Однопилотник резко ушел в сторону, а ракеты взорвались более чем в тысяче километров по левому борту «Слона». Произошло нечто непредвиденное, непонятное, или же им кто–то помог. Однако, когда транспортник пересекал внутреннюю часть системы колец, направляясь к тому месту, откуда он совершит пертурбационный маневр и двинется к Урану, Ньют заметил бразильский корабль, мчащийся от Дионы к Сатурну. Им оказался «Уакти» — модифицированный шаттл класса «земля–орбита», проскользнувший в систему через несколько дней после прибытия «Лесного Цветка». Не возникало сомнений: шаттл преследовал их. Сейчас он находился в трех тысячах километров, за внешним краем колец, но усиленно набирал скорость.

— Пытаются связаться с нами, — сообщил Ньют. — Они направили лазер и посылают повторяющееся сообщение от некоей Шри Хон–Оуэн. Хотите послушать?

Мэси ждала, пока Авернус отреагирует. Когда стало ясно, что гений генетики будет молчать и дальше, Мэси сказала:

— Пожалуй, я и так могу догадаться, что ей нужно.

Мэси и Авернус лежали рядом в тесном жилом отсеке.

Ньют находился наверху в кабине пилота. Все трое были облачены в скафандры, шлемы прочно закреплены, пассажиры пристегнуты в аварийных креслах. Ровное гудение термоядерного двигателя отдавалось в спине и черепе.

— По–твоему, она хочет, чтобы мы приготовились сдаться? Что ж, ты абсолютно права, — заметил Ньют.

— Шаттл может догнать нас?

— Если продолжим двигаться тем же курсом, то да.

В пространстве памяти вместо широкоформатного изображения появилась трехмерная схема полета: две яркие стрелки огибали Сатурн по кривым малого радиуса, поднимались сквозь систему колец одна за другой, второй вектор двигался быстрее первого и нагонял его между орбитами Титана и Гипериона в тринадцати миллионах километров от Сатурна.

— Вот что произойдет, если мы останемся на прежнем курсе к Урану, — прокомментировала Мэси.

— Да. Но у нас есть варианты.

Компьютер повторно проиграл схему полета, но на этот раз она остановилась, когда «Слон» проходил в непосредственной близости от Сатурна. Машина увеличила изображение транспортника, а затем переместилась на бразильский шаттл, оказавшийся за массивным газовым гигантом.

— Незначительная коррекция курса до того, как мы воспользуемся гравитацией Сатурна и наберем скорость, заметно изменит наш конечный вектор движения, — объяснил Ньют. — Если я проведу корректировку после того, как наш друг опустится за горизонт планеты, мы сможем выиграть немного времени — она не сразу сообразит, что произошло. Возможно, нам этого хватит, чтобы найти укрытие.

Схема повернулась и уменьшилась, представив план всей системы: кривые тянулись от Сатурна к четырем спутникам, у каждой стрелки были отмечены скорость, необходимая реактивная масса и время пробега.

— Титан, — сказала Авернус.

— Что ж, вполне реальная траектория, — согласился Ньют. — Все зависит от того, насколько наш друг сумеет подстроиться под измененный курс. Мы достигнем орбиты Титана между сорока восемью и двумястами, на четырнадцать минут раньше. Возникает несколько проблем. Уверен, вы уже заметили, что «Слон» — отличный маленький корабль, но он не приспособлен для входа в атмосферу. Поэтому до поверхности нам придется добираться на аэродинамической капсуле, позаимствованной у жителей Тэнк–Тауна. Хочу вам напомнить, что нас преследует шаттл класса «земля–орбита». Если мы с вами высадимся на спутник, они смогут последовать за нами.

Мэси показалось, что в голосе Ньюта слишком много пыла. Он предвкушал опасность и риск, жаждал проявить себя, показать, на что он способен, и это делало его таким счастливым.

— Я переговорю со своими знакомыми в городе Тэнк–Таун, — сказала Авернус. — Они дистанционно направят нам капсулу, на которой я спущусь на поверхность, туда, где смогу встретиться и поговорить с профессором–доктором Хон–Оуэн.

— Эта женщина хочет арестовать вас, — возразила Мэси. — Не думаю, что вам удастся ее переубедить.

— Верите ли вы в серендипность? — ответил Ньют.

— Знал бы я еще, что это такое, — поинтересовалась Авернус.

— Счастливая случайность, — пояснила Мэси.

— Это означает, что я смогу поговорить с ней на своих условиях, вот что, — сказала Авернус. — На Титане.

