Глава 37. Семейная идиллия
1990-е, Москва
В семье Барятьевых наступил долгожданный покой. Белла Леонидовна неожиданно для самой себя увидела в Наденьке неплохого человека. Нельзя сказать, что она почувствовала к новой пассии сына любовь и большое расположение, но в ее присутствии оживала и начинала улыбаться.
Альберт был рад, что в семье наступил мир. Он стал нежен с Наденькой, и она расцвела и засветилась от счастья.
Вскоре Белла Леонидовна начала вставать и потихоньку ходить по комнате. Наденька, как могла, скрашивала жизнь пожилой женщины. Частенько читала ей вслух. Альберт с удовольствием включился в этот процесс, и они с Надей читали по ролям.
Это были чудесные вечера, все были по-настоящему счастливы.
Забыв обо всех распрях, Белла Леонидовна радовалась, видя Надежду со своим сыном.
Наденька летала словно на крыльях и легко справлялась с хозяйством сама. Ее хватало на все, и после того как Альберт выгнал прислугу, она даже не заикалась о помощниках.
Экономный Альберт тоже помалкивал, и только когда Наденька простудилась и занемогла, предложил взять домработницу. Но Наденька категорически воспротивилась. Ей нравилось заниматься хозяйством, а посторонние люди ей всегда мешали. Но Альберт настаивал, приводил разумные доводы, и Наденька сдалась, объявив, что сама подберет помощницу по хозяйству.
И вдруг в один из дней позвонила жена двоюродного брата Альберта — Инна.
Встревоженная тем, что Белла Леонидовна не подходит к телефону в своей квартире, она поинтересовалась здоровьем тетушки и участливо предложила помощь.
— У меня есть очень хорошая сиделка, с медицинским образованием, — проворковала Инна. — Очень славная женщина, Беллочке она понравится.
Чтобы не расстраивать больную мать, которая общалась со своей родней, Альберт, забыв о распрях с Леонидом, спокойно воспринял звонок Инны.
— Молодая? — с интересом спросил он.
— Нет, — рассмеялась родственница. — Но прекрасный специалист.
Альберт согласился:
— Хорошо, приводи.
Инна приехала в тот же день в сопровождении добродушной женщины средних лет.
Сиделка Альбина Ивановна сразу развила бурную деятельность. Перестелила больной постель, протерла несуществующую пыль, заявив, что нужна стерильная чистота, и захлопотала вокруг Беллы Леонидовны, и все это с милой, славной улыбкой.
Несмотря на некоторую бесцеремонность в поведении, Альбина Ивановна сумела понравиться не только Альберту, но и Наденьке. А Белла Леонидовна и вовсе была очарована ей.
Инна зачастила в дом Барятьевых, и вскоре Наденька с беспокойством отметила, что не только Белла Леонидовна, но и сам Альберт попали под влияние родственницы и стали с холодком и даже с некоторым пренебрежением относиться к ней.
Заметив неладное, Наденька забила тревогу.
Как-то вечером после ухода Инны она за ужином завела разговор с Альбертом.
Положив ему порцию его любимой запеченной рыбы с овощами, она осторожно произнесла:
— Тебе не кажется, что Инна лезет не в свои дела?
— Что ты имеешь в виду? — удивился Альберт.
— Инна вас с матерью настраивает против меня, — решительно выпалила Наденька.
Не глядя на нее, Альберт буркнул:
— С чего ты взяла?
— Вижу. Она Белле Леонидовне всякую чушь нашептывает, что я хозяйка неважная, ничего делать не умею, и все в этом духе.
— Ну и что? — засмеялся Альберт. — Даже если и нашептывает, что из этого?
— Но ты же знаешь, что это не так! — заволновалась Надя.
— Конечно, не так. Но что я должен ей сказать, моя сожительница хорошая хозяйка?
— Сожительница! — в негодовании воскликнула Наденька. — Вот как ты обо мне! Спасибо, что поставил все на свои места. — Она вскочила из-за стола и срывающимся голосом крикнула: — Да пошел ты со своими родственниками!
Оскорбление показалось Наде настолько чудовищным, что больше она не захотела оставаться в этом доме. Она быстро собрала свои вещи, подхватила сумку, прошла мимо ошеломленного Альберта и с силой хлопнула входной дверью.
Альберт не остановил ее.
Надя вернулась в коммуналку, которую они с Альбертом в свое время выкупили у ее родственницы. И решила твердо начать жизнь с чистого листа, вычеркнув Альберта навсегда.
Сразу стало легче. С нее как будто спали оковы, и с глаз слетели шоры. Альберт больше не казался ей таким значительным, как раньше, Наде даже показалось, что она больше не любит Барятьева.
Разобрав сумку с вещами, она приняла душ и крепко уснула. В эту ночь ей не снилось ничего.
Утром Надя решила пересчитать свои сбережения. Достала сберегательную книжку и с удовлетворением отметила, что неплохо заработала, пока жила с Альбертом. Денег было много, она могла себе позволить даже покупку квартиры. На душе потеплело.
«Не пропаду! — ликовала Наденька. — А он пусть остается со своей родней».
Она сняла в банке немного денег и отправилась по магазинам. Купила кое-что из одежды, затем зашла в ресторанчик пообедать и в честь начала новой жизни заказала бокал вина.
Медленно смакую вино, Надя лениво разглядывала зал. Плотоядно алые скатерти явно были рассчитаны на то, чтобы возбуждать аппетит посетителей. Что здесь не имело смысла, поскольку готовили в этом ресторане отменно.
Посетителей было немного: несколько влюбленных парочек да компания партнеров по бизнесу, закрепляющих пиршеством удачную сделку.
Наде стало скучно, и она, прикрыв рот ладошкой, зевнула. Вдруг она почувствовала сзади легкое прикосновение и от неожиданности вздрогнула. Подняла голову и увидела сияющую Марфу Байзюк.
Оливковое платье с глубоким декольте обтягивало соблазнительную фигуру певицы. Огромные изумруды оттягивали аккуратные ушки и подчеркивали ее дивные зеленые глаза.
Оказалось, Марфа была не одна, а с молодым красавцем. Тот с любопытством скользнул взглядом по Наденьке и улыбнулся, обнажив белоснежные, ровные зубы.
— Наденька, я рада тебя видеть. Знакомься, это Влад, — кивнула на красавца Марфа.
Надя пригласила их за столик.
Усевшись, Марфа томно прищурилась.
— Я смотрю, ты без супруга. — И шепнула своему спутнику: — Это любовница Альберта Барятьева.
— Я понял, — сверкнул он глазами.
Наденьке стало неуютно. Она нагнулась к Марфе и шепнула:
— Вам, наверное, нужно остаться вдвоем, я, пожалуй, покину вас.
Но Марфа горячо дыхнула ей в ухо:
— Нет, не уходи. Я, наоборот, не хочу оставаться с ним наедине. Надоел.
Наденька поняла это по-своему:
— Если боишься, что я твоему мужу расскажу, не бойся, я вас не выдам.
