ПРЕМЬЕРА
— Я ничего не вижу! — Руби прыгала, пытаясь разглядеть что-нибудь за головами.
Безнадежно. Перед ней еще три ряда таких же фанаток выскакивали из штанов, чтобы что-нибудь разглядеть, в том числе и я. Зачем эти дылды под метр восемьдесят прутся в первые ряды? Если бы все выстроились по росту, мне бы тоже повезло увидеть кусочек красного ковра. Тогда бы мне и в третьем ряду было удобно. Но на премьере всяк за себя, о других никто не думает, каждый хочет дотянуться до звезды.
Вообще-то было зябко, декабрь на носу. Хорошо хоть дождь сейчас не шел.
— Ты видишь что-нибудь? — крикнула Руби Филлис.
Дурацкий вопрос: Филлис-то стояла в первом ряду.
— Вижу! Лимузины подъехали. О господи! — возопила Филлис.
Толпа взвыла. Вспышки фотоаппаратов засверкали, камеры защелкали. Не иначе исполнитель главной роли появился. Мы с Руби все слышали и видели — все, кроме ковровой дорожки. А у меня перед носом с воплями скакала, как и Руби, без малого двухметровая тетка.
— Девушки, помощь нужна?
Мы с Руби разом обернулись. У нас за спиной стояли Кори и Леандер.
— Давай садись ко мне на плечи. — Кори подсадил Руби, и невесомая Руби вспорхнула к нему на широкий загривок.
— Вау! Эмма Уотсон! — заорала она с высоты. — А вот Кейт Уинслет выходит из машины!
Я изо всех сил старалась игнорировать и Фитцмора, и неистовую великаншу, прыгающую передо мной. Но из-за нее ничего не было видно. Она была какая-то квадратная.
— Ричард Косгроув! — заверещала Руби.
Толпа завопила с новой силой, я едва не рухнула без чувств. Не оттого, что мне стало дурно, а потому что меня вдруг подхватило какой-то силой, оторвало от земли и вознесло над толпой. Опомнилась я где-то высоко-высоко, откуда открывался великолепный вид на красную ковровую дорожку. Вот прошла Эмма, а следом — он, предмет моих бессонных ночей. Тут я только и опомнилась.
— Спусти меня вниз, Ли! — взмолилась я в крайнем смущении. — Я тяжелая.
— Мне не тяжело, — отвечал Фитцмор, — видно хорошо?
Ему и вправду, казалось, совсем не тяжело меня держать.
— Отлично видно, спасибо!
В это время Ричард Косгроув подошел ближе.
— Опусти меня! Он идет в нашем направлении!
— Тогда зачем тебе вниз? — не понял Леандер, придерживая меня за ноги.
Странное ощущение. У него руки были не горячие и не холодные. Как стаканчик с йогуртом, который забыли поставить в холодильник.
— Не надо ему меня видеть! — Я пыталась слезть с его плеч на землю.
— Почему не надо?
— Я плохо выгляжу! И одета кое-как. Вот если бы на мне был сексапильный топ… Ричард Косгроув на меня и не посмотрит.
Ли спустил меня вниз, почти до меня не дотрагиваясь. Как ему это удалось?
— Ты валяешь дурака.
Я только пожала плечами. Я и не ждала, что он меня поймет.
— А я бы не отказался посмотреть на тебя в сексапильном топе. — Он заулыбался и сверкнул глазами.
— Размечтался, — буркнула я. — Руби, я ушла. До завтра.
— Ричард! — верещала Руби, не замечая меня. — Ричард!
Кори с трудом держал равновесие. Пот блестел у него на лбу.
— Я ей передам, — отвечал он мне вместо Руби.
Я повернулась и пошла. Разумеется, не одна. Ли потащился за мной. Я мелко семенила, он отмахивал своими семимильными шагами.
— Не надо меня провожать. Сама дойду, — постаралась я отделаться от него. Не вышло.
— Я же джентльмен все-таки. Провожу.
Мы прошли молча еще пару улиц.
— Можно задать вопрос? — заговорил он.
— Уже задал, — огрызнулась я.
Он не обратил внимания на мою грубость.
— Почему ты вдруг расхотела видеть Косгроува?
Я вздохнула. Но он же не отстанет, пока не получит ответ.
— А смысл? Зачем встречаться с любимым актером, сидя на плечах у его конкурента?
Он уставился на меня, ничего не понимая.
— Ты сам похож на кинозвезду. С какой стати тот, кто сидит у тебя на плечах, будет встречаться с Косгроувом?
К его чести, он не засмеялся. Хотя и не сдержал ухмылки:
— От меня тебе больше пользы, чем от него.
— Это какой же?