Авернус стойко стояла на том, что на Титан она отправится в одиночку, и логика ее была неоспорима. Поскольку «Слон» не может уйти от преследователей, они должны где–то приземлиться. Атлас и Елена — два спутника, которых они достигнут раньше, чем их нагонит «Уакти», — слишком малы, чтобы найти там укрытие, а на орбите третьего, Реи, расположился бразильский корабль. Однако для посадки на Титане «Слон» не приспособлен, а оставлять транспортник на орбите — не лучшая идея. Очевидно, что Шри Хон–Оуэн интересует исключительно Авернус, развивала свою мысль гений генетики, а потому справедливо будет не подвергать жизни Мэси и Ньюта опасности. Так что она отправится на Титан и разберется со своим преследователем — в это время Мэси и Ньют смогут спокойно лететь на Уран. Мэси и Ньют пытались возражать Авернус, но гений генетики настаивала на том, что это единственный приемлемый план действий. Или она отправится на Титан одна, или же их всех поймают на борту «Слона».

— До меня дошли слухи о вашей работе там, внизу, — начал Ньют. — Есть ли среди них хоть толика правды?

— Я не прислушиваюсь к сплетням, — отвечала Авернус.

— Но вы ведь намереваетесь застать ее врасплох, — сказал Ньют. — Зуб даю.

— Тебе все это по вкусу, — заметила Мэси.

— Ну, рутинными деньками такое уж точно не назовешь.

Они пролетели над узкими внутренними кольцами, затем над самым поясом облаков, окутывающих Сатурн. Как только корабль преследователей скрылся за горизонтом, Мэси ощутила толчок и вибрацию: включились двигатели ориентации. Гравитация Сатурна захватила корабль и, как камень из пращи, швырнула прочь. Обмен импульсами увеличил скорость транспортника более чем на пятьдесят процентов, а вот вращение самого газового гиганта не замедлилось и на йоктосекунду.

В обычной ситуации они направились бы к Титану или любому другому спутнику, воспользовавшись старинной топливосберегающей схемой свободного возвращения. Она подразумевала, что гравитация Сатурна замедлит их полет при движении в сторону от планеты, в результате чего к моменту, когда они достигнут Титана, скорость корабля будет примерно равняться орбитальной — потребуется лишь незначительная коррекция курса, которая подтолкнет их на орбиту. Однако Ньют не спешил отключить двигатель, чтобы транспортник мог оставаться впереди преследователей. Им придется жечь топливо до тех пор, пока «Слон» не достигнет точки поворота и замедления. Тогда он должен будет сбросить скорость — в противном случае звездолет проскочит Титан и гравитация спутника его не захватит.

Транспортник устремился через щель Кассини и вырвался из тени на солнечный свет, направляясь по наклонной траектории к Титану. Он как раз оставил позади внешний край основной системы колец, когда бразильский шаттл показался из–за горизонта Сатурна. Его двигатель по–прежнему работал — «Уакти» летел тем же курсом, что и «Слон». Попытка обвести преследователей вокруг пальца Ньюту не удалась. Либо они догадались, какую траекторию выберет «Слон» (хотя шансы были один на миллион), либо, что куда вероятнее, кто–то передал им информацию об изменении курса транспортника, пока тот совершал маневр.

— Наше преимущество во времени снижается до минимума, — заметил Ньют. — Они прибудут на орбиту Титана всего через семьдесят одну минуту после нас.

— Самое время переговорить с жителями Тэнк–Тауна, — вмешалась Авернус, — Если они доставят аэродинамическую капсулу на орбиту прямо сейчас, вы сумеете добраться до пункта назначения прежде, чем «Уакти» поравняется с нами?

— Никаких проблем. Только они должны разместить капсулу именно там, где я скажу, — пояснил Ньют.

Довольно долго Ньют и Авернус вели переговоры с диспетчерской службой Титана. Когда они закончили, Мэси обратилась к гению генетики:

— Знай мы, что вы задумали, мы могли бы помочь.

— Вся задача в том, чтобы наши преследователи приземлились там, где мне нужно, — сказала Авернус, и больше от нее было не добиться ни слова.

Тянулись часы. Сеть системы Сатурна вышла из строя, но Ньюту удалось поймать сигналы вещания с Япета и внутренних спутников — так они узнали об окончательном падении Парижа, жестокой битве под Афинами и в Спарте на Тефии, а также о формальной капитуляции Багдада на Энцеладе. На удивление спокойно прозвучал рассказ свидетелей о попытке двух транспортников протаранить «Лесной Цветок» — в итоге один корабль разнесло в щепки кинетическое оружие, а со вторым расправился однопилотник. Докладывали о том, как отряды Тихоокеанского сообщества захватывали фермерские сообщества на Япете. Но вся эта бурная смертоубийственная деятельность терялась на фоне величественной и безмятежной панорамы Сатурна и его колец, отдаляющихся от «Слона». В огромном безжалостном космическом пространстве война выглядела незначительным событием — стычка между несколькими горстями микробов в свободных водах океана.

