деле оставалось немного. Кирилл хотел было прибавить ходу, но тут же, скривившись, прижал ладонь к боку и перешел на шаг. Ничего, ничего, вот сейчас он чуть-чуть отдышится…

Кирилл, прихрамывая, шагал по дорожке вдоль внушительного забора. Стоило ему недавно перейти на бег, как под кроссовку подвернулась какая-то палка. Он сумел удержаться и не упасть, но ногу все-таки подвернул.

Впереди показалась небольшая группа людей. В постепенно сгущавшихся сумерках Кирилл разглядел высокого мужчину, двух толстух рядом с ним и троих детей, которых взрослые держали за руки. Семья не спеша шла по дорожке. До него донеслись детские голоса.

Догнав группу, Кирилл взял левее, но в тот же миг шедшая с краю толстуха сделала то же самое, перегородив ему дорогу.

– Пропустите!

На звук его голоса первым обернулся мужчина.

– Подождете, – смерив Кирилла взглядом, бросил он. – Сначала мы обойдем, потом вы. Или будете детей и женщин в стороны расталкивать?

Посмотрев направо, Кирилл увидел огороженный лентами участок дорожки. За яркими красно-белыми полосами в асфальте зияла яма.

Глава семьи хмыкнул и отвернулся.

(…перед ним втиснулась сухонькая старушонка с такой же, как у него, корзиной и тут же обернулась, чтобы бросить на Кирилла воинственный взгляд. Скандалить ему не хотелось, и он, притворившись, что ему все равно…)

Кирилл сбился с шага и отстал на пару метров от семьи. Сжал кулаки:

– Да чтоб тебя! – и восстановил темп. Оставив за спиной гребаную семью с ее гребаным отцом (сзади донесся новый смешок), бросился наверстывать отставание.

Бок уже почти не болел, и Кирилл попробовал было побежать, но тут же, зашипев сквозь стиснутые зубы, вернулся к шагу.

Кирилл спустился вдоль торцевой стороны территории коттеджного поселка и еще раз повернул налево. Перед ним, плоховато видимая в сумерках, плававших у корней деревьев, вилась тропинка – она шла вдоль заднего забора. По правую руку, знал Кирилл, вскоре начинался крутой спуск, почти обрыв. Тропка вела по самому его краю. В двух-трех подходящих для этого местах – более пологих, чем остальные – от нее отходили вниз другие утоптанные многими ногами дорожки, которые вели к местам и местечкам для посиделок.

На одном из них они с Алисой и условились встретиться.

«…не уверена, что смогу долго противостоять их приставаниям. Особенно если кто-то снова опоздает».

…

(…один семидесятый отъезжает от остановки, а второй, встав на его место, открывает двери. Кириллу представилось, как он садится на свободное место в первом троллейбусе и включает музыку.

Так оно и было бы, если б эта мумия не пролезла к кассе вперед него…)

Кирилл тихо взвыл: кулак, которым он саданул по ближайшему дереву, взорвался болью. Да знает он, знает, что все из-за этой мымры! Знает, что надо было выкинуть ее на хрен из очереди!

Злость помогла справиться с болью. Кирилл поднял голову и огляделся. Перед глазами колыхалась листва: вверху еще освещаемая лучами солнца, внизу уже терявшая цвета и границы, превращавшаяся в однородную массу.

– А…

Он тут же оборвал крик и выругал себя распоследними словами. Совсем голову потерял! Хочет предупредить этого урода, что уже пришел?

Кое-как совладав с собой, Кирилл пошел вперед, стараясь не наступать на сухие ветки. Почва, еще сырая после недавних дождей, помогала скрадывать звуки шагов.

«У него нож, – перед глазами мелькнуло фото на экране телефона. – А может, и еще что-нибудь. Топор тот же…»

Он остановился. Нож-то уж точно должен быть. А у него самого? Кирилл огляделся. Хоть бы дубинку какую найти.