— Реферат, например. И вся та работа, которую ты проделала.
На это я ничего не ответила. Я вообще не желала больше об этом думать.
— Ладно, Фей, не сердись.
— Что ты ко мне пристал? — простонала я. — В первый раз встретил девушку, которая тебя не хочет? Да? В этом дело?
— Что? — не понял он.
— Тебя еще никто никогда не посылал. Ты привык покорять. Тебе надо, чтоб я сдалась, тогда ты будешь доволен.
Сначала он посмотрел на меня, как будто я у него на глазах превратилась в гнома, а потом громко рассмеялся.
— Ну нет, — проговорил он сквозь смех, — до такого абсурда я еще не дошел.
— Дошел, — заявила я, — ты ведь никогда еще не оказывался в такой ситуации, как сейчас?
— Это правда, — он кивнул, — ну, так что там Косгроув? Что такое есть у него, чего нет у меня?
— Он совершенно особенный! — выпалила я.
Фитцмор развеселился еще больше.
— Если бы он заговорил с тобой, что бы ты ему сказала?
— Понятия не имею, — я пожала плечами, — наверное, какую-нибудь крайнюю чушь вроде «хочу от тебя ребенка».
Опять последовал громкий смех. Да, смех у него необычный, как и положено экстрасенсам.
— Может быть, это как раз и следовало бы сказать.
Я посмотрела на него с сомнением.
— Подарила бы ему какую-нибудь самодельную вещицу, какого-нибудь зверя, скажем.
— Самодельного зверя?
— Ну да, из глины — например, собаку или лошадь. Или лучше тюленя! Их тут много у берегов Британии.
С ума сошел?
— А на спине тюленя нацарапала бы свой телефон.
Отличная мысль!
— А если он правда позвонит, что я буду делать? — уточнила я. — Это же должно быть что-нибудь глубокомысленное, интеллектуальное, чтобы он не спутал меня с этими дурами, которые прыгают и орут на премьерах.
Ли задумался, засунув руки в карманы.
— Послушай сначала, что он тебе скажет, — посоветовал он, — потом спроси, что он любит, куда хотел бы пойти. Пригласи в боулинг или в дартс.
Просто и гениально!
— А потом? Если он что-нибудь выберет?
— Тогда ты наденешь свой сексапильный топ, наведешь красоту и очаруешь его своим шармом, совсем как меня. — И он улыбнулся.
— Ты, кажется, учишь меня флиртовать? — удивилась я.
— Вроде того, — Ли скривил гримасу, — пригодится?
— Не знаю, — вздохнула я снова, — скорее всего нет. Не думаю, что когда-нибудь еще лично встречу Косгроува. Шанс упущен. — Я развела руками.
Ли вдруг так резко остановился, что я опередила его на три шага.
— Ты что? — Я остановилась и обернулась.
— Хочешь с ним познакомиться?
Не поняла?
— Ты правда хочешь с ним познакомиться? — повторил он медленно, как будто плохо владел английским.
— Конечно, — ляпнула я.
Ли вынул мобильный и набрал номер.
— Да ладно, хватит! — отмахивалась я, пока он ждал ответа на том конце. — Хватит, Ли!
Не глядя на меня, он сделал знак помолчать.
— Привет, Ричард! — произнес Фитцмор в трубку. — Да, извини, я знаю, ты на премьере. А дальше у тебя есть какие-нибудь планы? А, вечеринка, понятно, — секунду помолчал, и по его лицу разлилось выражение крайнего удовольствия, — отлично! Рад буду увидеться. Не скучай, пока будут толкать речи, думай о вечере в «Акапулько». Давай, до скорого.
Он положил трубку.
— Ну и кому ты на самом деле звонил? Отцу? — ухмылялась я.
— Сколько тебе надо времени, чтобы привести себя в порядок?
— Да прекрати ты комедию ломать! Я домой хочу.
Ли посмотрел на меня серьезно.
— У мета есть приглашение на вечеринку после премьеры. И я могу прийти не один. Так сколько тебе надо времени?
— Так ты не шутишь? — Я открыла рот. — Ты серьезно?
— Вечернее платье у тебя есть?
— Нет.
— Ладно, тогда придется поторопиться. У нас час времени. — Он снова набрал номер на мобильном. — Йон? У тебя в бутике еще кто-нибудь сейчас есть? Ах, ты сам на месте! У меня ЧП. Приглашены на вечеринку по случаю премьеры, через час, а моей подруге нечего надеть. — Секунда молчания, потом улыбка. — Ладно, спасибо, сейчас будем.
— Ну, — он посмотрел на меня, — берем такси? В метро сейчас толпа.