В конце концов Ньют отключил двигатель «Слона», развернул транспортник и снова выжал газ. Теперь им предстояло замедлиться, чтобы сравняться с орбитальной скоростью Титана. Преследователи нагоняли. Все ближе и ближе — ведь шаттл по–прежнему набирал скорость.

Мэси поместила яркую точку, обозначающую «Уакти», в центр широкоформатного экрана пространства памяти. Показатели отображали равномерное сокращение расстояния между двумя кораблями, а еще поступательное увеличение характеристической скорости шаттла. Девушка все больше тревожилась и боялась. Что, если они неправильно поняли намерения «Уакти»? Что, если он продолжит ускоряться, догонит «Слона» и расчетливо выстрелит по нему из кинетического оружия или пустит ракету, а затем обернется вокруг Титана и отправится назад за своей наградой? Между звездолетами оставалось каких–то тридцать тысяч километров. Расстояние продолжало сокращаться, однако гораздо медленнее.

Прошла минута, и Мэси вдруг поняла, что «Уакти» погасил термоядерный двигатель. Она наблюдала короткую вспышку, когда заработали двигатели ориентации, разворачивая шаттл на сто восемьдесят градусов, затем вновь яркой точкой, ослепительнее солнечного диска, загорелся термоядерный двигатель. «Уакти» продолжал подкрадываться к «Слону». Теперь оба судна направлялись к туманному полумесяцу Титана.

Романтики ранней космической эры предполагали, что Титан станет огромным источником углеводородов и азота, но в итоге добывать эти элементы вкупе с кислородом оказалось гораздо проще из залежей углистых хондритов на Япете и внутренних спутниках, куда эти элементы попадали из атмосферы Титана. Кроме того, саван из ледяного смога и относительно высокая гравитация делали Титан таким же привлекательным местом обитания, как и окрестности ада. Лишь немногие дальние предпочли жить здесь: отдельные вкрапления убежищ и оазисов, да еще анархистский Тэнк- Таун на берегу моря Лунина — город, в котором росли странные вакуумные организмы, производившие необычные виды пластика и других органических веществ. Всего по поверхности спутника диаметром более пяти тысяч километров, то есть превосходящего по размерам Меркурий, было разбросано каких–то пять сотен душ. И до сих пор война не коснулась этого местечка.

«Слон» вышел на орбиту Титана в районе экватора. Прямо по курсу маячила крохотная звезда — аэродинамическая капсула, отправленная дистанционно диспетчерской службой Тэнк–Тауна. Авернус имела столь большой авторитет, что жители города согласились отправить аппарат в это рискованное путешествие. Несомненно, за свою помощь они получат огромное количество кредитов, но кто знает, чего это будет им стоить теперь, когда три земные державы вот–вот получат контроль над всей системой Сатурна. И все же аэродинамическая капсула висела на фоне желтовато–коричневых облаков Титана, постепенно превращаясь из светящейся точки в нечто подобное раковине моллюска. Ньют рассчитал орбитальные траектории «Слона» и капсулы настолько точно, что они уже двигались параллельно. Корпус транспортника сотрясали вибрации, пока двигатели ориентации выравнивали положение корабля относительно капсулы. Наблюдая за мастерством Ньюта, Мэси почувствовала прилив гордости.

Авернус уже успела влезть в скафандр и ждала возле шлюза. Бросив краткое «Прощай», она выбралась наружу, оттолкнулась, преодолела тридцатиметровое расстояние до капсулы, ухватилась за утопленную в корпус ручку, открыла люк и аккуратно залетела в аппарат.

— Ей больше двухсот лет, а скачет как мартышка, — прокомментировал Ньют. — Она отправляет сообщение Шри Хон–Оуэн с координатами места встречи. Хочешь послушать?

Прослушав послание, Мэси заметила:

— Из всех людей, что я когда–либо встречала, она самая умная. Гений, подлинный гений. Одна проблема: она совершенно не разбирается в людях.

— Это уж точно.

— То есть одну мы ее не оставим, так?

— У меня есть парочка хороших друзей в Тэнк–Тауне, — сказал Ньют. — Летные приятели. Давай я побеседую с ними — глядишь, удастся договориться. А пока, думаю, стоит немного увеличить нашу орбиту, сделать вид, что мы стараемся убежать.

На широкоформатном изображении в пространстве памяти вспыхнул химический двигатель капсулы, замедляя движение аппарата и выводя его с орбиты в направлении поверхности Титана.