Покрутив головой в разные стороны, он сжал губы и пошел дальше. В лесопарке, казалось, с каждой секундой становилось все темнее. Поди найди тут палку, да еще чтоб подходящую, да еще чтоб быстро.

Алису бы найти вовремя.

Вовремя.

Кирилл содрогнулся и прибавил ходу. Тут же споткнулся, пальцы левой ноги пронзила боль. Он нагнулся, и его пальцы наткнулись на гладкую холодную поверхность.

Камень.

Большой, тяжелый камень. Кирилл обхватил его пальцами, попробовал выковырять. Когда булыжник не поддался, он вонзил пальцы в мягкую землю, разбросал ее в стороны и попробовал снова.

С тихим чавканьем камень покинул гнездо, в котором пролежал невесть сколько времени, и Кирилл с яростным восторгом ощутил: то, что надо! Булыжник удобно лег в руку, обещая не выскользнуть при броске или ударе.

Выпрямившись, Кирилл заспешил вперед.

Оказавшись у места, где тропинка разветвлялась, Кирилл повернулся и принялся спускаться вниз. Там, впереди, и было их место. Несколько десятков шагов прямо и еще пару десятков – направо. Круглый холмик среди топкой по весне почвы, который с трех сторон подковой охватывал кустарник. Не особенно густой и высокий – где-то по пояс, – он, тем не менее, позволял севшим на землю людям почувствовать себя в уединении.

Кирилл остановился и прислушался, но, кроме шелеста листвы и чьего-то раскатистого хохота в отдалении, ничего различить не смог. Спрятав руку с булыжником за спину, он двинулся дальше.

«Что я буду делать?» – вопрос застал Кирилла, спускавшегося по тропинке, врасплох. Не думает же он на самом деле, что маньяк вот так возьмет и отпустит Алису просто потому, что он пришел? Надо было в полицию звонить…

«Тем более что ты опоздал, – шепнул внутренний голос. – Посмотри на часы, сейчас совсем не восемь вечера».

Кирилл вынул руку из-за спины, взглянул на камень: это вот с ним против маньяка?

Две. Одна.

Переход.

Раздавшийся где-то впереди слабый хрип

(…совсем не восемь вечера)

и последовавший за ним шум падения чего-то тяжелого заставили Кирилла сорваться с места.

– Алиса! Алиса!

В несколько прыжков покрыв расстояние, отделявшее его от тропки, ведущей к холмику, Кирилл затормозил и, едва не упав на скользкой земле, повернулся направо.

С этого места их местечко казалось пустым. Он рванулся вперед…

…и замер на линии кустов.

Тело Алисы слабо подергивалось, возле скрюченных пальцев в земле виднелись бороздки. В крови, еще вытекавшей из распахнувшейся на горле раны, надувались и лопались пузырьки.

– Алиса?..

До него снова донесся хрип, а затем все стихло.

– Алиса?..

Кирилл сделал небольшой шаг вперед. Ему показалось, что рука Алисы шевельнулась, и он, вздрогнув, остановился. Его глаза никак не могли оторваться от раны, распахнувшейся на горле девушки, как очень голодный рот. Кирилл чуть ли не воочию увидел нож – с длинным широким лезвием, чуть ли не мачете – который, плавно скользя, издевательски легко разрезает кожу и все, что под ней…

Только что. Только что Алиса была жива. Еще несколько секунд назад.

(«Мясо!!! Три тачки всмятку, по всему шоссе!

19:31»)

Кирилл рухнул на колени, вцепился руками в волосы, упал на землю и принялся кататься по ней.

Те троллейбусы.

Они отъехали от «Пятерочки» рано. Достаточно рано для того, чтобы успеть проехать перекресток после тоннеля до аварии.

– А-а-а-лиса-а-а! А-а-а…

Мужчина рядом с Кириллом шагнул на дорогу и пошел на другую сторону. Вслед за ним с места сорвались еще несколько человек. Кирилл усмехнулся: и что, много сэкономили, торопыги?)

Вопль оборвался. Кирилл молча лежал на боку и смотрел на Алису.