Я не знала, что сказать, только пялила на него глаза. Я сглотнула и зажмурилась. Это не может быть правдой! Он сейчас еще немного выждет, а потом пропоет «обманули дурака на четыре кулака!» и расхохочется, увидев мое огорченное лицо. Ну нет, такого удовольствия я ему не доставлю. Пошел он!
— Да, лучше такси, — прогундосила я, — тебе придется одолжить мне денег, у меня вчера украли кредитку.
Ли понимающе кивнул, ухватил меня за рукав и потянул к проезжей части. Метрах в двух затормозило такси, как будто нас уже ждали. Ли открыл мне дверь. Я все еще ждала, что он объявит наше приключение шуткой и рассмеется. Или что такси поедет в сторону Бейсуотера. Ничего подобного не случилось. Такси привезло нас на Бромтон-Роуд и остановилось перед ярко освещенным магазином.
Ли протянул таксисту купюру и произнес фразу Джеймса Бонда «Сдачи не надо». Я хотела было уже заметить, что оплата, кажется, слишком уж щедра, но увидела вывеску и замерла.
Йон Джордж, эксклюзивный кутюрье из Гамбурга, сам лично стоял в дверях своего бутика и встречал нас.
— Ли! Наконец-то! Сто лет тебя не видел! — Он обнял моего спутника, как обнял бы своего брата после долгой разлуки. — У меня тут три костюма лично для тебя, сам шил.
— Спасибо, Йон, я твой должник. Вот моя подруга. Одень ее во что-нибудь такое, чтобы Ричард Косгроув пал к ее ногам.
Оба обратили на меня свой взгляд, один ухмылялся, другой глядел крайне скептически. Я вдруг ощутила каждый свой лишний грамм, каждую складку, каждую припухлость.
— Хм, посмотрим, — проговорил модельер, — попробуем зеленый или синий. Да, скорее синий. Подчеркнет цвет глаз. Есть у меня одно платье.
Я не успела опомниться, как меня уже затолкали в кабинку и велели разоблачиться. Кабинка была размером с социальную квартиру в Саутворке. Две тощие, как веретено, ассистентки, не спрашивая разрешения, вошли ко мне и протянули несколько вариантов весьма смелого женского белья, увидев которое моя мать, конечно, упала бы в обморок. Этих же двух ничего не смущало: совершенно бесстрастно, со знанием дела они молча и быстро помогли мне надеть на себя всю эту кружевную провокацию.
— Слушай, Ли, — услышала я за занавеской голос кутюрье, — кто будет делать ей прическу и макияж? Хм, ладно. Беру на себя.
Он куда-то позвонил, и спустя пять минут дверь магазина открылась.
— Где она? — спросил голос с очень явным французским акцентом.
— Эй, здесь не курят, — послышалось сердитое восклицание Йона, — ты мне испортишь все дорогие ткани.
Занавеска снова отодвинулась в сторону, и в кабинке появилась миниатюрная тощая женщина, у которой на голове дыбом стояли рыжие волосы.
— Ханжа немецкий, — пробормотала она.
Тут она заметила меня, и глаза у нее загорелись.
— Ага! Ну наконец-то! Наконец-то индивидуальность!
Она выгнала обеих «вешалок», втиснула меня в кресло и стала рассматривать мои волосы.
— Так-так… сделаем вот так, а это вот сюда… Момент! Ну, и что я могу с этим сделать? Йон!
Я испуганно вздрогнула, но женщина тут же успокаивающе погладила меня по плечу:
— Ну-ну, ангелочек, не пугайся, это не твоя вина. Йон!
Между занавесками появилась голова модельера.
— Она absolument идеальна! Почему ты не позвал меня раньше? У меня нет времени помыть ей голову! Теперь придется делать начес и заливать все это лаком! Ненавижу так работать!
Однако она сотворила чудо.
Минут через двадцать в магазин прибыл мужчина лет тридцати с такой же чудной прической, как и у дамы, и с таким же фантастическим макияжем.
— Готово, ангелочек, — объявила экстравагантная парикмахерша все еще непонятной национальности. — Parfee! У тебя на голове кое-что особенное. Такую роскошь не всякий день увидишь, — она резко обернулась к мужчине с макияжем: — И чтобы ты ее не испортил, Эдди. Хватит того, что ты сам выглядишь как вампир.
Эдди на эти слова вообще не отреагировал. Он достал свой чемоданчик. Неужели действительно необходимо столько разных теней для глаз? Одного только коричневого я насчитала не меньше десяти тонов. Визажист приступил к моему образу. Он начал накладывать тон. Мадам «Что-я-могу-с-этим-сделать» стояла рядом и критически комментировала каждое движение Эдди. Он же с самого начала хранил молчание, даже не поздоровался ни с кем. Только когда женщина попыталась закурить, полагая, что Йон не заметит этого из-за занавески, Эдди наконец открыл рот и заявил:
— Не стоит, Фло. Я не буду тебя покрывать.
Фло тихо выругалась по-французски, на что Эдди коротко бросил:
— Я понимаю французский, Фло. Не ты одна долго жила в Париже.
Она промолчала. Мне стало ясно, что она американка, а французский акцент — часть имиджа.
— Вы готовы? — Йон снова заглянул в кабинку.
Эдди молча повернул мое кресло к хозяину магазина.
— Черт возьми! — воскликнул Джордж, делая о-о-о-о-чень впечатленный вид.
— Ли! Ты снова угадал! У тебя чутье! Иди посмотри. — Он торжественно отдернул занавеску.
Ли был облачен в костюм антрацитового цвета, идеально причесан и выглядел, как всегда, страшно сексапильно. Ни галстука, ни бабочки на нем не было. Верхние пуговицы серой рубашки были расстегнуты. Рубашка подчеркивала атлетический торс, пожалуй, даже лучше, чем у Ричарда Косгроува.
Когда он меня увидел, глаза его округлились и стали огромными, как блюдца.
— Фей… — выдохнул он и умолк, как будто онемел.
Мне хотелось увидеть себя в зеркало. Йон, как будто угадав мои мысли, за руку подвел меня к главному зеркалу посреди магазина. На меня смотрела совершенно незнакомая девушка, похожая на кинозвезду. Волосы уложены в какую-то необыкновенную прическу в форме раковины, что подчеркивает высокие скулы. Глаза подкрашены изящно и изысканно тенями минимум десяти оттенков с какими-то диковинными эффектами и кажутся темнее и глубже. В сочетании с равномерным цветом лица, густыми ресницами и сверкающими губами глаза казались ярко-синими, как будто в них вставили цветные линзы. Платье было довольно простого покроя, но летящее, воздушное. Доставало до лодыжек, и туфли-лодочки завершали картину. Платье меня стройнило, но в меру и гармонично.
Ли встал рядом со мной перед зеркалом и тихо произнес:
— Фей, ты выглядишь волшебно.
И на этот раз я ему поверила. Впервые. Хотя он сам и был намного красивее меня, а свой изысканный костюм носил так же непринужденно и элегантно, как ежедневные джинсы.
— Поехали? Ричард ждет. — Он протянул мне руку.
Я повернулась к Йону и его команде волшебников:
— Огромное спасибо. Вы совершили чудо. Я чувствую себя, как Николь Кидман. Конечно, в теле Кэти Бейтс, но такая же элегантная, как Николь, я имею в виду.
Три волшебника и две высушенные ассистентки, счастливые и растроганные, пожимали мне руку. Тогда я повернулась с лучезарной улыбкой к Фитцмору:
— Вот теперь поехали. — И взяла его под руку.
В такси он не сводил с меня глаз и все время улыбался, чем меня ужасно смущал.
— Я тебе уже говорила, что ты хорошо выглядишь?
За такое он мог бы треснуть меня по лбу. «Хорошо выглядишь» было крайне фальшивым определением и ничего не говорило о его внешности в этот вечер.
Но Ли только снова улыбнулся.
— Да нет, ты великолепен, — вздохнула я, — спасибо тебе. Не знаю, как тебя отблагодарить. Пока не знаю. Но отблагодарю. С меня причитается.
— Интересно! — он поднял бровь.
Я закусила губу, но пожалела великолепную помаду.
— Я тебе все выплачу по частям, — решила я.
— Забудь, — отмахнулся он, — я от тебя никаких денег не возьму.
Я собиралась было спросить, откуда он так хорошо знает кутюрье и дизайнеров, но мы уже прибыли. Кино кончилось, вечеринка началась.
Я не знала, куда деваться. Ли провел меня между блистательными знаменитостями, с каждым дружески здороваясь.
— Откуда ты всех их знаешь? — спросила я, когда один известный режиссер панибратски похлопал его по плечу.
— Да так, всех по-разному, — уклончиво отвечал Леандер, — и вон там Ричард.
Я резко остановилась.
— Что такое? — удивился Ли.
— У меня ничего с собой нет, — испуганно пролепетала я.
— А что тебе нужно?
— Ну как, что-нибудь самодельное. С телефоном. Ты же сам предложил.
Ли снова криво улыбнулся. Он взял меня за руку.
— Пошли уже!
И вот он — Ричард Косгроув. Моя девичья мечта с четырнадцати лет. Живой, настоящий, а не глянцевый постер на двери моей комнаты.
— Привет, Ли! Рад тебя видеть. — Ричард и Ли обнялись, как до того Ли с Йоном. — Это твоя подруга? Привет, я Ричард. Рад познакомиться.
Он протянул мне руку. Я пожала ее и сглотнула. Он бы так же хорош, как на экране. Не так высок, как Фитцмор, но так же элегантен.
— Это Фей, — все так же улыбаясь, объявил Леандер, — твоя безумная поклонница.
— Да ты что? — удивился Ричард. — Неужели я смог затмить тебя?
— Размечтался! — засмеялся Ли и поглядел на меня.
А я не могла произнести ни слова.
— Я… Я… — проговорила я наконец.
Оба смотрели на меня выжидающе.
— Мне, кажется, нехорошо, — прошелестела я.
И это была правда. Мне становилось дурно, желудок заныл, в глазах потемнело.
— Ой, Фей, извини! — воскликнул Ли. — Ты же ничего не ела с самого обеда.
— Я что-нибудь принесу, — вызвался Ричард и исчез в толпе.
Ли отвел меня за столик и усадил на стул.
— Вот тебе воды для начала. — Он налил мне воды.
— О господи, — простонала я, выпив глоток, — куда бы провалиться?
— Не нужно тебе никуда проваливаться, Фей. — Ли уселся на стул напротив меня. — Ты сегодня всех очаруешь.
— Откуда ты их всех знаешь? — спросила я, с завистью глядя, как он свободно и раскованно, по-свойски общается с этим бомондом, как будто находился у нас в школьной столовой. — Тебе всего восемнадцать лет. А они говорят с тобой, как будто знают тысячу лет. Откуда ты знаешь Ричарда?
— Разве он не рассказывал, что мы учились вместе? — Ричард поставил передо мной тарелку с едой.
Он увидел на моем лице недоверие и решил, что мне не нравится еда.
— Извини, я не знал, что ты любишь, выбрал по собственному вкусу.
— Да нет, спасибо! — одобрила я гору экзотических яств передо мной: оливки, маслины, каперсы, артишоки, дыня, ветчина, креветки, какие-то морщинистые скукоженные томаты подозрительного вида.
— Попробуй, — посоветовал Ли, — вяленые помидоры. Очень вкусно.
Вкусно и правда было немыслимо. Мать никогда не покупал маслин или оливок, о креветках я вообще молчу. Изредка мы покупали мидии. Ну что ж, если вся эта роскошь мне не снится, я, пожалуй, поем в свое удовольствие. И я приступила к трапезе.
— Так вы учились в одной школе? — Я наворачивала креветки с маслинами.
— В Лос-Анджелесе. Один год в академии. И играли в одной футбольной команде, — подтвердил Ричард.
Я уставилась на Ли.
— Пять лет назад, — он пожал плечами, — но вот до сих пор общаемся. Насколько Ричарду позволяет график съемок.
— А остальных ты откуда знаешь? — снова пристала я.
— Я его взял с собой на одну премьеру года три назад, — признался Ричард, как будто извиняясь, — с ним, по крайней мере, можно по-человечески поговорить.
Я переводила взгляд с одного на другого.
— Фей, ты ешь, а то остынет, — напомнил Ли.
— Все и так холодное, это закуски, — отвечала я и продолжала уплетать за обе щеки, — и вы что же, до сих пор играете в футбол?
— Редко, к сожалению. И вообще Ли все время мухлюет, — ухмыльнулся Ричард.
Ли тут же стал отпираться, завязалась дружеская безобидная перепалка.
Когда на моей тарелке остались одни помидоры, Ричард встал и обратился к Ли:
— Могу я пригласить твою даму на танец?
Одно мгновение у моего спутника был такой вид, как будто он все-таки против, но потом он криво улыбнулся и кивнул в сторону танцпола.
— Не могу поверить, — бормотала я, двигаясь с Ричардом под пение Эми Уайнхаус, — ущипните меня.
Ричард засмеялся и довольно больно ущипнул меня за зад.
— Ой! — вскрикнула я.
— Что? Сама просила.
— Все хорошо, так мне и надо. Только не повторяйте.
— И не думаю. Иначе Ли меня убьет.
— Ли убьет? — удивилась я. — Нет, что вы, мы совсем не так близки, чтобы… Мы просто учимся вместе… Одноклассники… но мы не пара.
Ричард не поверил.
— Правда-правда, — подтвердила я, — он… он…
— Что он?
Как мне ему сказать, что мне больше нравятся невысокие брюнеты, чем рослые блондины? Они с Фитцмором, кажется, так дружны. А Ли сегодня превзошел себя самого. Он был так щедр и внимателен.
— Я его иногда боюсь, — призналась я в конце концов.
Зачем призналась? Кто за язык тянул? Но как понимать, что Йон Джордж в неурочное время исполняет все его желания? Как Фитцмор умудряется всегда оказаться там же, где я?
— Я знаю, что ты имеешь в виду, — произнес Ричард и, кажется, в первый раз внимательно поглядел на меня, — но поверь мне, нет на свете более преданного и самоотверженного друга, чем он. Он мой лучший друг. Даже после стольких лет. — Он улыбнулся и закружил меня в танце. — Я тебе уже говорил, что у тебя потрясающее платье? И очень тебе идет. — И он умчал меня в другой конец площадки, пока не началась новая песня.
— Разрешите вас сменить? — За спиной у Ричарда возник Леандер.
— Весьма неохотно, — признался Ричард, и краска ударила мне в лицо. — Расскажи, где можно встретить такую женщину.
— В колледже, старик, — отвечал Ли, обнимая меня за плечи.
Меня снова охватило чувство, как будто я — это не совсем я. Легкий электрический импульс, как всегда, когда Ли касался меня, пробежал по телу, и на этот раз мне было даже приятно. У Ричарда руки были горячие, почти жгучие, а Леандер словно излучал холод, зато превосходно танцевал. Впрочем, меня это уже не удивило.
— На свете есть что-нибудь, чего ты не умеешь? — поинтересовалась я немного колко, пока он виртуозно кружил меня по паркету.
— Я не могу убедить тебя увидеть во мне больше, чем друга. Я уже в отчаянии.
Ну слава богу, он готов простить мое несовершенство. Даже в этот сказочный вечер.
— Извини, — отвечала я, — но завтра утром, когда я проснусь, я буду думать, что все это мне не приснилось.
— Хм, тогда, сдается мне, нам пора отсюда исчезнуть, — предложил Ли, — паб твоей матери скоро закроется.
Вот черт! Я и забыла!
Когда мы прощались, Ричард попросил у меня телефон. Я написала его на салфетке. В такси царило молчание. Только у моего подъезда я опомнилась:
— Спасибо тебе, Ли. Все это похоже на сон, и за этот сон я всю жизнь буду тебе благодарна.
— Ты заслужила небольшое развлечение, — улыбнулся он, — а завтра ты, может быть, будешь меня хоть немножечко обожать, как другие девушки в школе. К твоему равнодушию я правда не могу привыкнуть.
— С сегодняшнего дня ты — мой герой, — ухмыльнулась я, — обещаю. Могу я как-нибудь тебя отблагодарить?
— Пойдем со мной на королевский бал.
— В Букингемский дворец?
— Да нет, — рассмеялся Ли.
— А, ты имеешь в виду школьный бал на Рождество!
— Это так здесь называется? Пойдем со мной на этот бал, и мы квиты.
— А как же Фелисити? — полюбопытствовала я.
— О да, с ней придется договариваться, — мрачно согласился Фитцмор.
А, ну да, если только, чтобы Фелисити от него отстала. Ну ладно, что же делать. А с другой стороны, для бала нужно бальное платье. Если я появлюсь там в этом творении Йона, меня засыпят вопросами, и конечно, никто мне не поверит.
— Э-э-э, не хочется мне на этот бал, — честно призналась я, — может, я лучше приглашу тебя на ужин?
Ли поглядел на меня так, словно отчаялся проникнуть во мрак женского сознания:
— Почему тебе не хочется на бал?
Я вышла из такси и подошла к подъезду.
— А в какой команде по соккеру ты познакомился с Йоном?
— Я никогда ни во что не играл с Йоном, — отмахнулся Ли, — я был его моделью. Он меня называл своей музой.
Я снова ощутила себя ничтожеством.
Наутро мне совсем не хотелось просыпаться. Так прекрасен был сон. Снилось, будто я танцую с Ричардом Косгроувом, а Ли играл роль феи-крестной и превращал меня из Золушки в принцессу. Йон Джордж облачал меня в великолепное синее платье со шлейфом. И наконец, почти расклеив глаза, я поняла, что это великолепное платье такого же цвета, как и моя школьная форма, хотя старшеклассники уже не носили никакой формы.
Я рывком сдернула себя с кровати, треснулась лбом о потолочную балку и от боли рухнула обратно на подушку. В глазах у меня зарябило, я бы громко выругалась, но даже рот раскрыть не могла, так было больно. Собравшись с силами, я проковыляла в кухню, залезла в холодильник, высыпала весь лед на полотенце и приложила ледяной кулек к голове. Боль немного утихла. Вот ведь черт! Теперь я выгляжу так, будто вчера крупно подралась. А еще я опять опаздываю в школу.
С ледяным кульком на голове я метнулась в ванную, почистила зубы и с рекордной скоростью приняла душ. Волосы еще были мокрые. Не важно! Снова бросилась в комнату одеваться и увидела его! Синее бальное платье, в котором вчера танцевала с Ричардом. Не сон! Все-таки не сон! Скорее его на вешалку и спрятать в самый дальний угол гардероба. Матери его видеть не стоит, что я ей совру?
— Фелисити! — воскликнула Филлис, увидев мои синяки. — Это что, Ли толкнул тебя в метро?
— А что, так заметно? — я пощупала лоб. Ох, как же больно!
— Ну, что у нас тут? — Джейден разглядывал мою рану с видом врача.
— Я треснулась башкой о балку над кроватью, — коротко отчиталась я, — где Ли?
— Ли?
— Да, Ли. Мне надо с ним поговорить.
Изумление на лицах. Все успели привыкнуть, что он всегда при мне. И уж если я не знаю, где он… Может, он с Фелисити Страттон?
Я поднялась на цыпочки, ища глазами его высокую фигуру.
— Не знаю. Он никогда не опаздывает, — прокомментировала Руби. — Ты уже видела фотографии Филлис? Ей удалось сняться вчера со всеми звездами, даже с Косгроувом.
Эх, знали бы они!
— Да ты что! Вот повезло! Дай посмотреть! — Я старалась изобразить на лице искренний интерес. — Нет, сначала, поговорю с Ли.
Но его нигде не было. Прозвенел звонок, а Фитцмор так и не появился. И до конца недели его в школе не было. Куда пропал? Почему никто не может его найти? Мистер Зингер утверждает, что Леандер болен. Это он-то болен? Так вообще не бывает! У меня к нему еще столько вопросов, и он об этом, конечно, догадывается. А еще я хотела извиниться за мое прежнее недружелюбие и, разумеется, еще много раз поблагодарить за волшебный вечер. Но Фитцмор был недоступен. Мобильный выключен, домашний телефон не отвечал, дом на Беркли-Сквер был пуст.
Я все думала, чем я могла его обидеть. Или он снова пошел менять историю? Хотя теперь мне было стыдно, что я обвиняла его в этом. Он был так добр и щедр! Я твердо решила забыть все эти глупости и стать ему другом.
Я прежде не задумывалась о том, что единственная в школе не обожествляю Фитцмора, не бегаю за ним, не вешаюсь ему на шею, не мечтаю стать его женой и нарожать от него кучу детей. А ведь его обожали все мои сверстницы в колледже, а также педагогини и даже Томас Майклс из самого старшего класса.
Я села за стол и составила список достоинств Фитцмора. Первое, он сексапильный. Неплохое качество. Высокий. Наверное, мне все-таки всегда нравились высокие мужчины. У него часто растрепаны волосы, он часто небрит, но и это ему к лицу. Глаза, очень красивые глаза. Синие, почти как мои, между прочим. Только еще синее, глубже. Иногда они кажутся светлее, иногда как будто темнеют. Но и это не главное. Аура, энергетика. И загадочность. Он не тот, за кого себя выдает. Я это чувствовала каким-то шестым чувством. У него есть ответ на любой вопрос. Он как будто опасен. Никогда не забуду, как он подчинил себе Джека Робертса.
Он никогда не проводит рукой по волосам. У него вообще нет этих типичных юношеских жестов. Он не трогает себя за нос или за затылок. Прячет руки в карманы, это да. И еще я ни разу еще не видела целиком его уши. Господи, зачем я все это пишу? Дура! И я все перечеркнула.
— Фелисити, тебя к телефону. — Мама с озорным выражением просунула голову в дверь.
Ли! Наконец-то!
— Господи, куда ты пропал? — выпалила я в трубку, как только мать оставила меня одну.
— Извини, работа, журналисты одолели, — виновато отвечал из трубки голос Ричарда.
Я остолбенела.
— Фей! Ты здесь? — спросил Ричард через пару секунд.
Я пришла в себя:
— Прости пожалуйста, я думала, это Ли.
— Все в порядке. Я собирался позвонить еще пару дней назад, но у меня правда совсем не было времени. А что с Ли? Он пропал?
— Как сквозь землю провалился. Ты о нем ничего не слышал?
— Нет, с вечера среды ничего. Слушай, я хотел спросить, у тебя есть время сегодня вечером? Я не хочу идти в один из этих идиотских клубов с их фейсконтролем, но не знаю, куда еще в Лондоне можно было бы пойти.
— Неужели ты не можешь найти в Лондоне достойное место? — недоверчиво спросила я.
— Могу, конечно, — он тихо засмеялся, — но меня нигде не оставят в покое. Хочется тишины и уединения. Может, ты знаешь какой-нибудь тихий паб?
О да! Я-то знаю! Маменькин, например. К сожалению, не лучший образец английского паба. Зато там никто не помешает. Трое пьяниц не в счет. Нет на свете папарацци, которому пришло бы в голову искать Ричарда Косгроува в обшарпанном заведении моей маман. С этой точки зрения идеальное место.
— Знаю. Моя мать держит паб. Пойдем туда? Выпьем пива и сыграем в дартс. И ты можешь быть уверен, что тебя там никто не побеспокоит.
— Заманчиво. Где встретимся?
— Я могу за тобой зайти.
— Давай. Я живу в «Ритце».
Ну да, где же еще? Мы договорились на восемь часов. Я положила трубку, и меня затрясло. У меня свидание с Ричардом Косгроувом! Жаль, что я никому не могу об этом рассказать. Я и сама в это не верила, пока не увидела его перед собой.
Ровно в восемь я вошла в холл отеля «Ритц». Разумеется, впервые в жизни. Я очень старалась навести красоту, но выглядела, конечно, не так роскошно и гламурно, как в среду вечером. Возможно, он будет разочарован.
Ричард сидел в одном из кресел в холле. Увидев меня, он тут же встал и, улыбаясь, подошел ко мне. Сердце у меня колотилось как бешеное.
— Привет, — смущенно проговорила я.
— Привет, — он поцеловал меня в щеку, — здорово, что у тебя нашлось время. Я весь день ждал нашей встречи.
— Ты не разочарован? — удивилась я.
— Разочарован? Чем же?
— Ну как, нет сегодня на мне вечернего платья от Джорджа, нет звездной прически и макияжа.
— Я сегодня тоже так, запросто, — отвечал Ричард, — ты не разочарована?
— Ерунда, ты выглядишь таким, каким тебя все знают.
— Ну вот. И ты выглядишь как милая лондонская девушка, с которой я сегодня намерен развлечься. — И он вдруг покраснел, потому что звучало это, надо сказать, весьма двусмысленно. — Я имел в виду провести чудесный вечер.
— Ладно тебе, — я улыбнулась, — знаю я, что ты имел в виду. Я желаю нам обоим веселого вечера.
Мы вышли из отеля через боковой выход. И вечер удался! Трое пьянчуг в маменькином пабе, как всегда, заседали на своем посту. Маман изумилась до крайности, увидев нового гостя. Она выдала нам дротики, и я учила Ричарда играть в дартс. Мы выпили по паре пива, закусили арахисом. Потом Майк пригласил «моего нового друга» поиграть в карты. Спустя две минуты Майк, Стенли и Эд присели к нам за столик и преподали Ричарду урок игры в вист. В этот вечер я простила этим трем пьянчугам все. Они выспрашивали Ричарда о его профессии. Ричард соврал, что он прокладывает кабель. Стенли развесил уши и поверил, что у меня роман с электриком, мы не стали его разуверять. Все трое пели дифирамбы моим достоинствам. Это был первый в моей жизни вечер, когда я провела время не за стойкой бара, а как гость.
Мы от души веселились и хохотали, пока ближе к полуночи Ричард не собрался возвращаться в отель. Назавтра он улетал обратно в Америку.
Он взял такси. Обнял меня, поблагодарил искренне за волшебный британский вечер, обещал показать мне ночную жизнь Лос-Анджелеса, поцеловал в щеку, я пожелала ему приятного возвращения домой, и он уехал.
Я пошла домой с мамой.
— Фелисити, — заговорила мать, пройдя пару улиц молча, — это твой новый друг?
— Нет, мам, — я очнулась от своих мыслей, — это просто друг.
— Где вы познакомились?
Как бы ей объяснить? Все равно не поверит. И никто не поверит.
— Мы встретились на вечеринке после премьеры фильма в среду вечером.
Мать, как ни странно, даже не удивилась.
— Поздравляю. Даже знать не хочу, что ты надела на себя, чтобы привлечь его внимание.
И не надо тебе этого знать. Ты бы не оценила.
Ричард спустя пару дней прислал мне письмо, снова благодарил и приглашал в гости. Это было не смс, не имейл, но настоящее письмо на бумаге, присланное по почте. Первое в моей жизни такое письмо. Доставленное по воздуху, с американской почтовой маркой. На дорогой добротной бумаге, написанное чернилами перьевой ручкой. Я убрала это сокровище в ящик ночного столика и время от времени доставала, чтобы убедиться, что мне это не приснилось.
Зато Ли не появлялся всю следующую неделю ни в школе, ни вообще.
